Глава 4. На следующий день Янто пришел на работу очень рано, что, учитывая обстоятельства, оказалось правильным решением

На следующий день Янто пришел на работу очень рано, что, учитывая обстоятельства, оказалось правильным решением. К девяти утра Янто поговорил с королевой, двумя политиками с Даунинг-стрит и с чиновником из департамента полиции, и все они желали узнать: а) почему Джек, хоть и на короткое время, попал в Список самых разыскиваемых людей мира; б) где он; и в) что это за история с токлофанами? Янто постарался запутать их как мог, так чтобы они остались довольны его ответами, и поздравил себя с удачной работой.

Затем он позвонил Анжеле и остальным смотрителям общежитий и приютов, и объяснил, что временное занесение Джека в список преступников — чистая случайность и результат личной вендетты против него одной высокопоставленной особы. Анжела не стала настаивать и выяснять подробности, и спокойно повесила трубку после того, как Янто заверил ее, что Джек и он сам в безопасности.

В безопасности.

«Это зависит от того, — подумалось Янто, — что понимать под этим словом».

Когда к девяти часам в Хабе появилась Тош, Янто с улыбкой позвал ее в кабинет Джека.

— Ты выглядишь ужасно измотанным, — огорченно сказала Тош, увидев его.

— Я пришел сюда два часа назад и уже хочу домой, — ответил Янто. — Слушай, сейчас ты самая старшая по званию среди нас, значит ты должна принять на себя командование.

У Тош отвисла челюсть.

— Я думала... ты или Оуэн... — запинаясь, пробормотала она.

— Джек нанял тебя в сентябре 2004-го, — отозвался Янто. — Я приступил к работе в лондонском Торчвуде первого января 2005-го. Оуэна Джек завербовал в середине 2005-го, и ты сама знаешь, когда к нам присоединилась Гвен.

— Ладно, но ты следующий после меня.

— Вот именно, после тебя. Но в данный момент ты наш руководитель, и поэтому я спрашиваю: ты собираешься общаться с теми организациями, с которыми мы связаны? Я уже поговорил сегодня с королевой, полицией и Даунинг-стрит. Однако исполняющий обязанности командира должен взять это на себя.

Тош расстроено посмотрела на него.

— У тебя все отлично получилось, так ведь? Ты же не согласился на поездку в Гималаи?

— Мне удалось этого избежать, — сухо откликнулся Янто. — Как ни печально, но ни один из моих сегодняшних собеседников не поддержал меня, когда я предложил слетать всей командой на Гавайи и расследовать там потенциальную активность разлома.

Тош хихикнула.

— Замечательно, тогда я... отрекаюсь!

— Ты не королева, — хмыкнул Янто, сердце которого ухнуло в пятки при этом заявлении.

— Янто, я понятия не имею, как общаться с людьми, — сказала Тош. — Я никогда не смогла бы разговаривать с королевой. О боже, с королевой! Как ты вообще сумел поговорить с ней?

— Путем напряжения голосовых связок, — невозмутимо ответил Янто. — Тош, ну сама подумай, как я могу стать командиром?

— Очень просто: по старшинству, — быстро сказала Тош. — И еще потому, что я так решила, — добавила она, подмигнув Янто, которой беспомощно взглянул на нее и через минуту невольно улыбнулся.

— Как начет сделки? Я буду руководить, отвечать на телефонные звонки и делать то, что никто больше делать не хочет или не знает как.

— Гималаи, — пропела Тош, и Янто усмехнулся.

— Именно, — согласился он. — А взамен кто-то займется полевой работой, потому что у меня в этом мало опыта.

— Идет, мистер Джонс, — кивнула Тош, протянув ему руку, и Янто торжественно пожал ее.

— Отсюда возникает закономерный вопрос: где мне работать? Мне не хотелось бы занимать кабинет Джека, но к нему подключены все линии и... — Янто замолк, потому что Тош энергично покачала головой.

— Я могла бы перевести кое-что на твое рабочее место, — сказала она, — но у некоторого оборудования нет аналогов, так что нам придется перенести его из кабинета Джека к тебе, что делает всю затею бессмысленной.

— Да, наверное, — вздохнул Янто. — Просто это кажется таким... наигранным. Как будто я пытаюсь стать Джеком.

