Из дневника А.А.Соболева. Запись беседы с Б.Берутом о репатриации советских граждан из Польши в СССР

г. Варшава

14 мая 1951 г.
СЕКРЕТНО

Посетил Берута по его приглашению.

1. Берут вручил мне два письма, адресованные товарищу Сталину И.В.

2. В беседе Берут коснулся вопроса о продолжающейся репатриации советских граждан из Польши и о репатриационной работе

группы полковника Юшкова. Как известно, до сих пор продолжается еще репатриация на родину советских граждан, оказавшихся в Польше в результате военных действий гитлеровской Германии. Берут, оговорившись, что он касается этого вопроса лишь в предварительном порядке и не собирается выдвигать каких-либо конкретных предложений, высказал мнение, что настало время подумать о свертывании работы по репатриации советских граждан из Польши. Опыт последних месяцев показывает, что советские репатриационные органы выявили весьма незначительное количество советских граждан, подлежащих репатриации, количество, исчисляемое сотнями, но во всяком случае не выходящее за пределы одной тысячи человек по всей Польше.

Между тем, по мнению Берута, работа советских репатриационных органов и сотрудничающих с ними польских властей будоражит многих людей и вызывает беспокойство среди населения многих районов страны. Берут считает, что в настоящее время эта работа приносит больше политического вреда, чем дает пользы. Берут повторил, что он не выдвигает в настоящее время каких-либо предложений, но считает своим долгом информировать посольство, что он собирает материалы по этому вопросу и советуется со своими людьми, занимающимися этим делом.

Выслушав Берута, я ограничился замечанием, что действительно пора подумать над тем, как и в какие сроки следует закончить репатриацию из Польши советских граждан, оказавшихся на ее территории в результате военных действий.

ПОСОЛ СССР В ПОЛЬШЕ А. Соболев

АВП РФ. Ф. 0122. Оп. 34. П. 263. Д. 12. Л. 37. Подлинник.

№ 179

Из дневника А.А.Соболева. Запись беседы с Б.Берутом
о позиции Ватикана в отношении Польши ¹

г. Варшава

28 мая 1951 г.
СЕКРЕТНО

Посетил Берута по его приглашению.

Берут сообщил дополнительную информацию о позиции Ватикана. Недавно состоялась беседа секретаря ЦК МАЗУРА с епископом КЛЕПАНОМ (ездившим вместе с [кардиналом] Вышинским в Рим).

В этой беседе Клепач вновь заявлял о том, что Ватикан не прочь был бы заключить какое-то постоянное соглашение с правительством Народной Польши. На этот раз Клепач сказал больше, чем в предыдущий раз. Он говорил о стремлении Ватикана к соглашению не только с правительством Польши, но и с правительствами других стран народной демократии, а также с правительством Советского Союза. Клепач не конкретизировал предло-

жений Ватикана по этому вопросу, однако, определенно указал на то, что папа мог бы послать своего уполномоченного в Варшаву для переговоров по этому вопросу, в первую очередь, с польским правительством. Этот уполномоченный мог бы приехать под предлогом выполнения духовной миссии.

По мнению Берута, это заявление Клепача, равно как предыдущие заявления его и Вышинского, свидетельствуют о наличии некоего зондажа со стороны Ватикана. Берут считает, что этот зондаж свидетельствует о маневрировании Ватикана, который считает неудобным ввиду растущего сопротивления масс подготовке новой войны отождествлять себя с лагерем поджигателей войны. Отсюда разговоры о «независимой» политике Ватикана и о стремлении к соглашению со странами народной демократии и Советским Союзом. Берут сказал, что он, однако, не уверен в том, какой ответ следовало бы дать на этот зондаж Ватикана, и хотел бы получить совет по этому вопросу. Что касается Польши, то необходимым условием любого соглашения с Ватиканом должен быть разрыв последнего с лондонским эмигрантским правительством.

Я обещал Беруту информировать об этой беседе Москву.

Берут информировал также о том, что Мазур сообщил Клепачу, что польское правительство не может согласиться с предложением папы о назначении епископов на западные земли без указания точных границ их епархий (что равносильно признанию в качестве границ епархий тех границ, которые были определены соглашением папы с гитлеровским правительством). Такое решение было бы не шагом вперед, а шагом назад, по сравнению с положением, существующим в настоящее время на западных землях.

Клепач принял к сведению это сообщение.

ПОСОЛ СССР В ПОЛЬШЕ А.Соболев

АВП РФ. Ф. 0122. Оп. 34. П. 263. Д. 12. Л. 43-44. Подлинник.

___________________
¹ Разослана В.Зорину, в IV ЕО МИД СССР, в дело.
² Предыдущая беседа В.Берута с советским послом по вопросу о католическом костеле состоялась 8 мая 1951 г. (Восточная Европа в документах российских архивов. 1944—1953 гг. Т. II. 1949—1953 гг. С. 527—530).
⁵ Клепач М. — лодзинский епископ, член смешанной комиссии, созданной в июле 1949 г., по урегулированию отношений власти и костела. Вместе с епископом З.Хороманьским представлял епископат на переговорах с правительством Польши и участвовал в подготовке принятого весной 1950 г. соглашения об урегулировании отношений костела и государства (См. комм. 2 к док. № 112).
⁴ Среди многих спорных вопросов в отношениях между костелом и государством особое место занимал вопрос об утверждении постоянных польских епископов на территории бывших восточных провинций Германии, переданных Польше в соответствии с Потсдамскими договоренностями. Ватикан фактически не признал это решение глав великих держав и в 1945 г. дал согласие на установление лишь временной польской костельной администрации на этих землях. В январе 1951 г. польское правительство ликвидировало эту администрацию и добилось от епископата избра-

ния капитальных викариев в Ольштыне, Ополе, Вроцлаве, Хожуве, Гданьске. В такой ситуации примас Польши С.Вышинский и М.Клепач в начале апреля выехали в Рим, где получили согласие Папы на наделение викариев полномочиями епископов. Это означало не только признание Ватиканом ликвидации временной костельной администрации, но и польской государственной принадлежности бывших германских территорий. Сделанная при этом Папой оговорка, что епархии сохраняются в границах, установленных соглашением Ватикана с Германией, категорически была отклонена польским правительством. Из поездки Вышинский и Клепач привезли в Варшаву и предложение Ватикана о начале переговоров с правительством Польши по широкому кругу проблем и заключении соглашения с СССР и другими странами советского блока.

№ 180

Сопроводительное письмо В.А.Валькова сотруднику ВПК
ЦК ВКП(б) А.А.Смирнову с приложением докладной записки
директора Русского института в г. Будапеште П.Краевского
о фактах враждебной деятельности в Будапештском
университете ¹

г. Москва—Будапешт

15 июня 1951 г.
СЕКРЕТНО

ЦК ВКП(б)

тов. СМИРНОВУ А.А.

