На лице ребенка отражалась ужасная мука. Тело его то и дело содрогалось и напрягалось. Он громко стонал и что-то говорил. Так неистово, так. страшно

- Что же с тобой случилось? - почти бесшумно проговорил Амис и, положив ладошку на лоб ребенка, склонился к его уху и прошептал: - В чистом небе парит птица. Сильная и большая. Она парит высоко-высоко, так высоко, что никому не дотянуться. Так далеко, что никто ее не увидит. Она чиста и прекрасна. Она смелая. Она - это ты. Ты сильный. Ты не боишься. Ничего не боишься...

Он говорил и говорил, о большой и красивой птице, и мальчик стонал все тише. Его дыхание становилось ровным и спокойным. Дрожь медленно уходила из его тела, и когда он перестал трястись, Амис поднялся с колен и направился к выходу. На пороге он остановился и, прошептав доктору "спокойной ночи", вышел из палаты, так же оставив дверь немного приоткрытой.

***

В доме было темно и тихо. Так тихо, что он слышал сердцебиение мужчины, спящего рядом с ним. И монотонный стук часов в родительской спальне на втором этаже. И шорох молодой листвы за окном. Он хотел спать... но страх мешал закрыть глаза. Ведь когда тварь проснется...

Мужчина зашевелился и сильнее сжал кулак на его волосах, заставляя взвыть от боли. Голос казался приглушенным и слабым. Все из-за кляпа, которым тварь заткнула ему рот. Мужчина пьяно рассмеялся и вновь полез на него, грубо раздвигая ноги коленом. Ирман сопротивлялся, несмотря на то, что репетитор бил его за каждую попытку вырваться, несмотря на то, что все эти попытки были бесполезны. Он не хотел сдаваться без боя. Он верил в то, что обязательно сможет освободиться. Верил, пока его вновь не пронзила острая боль. В который раз за сегодня?

Ирман расплакался. Бессилие убивало его. Сейчас ночь, а родители вернуться только после обеда. Сколько ему еще придется вытерпеть до того времени? И переживет ли он все эти часы? Или тварь, наигравшись, убьет его?

Как бы там ни было, он не хотел умирать.