Австрия и Наполеон

/211/ Полвека просвещенного абсолютизма имели следствием внутреннюю консолидацию и централизацию монархии. С возвышением Пруссии, впервые ставшим очевидным в ходе войны за австрийское наследство, у Австрии появился в Германии новый мощный противник. В экономическом отношении монархия Габсбургов отставала от Западной Европы, несмотря на все попытки проведения меркантилистской политики. Центральную роль по‑прежнему играли дворянство и церковь, буржуазия в современном смысле слова находилась лишь в стадии становления. Данная социальная ситуация лучше, чем реформы, объясняет, почему в Центральной Европе не возникло движения, направленного на кардинальные общественные преобразования и сопоставимого по масштабам с Французской революцией 1789 г. Последняя с полным основанием рассматривается как переломное событие европейской истории, ибо она оказала воздействие на всю Европу. С одной стороны, европейские государства более двух десятилетий боролись против революционной, а затем против наполеоновской Франции, с другой – достижения революции, хоть и в несколько ослабленной форме, распространялись на большую часть континента. Новым идейным течениям, национализму, либерализму или конституционализму, было в долгосрочной перспективе суждено формировать облик монархии Габсбургов.

Не подлежит сомнению решительное неприятие революции австрийскими правящими кругами – после первоначальных симпатий к ней со стороны просвещенных монархов Иосифа и Леопольда. Особенно оно обострилось после казни французской ко‑ /212/ ролевы, представительницы династии Габсбургов Марии Антуанетты, и ее родственников. Австрия вступила в антифранцузскую коалицию и с перерывами боролась против Франции до окончания наполеоновских войн.

В различные фазы этой длительной войны, в ходе которой Наполеон, многие годы считавшийся непобедимым, завоевал половину Европы, европейские монархии несли существенные территориальные потери. Не вдаваясь в детали, можно отметить, что /213/ Габсбурги потеряли земли на западе (Австрийские Нидерланды, Переднюю Австрию, позднее Тироль и Форарльберг) и на юге (итальянские владения). Правда, в качестве компенсации или вознаграждения они получили некоторые другие территории (Венецианскую область, Далмацию, Истрию, Западную Галицию и Зальцбург).

Габсбургам приходилось на династической основе сотрудничать с «выскочкой» Наполеоном, очень нуждавшимся в легитимации своей власти. Эрцгер‑

цогиня Мария Луиза вышла замуж за французского императора, который ради этого развелся с первой

женой. В этом браке она родила сына, позже получившего титулы /214/ Roi de Rome («римского короля») и герцога Рейхштадтского. Когда Наполеон был отправлен в ссылку, Мария Луиза не разделила его судьбу, а, проявив немалое своеволие, пошла собственным путем. Уже при жизни законного супруга у нее появились дети от другого мужчины. Позже Мария Луиза стала регентшей в Парме и Пьяченце, еще дважды выходила замуж и вела жизнь, совершенно не соответствовавшую моральным идеалам венского двора.

Пребывая в зените славы, Наполеон дважды (в 1805 и 1809 гг.) сумел дойти до Вены и вступить в город. В 1809 г. брату императора, эрцгерцогу Карлу, командовавшему императорской армией, впервые удалось разгромить корсиканца, но пышно отпразднованная победа при Асперне имела, скорее, психологическое, нежели военное значение. Стало ясно, что Наполеон не является непобедимым, однако последовавшее вскоре поражение Габсбургов в битве при Ваграме быстро обесценило эту победу.

Особое значение для владений Габсбургов имели положения заключительного акта так называемой имперской депутации 1803 года. Так называлась специальная комиссия, назначенная рейхстагом, результаты работы которой, зафиксированные в протоколе (заключительном акте), повлекли за собой кардинальное переустройство империи.

Имперские князья, изгнанные в результате расширения французских владений и сферы влияния Франции, должны были получить компенсацию. Это произошло, главным образом, за счет секуляризации

духовных владений и «медиатизации» – устранения непосредственной подчиненности территорий имперским властям. В итоге Габсбургам достались духовные княжества Триент (Тренто) и Бриксен (Брессаноне), в которых они имели значительное влияние уже со времен расширения Тироля в XIV столетии. Великий герцог Тосканский получил в качестве вознаграждения Зальцбург, который несколько позже перешел под власть Австрии. Все эти территории, даже после временной утраты некоторых из них в ходе войн с Наполеоном, согласно решениям Венского конгресса, остались за Австрией.