При этом направляю Вам копию полученной от нашего посольства в Венгрии докладной записки директора Русского института в Будапеште тов. Краевского о фактах враждебной деятельности в Будапештском университете.

Приложение: Упомянутое.

ЗАВЕДУЮЩИЙ ОТДЕЛОМ
БАЛКАНСКИХ СТРАН МИД СССР В.Вальков

ВРЕМЕННОМУ ПОВЕРЕННОМУ
В ДЕЛАХ СССР В ВЕНГРИИ

тов. КУЗЬМИНУ СТ.

Краткое сообщение
о заседании Ученого совета Будапештского университета
1-го июня 1951 г.

1-го июня состоялось очередное заседание Ученого совета Будапештского университета под председательством ректора университета проф. Тренчени-Вальдапфел Имре. На заседании присутствовали: проректор университета (бывший ректор проф. Вадас), начальник департамента университетов министерства просвещения Тольнаи Габор, декан философского факультета проф. Томаш Лайош, продекан естественного факультета проф. Хойош, завед. кафедрой основ марксизма-ленинизма философского факультета

проф. Кашшаи, завед. кафедрой военного дела полковник венгерской армии Радомир, проф. юридического факультета (он же продекан) Кадар и ряд других представителей разных факультетов и институтов. Всего на Ученом совете присутствовало 15 человек.

До рассмотрения вопросов повестки дня ректор университета проф. Тренчени-Вальдапфел Имре выступил с пространным сообщением, в котором информировал членов совета о преступной деятельности враждебных элементов внутри университета. Проф. Тернчени-Вальдапфел указал: «В последнее время враждебные элементы, притаившиеся в университете, перешли в наступление. Они действуют исподтишка, скрывая себя, маскируя свои действия. В субботу 26 мая эти враждебные элементы совершили преступление в стенах философского факультета. Они сбросили с пьедестала и разбили монумент великого вождя народов И.В.Сталина. Монумент стоял в вестибюле факультета.

Студенчество и профессура ответили на эти провокационные выступления врага мощной демонстрацией своих патриотических чувств, своей преданности Венгерской народной республике и нерушимой вечной дружбе с Советским Союзом. Через несколько часов на пьедестале уже высился новый монумент И.В.Сталина».

«В стенах университета, — продолжал ректор, — проходил в эти же дни пленум исполнительного комитета Международного союза демократической молодежи. Несомненно, враг приурочил свое выступление к этому пленуму, а также к начинающейся летней экзаменационной сессии. Расчеты врага ясны — внести сумятицу в студенческие ряды и подорвать спокойную и уверенную работу в университете».

В связи с этим ректор указал также и на другие факты, свидетельствующие о работе реакционных элементов. На естественном факультете произошел, например, следующий случай. Один профессор и лаборант организовали естественно-научную экскурсию в район города Печ (Реc) для изучения природы этого края. Когда довольно большая группа студентов прибыла в Печ (вместе с профессором и лаборантом), на вокзале их встретил католический священник, который в качестве гида стал показывать экскурсантам религиозные достопримечательности города. Под видом естественно-научной экскурсии на государственные деньги было организовано клерикальное паломничество «по святым местам» г. Печ. Профессор-естествоиспытатель и его лаборант, по-видимому, были не только пассивными участниками, но и организаторами этой экскурсии (Расследование по этому делу ведется).

Сообщив ряд других фактов, ректор поставил вопрос об ответственности деканов, как и ректората, за наведение настоящего порядка в университете.

Выступивший после ректора декан философского факультета проф. Томаш Лайош указал на то, что враг хотел посеять панику в рядах студенчества, деморализовать его, но результаты получились иные. Основная масса студенчества искренне и глубоко возмущена вылазкой врага. Монумент И.В.Сталина утопает в цветах. Еже-

дневно студенты, студентки, профессора и преподаватели приносят огромные букеты живых цветов, украшая ими монумент.

Начальник департамента университетов Тольнаи Габор в своем выступлении остановился на необходимости тщательно изучать кадры и вести с ними политико-воспитательную работу. Курсы лекций и другие мероприятия, направленные на изучение профессорско-преподавательским составом марксистско-ленинской теории, в этом году были организованы неудовлетворительно. Основная масса профессорско-преподавательского состава университета оказалась не вовлеченной в систему политического обучения и воспитания. В профессорской среде еще очень сильные пережитки прошлого, им надо помочь освободиться от этих пережитков. «С лицом, обращенным назад, нельзя идти вперед», — так закончил свое выступление Тольнаи Габор.

Завед. кафедрой основ марксизма-ленинизма проф. Кошшаи сообщил, что реакционные элементы, еще имеющиеся в университете, мешают работе кафедры. В аудиториях, где ведутся занятия по основам марксизма-ленинизма, то внезапно гаснет свет, то затериваются² ключи, то переворачиваются скамьи... В аудиториях и на стенах коридоров появляются враждебные венгерской демократии надписи. Кто-то имеет возможность проникать даже в закрытые помещения.

Проф. Кошшаи сообщил также о таком факте. Накануне Пасхи он наблюдал, как довольно большая группа студентов разных факультетов молча демонстрировала свою религиозность. Эти студенты заполнили собою вестибюль главного здания университета и молча стояли с обнаженными головами у входа в университетскую церковь, не имея возможности попасть туда. (В настоящее время этот вход по распоряжению ректора Тренчени-Вальдепфел Имре замурован; теперь вход в церковь только один, с улицы.) Это «стояние» продолжалось несколько часов. Уговоры — разойтись — не имели, не оказали воздействия.

Интересные факты сообщил завед. кафедрой военного дела полковник Радомир. При разборе Устава венгерской армии отдельные студенты задавали явно провокационные вопросы, направленные на то, чтобы сбить преподавателя. Например, в Уставе говорится, что легко раненный солдат должен сам перевязать себе рану и оставаться в строю. Студент говорит, где же здесь гуманизм, где чуткое отношение к человеку (тем более раненому), если Устав предписывает ему оставаться в строю даже после ранения. При разборе тактики наступления отдельные студенты квалифицировали эту тактику, как антигуманный метод ведения войны, так как он меньше всего считается с человеческими жертвами. Подобного рода замечания — нередкое явление в занятиях по военному делу.

Проф. Кадар (продекан юридического факультета) сообщил, что после принятия нового университетского устава (устав принят со второго семестра текущего учебного года) выпускному курсу разрешено было закончить университет на основе старого устава.

