На ватных ногах парень подошел к выключателю, нажал на него, и комната погрузилась во мрак. На ощупь он добрался до кровати и, кое-как раздевшись, лег и укрылся до подбородка

- Умница, - сонно похвалил Аррек. – Так будет лучше в первую очередь для тебя.

- Почему? – Спросил Рика, стараясь скрыть волнение в голосе.

- Ни почему. Просто так. Спи.

Как «так»? Этельстен ведь пообещал, что придет. Он ведь пообещал! Рика все никак не мог понять, почему Аррек говорит об этом так уверенно. Но прошел час, и помощник старосты объявил «отбой». И еще час. И еще. Аррек давно досматривал десятый сон, а Рика, лежал, чувствуя, как его в его груди разрастается обида наравне с надеждой. Он ведь придет. Вот сейчас раздастся стук в дверь и появится Этельстен. И не важно, что уже близится полночь. Он пообещал сегодня, а до конца суток осталось всего ничего. Еще немного… Ровно в двенадцать… Да-да, ровно в полночь…

Одна минута первого… Две… Три… Рика беспомощно заскулил, понимая, что Аррек был прав.

- Ну что тебе неймется, Рикальд? – Пробормотал сосед, ворочаясь из стороны в сторону. – Спи уже, мешаешь.

- Прости, - расстроено прошептал парень, поворачиваясь на бок. «Нужно просто уснуть, а утром все как-нибудь наладится».

Надо было сразу понять, что он не нужен Этельстену, когда тот бросил его в клубе. Он ведь ушел даже не попрощавшись, не оставив ни номера телефона, ничего, что могло бы их связать. Это Рика привязал себя к нему татуировкой и фантазиями. Так кого же тогда надо винить в том, что ему сейчас так плохо.

«Я справлюсь. Я должен. Впервой мне что ли?» - от этих мыслей на глаза навернулись слезы. Рика быстро утер их тыльной стороной ладони и шмыгнул носом. «Не раскисай. Только не раскисай. – Просил он самого себя. – Все будет хорошо».

Его уже почти сморил тяжелый сон, когда послышался, даже не стук, так слабые шкрябки в дверь. Но и этого хватило, чтобы Рикальд выпрыгнул из постели и бросился на этот, такой обнадеживающий, звук.

*** Этельстен ***

Этельстен ковырял ложкой неестественно желтое картофельное пюре и с тоской вспоминал дом, и своих любимых поваров, которые баловали его всякими разными вкусностями и деликатесами. Ленард ушел в столовую, оставив его наедине со своими мыслями.