— Дай мне знать, когда у тебя появится желание приобрести себе шинель времен Второй мировой войны, — лукаво сказала Тош, и Янто, рассмеявшись, обнял ее.

— Спасибо, — прошептал он.

— Всегда пожалуйста, — крепко обняла его в ответ Тош. Через несколько мгновений Янто разомкнул объятия и улыбнулся.

— Пойду поставлю кофе. Остальные скоро придут, и вы поспорите за право руководить операциями.

— Хорошо, — сказала Тош с блеском в глазах.

Спустя час вся команда собралась в комнате совещаний, пытаясь решить, кто будет стоять во главе полевой работы Торчвуда. Самым очевидным вариантом была Тош, но она твердо заявила, что не собирается брать это на себя. Кроме того, учитывая, что она постоянно занята слежением за показаниями приборов, у нее не будет времени улаживать дела с полицией и случайными свидетелями. Когда Гвен вопросительно взглянула на Янто, он ответил ей самым устрашающим взглядом, на какой только был способен, и в итоге все свелось к выбору между Оуэном и Гвен. У Оуэна было больше опыта, но его манеры — в принципе по жизни — оставляли желать лучшего, и в конце концов они с Гвен согласились разделить полномочия, через раз меняясь местами.

Янто был удивлен тому, что ни один из них не возразил против того, что всеми остальными делами Торчвуда будет заведовать он, особенно принимая во внимание тот факт, что у него будет больше власти, чем у них у всех вместе взятых. Неужели они не осознали, что теперь он будет выдавать им зарплату? Что всех шокировало, так это то, что объем его работы почти не увеличился. Он позвонил во все организации, с которыми сотрудничал Торчвуд, и проинформировал их, что в связи с неожиданной командировкой обязанности Джека будет исполнять Янто. Все восприняли это нормально и даже посочувствовали ему, вероятнее всего потому, что в отличие от Джека Янто всегда выслушивал их, а не давил авторитетом. Даже детектив Свонсон немного смягчилась. Львиную долю дополнительной работы, свалившейся на Янто, составила работа с бумагами, но она отнимала у него лишь пару часов в день, так что он уставал не так сильно, как опасался.

За неделю Янто написал все отчеты, которые Джек должен был сдать давным-давно, и чтобы развлечься преобразовал финансовые планы Торчвуда, придав им четкость и структуру. Пока Янто сражался с бюрократией и ее требованиями, постепенно побеждая, Мисти составляла ему компанию. Казалось, ее заворожил кабинет Джека, и она забавлялась тем, что принимала форму вещей, которые в нем находились. Когда Янто нужен был отдых, он наблюдал за Мисти и каждый раз возвращался к работе с улыбкой на лице.

Через две недели после исчезновения Джека устоявшийся ритм их жизни был нарушен по вине Оуэна.

— Нас слишком мало для того, чтобы все успевать, нам нужен еще один человек для расследований, — сказал он.

— Я не подхожу для полевой работы, у меня нет соответствующей подготовки, — слабо возразил Янто.

— Ты же можешь стрелять, — Оуэн предпочел не развивать эту тему, но Янто все равно перевел взгляд на его плечо. — Почему тебя не обучали оперативной работе?

— Потому что в Лондоне я был исследователем, и Джек не видел необходимости использовать меня в поле, — отозвался Янто, уже понимая, что ему не отвертеться.

По правде говоря, Джек научил его стрелять, и Янто с тех пор довольно регулярно упражнялся, несмотря на то, что никогда не рассчитывал участвовать в полевых операциях.

— Иди в тир, — бросил Оуэн. — У тебя есть неделя, так что лучше научись попадать в цель к тому времени.

И он вышел из кабинета, не дожидаясь ответа Янто.

Янто несколько секунд помечтал о том, как он урежет ему зарплату наполовину, а затем стал прикидывать, как лучше изменить свои планы на неделю.

* * *

Как и обещал Оуэн, через неделю Янто приступил к участию в расследованиях Торчвуда. В понедельник Гвен взяла его с собой, чтобы проверить слухи о голубого цвета мужчине, обитающем в Норвежской церкви. По крайней мере, рассудил Янто, это было недалеко от Хаба.

Как выяснилось, призрак в церкви и правда обитал. Ну или чем он там на самом деле являлся. Существо выглядело как прозрачный мужчина, не понимало английский, и по всей видимости его не слишком беспокоило, что оно висит в воздухе приблизительно в полуметре над землей.