На этом основании 1 июня состоялось торжественное присвоение 72 выпускникам ученого звания доктора юридических наук³. Большинство из этих 72 выпускников — дети бывших хортистских генералов, крупных чиновников, представители буржуазных слоев. Большая половина этих новых «докторов» настроена явно реакционно.

Проф. Кадров⁴ видит в этом присвоении докторских званий явную непоследовательность и противоречивость с уже опубликованными постановлениями Венгерского правительства. Правительство постановило проводить подготовку научных кадров через аспирантуру, и аспиранты есть уже в каждом институте и на всех факультетах; юридический же факультет постарался собрать всех студентов, которые когда-либо учились на факультете, но не закончили образования, организовал их с удивительной поспешностью присвоил всем сразу «докторские» звания. Многие из этих «докторов» давно уже наукой не занимались и получили это звание благодаря только исключительной заботе отдельных «благодетелей», которые еще не перевелись на юридическом факультете.

Решение по этому вопросу не было принято. Ректор передает это дело на рассмотрение министерства просвещения.

В заключение ректор призвал всех к бдительности, сообщив при этом, что вопрос об ответственности будет предметом особого рассмотрения.

Дело на философском факультете передано для расследования в органы государственной безопасности.

ДИРЕКТОР РУССКОГО ИНСТИТУТА П.Краевский

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 137. Д. 603. Л. 52-57. Подлинник.

___________________
¹ На документе имеются следующие пометы: «т. Лесакову. А.Смирнов. 16/VI»; «В архив. В.Лесаков. 27/VI—51 г.».
² Так в тексте.
³ Так в тексте. Автором допущена ошибка: речь идет не о присвоении ученой степени «доктора юридических наук», а о звании «доктора», присвоенном по окончании высшего учебного заведения.
⁴ Так в тексте. Следует читать: Кадар.

№ 181

Из дневника А.А.Соболева. Запись беседы с вице-премьером
Польши Я.Берманом о снижении интереса поляков к советским
фильмам, памятнике Ю.Пилсудскому и др. ¹

г. Варшава

3 июля 1951 г.
СЕКРЕТНО

1. Посетил Бермана и исполнил поручение, содержавшееся в телеграмме от 20 июня.

2. Обратил внимание Бермана на то, что начиная с марта месяца текущего года замечается резкое снижение количества зрителей, смотревших советские кинофильмы. Так, если в феврале 1951 г. в городских кинотеатрах советские фильмы просмотрели 4.200 тыс. зрителей, то количество зрителей в марте составило лишь 2.800 тыс. чел. и в апреле 2.500 тыс. чел. Такое резкое снижение количества зрителей нельзя объяснить только обычным сезонным отливом. Непосредственной причиной снижения количества зрителей является отмена во всей сети городских кинотеатров некоторых категорий льготных билетов, которые в основном распределялись среди рабочих и служащих.

Берман сказал, что ЦК ПОРП уже обратил внимание на некоторое снижение количества зрителей в кинотеатрах, которое имеет место после отмены некоторых льгот. Соответствующие организации изучают в данное время этот вопрос, и если будет найдено, что отлив не носит сезонного характера, то будут предприняты меры для того, чтобы увеличить количество зрителей в кинотеатрах.

3. Я сказал Берману, что меня удивило зрелище памятника Пилсудскому, который можно увидеть на дороге из Варшавы в Люблин в районе селения Вавер. На памятнике имеется барельеф Пилсудского, а под ним подпись: «Освободителю от нашествия большевиков»².

Берман сказал, что памятник уцелел явно по недоразумению, и что он примет меры к сносу его.

4. Я обратил внимание Бермана на то, что в материалах Конгресса польской науки³, в частности в докладе Дембовского, фигурирует среди группы прогрессивных научных деятелей Польши фамилия биохимика Парнаса. Эта фамилия фигурирует, по-видимому, по недоразумению, поскольку Парнас уже не является членом Академии Наук СССР и по имеющимся сведениям, арестован соответствующими советскими органами.

Берман обещал принять меры к тому, чтобы в печатных материалах Конгресса фамилия Парнаса не появилась.

5. Берман со своей стороны сообщил, что польское правительство послало через свое посольство в Москве приглашение советскому правительству послать представителей на празднование польского национального праздника «Дня Освобождения» 22 июля с.г. Берман выразил надежду, что делегация советского правительства прибудет в Варшаву на празднества.

ПОСОЛ СССР В ПОЛЬШЕ А.Соболев

АВП РФ. Ф. 0122. Оп. 34. П. 263. Д. 12. Л. 58-59. Подлинник.

___________________
¹ Разослана А.Лаврентьеву, в IV ЕО МИД СССР, в дело.
² Пилсудский, Юзеф (1867—1935) — глава государства (naczelnik państwa), маршал Польши. До 1918 г. один из лидеров социалистического (правое течение) и национально-освободительного движений в Польше, один из основателей и организаторов независимого Польского государства в 1918 г.; главнокомандующий польской армии в польско-советской войне

1918—1920 гг., закончившейся поражением Красной армии. В 1926 г. под лозунгом «оздоровления» (санации) общественных отношений совершил государственный переворот и сосредоточил реальную власть в своих руках, дважды будучи премьером, а также военным министром и генеральным инспектором вооруженных сил. Во внешней политике, занимая антисоветские позиции, пытался балансировать между СССР и Германией.
³ Справку советского посольства в Варшаве о первом конгрессе польских ученых см. в док. № 188.

№ 182

Из дневника А.А.Соболева. Запись беседы с Б.Берутом об
отношениях с католическим костелом ¹

г. Варшава

3 июля 1951 г.
СЕКРЕТНО

Посетил Берута и исполнил поручение, содержавшееся в телеграмме от 3 июля².

Коснувшись в беседе вопроса о зондаже Ватикана, Берут сообщил, что в ближайшие 2—3 дня он передаст мне соображения польского правительства относительно хода дальнейших переговоров с епископом Клепачем по поводу указанного зондажа³. Берут сказал также, что Клепач в беседе с секретарем ЦК Мазуром повторил свое заявление, что папа хотел бы направить своего представителя в Варшаву под видом выполнения духовной миссии для переговоров с польским правительством в целях заключения постоянного соглашения между Польшей и Ватиканом. Клепач повторил также ранее сделанное им заявление о стремлении Ватикана вести независимую политику и о стремлении остаться нейтральным в конфликте между Востоком и Западом. Клепач выразил сожаление по поводу того, что польское правительство медлит с принятием предложения Ватикана о начале переговоров.

