Невкусный суп

Проснувшись утром и еще не выйдя полностью из своего чудесного сна, я некоторое время ждала этого чуда — что койка-конь сорвется с места и помчит меня домой. Но когда поняла, что это был всего лишь сон, то снова разревелась. Ко мне долгое время никто не подходил. Няни начали греметь посудой в коридоре, готовясь к обеду, когда к нам в палату заглянула миловидная молодая воспитательница в белом халате. Она посмотрела на меня, потом подошла, присела на краешек моей постели и приветливо просила:

— Как тебя зовут?

Я перестала реветь и насторожилась. Она сосредоточенно разглядывала меня и, чуть улыбнувшись, повторила свой вопрос:

— Ну так как тебя зовут?

— Тома Черемнова… — все еще всхлипывая, ответила я.

— Тома, сейчас принесут обед, и я тебя покормлю.

— А мама где? — насупилась я, не сочтя нужным обсуждать обеденное кормление.

— Мама твоя сейчас на работе, а в выходной обязательно к тебе приедет, — сказала она, вставая.

Воспитательница вышла в коридор и спустя минуту вернулась с тарелкой супа в руках. Я шмыгнула носом, но она не дала мне додумать мою заветную мысль о счастливом возвращении домой и определиться: плакать или погодить. Зачерпнув ложкой суп и подув на него, она протянула ложку мне. Я покорно разинула рот и сглотнула еду. Удивилась: то, что она мне дала, не было похоже на суп, Это была густо сваренная пшенка, заправленная картошкой и рыбными консервами. Почувствовав на языке рыбью косточку, я выплюнула ее на полотенце, которым она мне прикрыла мне грудь, чтобы я не обливалась.

— Вот молодец! Вкусный суп? — спросила она.

Я скорчила рожу. Суп был для меня слишком необычным: пресная пшенная каша, крупно порезанная картошка и мелкие рыбьи хребты, — глотая эту мешанину, я не ощутила ну ни малейшей вкусности. Это был первый суп, который я попробовала в детдоме. Потом я к нему привыкла — еда как еда.

Через много лет, при переводе из отделения психохроников, я поклялась, что если когда-нибудь все же покину эти казенные заведения и обрету родные домашние стены, то в торжественный вечер обязательно приготовлю именно этот странный суп. Разумеется, мне вовсе не полюбился скудный казенный суп — просто я таким оригинальным образом хотела устроить прощание с казенным домом — сварить суп, точно такой, каким я его попробовала.

Но судьба, увы, мне не предоставила еще такого счастья, да и навряд ли уже предоставит.

И в мою память навсегда врезался тот страх обреченности, серые стены, окна без занавесок и долгое ожидание нянечки, но самым ужасным было молчание: это даже представить страшно, целая палата детей и отсутствие разговоров от ухода и до прихода нянь...

А та молодая воспитательница — Зинаида Степановна Еськова — проработала в том детдоме со дня его открытия по 1968 год. Насмотревшись на наши страдания, она так испугалась предстоящих своих, что повесилась, когда ее сын-первенец родился с водянкой в голове. Не выдержала испытания…