— Мы не охотники за привидениями, — не преминул высказаться Янто.

— А жаль, — откликнулась Гвен. — Тогда мы могли бы воспользоваться ловушками для призраков.

Она быстро и эмоционально выругалась по-валлийски, и Янто невесело усмехнулся: в этот момент Гвен напомнила ему брата.

— Следите за речью, юная леди, — неодобрительно сказало по-валлийски голубое привидение.

Янто удивленно поднял брови, а Гвен открыла рот.

— Скажите мне, что это шутка, — взмолилась она.

Янто удалось уговорить призрака, которого звали Мередидд ап Бледдин ап Рис — услышав последнее Гвен поперхнулась, после чего привидение окончательно потеряло к ней всякий интерес — пойти с ними в Хаб, чтобы Тош смогла провести тщательное исследование. Мередидд поверил, что Янто хочет узнать о его бедах, и принялся описывать последние приключившиеся с ним напасти, причем во всех деталях. К счастью для Янто и его здравого рассудка — Тош и Оуэн не знали валлийского, а Гвен по прибытии в Хаб бросила Янто на произвол судьбы — Тош быстро вычислила, что призрак всего лишь проекция из прошлого. Учитывая имя и манеру выражаться, Мередидд из плоти и крови жил век или два назад. Скорее всего, в свое время его задел всплеск активности разлома, который прошел по касательной и потому отправил в будущее не его самого, а только его проекцию.

— Значит это даже не настоящий призрак, а всего-навсего... запись? — уточнил Янто.

— Верно. Настоящий Мередидд спокойно живет в своем времени и занимается своими делами. Если хочешь, я могу убрать его прямо сейчас.

— Да, сделай милость, — сказал Янто и с удовлетворением пронаблюдал, как Тош наводит на вовсе-не-привидение инопланетное устройство и «Мередидд» рассеивается, превращаясь в ничто. — Спасибо, Тош, — сердечно поблагодарил ее Янто, когда они убедились, что призрак не появится вновь. — Я уже готов был дать ему другое имя — Марвин.

— Марвин? — с любопытством спросила Тош.

— «Автостопом по Галактике»*, — пояснил Янто и увидел в ее глазах понимание.

===

[Марвин, робот-параноик (англ. Marvin the Paranoid Android) — вымышленный персонаж из цикла юмористических романов британского писателя Дугласа Адамса, известных под общим названием «Автостопом по галактике». Марвин страдает от тяжёлой формы депрессии и скуки, испытывает отвращение к жизни.]

===

— Так он об этом тебе рассказывал? — улыбнулась Тош. — Почему его жизнь ужасна?

— Со всеми подробностями, — подтвердил Янто. — Со всеми малейшими утомительными подробностями, — взглянув в сторону медотсека, где находились Гвен и Оуэн, и убедившись, что они их не услышат, Янто на всякий случай все же понизил голос и спросил: — Кстати, Тош, ты свободна в эту пятницу?

— Да, если ничего не случится с разломом. А что?

— Я надеялся, что ты согласишься составить мне компанию, — признался Янто. — Я давно уже не отдыхал и не развлекался.

— А... ты не... — широко распахнув глаза, невнятно поинтересовалась Тош, но Янто ее понял.

— Нет, это не свидание, — заверил он. — Мы ведь оба в некотором роде не свободны.

Тош печально улыбнулась и быстро посмотрела на Оуэна.

— Да, не свободны, — мгновение поколебавшись, она все же решилась спросить: — Янто, вы с Джеком....

— Думаю, — осторожно начал Янто, — это было не более чем... страсть. Для Джека. И поначалу для меня тоже. Я не уверен, когда я... ну... Но для Джека ничего не изменилось, все мы видим, как он смотрит на Гвен, — Янто пожал плечами, стараясь сохранить невозмутимое выражение, но на лице Тош все равно появилось сочувствие. — Раз уж мы об этом заговорили: почему Оуэн?

— Не имею ни малейшего понятия, — честно сказала Тош. — Я пыталась не... В смысле, он ничего не замечает, и это так...

— Больно, — подсказал Янто, и Тош кивнула.

— Да, иногда это больно, быть свидетелем того, как он...

— Потому что он настолько слеп, что в упор не замечает, как к нему относятся люди...