Оценивая этот шаг Ватикана, Берут заявил, что польское правительство удовлетворено существующим положением, при котором оно регулирует свои отношения с католической иерархией в Польше без посредничества Ватикана. Такое положение обеспечивает польскому правительству больше возможностей ограничивать влияние духовенства на население и в особенности влияние духовенства на воспитание молодого поколения. Само собой разумеется, что в переговорах с Ватиканом нельзя рассчитывать на достижение соглашения на условиях более благоприятных для польского правительства, чем условия ныне существующего соглашения между польским правительством и католической иерархией в Польше. Вместе с тем, по мнению Берута, было бы целесообразным прощупать, как далеко готов идти Ватикан по пути осуществления своей так называемой независимой политики и насколько искренними являются заявления Ватикана о стремлении к соглашению со странами народной демократии.

В дальнейшей беседе Берут коснулся вопроса о затруднениях с мясом. Он сказал, что хотя эти затруднения в последнее время несколько ослаблены, однако они все еще существуют. Крестьяне и до сих пор продолжают сдавать меньше скота, чем это требуется размером потребления мяса в стране. В целях сокращения потребления мяса правительство в ближайшее время введет один день в неделю в общественных столовых и ресторанах, в которых мясо подаваться не будет. Будет несколько сокращен также мясной паек в вооруженных силах. Вместе с тем, сказал Берут, имеются признаки, что крестьяне осенью увеличат сдачу скота, и потребление мяса войдет в норму.

ПОСОЛ СССР В ПОЛЬШЕ А.Соболев

АВП РФ. Ф. 0122. Оп. 34. П. 263. Д. 12. Л. 60-61. Подлинник.

___________________
¹ Разослана А.Громыко, в дело.
² См. комм. 4 к док. № 179.
³ 9 июля 1951 г. советское посольство в Варшаве направило И.Сталину материалы, полученные от Б.Берута 7 июля 1951 г. Они включали следующие документы: 1) Записка «тов. Филиппову», в которой среди причин инициативы Ватикана начать переговоры указывалось на попытку «сохранить свои нынешние позиции в странах народной демократии»; 2) Заметки о расстановке политических сил в Ватикане и, в частности, о наличии «оппозиции попыткам США подчинить себе Ватикан»; 3) информация о беседе секретаря ЦК ПОРП Ф.Мазура с М.Клепачем 28 июня 1951 г. Идея приезда в Польшу представителя Ватикана, обосновывавшаяся Клепачем, оценивалась папским окружением как «установление отношений при посредничестве Польши с другими странами народной демократии, СССР, Китаем и Азией вообще» (АП РФ. Ф. 45. Оп. 1. Д. 360. Л. 114—130).

№ 183

Из дневника М.А.Силина. Запись беседы с министром
Национальной обороны Чехословакии А.Чепичкой о
деятельности Р.Сланского и Б.Геминдера в ЦК КПЧ ¹

г. Прага

19 июля 1951 г.
СОВ. СЕКРЕТНО

Чепичка посетил совпосольство 19 июля и в беседе рассказал следующее.

Положение в компартии напряженное. Рядовые партийцы недоумевают по поводу затруднений в стране. Они хотели бы соответствующих выступлений со стороны работников ЦК КПЧ — Сланского, Франка, Бареша, Келлера, Геминдера, Копрживы с разоблачениями врагов народа. Каждый честный коммунист помогает партии раскрыть вражескую работу, если он о ней что-либо знает. В ЦК КПЧ сидела Швермова ряд лет со всеми перечисленными людьми. Армия, обкомы КПЧ, разведка, национальный вопрос были подчинены Сланскому, секретариату ЦК КПЧ. Как те-

перь становится ясным из показаний, вражеская работа в КПЧ имела конкретных носителей. Сланскому об этом докладывалось, он почти всегда принимал единоличные или в составе указанного секретариата ЦК решения. Теперь вся вражеская работа вскрывается. Казалось бы, первым долгом Сланского, Геминдера и других было пойти на политсекретариат, пойти к Готвальду, Запотоцкому, выступить на заседаниях с сообщением о вражеской работе Швермовой, раскрыть все факты и случаи этой работы. Кому-кому, а Сланскому с Геминдером, все время работавшим с врагами Швермовой, Шлингом, Райциным, Заводским, Швабом, Смрковским и другими гестаповцами, есть что рассказать на политбюро компартии. Однако никто из них, начиная со Сланского и кончая Геминдером, не только не выступили с разоблачением, но не помогают расследованию вражеской работы. В ЦК КПЧ имеются огромные архивные завалы с заявлениями рядовых партийцев и первичных организаций о фактах вредительства, шпионажа отдельных лиц и вражеских групп. Но Сланский и другие хранят молчание и не позволяют дотронуться до архивных материалов.

В понедельник 16 июля Копржива докладывал Готвальду следственные материалы на Сланского и Геминдера². Готвальд был удручен, обижен тем, что Сланский вел себя так плохо и многое скрывал от политсекретариата. Сланский почему-то покрывал вражескую работу. Здесь Чепичка оговорился, сославшись на Готвальда, что и враги, уже разоблаченные, могут оговорить, оклеветать Сланского³. Но факты, сообщаемые в материалах, убедительны. Чепичка привел два-три факта и примера, когда Сланский или Геминдер единолично прекращали дела вражеской работы, скрывали от партии большой важности дела.

На мой вопрос Чепичка сказал, что Геминдер — маленький работник, ограниченный политик, но берет на себя очень много. Готвальд не раз ругал Геминдера за превышение власти, но теперь это выглядит иначе. Геминдера в заграничной печати чехословацкой реакции часто ставят выше Готвальда. Как будто бы Геминдер руководит Готвальдом и партией. Геминдеру нравилось это сравнение, и он самолично решал такие дела, которые после обсуждения на ЦК КПЧ признавались сложными и поручались группе товарищей. Здесь Чепичка привел пример вражеской работы в министерстве здравоохранения, которая прикрывалась Геминдером и велась с его согласия. Зам. министра здравоохранения Кригер враждебно настроен. У него есть группа врачей, проводящих вражескую работу. Когда на собрании парторганизации в Минздраве стали критиковать работу Кригера, то критику заглушили ссылкой на то, что все согласовано с Геминдером, а его критиковать нельзя, ибо это значит критиковать ЦК КПЧ. Так две враждебные линии внешней и внутренней реакции совпадают на отношении к Геминдеру. Много необъяснимых ошибок у Геминдера и по работе с заграничными кадрами. Известно стало, что Лондона помимо ЦК КПЧ и без ведома Готвальда устроил в МИД ЧСР Геминдер.

С Райциным Геминдер вместе дела обделывали и пьянствовали. Геминдер в быту распущен. Все это известно Сланскому. Однако Геминдера Сланский покрывает во всем, все ему доверяет, и даже живет Геминдер на вилле и даче у Сланского.

