Гла­ва 17

В «Пу­тево­дите­ле по Га­лак­ти­ке» со­об­ща­ет­ся, что «Зо­на бедс­твия», ра­ди­оак­тивная рок-груп­па из Гаг­рак­тракк­ской Зо­ны Ду­ха, счи­та­ет­ся, по об­щепри­нято­му мне­нию, не прос­то са­мой гром­кой рок-груп­пой в Га­лак­ти­ке, но во­об­ще са­мым гром­ким ис­точни­ком шу­мов во Все­лен­ной. Фа­наты счи­та­ют, что иде­аль­ное мес­то для на­ибо­лее гар­мо­нич­но­го вос­при­ятия са­ун­да груп­пы – ог­ромные кон­цер­тные бун­ке­ра в нед­рах зем­ли, рас­по­ложен­ные при­мер­но в трид­ца­ти се­ми ми­лях от сце­ны. Са­ми му­зыкан­ты уп­равля­ют сво­ими инс­тру­мен­та­ми по ра­дио с бор­та на­деж­но зву­ко­изо­лиро­ван­но­го звез­до­лета, на­ходя­щего­ся аж на ор­би­те – за­час­тую да­же на ор­би­те ка­кой-ни­будь сов­сем пос­то­рон­ней пла­неты, вда­ли от той, где про­ис­хо­дит сам кон­церт.

Их пес­ни в мас­се сво­ей прос­ты для вос­при­ятия. Обыч­но в них рас­ска­зыва­ет­ся ста­рая как мир ис­то­рия о встре­че су­щес­тва-юно­ши с су­щес­твом-де­вуш­кой при се­реб­ря­ной лу­не, ко­торая не­мед­ленно взры­ва­ет­ся по не­из­вес­тной при­чине.

На мно­гих пла­нетах выс­тупле­ния «Зо­ны бедс­твия» дав­но уже зап­ре­щены. В мень­шинс­тве слу­ча­ев – по эс­те­тичес­ким со­об­ра­жени­ям, а в боль­шинс­тве – по­тому что стиль об­ще­ния груп­пы с за­лом про­тиво­речит мес­тным до­гово­рам о стра­теги­чес­ком во­ору­жении.

Од­на­ко этот факт не ме­ша­ет груп­пе на­ращи­вать свое сос­то­яние пу­тем рас­ши­рения го­ризон­тов чис­той ги­пер­ма­тема­тики. Ее глав­ный бух­галтер-ис­сле­дова­тель не­дав­но удос­то­ил­ся зва­ния про­фес­со­ра не­ома­тема­тики в Ме­гагал­лон­ском уни­вер­си­тете за соз­да­ние «Об­щей и час­тной те­ории на­лого­вых вып­лат „Зо­ны бедс­твия“», ко­торой он до­казал, что ткань це­лого прос­транс­твен­но-вре­мен­но­го кон­ти­ну­ума под­да­ет­ся не толь­ко ис­крив­ле­нию, но и на­дува­нию.

К сто­лику, где си­дели в ожи­дании раз­вле­чений За­фод, Трил­ли­ан и Ар­тур, при­ковы­лял Форд.

– Ра­ди все­го свя­того, еды, – про­бор­мо­тал он.

– При­вет, Форд. По­гово­рил ты с этим мас­те­ром шу­ма? – по­ин­те­ресо­вал­ся За­фод.

Форд ук­лончи­во по­мотал го­ловой:

– С Хот­блэ­ком? По­гово­рил, в не­кото­ром ро­де…

– И что он ска­зал?

– Ни­чего осо­бен­но­го. Он… ну по­нима­ешь… Он на год скон­чался. Из-за на­логов. Мне на­до сесть.

С эти­ми сло­вами Форд сел. По­дошел офи­ци­ант:

– Что вы пред­по­чита­ете – пос­мотреть ме­ню или поз­на­комить­ся с Глав­ным Блю­дом Дня?

– Че­го-о? – вскри­чал Форд.

– В смыс­ле? – вскри­чал Ар­тур.

– Как? – вскри­чала Трил­ли­ан.

– Это кру­то, – за­метил За­фод. – Да­вай­те хо­ром ска­жем: «Как мы ра­ды вам, гос­по­жа Го­вяди­на!»