— Не видит того, что делает с теми, кто его любит...

— Его это не волнует, и иногда это так...

— Хочется или ударить его, или поцеловать, и не знаю, чего больше...

— И то, и другое, но это все равно не важно, потому что в итоге все сводится к одному.

Янто замолк, они с Тош уставились друг на друга и через несколько долгих секунд одновременно рассмеялись.

— Уверена, нам будет о чем поговорить, — выговорила наконец Тош.

— Эй, что у вас там такого смешного? — крикнул Оуэн.

— Ничего, — хором отозвались Тош и Янто.

Тош лукаво посмотрела на Янто, и Гвен с Оуэном подозрительно на нее взглянули.

— Хватит их пугать, Тош, — пробормотал Янто и неестественно широко улыбнулся этим двоим. Оуэн и Гвен переглянулись, затем воззарились сперва на Янто, потом на Тош, а потом вновь переглянулись, теперь уже в ужасе.

— Кто бы говорил! — хмыкнула Тош.

* * *

Следующие несколько дней выдались спокойными, и Янто воспользовался этим, чтобы съездить во все приюты Торчвуда и проверить, как у них идут дела. Их руководители были опытными профессионалами, так что Янто не провел в них много времени. В четверг он нанес незапланированный визит во Флэт Холм, где его с восторгом приветствовала Анжела. Его идея использовать в работе с пациентами животных оказалась очень удачной — двое из членов персонала стали регулярно приводить в приют своих собак, и некоторые из их подопечных положительно на них отреагировали.

— Они любят их гладить, твоя Наоми тоже, — сообщила Янто Анжела. — Она не всегда сразу замечает, когда их к ней приводят, но когда она их наконец замечает, то начинает улыбаться. Она никогда еще не вела себя так хорошо.

— Отлично! — радостно сказал Янто. — Все остальные нормально относятся к собакам?

— Все, кроме Пита. Он немного нервничает, когда они к нему приближаются, так что мы стараемся держать их подальше от него.

— Возможно, у него был неприятный опыт общения с ними, — предположил Янто.

— Возможно, но если он не заговорит, мы никогда этого не узнаем, — печально ответила Анжела.

Янто уехал с острова, думая о месте, где он давно уже не был. И если честно, он очень старался не думать о нем. Усаживаясь в машину, он намеревался отправиться домой, но ничуть не удивился, когда сообразил, что едет в Провиденс-парк*.

===

[Провиденс-парк (Providence-park) — психиатрическая клиника, расположенная недалеко от Кардиффа. Существует только во вселенной «Торчвуда»; упоминалась в серии 2х10 (From Out of the Rain).]

===

Найти того, к кому он пришел, не составило труда.

— Никаких изменений, — сказала медсестра, ведя его по коридору. — За год ничего не поменялось.

Почти год. Да, точно, где-то через месяц будет ровно год. Занятый своими мыслями, Янто едва не врезался в остановившуюся медсестру.

— Здесь, мистер Джонс. Нажмите кнопку над кроватью, если вам что-то понадобится.

С этими словами женщина пошла обратно, звонко цокая каблуками. Янто глубоко вздохнул и открыл дверь.

Она лежала в центре кровати, повернув к двери то, что осталось от ее лица. Память Янто услужливо подсказала ему, какой была пациентка год назад, и помогла мысленно заменить обожженную и изуродованную кожу здоровой, нетронутой.

— Привет, Джейми, — тихо сказал Янто, присаживаясь на постель и вспоминая, первый — и до сегодняшнего дня последний — раз, когда он ее навещал. Тогда он был слишком напряжен и издерган, думая лишь о том, как спасти Лизу, слишком потрясен тем, что случилось, слишком шокирован агонией, в которой пребывала Джейми. — Извини, что давно не навещал.

Джейми лежала молча и неподвижно.

— Почти год прошел, — прошептал Янто. — Через пять недель и шесть дней будет ровно год.

Он знал, что ее тело, скрытое под одеялом, было изувечено еще сильнее, чем лицо. Джейми перенесла несколько пересадок кожи, но в некоторых местах ожоги были настолько сильными, что это оказалось невозможно. Ее лицо, некогда очень красивое, стало почти неузнаваемо, к тому же она потеряла правую руку и часть левой руки, до локтя. Она перенесла ряд послеоперационных осложнений и так много операций, что отказалась воспринимать действительность и гореть заживо, найдя убежище в безопасности собственного разума. Уже около года Джейми не двигалась и не разговаривала, и это разбивало Янто сердце.