Далее Чепичка рассказал о том, что Сланский плохо работает в ЦК КПЧ потому, что у них в секретариате нет плана работы. Секретариат ЦК КПЧ не имеет правила записывать решения. Он, Сланский, не знает, что он должен делать в этом месяце и что в будущем. Сланский, например, не создает в ЦК военный отдел, крайне необходимый для чехословацкой армии. Сланский не мотивирует это и не может сказать, когда же будет у них в ЦК военный отдел и будет ли он, потому что у Сланского нет перспективного плана работы, нет его и в отделах ЦК КПЧ.

Затем Чепичка рассказал о беспринципном поведении Сланского в двух случаях.

1. Готвальд спросил однажды Чепичку, каково его мнение об исключении из партии бывшего первого секретаря оломоуцкого обкома КПЧ областной партконференцией за антипартийное поведение. Чепичка высказался за исключение, так как сам был по поручению ЦК КПЧ на этой конференции с докладом. Сланский же, зная решение областной партконференции, настаивал перед Готвальдом [чтобы] оставить в партии секретаря ОК. На политсекретариате произошел разговор со Сланским. Последний упорствовал. Почему — непонятно. Потом через неделю Сланский заявил, что он был неправ и согласился на исключение из КПЧ секретаря Оломоуцкого ОК.

2. На политсекретариате поручили Сланскому разработать план политобеспечения развертывания военной отрасли промышленности. Сланского обижало то, что ему поручали и даже записывали в решении это поручение, он не хотел принять срока поручения. Наконец, согласился дать план к 1 июня. Однако лишь к 1 июля представил наброски того, что они хотели бы делать по обеспечению, а не план обеспечения. Сложилось впечатление, что Сланский не понимает своей роли и работы в партии, не обеспечивает ее и становится ее тормозом. В этом случае он также вел себя беспринципно.

Беседа длилась полтора часа.

ПОСОЛ СССР В ЧЕХОСЛОВАКИИ (М.Силин)

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 137. Д. 610. Л. 103-107. Копия.
Опубл.: Дело Сланского. (Вступительная статья Г.П.Мурашко) //
Вопросы истории. 1997. № 3. С. 10—12.

___________________
¹ Разослана А.Вышинскому, А.Лаврентьеву, в IV ЕО, в дело.
² 17 июля 1951 г. утром А.Чепичка уже информировал главного советского советника при министерстве обороны ЧСР генерал-полковника Гусева о показаниях А.Лондона против Сланского и Геминдера. «...Поздно вечером 16.7.51 в Ланы прибыл министр государственной безопасности Копржива с показанием бывшего зам. министра иностранных дел А.Лон-

дона и других, которые после пятимесячного молчания, рассчитывая на изменение обстановки в стране, наконец показали, что главным руководителем шпионов и заговорщиков являются генеральный секретарь КПЧ Сланский и Геминдер...» «Мы сегодня, — продолжал Чепичка, — всю ночь обсуждали положение и думали, если Копржива сообщит это Сланскому, могут произойти неприятности...». Генерал-полковник Гусев предложил, чтобы К.Готвальд посоветовался по телефону с т. Сталиным или т. Молотовым (АП РФ. Ф. 45. Оп. 1. Д. 394. Л. 104).
³ Повидимому, А.Чепичка передает позицию К.Готвальда уже после обсуждения им вопроса со Сталиным. 20 июля 1951 г. Сталин сформулировал свою позицию следующим образом: «Получили следственные материалы насчет тов. Сланского и тов. Геминдера. Мы считаем материалы недостаточными и думаем, что они не дают оснований для обвинения. Мы полагаем, что нельзя только на основании показаний известных преступников делать выводы, нужны факты, подтверждающие такие показания». К.Готвальд подтвердил свое согласие с такой позицией 20 июля 1951 г. «Я вполне согласен с Вами, что на основании следственных материалов нельзя подвергать обвинению упомянутых товарищей... Это мое мнение с первого момента, когда я узнал об этом деле» (АП РФ. Ф. 45. Оп. 1. Д. 394. Л. 105, 107). Однако реакция Сталина заставила Готвальда и его окружение, добивавшееся превращения Сланского в главного виновника очевидных провалов политики «ускоренного построения социализма», попытаться убедить советское руководство в правильности своего выбора. 23 июля со специальной информацией А.Лондона, компрометировавшей Сланского и Геминдера, в Москву, куда Сталин пригласил Готвальда, прибыл его зять А.Чепичка. Во встрече Сталина с Чепичкой приняли участие Л.Берия, Н.Булганин, Л.Каганович, Г.Маленков, Н.Хрущев. Были рассмотрены протоколы допросов А.Лондона в Праге. Итогом «миссии Чепички» стало письмо Сталина Готвальду, где излагалась позиция советского руководства (См.: Восточная Европа в документах российских архивов. 1944-1953 гг. Т. 2. 1949-1953 гг. С. 580).

№ 184

Письмо А.А.Громыко И.В.Сталину в связи с обращением
К.Готвальда в посольство СССР по вопросам отношений
Чехословакии с Западной Германией ¹

г. Москва

23 июля 1951 г.
СОВ. СЕКРЕТНО

Товарищу СТАЛИНУ И.В.

Тов. Готвальд в беседе с нашим послом в Чехословакии т. Силиным заявил, что он обращается за советом к Москве, как должна вести себя Чехословакия в связи с решением правительств США, Англии и Франции объявить о прекращении состояния войны с Германией. Тов. Готвальд высказал опасение, что если оккупационные власти передадут боннскому правительству все функции внешней торговли, и в том числе контроль за транзитными перевозками, то боннские власти могут запретить транзит товаров в Чехословакию через территорию Западной Германии. В этом случае Чехословакия может оказаться в затруднительном положе-

нии, поскольку она не имеет своих консульств в Западной Германии, так как не хотела вступать в переговоры с боннским правительством по этому вопросу. Чехословакия, по заявлению тов. Готвальда, встанет тогда перед проблемой: или вести какие-либо переговоры с боннским правительством, или примириться с запрещением транзита через территорию Западной Германии. В связи с возможностью такой обстановки тов. Готвальд и хотел бы получить совет Москвы.

МИД СССР считает возможным поручить т. Силину сообщить тов. Готвальду, что в Москве считают нецелесообразным вступать в какие-либо переговоры с официальными органами боннского правительства по вопросу о транзите товаров через территорию Западной Германии или по другим торгово-экономическим вопросам, как до сих пор чехословацкое правительство и поступало.

Одновременно МИД СССР считает целесообразным дать понять тов. Готвальду, что в случае осложнений с транзитом через Западную Германию было бы желательно выяснить возможность использования Чехословакией посредничества торговых организаций ГДР, имеющих связь с торговыми фирмами Западной Германии.

Проект постановления прилагается².

Прошу рассмотреть³.

