Политические и правовые идеи якобинцев

Политико-правовые доктрины и программы мыслителей Про­свещения получили свое практическое воплощение и теоретическое развитие в ходе Великой французской революции (1789—1794 гг.). Сложилось революционно-демократическое направление полити­ческой мысли, ярким выражением которой стало творчество вож­дей якобинского движения Ж.Марата и М.Робеспьера. Сплавом идей якобинцев и теоретиков французского коммунизма на заклю­чительном этапе революции была политическая программа Г.Бабе-фа и его сторонников.

Жан Поль Марат (1743—1793 гг.)¹ в своих политических и правовых работах — «Цепи рабства» (1774 г.), «План уголовного законодательства» (1780 г.), «Проект Декларации прав человека и гражданина с последующим планом справедливой, мудрой и сво­бодной Конституции» (1789 г.) в условиях назревания Француз­ской революции разработал важные теоретические политико-пра­вовые проблемы. Уже в первом своем политическом произведении «Цепи рабства» развивал идеи неприемлемости для народов деспо­тического абсолютизма. При нем нет политической свободы: «го­сударь теперь является всем, а государство — ничем». Марат иссле­довал истоки, методы и средства установления деспотической влас­ти, ее последствия, пути и формы борьбы с ней.

В «Плане уголовного законодательства», продолжая рассужде­ния Ш.Монтескье о законодательстве и законах, Марат формулиру­ет важный вывод: неважно, кем созданы законы, лишь бы они были справедливыми; неважно, кто является их блюстителем, лишь бы было обеспечено их исполнение. Он развивает здесь ряд консти­туционных принципов — ответственность общества за социальную защиту своих граждан, защиту их собственности, создание условий Для их самореализации, законы должны касаться лишь того, что явно связано с благом общества и др.

¹ Марат Жан Поль — ученый и публицист, один из вождей якобинцев во время Французской революции. Родился в Швейцарии. В 16-летнем возрасте переселился во Францию, где до 1765 г. изучал естественные, политические и философские науки ^в Бордо и Париже. Владел основными европейскими языками и латынью. Находился ^ПоД идейно-политическим влиянием Ж.Ж.Руссо и Ш.Монтескье. После переезда в Англию, где прожил около 10 лет, изучал естествознание, медицину, получил степень Доктора медицины. В 1792 г. был избран в Конвент. Вместе с М.Робеспьером возгла­вил подготовку народного восстания, свергнувшего власть Жиронды в 1793 г. Продол­жал выпускать популярную газету «Друг народа». 13 июля 1793 г. был убит.

В духе гуманистических идей Просвещения Марат в проекте «Декларации прав человека и гражданина>> обстоятельно разрабо-тал теорию прав и свобод человека и гражданина. Он писал, что «взаимные права» людей восходят к естественному праву челове­ка. Благодаря общественному договору они приобретают священ­ный и непререкаемый характер. «... Всякое политическое сообще­ство должно иметь целью утверждение прав своих членов». Источ­ник права Марат усматривает в потребностях индивида: права человека «вытекают единственно из его потребностей». Поскольку люди располагают одинаковыми естественными правами, по его мнению, они должны сохранять равные права, соединяясь в обще­ство. «Гражданские права предусматривают личную безопасность, — говорится в проекте «Декларации», — позволяющую не бояться никакого угнетения; личную свободу, позволяющую правильно пользоваться всеми своими физическими и нравственныгли способ­ностями; собственность на различные блага, позволяющую спокой­но наслаждаться всем, чем обладаешь». (Подчеркнуто мной — Г.Д.) Однако в обществе, как и в природе, нет строгого равенства: люди наделены различной степенью чувствительности, умственного развития, силы, способности к труду и т.п. согласно Марату, тем не менее не следует допускать неравенство в состояниях и закон дол­жен предупреждать «слишком большое неравенство состояний», устанавливать его предел. Каждый гражданин вправе требовать поэтому «разумного раздела имущества» тех, кто пользуется досто­янием бедняка, вдовы, сироты. «Всякая власть, — пишет он, — кото­рая этому противится, есть власть тираническая». По Марату, каж­дый гражданин вправе требовать «самого тщательного отправления правосудия и иметь самое лучшее правительство». Таким образом, гражданское общество составляют у него граждане, наделенные широкими общесоциальными правами и свободами, опирающиеся на материальные предпосылки и влияющие на правоприменение. Ж.Марат обосновывает роль политических прав, правовых ин­ститутов и механизмов в защите прав человека, класса (бедняков), нации. Прежде всего: разделейие властей в государстве и их огра­ничение правами гражданина; независимость суда; утверждение законов народом, равноправие, свобода печати и др. Автор «Декла­рации» предусматривал создание специального органа (Верховного трибунала), призванного карать высших должностных лиц, судей, за злоупотребления и недобросовестные действия, нарушения служеб­ного долга, рассматривать кассационные жалобы граждан.