— Лиза была наполовину превращена, — сказал ей Янто. — Я пытался спасти ее, но не смог. От ее личности ничего не осталось, и ее застрелил один из моих коллег. Кардифф. Я работаю на Джека Харкнесса, можешь в это поверить? Помнишь, какие предположения ты строила на его счет?

Джейми мерно дышала; ее грудь понималась и опускалась в такт дыханию — вдох-выдох, вдох-выдох, вдох-выдох...

— Он такой, каким ты его представляла, и в то же время совершенно не такой. Он все и одновременно ничто из того, что я ожидал. Что, как мне казалось, было надо. Что я хотел.

До своего ухода Янто больше почти не разговаривал. Пусть Джейми и не реагировала на его признания, он не мог заставить себя облечь свои чувства в слова, потому что слова окончательно сделают их реальными. Но Джек все еще был неизвестно где и едва ли собирался вернуться в ближайшее время, если вообще собирался, и меньше всего Янто желал разбираться со своими чувствами к нему.

* * *

В пятницу ничего особенного не произошло, и Янто в кои-то веки нарушил правила и отправил всех домой пораньше. Оуэна не надо было долго упрашивать, он быстро собрался и ушел, скорее всего, в ближайший паб. За ним последовала Гвен — очевидно, Рис готовил ей какой-то сюрприз.

— Итак, что будем делать? — спросила Тош, помогая ему перевести сигналы оборудования, следящего за разломом, на их мобильные и ноутбуки.

— По правде говоря, я ничего заранее не планировал. Что-нибудь завораживающе-бессмысленное? — После вчерашнего ему необходимо было отвлечься и забыться.

— Можем поехать ко мне, — предложила Тош. — Возьмем в прокат несколько DVD по пути, купим еды...

— Какие тебе нравятся фильмы?

— Почти любые. Завораживающе-бессмысленными обычно бывают боевики.

Янто неодобрительно посмотрел на нее:

— Не оскорбляй Джеймса Бонда.

Тош насмешливо подняла руки, словно сдаваясь:

— Ну что ты, и в мыслях не было.

— Хорошо, — едва сдерживая улыбку, ответил Янто. — Уверен, мы что-нибудь подберем.

— Значит, решено? — уточнила Тош, и дождавшись утвердительного ответа добавила: — С тобой, оказывается, легко договориться.

— Я дешев и прост в обслуживании, — бесстрастно пояснил Янто.

В итоге они просмотрели почти весь фильм, занятые разговором, и поворачивались к экрану только тогда, когда там гремел особо мощный взрыв — профессиональный интерес. Они не разговаривали ни о чем важном: несмотря на всю свою симпатию к Тош, Янто не мог открыться даже перед ней, но он хорошо провел время, обсуждая спецэффекты, любимые фильмы и хобби, раздражающие привычки домашних животных и массу других вещей. Несколько приятных минут они провели, перечисляя недостатки и провалы Оуэна и Джека, прежде чем их замучила совесть и они закрыли эту тему.

В общем и целом это был приятный вечер, который им непременно надо будет повторить. К тому же разлом необычайно хорошо себя вел, что было редкостью. Впрочем, по всемирно известному закону теперь должна была произойти какая-нибудь гадость, чтобы восстановить баланс.

* * *

Этой гадостью стали вивилы. В выходные в Кардиффе прошел снег с дождем, и некоторые из них вылезли из затопленных коллекторов и труб наружу. Достаточно, чтобы вся команда сбилась с ног, пытаясь их поймать. Хорошо еще, что из-за мерзкой погоды на улицах было мало народу.

Обезвреживать такое количество вивилов удобнее всего было разбившись на группы, и когда Янто выпало работать с Гвен, а Тош — с Оуэном, Янто решил, что у вселенной очень странное чувство юмора.

Когда-нибудь, пообещал себе Янто, он сядет и разберется, как же он в действительности относится к Гвен.

Они как раз вырубили вивила, на которого охотились, и погрузили его в машину, когда сканеры сообщили им о том, что поблизости прячется еще один. Янто с Гвен отправились его искать — у Джанет появится много соседей.