(А.Громыко)

АВП РФ. Ф. 07. Оп. 24. П. 35. Д. 409. Л. 44—45. Заверенная копия.

___________________
¹ Разослано В.Молотову, Г.Маленкову, Л.Берии, А.Микояну, Л.Кагановичу, Н.Булганину, Н.Хрущеву.
² Не публикуется.
³ Подготовительные материалы (проект указаний послу М.Силину) не утверждались в ЦК ВКП(б) в связи с изменением ситуации. Составители располагают на этот счет следующим документом:

«Тов. ВЫШИНСКОМУ А.Я.

К внесенному проекту решения Инстанции об ответе чехословацкому Президенту Готвальду по вопросу о чехословацком транзите через территорию Западной Германии

После того, как МИД СССР внес 23 июля с.г. на утверждение Инстанции проект ответа Президенту Чехословакии Готвальду на его запрос о чехословацком транзите через Западную Германию, чехи вели переговоры с ГДР и договорились о чехословацком транзите через территорию ГДР. Точно также чехи вели переговоры с поляками о чехословацком транзите через территорию и порты Польши. В результате этих переговоров 4 августа с.г. был подписан чехословацко-польский протокол о перевозках на Запад чехословацких товаров на польских судах, а также на зафрахтованных Польшей судах.

Учитывая вышеизложенное, полагаем, что данный вопрос уже исчерпан и надобность в решении инстанции о характере нашего ответа Готвальду отпала.

М.Грибанов А.Красильников»

На документе имеется ответ А.Вышинского: «Согл[асен]. А.В.» (АВП РФ. Ф. 07. Оп. 24. П. 35. Д. 409. Л. 48).

№ 185

Из дневника помощника заведующего ОБС МИД СССР
Р.Н.Овсиенко. Запись беседы со вторым секретарем посольства
Болгарии в СССР Добревым об аресте бывшего министра
земледелия Т.Черноколева и др. ¹

г. Москва

30 июля 1951 г.
СЕКРЕТНО

Принял Добрева по его просьбе.

1. Добрев вручил мне памятную записку (прилагается)², в которой болгары просят сообщить, примут ли советские представители участие в XXIII Международном конгрессе востоковедов, который состоится с 15 по 22 сентября 1951 г. в Константинополе.

Я сказал, что доложу этот вопрос руководству.

2. Я передал Добреву письмо Ингосстраха СССР, адресованное болгарскому торговому советнику Манзелову.

В заключение беседы Добрев сообщил мне в доверительном порядке, что бывший министр земледелия Болгарии Черноколев, исключенный недавно из состава ЦК БКП и смещенный с поста министра за грубое нарушение указаний ЦК БКП по вопросам сельского хозяйства, в настоящее время арестован³.

Беседа продолжалась 15 минут. Присутствовал тов. Мелькумянц.

ПОМОЩНИК ЗАВЕДУЮЩЕГО ОТДЕЛОМ
БАЛКАНСКИХ СТРАН МИД СССР (Р.Овсиенко)

АВП РФ. Ф. 023. Оп. 36. П. 24. Д. 17. Л. 21. Копия.

___________________
¹ Разослана А.Лаврентьеву, Б.Подцеробу, в дело. На документе имеется помета: «А.Лаврентьев». 2.8.».
² Не публикуется.
³ 23 июля 1951 г. ЦК БКП принял решение обратиться к членам партии с закрытым письмом в связи со «случаем Черноколева». В инструкции, направленной секретарям окружных и околийских комитетов БКП за подписью генерального секретаря В.Червенкова, предлагалось в течение августа 1951 г. провести обсуждение данного письма на закрытых партийных собраниях. Результатом обсуждения должны были стать резолюции, «в которых следовало высказать отношение к решению пленума Центрального комитета и сделать выводы для партийной организации в духе указанных в письме Центрального комитета основных выводов» (РГАСПИ. Ф. 575. Оп. 1. Д. 193. Л. 211). Приводим полученный канцелярией секретариата Информбюро текст закрытого письма:

СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО
Подлежит возврату в ЦК

К членам Болгарской коммунистической партии

Товарищи!

Центральный комитет нашей партии единогласно вывел из своего состава и исключил из партии Титко Черноколева за враждебные действия, направленные против политики партии и правительства в кооперативном

движении на селе и ведущие к ослаблению ТКЗХ, за неподчинение указаниям и решениям политбюро и правительства и на неискреннее поведение перед Центральным комитетом партии.

Каковы те обстоятельства, которые заставили Центральный комитет партии принять такое строгое решение?

В своей работе в качестве министра земледелия Титко Черноколев извращал политику партии на селе, в частности, в кооперативном движении. Центральный комитет партии терпеливо исправлял факты извращения, критиковал Черноколева, оказывал ему повседневную помощь в работе, считая, что эти отдельные факты извращений партийной линии являются результатом недостаточного умения Черноколева.

Но факты последнего времени показали, что у Черноколева существовала целая система не ошибок, а явных и за спиной ЦК проводимых извращений партийной политики на селе и враждебных действий, направленных к ослаблению социалистических форм хозяйства в земледелии, к дезорганизации трудовых кооперативных земледельческих хозяйств, государственных земледельческих хозяйств и машинно-тракторных станций.

Особенно ярко это проявилось в директиве Черноколева, данной местным органам Министерства земледелия 15 июня с.г., которая по своему содержанию граничит с явной диверсией против трудовых кооперативных земледельческих хозяйств.

В связи с возникшими в ряде мест вопросами о том, как убирать урожай тех кооператоров, которые прошлой осенью засеяли хлеб частным порядком, а затем вступили в ТКЗХ, а также исключенных из ТКЗХ, которые в виде исключения получили свою землю, Совет министров 12 мая с.г. принял секретное распоряжение, которое показывало, как практически поступить, чтобы разрешить эти возникшие вопросы в интересах правильной и быстрой уборки урожая и выполнения плана государственных поставок.

Секретное распоряжение Совета министров вступило в действие. Вскоре после этого сельским хозяйствам и трудовым кооперативным земледельческим хозяйствам были вручены сообщения об обязательных государственных поставках.

В пункте 4 распоряжения Совета министров категорически подчеркивается, что ВСЕ ИЗМЕНЕНИЯ, ПРОИСШЕДШИЕ В ОБРАБОТКЕ ЗЕМЛИ ЕДИНОЛИЧНЫХ КРЕСТЬЯН И КООПЕРАТИВНЫХ ХОЗЯЙСТВ ПОСЛЕ ВРУЧЕНИЯ ИМ СООБЩЕНИЙ ОБ ОБЯЗАТЕЛЬНЫХ ГОСУДАРСТВЕННЫХ ПОСТАВКАХ, НЕ ПРИНИМАЮТСЯ ВО ВНИМАНИЕ.

