В поисках свободы

Представляется — во всяком случае, на первый взгляд, — что вероучительные системы с акцентом на самореализацию должны поддерживать принципы свободы воли и даже анархические ценности, ибо часто отрицают законы и ограничения, налагаемые обществом. Но здесь опять-таки можно заметить, что движения, которые на словах признают неограниченную свободу, на практике могут придерживаться тоталитарного авторитаризма, хотя по своей природе он несколько отличается от того, который обнаруживается в некоторых «отвергающих мир» движениях, где принцип контроля выражен более определенно.¹

Свобода — одна из высших ценностей, провозглашение которых многие из этих движений считают своим делом (и бизнесом); и действительно, вступив в ту или иную группу, многие люди вкусили ощущение свободы и новое чувство хозяина собственной судьбы. Как упоминалось ранее, тысячи людей подтвердят, что их здоровье улучшилось, что их отношения с людьми стали проще, интереснее, насыщеннее и увлекательнее, что они стали счастливее, духовно богаче, что они избавились от оков прошлого или ограничений, налагаемых обществом, одним словом, они стали свободнее.

Однако есть две стороны «освобождения». Избавление от навязанных обществом условностей может помочь людям почувствовать себя счастливее и «полнее обрести себя», и в то же время освобождение от чувства вины, угрызений совести и постоянная сосредоточенность на своем «истинном я» может приводить к тому, что иные назвали бы неприкрытым эгоизмом. Когда собственное я становится предметом неусыпного внимания, риск стать эгоцентричным значительно возрастает. Отрицание социальных норм или рационального мышления может устранить всякое понятие об ответственности. Человек, обретший свободу, может (как о том часто заявляют) стать более чутким к нуждам других, он может оказаться способным на прекрасные честные взаимоотношения с такими же «освобожденными», как и он. Однако он же может превратиться в деспотичное животное, требующее постоянного внимания, не проявляющее ни сочувствия, ни интереса к чувствам не освобожденных душ, окружающих его.

Бывает и так, что для некоторых отказ от слишком многих ограничений социальной жизни оборачивается не свободой, а еще большей зависимостью от своей группы. Вполне возможно, что лидер, который просит своих последователей порвать все прежние связи, слушаться своего сердца, а не разума, отдаться его (лидера) всеобъемлющей любви и знанию и предоставить себя в его распоряжение (или, быть может, заплатить за следующий учебный курс), вполне возможно, что такой лидер и «развязывает некоторые узлы», но не менее вероятно и то, что он навязывает новые узы, новые виды зависимости. Да собственно говоря, если этот только что освобожденный человек не наденет на себя новые оковы, то вместо упоения свободой от теснивших его общественных условностей, он придет к ощущению беспомощности, отчаяния и одиночества.