— Прямо по курсу и налево, — сказала Гвен, отбрасывая с глаз намокшую челку. — Обойди сбоку, а я прямо.

Янто кивнул, сжимая в руках баллончик с аэрозолем против вивилов и проверяя пистолет, и Гвен пошла вперед. Секундой позже Янто бесшумно развернулся, чтобы обогнуть здание и зайти со спины вивила. Он определенно не рассчитывал на то, что за углом столкнется еще с одним.

Янто оказался на земле раньше, чем успел сообразить, что случилось. К счастью, его инстинкт сработал быстрее разума, и Янто изловчился брызнуть в лицо вивила аэрозолем. К сожалению, часть дозы не задела создание, а то, что попало ему на кожу, не оказало на него никакого эффекта. Вивил замер лишь на долю секунды, а затем впился зубами в плечо Янто, пропоров клыками его шею и руку.

Янто отчаянно дернулся всем телом, пытаясь сбросить с себя эту тварь, и у него это получилось: вивил, чьи зубы от этого движения вошли еще глубже в плоть Янто, подавился и слегка отстранился. Воспользовавшись моментом, Янто быстро откатился в сторону, и у него промелькнула мысль о том, что это до боли напоминает подпольный бойцовский клуб с участием вивилов. Впрочем, он тут же забыл об этом и сосредоточился на том, чтобы остаться в живых, потому что вивил снова бросился на него. Янто умудрился вовремя отклониться, достать пистолет, прицелиться и выстрелить. Раз, два, три. Он стрелял так, чтобы не убить вивила, а только ранить и дезориентировать, чтобы получить возможность усыпить его. Сделав это, Янто на всякий случай сковал его специальными наручниками для вивилов, которые команда обычно игнорировала, и тяжело опустился на землю.

— Янто! — заорала ему в ухо Гвен, и он вдруг понял, что она зовет его уже больше минуты.

— Я здесь, Гвен, — включив блютуз-гарнитуру, отозвался он. — Ты в порядке?

— В порядке ли... — Гвен запнулась, оборвав себя на полуслове. — Я в порядке, Тош и Оуэн помогли мне. Где ты? Что случилось? Мне показалось, я слышала выстрелы.

— Да, — рассеянно сказал Янто, не вполне понимая, на какой вопрос он отвечает. — В смысле, все нормально. У меня здесь вивил. Пришлось его застрелить.

— О боже. Как ты?

Гвен была в панике. Янто подумал, что если он прислушается, то сможет отделить звук дождя, доносящийся из наушника, от дождя, идущего вокруг него.

— Все хорошо, — откликнулся он, глядя как по его груди течет кровь. — Ну вообще-то нет, нет, нет, все не очень хорошо.

— Держись, — приказала Гвен, — мы уже идем к тебе.

Это было последним, что Янто запомнил об этой операции, потому что в ту же минуту его сознание почему-то посчитало, что сейчас самое время вздремнуть.

* * *

Когда Янто пришел в себя, он тут же об этом пожалел.

Он лежал с закрытыми газами и надеялся, что если он будет долго и упорно притворяться, что с ним все в порядке, то чудесным образом очутится дома, целый и невредимый. Громкий клекот Майфанвэй похоронил его надежды, и Янто неохотно открыл один глаз. Он находился в редко используемой комнате при медотсеке, из которой удобно было наблюдать за опытами и медицинскими манипуляциями. Янто облизал губы и несколько раз сглотнул, стараясь смочить пересохшее горло. Должно быть он был серьезно ранен, раз Оуэн не привел его в чувство пощечиной и не отправил домой с пригоршней болеутоляющих.

После первой же попытки сесть Янто понял, что это была крайне неудачная идея, и принялся ждать, когда у него перестанет кружиться голова и пройдет чувство, будто кто-то пытается разодрать ему грудь изнутри и вылезти наружу — такого не бывает даже в Торчвуде, так ведь? Хотя... нет, и такое случалось — в феврале 1902-го, когда проститутка по имени Алессандра Эванс переспала, как потом выяснилось, с инопланетянином, чья раса откладывает личинки в тела других существ, и эти личинки впоследствии выгрызают себе путь на свет божий из чрева суррогатной матери... нет, некоторые вещи лучше не вспоминать. После этого Янто попробовал воскресить в памяти события, приведшие его на больничную койку.