Занятие земли Тироль Баварией в 1806 г. и ее намерение провести там секуляризацию вызвали сильное сопротивление. В 1809 г. началось открытое восстание под предводительством Андреаса Хофера. Хофер и тирольское ополчение (ландштурм) одержали несколько побед в боях у Берг‑Изеля, но, в конце концов, были разбиты, и Хоферу пришлось бежать. Его убежище было выдано, он /215/ был арестован, осужден и в 1810 г. расстрелян в Мантуе. Вокруг его фигуры, превращенной в образ борца за свободу, возникли легенды, и она по сей день окружена мифами. Однако Андреас Хофер не был революционером. Его действия определялись местным патриотизмом, приверженностью католицизму и безусловной верностью династии, а вовсе не идеями свободы и прогресса.

Проникновение Наполеона в Германию, где он создал противовес империи в виде объединенных в Рейнский союз германских государств, и его коронация в 1804 г. в качестве императора французов стали причиной существенных перемен в правовом характере габсбургской власти. Император Франц II, избранный после смерти отца императором Священной Римской империи германской нации, стал опасаться за свой титул, которым Габсбурги владели со времен позднего средневековья с единственным перерывом в начале войны за австрийское наследство. Допускали возможность, что Наполеон может стать во главе империи. Реакция Франца была двойственной. С одной стороны, он принял в 1804 г. титул императора Австрии, монарха, который не должен был из‑ /216/‑/217/ бираться, что означало появление наследственной империи. Границы этой вновь созданной «Австрийской империи» поначалу не были точно определены, в известной степени она охватывала все земли, подвластные Францу I как императору Австрии. Вскоре, однако, эта территория уменьшилась, поскольку было ясно, что Венгрия не потерпит включения в состав империи. В качестве символа Австрийской империи Франц воспользовался частной короной Рудольфа II, которую можно ныне увидеть в Венской сокровищнице. Тем самым корона превратилась из экспоната в регалию нового государства, приобретшую важное символическое

значение. Правда, эта корона ни разу не использовалась при коронации, ибо такая церемония никогда не проводилась. Уже на исходе XVIII в. многие насмешливо воспринимали императорские коронации, в наследственной же монархии этому церемониальному акту стали придавать еще меньшее значение.

Под растущим давлением Наполеона Франц II/I (в течение двух лет он был «двойным императором») отказался от короны Священной Римской империи, а саму империю распустил посредством издания сомнительного в правовом отношении акта. Он сделал это единолично, не известив рейхстаг или, по крайней мере, курфюрстов, что не было безупречным с формально‑юридической точки зрения. С точки же зрения реальной политики это означало конец института, который, несмотря на все трудности, просуществовал почти тысячу лет. Проблемы, порожденные этой ситуацией, дали о себе знать только по окончании наполеоновской эпохи, на смену которой пришла эпоха национализма, породившая важнейший для /218/ Центральной Европы XIX в. национальный вопрос, сохранивший свою остроту и в XX столетии. После ликвидации империи осталось множество мелких государств, не являвшихся более частью крупного государственного организма, пусть и весьма слабо связанного внутренне, который представляла собой империя. Дальнейшие судьбы этой территории определяло решение вопроса об объединении Германии под эгидой Пруссии или Австрии.

Помимо долгосрочного воздействия круга идей, сформированного Французской революцией и ставших неотъемлемой составной частью политического дискурса XIX в., революция оказала на современников и непосредственное воздействие. Сочувствовавших Французской революции, тех, кто в духе Просвещения выступал против абсолютизма, был сторонником идеи разделения властей или народовластия, называли якобинцами. Небольшие группы таких людей имелись по всей империи. В монархии Габсбургов за ними недоверчиво следили уже при Иосифе II. При Леопольде II, известном своими конституционалистскими настроениями, им оказывали покровительство; один из «главных якобинцев», Андреас фон Ридель, был учителем императорской семьи. Однако радикализация Французской революции, дошедшая до террора, привела многих к отходу от новых идей и к маргинализации якобинцев. Все более жесткий полицейский контроль и шпионаж за подданными позволили раскрыть при Франце II так называемый заговор якобинцев. И хотя его участники не представляли никакой опасности для государства, были проведены многочисленные судебные процессы.^{31}

В конечном счете, идеи Французской революции так и не смогли утвердиться в монархии Габсбургов. Напротив, реакцией на них стало возвращение к консерватизму в политике. Результаты проведенных Иосифом II реформ в основном остались в силе, однако дальнейшего их углубления не последовало, тогда как некоторые их аспекты были поставлены под сомнение. Из страха перед «парижской ситуацией» был усилен надзор за населением. Шла подготовка к формированию реакционной «системы Меттерниха», определившей характер предмартовского периода. /219/

Date: 2015-08-24; view: 419; Нарушение авторских прав