* * *

В ма­лень­кой ка­мор­ке в од­ном из щу­паль­цев рес­то­рана то­щий дол­го­вязый муж­чи­на отог­нул за­навес­ку, и в ли­цо ему заг­ля­нуло заб­ве­ние. Ли­цо это не бы­ло кра­сивым. Гла­за за­пали, ще­ки вва­лились, тон­кие гу­бы че­рес­чур круп­но­го рта, раз­дви­га­ясь, от­кры­вали взо­ру длин­ные, так ска­зать, ло­шади­ные зу­бы.

Он опус­тил за­навес­ку, и жут­кие от­све­ты, иг­равшие на его лбу, по­мер­кли. По­ходив по сво­ей ка­мор­ке, он при­сел на шат­кий стул пе­ред низ­ким сто­ликом и стал прос­матри­вать де­жур­ные хох­мы.

Проз­ве­нел зво­нок.

Он отод­ви­нул лис­тки и встал. По­лас­кав паль­ца­ми нес­коль­ко из бес­числен­ных блес­ток и свер­ка­ющих пу­говиц, ук­ра­шав­ших его кос­тюм, он нап­ра­вил­ся к две­ри.

Свет в рес­то­ран­ном за­ле по­мерк, ор­кестр за­иг­рал энер­гичнее, луч про­жек­то­ра вых­ва­тил из мра­ка лес­тни­цу, спус­ка­ющу­юся в са­мую се­реди­ну эс­тра­ды. На сту­пень­ках по­яви­лась вы­сокая си­яющая фи­гура. Плав­ным дви­жени­ем длин­ной, тон­кой ру­ки он снял со стой­ки мик­ро­фон и рас­кла­нял­ся. Гря­нули ап­ло­дис­менты.

– Да­мы и гос­по­да, – на­чал он, ког­да шум за­тих, – из­вес­тная нам Все­лен­ная су­щес­тву­ет бо­лее ста се­миде­сяти ты­сяч мил­ли­онов мил­ли­ар­дов лет и че­рез пол­ча­са по­дой­дет к сво­ему кон­цу. При­ветс­тву­ем вас в Ты­сяче­дорожье – рес­то­ране «У кон­ца Все­лен­ной»!

Ла­конич­ным жес­том он прер­вал но­вую вспыш­ку ова­ций.

– Се­год­ня вы у ме­ня в гос­тях. Я – Макс Квор­длеп­лин. Я при­был сю­да из дру­гого от­резка вре­мени, что­бы вмес­те с ва­ми стать сви­дете­лем ис­то­ричес­ко­го со­бытия – кон­ца са­мой Ис­то­рии.

На всех сто­ликах од­новре­мен­но са­ми со­бой заж­глись све­чи, и мил­ли­оны те­ней за­гуля­ли по за­лу. Дрожь воз­бужде­ния ох­ва­тила рес­то­ран. Ог­ромный зо­лотой ку­пол на­чал тус­кнеть, тем­неть, рас­тво­рять­ся во мра­ке.

Макс про­дол­жал, по­низив го­лос:

– Итак, ле­ди и джентль­ме­ны, све­чи еле теп­лятся, по за­лу стру­ят­ся ти­хие зву­ки скри­пок, и си­ловой ку­пол над на­шими го­лова­ми ста­новит­ся проз­рачным, от­кры­вая нам скор­бя­щее не­бо, ис­те­ка­ющее све­том древ­них звезд. Бли­зок вос­хи­титель­ный, сла­дос­тный миг апо­калип­си­са!

Ужас­ный се­ро-бу­ро-ма­лино­вый свет про­лил­ся на них свер­ху:

– свет омер­зи­тель­ный,

– свет, ки­пящий, как ва­рево ведь­мы,

– свет, от ко­торо­го в ужа­се от­шатну­лось бы да­же ад­ское пла­мя.

Все­лен­ная на­ходи­лась при пос­леднем из­ды­хании. Нес­коль­ко бес­ко­неч­ных се­кунд оне­мелый рес­то­ран ка­чал­ся пос­ре­ди ярос­тно бу­шу­ющей пус­то­ты. За­тем вновь раз­дался го­лос Мак­са:

– К све­дению тех из вас, кто меч­тал уз­реть свет в кон­це тун­не­ля, – это он и есть.

Вновь гря­нула му­зыка.

– Бла­года­рю за вни­мание! – кри­чал Макс. – Я вер­нусь к вам че­рез нес­коль­ко ми­нут, а сей­час ос­тавляю вас на по­пече­ние не­под­ра­жа­емо­го Рэ­га Нул­ли­фая и его ор­кес­тра «Ка­так­лизм». П-а-а-хло­па­ем!