А, да, точно — вивил. Интересно, он успел выдрать из его плеча кусок мяса? Янто осторожно провел рукой по повязке, закрывающей рану. Непохоже было, что под ней скрывается дыра, но острая боль, вызванная легким, в общем-то, касанием, убедила Янто не выяснять пока этот вопрос досконально.

Дверь комнаты бесшумно распахнулась — Оуэн быстро заметил, что Янто пришел в себя.

— Очнулся наконец? — по обыкновению не слишком любезным тоном осведомился он, не в состоянии, впрочем, скрыть облегчения. — Как раз вовремя — ты проспал весь день. Ты точно не спланировал это заранее, чтобы отвертеться от работы?

— Абсолютно точно, — сухо отозвался Янто слегка надтреснутым голосом. — Сколько времени?

— Восемь тридцать. Вечера, если ты вдруг не понял.

Оуэн провел медицинским сканером над плечом Янто и нахмурился, увидев результаты.

— И каков вердикт?

— Он довольно сильно тебя ранил. Я наложил швы на грудь и плечо. Все должно нормально зажить, если ты не порвешь их, — Оуэн сурово посмотрел на Янто и добавил: — Для особо одаренных повторяю: не смей их рвать. Я вколол тебе обычную смесь лекарств, так что у тебя сейчас лишь небольшая температура, все остальное в норме. Скоро я тебя отсюда выгоню.

Оуэн выключил сканер и устало потер глаза. Сколько он уже не спал, спасая жизнь Янто и приглядывая за ним? И что он недоговаривает?

— Надо сказать девочкам, что ты очнулся. Пойдешь в туалет, прежде чем они к тебе заглянут?

Янто кивнул и позволил Оуэну помочь ему встать. Как только он поднялся на ноги, боль немного утихла, и он смог самостоятельно добраться до ванной, прилегающей к медотску, что его очень порадовало. Вымыв руки и умывшись, Янто поплелся обратно в кровать.

Гвен и Тош уже ждали его и приветствовали с нескрываемым облегчением. Они немного покудахтали над ним, затем Гвен извинилась и ушла — Янто мысленно поблагодарил за это высшие силы, и ему тут же стало за это стыдно — а Оуэн просунул в дверь голову и сообщил, что он остается ночевать в Хабе и ложится спать, и что если Янто не последует его примеру, то принудительно получит укол снотворного.

— Дай нам пять минут. Потом я пойду домой и перед уходом все запру, не волнуйся.

— А я и не волновался, — бросил Оуэн и закрыл за собой дверь.

— Только честно: ты правда в порядке? — спросила Тош, пристально глядя на Янто.

— Да, Тош, честно в порядке. Все не так уж страшно.

— Ты едва не умер от потери крови, — мягко сказала Тош.

— Я подозревал нечто подобное. Но как раз для таких случаев и существуют банки крови. Плечо конечно побаливает и я устал, но в остальном все нормально.

Побаливает. Ну да, можно и так сказать. Янто сделал все возможное, чтобы та боль, которую он испытывал, не отразилась на его лице.

— Если ты уверен... — со вздохом сдалась Тош и улыбнулась. — Гвен очень переживает, она убеждена, что это ее вина.

— Мы не знали, что там есть еще один вивил, мне просто не повезло.

— Да, и тем не менее, она думает, что если бы она не предложила разделиться, ты бы не пострадал.

— Или же мы оба были бы мертвы, — разумно возразил Янто. — Нельзя предсказать, что могло бы произойти.

— Ты не... — неловко начала Тош.

У Янто было чувство, что ему не понравится этот разговор, если они его продолжат, но все же, с каким-то мазохистским удовольствием, он попросил ее закончить предложение.

— Ты не любишь Гвен, так? — выпалила Тош и покраснела.

— Я скажу тебе, как только сам это выясню, — с легкой улыбкой заверил Янто.

Тош хотела было что-то сказать, но передумала, увидев что-то в его глазах, и встала.

— Да, конечно, точно. Я, эээ, мне пора идти.

— Спасибо, что составила мне компанию.

