Документ Л. Н. Энгельгардт. Из деревни. 12 писем

(Извлечения)

Лучшим примером того, какое значение в хозяйстве имеет ведение дел сообща, соединенное с общежитием, служит зажиточность боль­ших крестьянских дворов и их объединение при разделах. Крестьянский двор зажиточен, пока семья велика и состоит из значительного числа рабочих... пока работа не разделена и работы производятся сообща. Обыкновенно союз этот держится только пока жив старик и распадает­ся со смертью его. Чем суровее старик, чем деспотичнее, чем нравст­венно сильнее, тем большим уважением пользуется от мира, тем более хозяйственного порядка на дворе, тем зажиточнее двор...

Непременным результатом раздела должна быть бедность. Почти все нажитое идет при разделе на постройку новых изб, новых дворов, амбаров, овинов, на покупку новых корыт, чашек, «ложек и плошек». Разделились «богачи», и вот один «богачев» двор обыкновенно превра­щается в три бедных двора...

Говорят, что все разделы идут из-за баб... Большую способность мужчин к общему делу можно объяснить тем, что мужчины более сво­бодны, более развиты... более жили в артелях, прониклись артельным

духом, сделались, как выражаются мужчины, артельными людьми, т. е. людьми более гуманными, способными сдерживать свои эгоистиче­ские инстинкты, уступать другим, уступать общему духу, общим потребностям, общему благу.

Но зато у баб гораздо больше инициативы, чем у мужчин. Бабы скорее берутся за всякое новое дело, если только это де­ло им, бабам, лично выгодно. Бабы как-то более жадны к день­гам, мелочно жадны, без всякого расчета на будущее, лишь бы только сейчас заполучить побольше денег. Деньгами с бабами гораздо скорее все сделаешь, чем с мужиками. Кулакам это на руку, и они всегда стремятся зануздать баб, и раз это сделано — двор или деревня в руках деревенского кулака...

Вот для начальства бабы в деревне язва. Мужчины гораздо более терпеливо переносят и деспотизм хозяина, и деспотизм деревенского мира, и деспотизм волостного... А уж бабы — нет, если дело коснется их личных бабьих интересов.