Меж­ду тем к сто­лику За­фода Библ­брок­са по­дош­ло круп­ное мя­сис­тое чет­ве­роно­гое с боль­ши­ми влаж­ны­ми гла­зами, ма­лень­ки­ми рож­ка­ми и за­ис­ки­ва­ющей улыб­кой на гу­бах.

– Доб­рый ве­чер. – Жи­вот­ное пок­ло­нилось и груз­но при­село на зад­ние но­ги в ре­веран­се. – Я – Глав­ное Блю­до Дня. Поз­воль­те пред­ло­жить вам ка­кую-ни­будь часть мо­его те­ла. – Оно хрюк­ну­ло и по­виля­ло за­дом. – Мо­жет быть, ло­пат­ку? В бе­лом ви­не, а?

– Ва­шу ло­пат­ку? – в ужа­се спро­сил Ар­тур.

– Ес­тес­твен­но, мою, сэр, – про­мыча­ло жи­вот­ное. – Чью же еще?

За­фод вско­чил на но­ги и стал оце­нива­юще ты­кать паль­цем в мя­сис­тое уп­ру­гое пле­чо.

– Хо­рош и огу­зок, – про­бор­мо­тало жи­вот­ное. – Мя­со там очень соч­ное. – Оно из­да­ло низ­кий ме­лодич­ный звук и за­нялось жвач­кой.

– Ты ду­ма­ешь, это жи­вот­ное и впрямь хо­чет, что­бы его съ­ели? – спро­сила Трил­ли­ан у Фор­да.

– Я? – Форд си­дел с ос­текле­нелым взгля­дом. – Я ни­чего не ду­маю.

– Но это ужас­но. В жиз­ни не встре­чал ни­чего бо­лее от­вра­титель­но­го, – ска­зал Ар­тур.

– В чем де­ло, зем­ля­нин, что те­бя гло­жет? – Те­перь За­фод сос­ре­дото­чил­ся на об­ширной зад­ней час­ти жи­вот­но­го.

– Я не хо­чу есть су­щес­тво, ко­торое са­мо ме­ня к это­му при­зыва­ет. Это бес­сердеч­но.

– Но это луч­ше, чем есть су­щес­тво, ко­торое это­го не хо­чет, – ре­зон­но за­метил За­фод.

– По­жалуй, я возь­му овощ­ной са­лат, – про­бор­мо­тал Ар­тур.

– Об­ра­тите вни­мание на мою пе­чень, – нас­та­ива­ло жи­вот­ное. – Неж­ный вкус и вы­сокая ка­лорий­ность. Вы­рас­тить та­кую пе­чень сто­ило не­малых тру­дов, по­верь­те.

– Хо­чу овощ­ной са­лат! – нас­той­чи­во пов­то­рил Ар­тур. – Вы не мо­жете зап­ре­тить мне съ­есть са­лат.

– Мно­гие ово­щи за­нима­ют нед­вусмыс­ленную по­зицию по это­му воп­ро­су. Что­бы раз­ру­бить слож­ный узел мно­го­об­разных проб­лем, и бы­ло ре­шено вы­вес­ти та­кое жи­вот­ное, ко­торое дей­стви­тель­но же­ла­ет быть съ­еден­ным и спо­соб­но яс­но и оп­ре­делен­но та­кое же­лание вы­разить. И вот я пе­ред ва­ми. – Жи­вот­ное слег­ка пок­ло­нилось.

– Во­ды! – поп­ро­сил Ар­тур.

– Вот что, – ска­зал За­фод, – я го­лоден, а эти­ми раз­го­вора­ми сыт не бу­дешь. Че­тыре биф­штек­са с кровью. И по­быс­трее! Пос­ледний раз мы ели пять­сот семь­де­сят шесть мил­ли­ар­дов лет на­зад.

Жи­вот­ное из­да­ло ко­рот­кое мы­чание.

– Прек­расный вы­бор, сэр. Сию ми­нуту пой­ду и зас­тре­люсь. – И оно не­тороп­ли­во нап­ра­вилось к кух­не.

Че­рез нес­коль­ко ми­нут офи­ци­ант при­нес че­тыре ог­ромных ды­мящих­ся биф­штек­са. За­фод и Форд вгрыз­лись в свои кус­ки не­мед­ленно. Трил­ли­ан пос­ле­дова­ла их при­меру пос­ле ко­рот­кой па­узы. Ар­тур взгля­нул на та­рел­ку, и ему ста­ло дур­но.