Несмотря на это, 5 июня с.г., т.е. после того, как распоряжение Совета министров вступило в действие, после того, как сообщения об обязательных государственных поставках были вручены, Титко Черноколев вносит в политбюро предложение о ином решении вопросов, уже разрешенных распоряжением Совета министров от 12 мая с.г.

Политбюро решительно отвергло это предложение как вредное и поэтому недопустимое.

11 июня с.г. он хотел внести то же самое предложение в бюро Совета министров. Бюро Совета министров тоже решительно отвергло его предложение и категорически заявило ему, что всякое новое решение вопросов, поставленных в его предложении, вредно, что в этом отношении не следует предпринимать никаких действий, что это означает разжигание частнособственнических аппетитов, дезорганизацию работы в ТКЗХ по жатве, молотьбе и сдаче госпоставок.

ОДНАКО ЗА СПИНОЙ ПОЛИТБЮРО И СОВЕТА МИНИСТРОВ ТИТКО ЧЕРНОКОЛЕВ 15 ИЮНЯ с.г., ПОДПИСАЛ И РАЗОСЛАЛ ЦИРКУЛЯР № 76 ОКРУЖНЫМ И ОКОЛИЙСКИМ НАРОДНЫМ СОВЕТАМ (СООТВЕТСТВУЮЩИМ ОТДЕЛАМ), В КОТОРОМ ОН ДАЕТ РАСПОРЯЖЕНИЕ ПРОВЕСТИ КООПЕРАТИВНЫЕ СОБРАНИЯ ДЛЯ РЕШЕНИЯ ВОПРОСОВ ЧАСТНОЙ ЖАТВЫ И «РАЗВЕРНУТЬ ШИРОКУЮ РАЗЪЯСНИТЕЛЬНУЮ РАБОТУ» В СВЯЗИ С РАЗОСЛАННЫМ ИМ ЦИРКУЛЯРОМ.

Еще в ночь с 19 на 20 июня с.г., когда в Центральном комитете стало известно о циркуляре, посланном Черноколевым, тов. В.Червенков направил всем председателям окружных и околийских советов и секретарям окружных и околийских партийных комитетов телеграмму, в которой сообщал, что циркуляр содержит вредные указания, в связи с чем необходимо немедленно приостановить его выполнение, изъять его и в течение 24 часов прислать в Совет министров.

Сам факт, что Титко Черноколев послал циркуляр после того, как ему два раза было категорически запрещено поднимать вопросы, уже решенные постановлением Совета министров от 12 мая с.г., факт необыкновенный, факт чудовищный.

Иезуитским способом Титко Черноколев в циркуляре «разъясняет» распоряжение Совета министров, чтобы выхолостить его и провести под флагом этого распоряжения вредные указания. В циркуляре даются указания, что «по решению общего собрания, можно разрешить членам ТКЗХ, которые засеяли свои земли частным порядком и земли которых не объединены, убирать урожай частным порядком».

Циркуляр «обязывает начальников сельскохозяйственных отделов окружных и околийских народных советов и подведомственный ему персонал широко разъяснить содержащиеся в циркуляре распоряжения... крестьянам — единоличникам и членам трудовых кооперативных земледельческих хозяйств, исключенных и подавших заявления о выходе».

Выполнение циркуляра Черноколева не могло не привести к разжиганию мелкобуржуазной стихии против нашей политики в кооперативном движении, не могло не вызвать в среде новых кооператоров замешательства, не могло не направить их внимания исключительно в сторону частнособственнических интересов в такой момент, когда оно должно быть сосредоточено на выполнении плана уборки урожая и хлебопоставок с учетом государственных интересов.

Никакого другого политического содержания не имеет и не может иметь циркуляр Титко Черноколева с его пунктами о созыве общих кооперативных собраний, который должны были решить вопрос о частной уборке урожая, когда этот вопрос был уже решен именно общими собраниями кооператоров.

Распоряжение Совета министров было секретным, оно было послано только министерству поставок и пищевой промышленности, министерству земледелия, Государственной плановой комиссии, окружным народным советам, отделу «Управы народных советов» для ориентации при практическом разрешении возникших и возникающих вопросов, а Титко Черноколев посылает открытый циркуляр всем окружным и околийским народным советам с указанием придать ему широкую гласность.

Что это означает?

Это означает не только грубое, недопустимое, чудовищное нарушение государственной и партийной дисициплины. Оно означает такое грубое, недопустимое и чудовищное нарушение государственной и партийной

дисциплины, которое сеет замешательство среди новых кооператоров, расстраивает нашу кампанию государственных поставок.

Это по существу диверсионный, вредительский акт. В нем заинтересованы только враги.

Циркуляр Титко Черноколева представляет в связи с обстоятельствами, которые мы излагаем, факт и акт, по существу, вражеский, антигосударственный и нечестный по отношению к партии и правительству. Этот факт и акт не может не поставить вопрос не только о самом суровом наказании Черноколева, но и вопрос о проверке и оценке всей его деятельности.

Случайно ли то, что сделал Титко Черноколев?

В свете действия, которое он совершил этим циркуляром, политбюро было вправе поставить этот вопрос и вопрос о его деятельности вообще, вопрос о том, кто такой, собственно, Титко Черноколев?

Явное, грубое неподчинение политбюро и правительству и совершенное вредное действие является не случайным, не изолированным действием в его работе. Теперь это очевидно.

Не впервые Титко Черноколев дает указания и распоряжения по принципиальным вопросам, не спросив и не сообщив политбюро. Как министр земледелия он совершил ряд серьезных ошибок и нарушений партийной политики, за которую его резко критиковали и наказывали.

7 марта 1950 г. Титко Черноколев, не согласовав вопрос с Центральным комитетом и правительством, разослал окружным и околийским советам план создания новых трудовых кооперативных земледельческих хозяйств, чем нарушил и извратил линию партии о проведении принципа абсолютной добровольности при вступлении крестьян в ТКЗХ. Узнав об этом факте Центральный комитет партии 5 мая 1950 г. вынес взыскание Черноколеву и запретил ему давать какие бы то ни было принципиальные указания и директивы, связанные с кооперативным движением на селе, без предварительного разрешения Центрального комитета и правительства.

Теперь совершенно ясно, что этот «план» Черноколева был выработан и разослан с тем, чтобы вызвать массовые извращения в кооперативном движении на селе, создавать принудительно трудовые кооперативные земледельческие хозяйства, вызвать недовольство среди крестьян и что этот «план» по существу был диверсионным актом против здорового и крепкого добровольного кооперативного движения.