Единственное ограничение свободы человека в обществе, кото­рое допускает Марат, — запрещение наносить ущерб другим. Вза­имное обязательство между всеми членами государства, вытекаю­щее из общественного договора, требует подчинения законам.

Осуждая «любовь к всевластию» как «источник рабства среди людей», деспотизма, вождь якобинцев в 1793 г. активно отстаивает

идею выдвижения народного трибуна или революционного дикта­тора на переходный период. Согласно Марату, назначение диктату­ры — «уничтожить изменников и заговорщиков», «врагов револю­ции». Он допускает применение революционного террора к ним. Оправдывая его целесообразность, Марат пояснял: «Никто не пита­ет большего омерзения к пролитию крови, чем я. но чтобы поме­шать пролитию потоков, я настаиваю на пролитии нескольких ее капель». По его убеждению «деспотизм свободы» покончит силой с деспотизмом королей, рвением аристократии и «несколько свое­временно отрубленных голов надолго сдержит врагов общества и на целые столетия избавит великую нацию от бедствий нищеты и ужа­сов войны».

Таким образом, революционная целесообразность диктатуры и террора заслонила во взглядах одного из вождей якобинского движения разработанную им теорию народного суверенитета, раз­деления властей, прав человека, механизмов их защиты, управления государством и проч. Однако даже временное игнорирование права, правовых гарантий безопасности гражданина, упование на репрес­сии, устрашение, наказания как подтвердил опыт, имело роковые последствия и для самой революции и для ее вождей.

Столь же характерной эволюцией от либерально-демократиче­ских до авторитарных идей отличалась и система государственно-правовых воззрений Максимилиана Робеспьера (1758—1794 гг.).¹ В своих многочисленных речах, докладах, воззваниях он отстаивал интересы третьего сословия, защищал идеи народного суверенитета и политического равенства.

Как и Марат, Робеспьер испытал сильное влияние идей Ж.Ж.Руссо, Ш.Монтескье, отстаивая идеал республики. Республи­ка и демократия у него — понятия-синонимы. Демократия, по Ро­беспьеру, — «это такое государство, где суверенный народ, руководи­мый им же самим созданными законами, делает сам все то, что возможно, и при помощи своих представителей — все то, что он не может делать сам». Принципом народного правительства, пружи­ной, приводящей его в движение, он так же как и Монтескье, назы­вает республиканскую добродетель. Она — душа демократии.

¹ Робеспьер Максимилиан Мари Изидор де родился в семье адвоката. Окончил юридический факультет Парижского ун-та, занимался адвокатурой. В 1783 г. избран членом Арасской Академии наук и искусств (в 1786 г. стал ее президентом). В этот период отстаивал естественные права человека, критиковал французское законода­тельство, впоследствии стал депутатом Генеральных штатов, членом Учредительного собрания. С 1793 г. фактически возглавил Комитет общественного спасения, став од­ним из руководителей народного восстания. Революционные взгляды Робеспьера на­шли воплощение в его работах, многочисленных публичных выступлениях: речах, Докладах, воззваниях. Одних только речей за период с 1789 по 1794 гг. он произнес свыше 600. Как реальный глава правительства якобинцев, был без суда гильотирован после термидорианского переворота в 1794 г.

М. Робеспьер развивает и обогащает важнейшие положения сво­их предшественников — о естественных правах человека, демокра­тии, исполнительной власти, границах частной собственности и др. Он считает: гражданская свобода — главная забота конституцион­ного правительства, индивидуальная и общественная свобода — условие и составляющая прав человека и гражданина. По его мне­нию, три начала должны лежать в основе политического союза: 1) охрана и обеспечение естественных прав гражданина, развитие всех его способностей; 2) право каждого гражданина на участие в законодательстве и управлении, обусловленное естественным ра­венством и прирожденной свободой людей; 3) верховенство власти народа в государстве. «Если один из членов общества подвергается угнетению, то налицо угнетение всего общества. Если общество под­вергается угнетению, то налицо угнетение каждого члена общества. Право на сопротивление угнетению есть следствие из других прав человека». Это право и должно реализовать революционное прави­тельство, чтобы «заменить все пороки и все нелепые стороны монар­хии всеми добродетелями и чудесами Республики».