Ор­кестр иг­рал ме­лодию за ме­лоди­ей. Бро­сив взгляд на ча­сы, Макс Квор­длеп­лин вер­нулся на сце­ну.

– Итак, да­мы и гос­по­да, всем ли ве­село в эти пос­ледние ми­нуты?

– Всем! – зак­ри­чали те, кто обыч­но с эн­ту­зи­аз­мом от­кли­ка­ет­ся на шут­ки кло­унов.

– Это прек­расно! – ра­дос­тно про­дол­жал Макс. – И пусть вок­руг бе­зумс­тву­ют фо­тон­ные бу­ри, го­товясь раз­нести в клочья пос­леднее сол­нце, – вы тем вре­менем от­ки­нетесь в удоб­ных крес­лах и вмес­те со мной бу­дете нас­лаждать­ся этим вос­хи­титель­ным, ще­кочу­щим нер­вы фи­налом. – Он за­гово­рил ти­ше, зас­тавляя пуб­ли­ку нап­ря­гать слух: – Это аб­со­лют­ный ко­нец. Ве­лича­вый ход ми­роз­да­ния за­мед­ля­ет­ся, все су­щее вот-вот ка­нет в не­бытие. – Те­перь Макс го­ворил еле слыш­но: – Мы идем навс­тре­чу пус­то­те. Пол­но­му заб­ве­нию. Н-и-ч-е-г-о нет!

Его гла­за свер­кну­ли – или под­мигну­ли?

– Ни­чего! За ис­клю­чени­ем, ес­тес­твен­но, неж­ней­ших трю­фелей и ве­лико­леп­но­го вы­бора аль­де­баран­ских ли­керов.

Ор­кестр под­держал Мак­са му­зыкаль­ной фра­зой. Но раз­ве ар­тист его мас­шта­ба нуж­да­ет­ся в этом? Для не­го са­ма а­уди­тория – му­зыкаль­ный инс­тру­мент, и он блис­та­тель­но им вла­де­ет.

– И не на­до бо­ять­ся, что ут­ром за­болит го­лова, – про­дол­жал он. – Ут­ро ни­ког­да не нас­ту­пит!

Макс прид­ви­нул к се­бе вы­сокий та­бурет и сел.

– Я счас­тлив ви­деть всех вас. Я знаю, мно­гие при­ходят сю­да не раз и не два, и это за­меча­тель­но. Уви­деть ко­нец все­го, а по­том вер­нуть­ся до­мой, в свое вре­мя, рас­тить де­тей, бо­роть­ся за пе­ре­ус­трой­ство об­щес­тва, сра­жать­ся за свои убеж­де­ния – это все­ля­ет на­деж­ду на бу­дущее для всех форм жиз­ни, на бу­дущее, ко­торо­го, как мы зна­ем, нет…

Ар­тур по­вер­нулся к Фор­ду:

– Но ес­ли это ко­нец Все­лен­ной, то и нам ко­нец, раз­ве не так?

Форд ос­та­новил на нем взгляд че­лове­ка, в ко­тором раз­мести­лось три «Пан­га­лак­ти­чес­ких грыз­ло­дера».

– Нет, – от­ве­тил Форд. – На краю про­пас­ти те­бя удер­жи­ва­ет си­ловое по­ле, ко­торое не да­ет те­бе сги­нуть в этой тем­по­раль­ной ка­тава­сии. По­нял?

– А? – ска­зал Ар­тур. – Да-а. – И поп­ро­бовал сос­ре­дото­чить­ся на та­рел­ке су­па, ко­торую вы­тор­го­вал у офи­ци­ан­та вза­мен биф­штек­са.

– Я те­бе объ­яс­ню, – ска­зал Форд. – Во­об­ра­зи, что эта сал­фетка – тем­по­раль­ная Все­лен­ная, а эта лож­ка – тран­сдук­ци­ональ­ный мо­дус ис­крив­ле­ния ма­терии…

– Это моя лож­ка. Я ею суп бу­ду есть, – ска­зал Ар­тур.

– Да? Ну лад­но. Пусть эта лож­ка, – Форд отыс­кал на блю­де с де­сер­том ма­лень­кую де­ревян­ную ло­жеч­ку, – пусть эта лож­ка… – Ух­ва­тить ее Фор­ду не уда­лось, и он пе­реду­мал. – Нет, возь­мем вил­ку…

– Эй, не тронь мою вил­ку, – воз­му­тил­ся За­фод.