Так обстоит дело с инструкцией от марта месяца прошлого года о создании новых трудовых кооперативных земледельческих хозяйств и расширении существующих. Эта инструкция издана им без ведома политбюро, издана в момент, когда партия подготовляла конференцию трудовых кооперативных земледельческих хозяйств и примерный устав ТКЗХ. Она противоречит партийной политике в области кооперативного движения. Она является чем-то вроде платформы для извращений в этом движении.

Но и после этого он продолжал давать такие указания.

27 декабря 1950 года Совет министров, на основании доклада Государственного главного инспектора по определению урожайности, принял решение, в силу которого вспашку и пересев погибших от вредителей и болезней сельскохозяйственных культур можно было проводить только с разрешения Совета министров.

Зная это решение и вопреки ему, Черноколев посылает в марте с.г. директиву на места, а затем и телеграмму (подписанную бывшим заместителем министра Цаневым), в которых говорилось, что перепахивать площадь с такими культурами можно по решению местных комиссий. Вслед-

ствие этого весной этого года в стране было перепахано свыше 100.000 декаров рапса, что нанесло большой экономический вред трудовым кооперативным земледельческим хозяйствам и государству.

Теперь ясно, что это была диверсия, направленная к ослаблению трудовых кооперативных земледельческих хозяйств.

Государственный народно-хозяйственный план на 1951 г. утвердил для каждого округа посевную площадь сельскохозяйственных культур. Всем известно, что государственный план является законом, который подлежит безусловному выполнению, а изменения в план может вносить только правительство.

Зная это, Черноколев самовольно изменял планы отдельных округов, не имея на то никакого права. Этим он вносил путаницу в плановое хозяйство и в государственную дисциплину.

Теперь ясно, что это было сознательное, враждебное действие Черноколева по отношению к государству.

Наша партия создала в стране около 100 государственных земледельческих хозяйств, поставив им задачу стать образцовыми крупными высокотоварными социалистическими хозяйствами.

В работе государственных земледельческих хозяйств Черноколев практиковал тактику — больше урвать у государства и меньше дать государству, насаждал мелкобуржуазные тенденции. Вследствие этой тактики большая часть государственной продукции, полученной в государственных земледельческих хозяйствах, съедалась и разбазаривалась на местах, и только небольшая часть сдавалась государству. Не раз в Центральном комитете Черноколеву говорили об этом и требовали от него коренным образом улучшить работу государственных земледельческих хозяйств. Вместо этого при составлении плана сдачи зерна государству в июне с.г. Черноколев представил заниженный план сдачи зерна государству государственными земледельческими хозяйствами. Правительство и Центральный комитет партии исправили это дело.

Теперь ясно, что Черноколев скрывал ресурсы государственных земледельческих хозяйств, чем наносил экономический и политический вред государству.

Осенью 1950 года Черноколев дал директиву производить мелкую вспашку. Правительство осудило мелкую вспашку как вредную. Черноколев пытался опереться на авторитет отдельных профессоров, которые отстаивают мелкую вспашку. В практике машинно-тракторных станций и государственных земледельческих хозяйств в массовых масштабах допускалась мелкая осенняя вспашка. Кто, если не Черноколев, в качестве министра земледелия, должен был вести борьбу против вредной «теории» и практики мелкой вспашки, которая наносит огромный экономический вред крестьянам, государственным земледельческим хозяйствам, трудовым кооперативным земледельческим хозяйствам и государству?

Теперь ясно, что и это было явным вредительством в сельском хозяйстве.

Работа руководства министерства земледелия не раз была предметом резкой критики в политбюро и правительстве. Это руководство не обеспечивало правильного осуществления партийной политики в сельском хозяйстве, Министерство земледелия явно плелось в хвосте социалистического преобразования села. И поэтому еще до случая с директивой Черноколева от 15 июня с.г. политбюро и правительство решили обследовать работу руководства Министерства земледелия и принять меры для его укрепления.

В докладе комиссии, назначенной Центральным комитетом партии, показаны многочисленные факты, которые свидетельствуют о разложении аппарата Министерства земледелия, о его засоренности вражескими элементами, о широком распространении в нем реакционных теорий и реакционной практики в области земледелия, об огромных недостатках в работе государственных земледельческих хозяйств и машинно-тракторных станций.

Бывшее руководство Министерства земледелия во главе с Черноколевым не стояло на страже государственных интересов, не проводило последовательно, добросовестно и честно партийную и правительственную политику.

Таким образом, грубое неподчинение указаниям политбюро и правительства со стороны Черноколева и рассылка вредного циркуляра связаны с его предыдущими нарушениями и извращениями партийной и правительственной политики, с плохой работой министерства земледелия.

Таковы обстоятельства, заставившие Центральный комитет 30 июня с.г. исключить Титко Черноколева из партии. Этим Центральный комитет показал, что не позволит никому, кто бы он ни был, какой бы он высокий пост ни занимал, нарушать и извращать партийную и государственную дисциплину, проводить какую бы то ни было другую политику и линию, кроме политики и линии партии, завещанных нам тов. Г.Димитровым — политики и линии, которые Центральный комитет проводит строго и неуклонно, учась на богатом опыте Советского Союза и следуя пути нерушимой болгаро-советской дружбы и беспредельной верности тов. Сталину.

Товарищи!

Вся наша партия должна извлечь уроки из дела Черноколева.

Эти уроки состоят в том, что необходимо с новой силой, еще более настойчиво укреплять единство и дисциплину в партии и государстве, укреплять их повсюду, никому не прощать — ни большому, ни малому деятелю — их нарушения.

Эти уроки состоят в том, что необходимо повышать революционную бдительность, помнить, что классовый враг еще не задушен до конца, что он извивается как змея и пытается на каждом шагу вредить нам, особенно стремится пробраться в партию, свить там гнездо, подрывать наше дело с партийным билетом в руках. Нужна повседневная революционная бдительность, повседневная проверка людей по результатам их работы, никакой беспечности, никакого самоуспокоения, никакой наивности. Враги действуют. Врагов необходимо разбить и обезвредить до конца. Партия должна стать крепостью, недоступной и для самых подлых вражеских попыток и влияний. Поэтому необходима острая революционная бдительность.

Эти уроки состоят в том, что необходимо с величайшей энергией и бесстрашно развертывать критику недостатков в нашей работе, невзирая на лица и занимаемый ими пост, критику творческую, критику, которая преследует цель устранить негодное, отрицательное, гнилое и улучшить работу, обеспечить наш успех.

Таковы уроки, которые партия должна извлечь из дела Черноколева.

С товарищеским приветом.
Центральный комитет Болгарской коммунистической партии

София, 23 июля 1951 года
(РГАСПИ. Ф. 575. Оп. 1. Д. 193. Л. 217-224).

№ 186