В своем докладе в Конвенте «О принципах революционного правительства» (1793 г.) Робеспьер обосновывал разработанную им концепцию конституционного и революционного правительства. Четкое понимание различий их принципов и функций, по его мне­нию, важно для успеха революционных преобразований. «Цель кон­ституционного правительства — сохранить Республику; цель рево­люционного правительства — основать ее. Революция — это война свободы против ее врагов; Конституция — это режим победоносной и мирной свободы».

Революционное правительство нуждается в чрезвычайных пол­номочиях и деятельности, считает вождь якобинцев, ибо действует в состоянии войны с внутренними и внешними врагами революции. Оно должно быть более энергично и свободно в своих действиях, чем обычное правительство. Оно должно установить и упрочить царство законов. Оно не должно иметь ничего общего с произволом. Согласно Робеспьеру, революционное правительство должно при­держиваться конституционных принципов во всех тех случаях, ког­да не нарушается общественная свобода. Во всех других случаях гарантиями от произвола у него выступают лишь моральные и по­литические принципы, а мерилом силы революционного прави­тельства — «дерзость или вероломство заговорщиков».

В речи «О принципах политической морали» Робеспьер форму­лирует вывод: «Революционное правление — это деспотизм свобо­ды против тирании». Его сила в том, чтобы «разить надменные голо­вы». Последние лишены всякой защиты: «общественная защита предназначена лишь для мирных граждан». Их не могут спасти оправдательные свидетельские показания, ни документы: они не могут заменить «свидетельства вселенной» и «самую очевидность». 174

Уподобляя террор справедливости, Робеспьер объективно призна­ет его методом перехода к будущему республиканско-конституци-онному государству.

Утверждение господства силы над правом, правовой нигилизм в революции как средство перехода к «царству законов» не спасли самого Робеспьера от гильотины, а якобинскую диктатуру — от тер­мидорианского переворота. Закономерный итог теории насилия, урок попытки принудить нацию совершить скачок в «царство свободы». Конец якобинской диктатуры в результате термидорианского переворота 1794 г. и установление власти Директории не останови­ли попыток продолжения и углубления революции. Ухудшившееся и без того тяжелое положение народных масс привело к массовым выступлениям под лозунгом «Хлеба и Конституции 1793 года». В марте 1796 г. возникла «Тайная директория общественного спасе­ния», названная позже «Заговор во имя равенства», ставившая це­лью организацию переворота и установления подлинного равен­ства. Программным документом революционеров был «Манифест плебеев» Г. Бабёфа¹.

Гракх Бабёф утверждал: народ обокрали с помощью антинарод­ного государства и «разбойничьих законов»; все общественные упо­вания «являются лишь актами непрестанного разбоя». Земля и об­щественное достояние принадлежат всем: никто не должен испыты­вать недостатка в том, что «природа дает всем, производит для всех». Программная установка Бабёфа — «восстановление демокра­тии», «построение народного государства». Он уверен, что «народное правление должно и может обеспечить зажиточность и счастье каждого человека, нерушимое благоденствие всех членов обще­ства». Провозглашал: «цель общества — всеобщее счастье».

Путь к такому обществу лежит через переходной период. Он начинается с восстания народа («плебеев»), устранения всех преж­них органов верховной власти и сосредоточения ее в руках времен­ного революционного правительства — Национального конвента. Он осуществит диктатуру плебеев: примет меры для облегчения положения трудящихся (бесплатная раздача хлеба народу, обеспе­чение его продовольствием, вселение неимущих в дома врагов рево­люции и т.д.), законодательные меры против богачей (все лица, не занятые полезным трудом, объявляются «иностранцами», они ли-

¹ Бабёф Гракх (1760—1797 гг.) — (настоящее имя Франсуа Ноэль) родился ^в бедной семье отставного солдата. Вплоть до начала Французской революции служил в поземельном архиве в г.Руа. Изучение произведений просветителей определило его политические взгляды. В годы революции выступал за ликвидацию земельной соб­ственности, в защиту уравнительного «аграрного закона». В период термидорианского переворота был заключен в тюрьму, где вынашивал идеи борьбы за подлинное ра­венство. Вместе со своими единомышленниками возглавил «Заговор во имя равен­ства» в целях коммунистического преобразования общества. Заговор был раскрыт, по приговору суда был гильотирован.