– Хо­рошо, хо­рошо, – ска­зал Форд. – Пусть этот бо­кал – тем­по­раль­ная Все­лен­ная…

– Тот, что ты уро­нил? – спро­сил Ар­тур.

– Я его уро­нил?

– Да.

– От­лично, – ска­зал Форд. – За­будь о нем. Ты зна­ешь, как воз­никла Все­лен­ная?

– Нет, – ска­зал Ар­тур.

– Пред­ставь, у те­бя есть ван­на. Боль­шая круг­лая ван­на. Из чер­но­го де­рева. Ко­ничес­кой фор­мы.

– По­чему ко­ничес­кой? – спро­сил Ар­тур.

– Тс-с-с, – ска­зал Форд. – Мол­чи. Ко­ничес­кая ван­на. Ты на­пол­ня­ешь ее мел­ким пес­ком. Или са­харом. А по­том вы­нима­ешь проб­ку – ты ме­ня слу­ша­ешь?

– Слу­шаю.

– Вы­нима­ешь проб­ку, и все это де­ло ухо­дит че­рез слив.

– По­нят­но.

– Ни чер­та те­бе не по­нят­но. Я еще не доб­рался до су­ти. Ты хо­чешь ус­лы­шать суть?

– Хо­чу.

– Так слу­шай. Пред­ставь, что ты сни­ма­ешь фильм о том, как это про­ис­хо­дит. Как ухо­дит са­хар. У те­бя ка­мера, и ты сни­ма­ешь.

– Это и есть суть?

– Нет еще. А по­том ты пус­ка­ешь плен­ку че­рез про­ек­тор – на­зад. Вот в чем суть.

– На­зад?

– Да. Зад­ний ход – имен­но в этом суть. А ты си­дишь и наб­лю­да­ешь, как пе­сок вте­ка­ет че­рез слив и на­пол­ня­ет ван­ну. По­нят­но?

– Ты хо­чешь ска­зать, что так на­чина­лась Все­лен­ная?

– Нет. Я хо­чу ска­зать, что это прек­расный спо­соб рас­сла­бить­ся.

С те­лефо­ном в ру­ке к сто­лику по­дошел зе­леный офи­ци­ант.

– Мис­тер За­фод Библ­брокс? – спро­сил он. За­фод под­нял го­лову от сво­его треть­его биф­штек­са.

– Сэр, вас к те­лефо­ну.

– Ме­ня? Ко­му из­вес­тно, что я здесь? – за­бес­по­ко­ил­ся За­фод.

– Мо­жет быть, кто-ни­будь со­об­щил в га­лак­ти­чес­кую по­лицию? – пред­по­ложи­ла Трил­ли­ан.

– Ду­ма­ешь, ме­ня хо­тят арес­то­вать по те­лефо­ну? До­пус­каю – я жут­ко опа­сен, ес­ли ме­ня ра­зоз­лить. Так кто же мне зво­нит?

– Я лич­но не зна­ком с этим же­лез­ным джентль­ме­ном, – ска­зал офи­ци­ант.

– Же­лез­ным?

– Да, сэр. Хо­тя я лич­но с ним не зна­ком, мне из­вес­тно, что он ожи­да­ет ва­шего воз­вра­щения уже не од­ну ты­сячу лет. Ведь вы уш­ли от­сю­да столь пос­пешно…

– Уш­ли от­сю­да? Что за шут­ки? Да мы толь­ко приш­ли сю­да.

– Со­вер­шенно спра­вед­ли­во, сэр. Но пе­ред тем, как по­сетить рес­то­ран, вы по­кину­ли его.

За­фод нап­ряг вна­чале один мозг, по­том вто­рой.

– Мой вам со­вет – сме­ните пси­хи­ат­ра, – со­об­щил он. – Ваш вам толь­ко го­лову мо­рочит за ва­ши же день­ги.

– Стоп, – оч­нулся Форд Пре­фект. – А где мы, собс­твен­но, на­ходим­ся?

– Мо­гу от­ве­тить с пре­дель­ной точ­ностью, – ска­зал офи­ци­ант. – На пла­нете Б Ля­гушачь­ей звез­ды.

– Но мы толь­ко что уле­тели от­ту­да, – воз­ра­зил За­фод. – И по­пали в этот ваш рес­то­ран. «У кон­ца Все­лен­ной»?

– Да, сэр, – ска­зал офи­ци­ант, чувс­твуя, что на­конец ов­ла­дел мя­чом и рез­во идет к во­ротам про­тив­ни­ка. – Де­ло в том, что упо­мяну­тый рес­то­ран пос­тро­ен на об­ломках по­име­нован­ной пла­неты.

– Так мы пу­тешес­тво­вали во вре­мени, а не в прос­транс­тве? – осе­нило Ар­ту­ра.

– Вы прыг­ну­ли впе­ред на пять­сот семь­де­сят шесть мил­ли­ар­дов лет, ос­та­ва­ясь на том же мес­те. – Офи­ци­ант об­легчен­но улыб­нулся – мяч в во­ротах.

– Вот оно что! – ска­зал За­фод. – Те­перь по­нят­но. Я ве­лел компь­юте­ру дос­та­вить нас в бли­жай­ший рес­то­ран, что он и сде­лал. Ес­ли не счи­тать всех этих мил­ли­ар­дов лет, мы так и не дви­нулись с мес­та. Чис­то сра­бота­но. Да­вай сю­да те­лефон, при­ятель. – За­фод схва­тил труб­ку. – Ал­ло! Мар­вин, это ты? Как де­ла, дру­жище?

Пос­ле длин­ной па­узы до За­фода до­нес­ся ти­хий го­лос:

– Не бу­ду скры­вать от вас, что чувс­твую се­бя со­вер­шенно по­дав­ленным.

За­фод прик­рыл ла­донью труб­ку.

– Это Мар­вин, – ска­зал он. – Слу­шай, при­ятель, – за­гово­рил он сно­ва в труб­ку, – мы тут пот­ря­са­юще про­водим вре­мя. Ви­но, за­кус­ка, нем­но­го ру­гани и ко­нец Все­лен­ной на де­серт. Ты где?

Сно­ва па­уза.

– Не на­до де­лать вид, что вас это ин­те­ресу­ет, – ска­зал на­конец Мар­вин. – Я все­го лишь ро­бот и ни на что не пре­тен­дую. «От­крой шлюз но­мер три, Мар­вин», «Ты мо­жешь под­нять эту бу­маж­ку, Мар­вин?» Мо­гу ли я под­нять бу­маж­ку!

– Ну-ну, бу­дет те­бе, – со­чувс­твен­но ска­зал За­фод.

– Но я при­вык к уни­жени­ям, – буб­нил ро­бот. – Мо­гу оку­нуть го­лову в вед­ро с во­дой. Хо­тите? Тут ря­дом как раз есть вед­ро. Од­ну ми­нуту…

– Эй, Мар­вин! – прер­вал его За­фод. Но бы­ло поз­дно. В труб­ке раз­да­лось буль­канье.

– Что он го­ворит? – спро­сила Трил­ли­ан.

– Ни­чего. Он прос­то за­хотел, что­бы мы ус­лы­шали, как он мо­ет го­лову.

– Ну вот, – ска­зал Мар­вин, от­ду­ва­ясь. – На­де­юсь, вы удов­летво­рены.

– Да-да, – ска­зал За­фод, – впол­не. А те­перь ска­жи: где ты на­ходишь­ся?

– На сто­ян­ке. Пар­кую ко­раб­ли гос­тей рес­то­рана.

– Не ухо­ди. Мы сей­час бу­дем.

За­фод вско­чил, от­бро­сил те­лефон и под­пи­сал счет име­нем «Хот­блэк Де­зи­ато».

– Пош­ли к не­му, он на сто­ян­ке.

– А как быть с кон­цом Все­лен­ной? – спро­сил Ар­тур. – Мы про­пус­тим са­мое глав­ное.

– Я уже это ви­дел, – ска­зал За­фод. – Ни­чего ин­те­рес­но­го – трах! – и го­тово.

Ма­ло кто об­ра­тил вни­мание на их уход. Гла­за всех бы­ли ус­трем­ле­ны на не­бо, где ра­зыг­ры­валась страш­ная дра­ма.

– Лю­бопыт­ное зре­лище, – го­ворил Макс. – В вер­хнем ле­вом квад­ранте при вни­матель­ном рас­смот­ре­нии вы мо­жете уви­деть ки­пящую в уль­тра­фи­оле­те сис­те­му Гас­тро­мил. Есть здесь кто-ни­будь из Гас­тро­мила?

Один-два не­уве­рен­ных воз­гла­са из зад­них ря­дов.

– От­лично, – ска­зал Макс, лу­чезар­но улы­ба­ясь. – По­жалуй, вам уже не сто­ит бес­по­ко­ить­ся, вык­лю­чили ли вы газ.