шаются политических прав, а не желающие отказаться от своего избытка в пользу неимущих, объявляются «врагами народа»), меры против частной собственности (упразднение права наследования, отмена денег, взимание налогов натурой, их прогрессивный харак­тер, запрет частной торговли и т.д.).

По окончании переходного периода предполагалось установле­ние республиканской формы правления на основе Конституции 1793 г. Эта конституция объявлялась «подлинным законом» фран­цузской нации. Национальная община, по Бабефу, организованная на коммунистических началах, будет формой единого в масштабах страны централизованного и регулируемого государством народно­го хозяйства, основанного на общественной собственности. По мне­нию Бабефа, осуществимость такого правления доказана на опыте «в наших 12 армиях». Армейский образец для осуществления на­родного правления здесь закономерен. Последнее мыслилось пре­дельно централизованной организацией, с жестким закреплением каждого за местной общиной (местом работы и жительства), регла­ментацией поведения людей, распределения благ, с беспрекослов­ным повиновением всех предписаниям администрации и т.п. Если учесть при этом «равномерное распределение знаний», ибо Бабёф считал «превосходство таланта и предприимчивости» лишь химе­рой и благовидным обманом в кознях против равенства, общеобяза­тельность физического труда, то само оно превращалось в казармен­ное, подневольное равенство. Однако сам идеолог такого казар­менного коммунизма был уверен в его высоком предназначении. Если Бабёф намечал лишь основные принципы и контуры бу­дущего строя общности, то его единомышленники значительно де­тализировали все стороны общественной жизни. В «Манифесте равных» (1796 г.) С.Морешаля, «Заговоре во имя равенства, имену­емом заговором Бабёфа» (1828 г.) Ф.Буонарроти государственной и правовой регламентации подлежали не только производство и рас­пределение, но и воспитание и обучение, общественная и личная жизнь граждан будущего общества. Не будет ни столицы, ни боль­ших городов, все дома и мастерские будут построены по одинако­вым планам, участие в общественных трапезах — обязательно. Бу­дет запрещено все, что не может быть предоставлено каждому граж­данину. Лиц, у которых отсутствуют «гражданские чувства», «верховная власть осуждает на принудительные работы».

Г.Бабёф и его единомышленники развивали традиционную для коммунистов мысль о простоте законодательства. Предполагалось, что во всей Национальной общине все граждане будут постигать «законы, чтобы благодаря их изучению каждый был осведомлен о своих обязанностях, приобрел способность занимать государствен­ные должности и высказывать свое мнение по поводу государствен­ных дел». Бабувисты предполагали упрощение самого искусства управления: «оно скоро станет доступным для всех». 176

Революционно-коммунистическое учение Бабёфа и его едино­мышленников получило название бабувизма. Человеческая инди­видуальность, ее воля, права личности в доктрине бабувизма высту­пают помехой демократии, «всеобщему счастью». Здесь идеи Руссо об общественном договоре, общей воле, свободе и равенстве гипербо­лизированы, доведены до крайнего предела. Бабувизм создал идеал плебейского коммунизма. Ради его достижения Бабёф призывает к плебейской Вандее. «Пусть все ввергнется в хаос, и пусть из хаоса изыдет мир новый и возрожденный!»

Таким образом, французская политико-правовая мысль в XVIII в. продолжила и развила теоретическую разработку проблем государ­ства и права. Рациональное их понимание и толкование, свободное от теологии, на основе историзма способствовало поиску объектив­ных факторов, влияющих на природу, функции права и государства. Естественно-правовая доктрина французских просветителей стала основой глубокой разработки доктрины прав человека и граждани­на, концепций общественного договора, народного суверенитета, раз­деления властей, всесилия разумного закона, теории демократии, предложила пути преодоления политического отчуждения, прису­щего феодализму. Этим концепциям были приданы классические формы, а их воплощение в политико-правовую практику рассматри­валось в связи с близкой перспективой революции. Общей идеей Просвещения было низвержение сословно-феодального строя и уч­реждение общества, основанного на равенстве людей, их правах и свободах.

Богатство идей и содержания идеологии французского просве­щения обусловили его могучее влияние на идеологию Просвещения в других странах, на последующее развитие политико-правовой мысли, непреходящее значение и актуальность многих идей просве­тителей.