Тош выключила свет и оставила его одного, почти в полной темноте, рассеиваемой лишь светом водяных фильтров, проникавшем из-под двери. Янто закрыл глаза и прислушался: Тош ходила по Хабу, отключая электричество, Майфанвэй ворковал в своем гнезде, как всегда гудели работающие двадцать четыре часа в сутки компьютеры. Затем сработала установленная на входе сигнализация — Тош ушла домой. Оуэн, само собой, был где-то в Хабе, чтобы присматривать за Янто, но он, по всей видимости, спал, и Янто не слышал ничего, кроме привычных звуков Хаба, который никогда, даже ночью, не был абсолютно тих. Все было так же, как когда-то, когда Янто оставался на ночь в Хабе и они с Джеком лежали, прижавшись друг к другу на узкой кровати. С этой мыслью Янто заснул.

* * *

Когда Мисти узнала, что он ранен, она стала беспокоиться и заботиться о нем еще больше. Янто не возражал: были вещи, которые он не мог сделать в одиночку, но при этом не хотел, чтобы ему помогал кто-то из команды.

— Я немного помедитирую, — сказал он ей и тут же ощутил исходящее от нее недоумение. — Это что-то вроде транса, — пояснил Янто. — Я буду сосредоточен на своем внутреннем мире, а не на том, что творится вокруг меня, поэтому, если я не очнусь к шести часам, пошли мне какую-нибудь эмоцию, это должно вывести меня из транса. Сделаешь?

Мисти закачалась в воздухе в знак согласия и принялась с любопытством наблюдать, как Янто готовится к медитации. Он удобно устроился на кровати, закрыл глаза и расслабился, стараясь дышать глубоко и ровно, погружаясь в транс, в который не впадал уже около года. К счастью, он не потерял навыков. Первые несколько минут транса он провел в полудреме-полузабытьи, а затем к нему вернулось ясность мысли. И первым, что он почувствовал, было отчетливое дежавю. Янто попытался проследить источник этого ощущения, но не смог найти ни единого похожего эпизода в свой жизни, однако чувство, что совсем недавно он уже находится в точно такой же ситуации, никак не исчезало. В конце концов Янто отмахнулся от него и сконцентрировался на задаче, которую он перед собой поставил.

Гвен Купер. Первое его воспоминание о ней относилось к тому моменту, когда Джек попросил его собрать на нее всю возможную информацию. С первых же слов Джека Янто понял, к чему все идет.

«Я видел ее на паре мест преступления, — небрежно сказал тогда Джек. — Она привлекла мое внимание».

Что означало не только то, что она понравилась Джеку, но и то, что она, скорее всего, подойдет для работы в Торчвуде. Джек всерьез планировал завербовать ее? В таком случае Янто придется изучить ее последние дела, взломать ее файл, прочитать ее психологическую характеристику и отзывы о ее работе, и постараться на основании этого понять, что она за человек. Также необходимо будет добыть записи камер наблюдения, на которых она была, и присматривать за ней, чтобы иметь возможность либо использовать какое-нибудь подходящее дело, либо сфабриковать его и устроить ей проверку, приготовить слабый реткон и... Работы было предостаточно, но прежде Янто должен был убедиться, что...

— Вы собираетесь нанять ее, сэр? — напрямик осведомился он.

— Ты читаешь мои мысли, — усмехнулся Джек. — Да, вероятно. Теперь за Хабом присматриваешь ты, и нам не помешает еще один оперативник.

Так Гвен Купер все-таки не замена ему, с облегчением понял Янто. Он был в курсе того, что Джек лично подбирал всех членов команды за исключением самого Янто — чужака, преследователя, мальчика на побегушках и предателя — чего, впрочем, Джек поначалу не знал. Янто мог поспорить, что если мисс Купер присоединится к команде, она быстро станет полноправным членом этой маленькой семьи, чего ему пока не удалось. Не то чтобы он особенно этого хотел, но его немного задевало то, что никто даже не здоровается с ним по утрам. Ладно, не важно. Чем незаметнее он будет, тем меньше риска, что его раскроют. Тем более что он и не собирался оставаться в Торчвуде после того, как Лиза поправится. Гвен Купер отвлечет Джека и остальных, и поэтому Янто, не выдавая своих душевных терзаний — бесполезный, никчемный мальчик на побегушках, секретная организация, спасающая мир, а ты всего лишь канцелярская крыса, тот, кто так отчаянно желал получить эту работу, что пытался соблазнить ради этого будущего босса, не то что они, они были избранными, семьей, и она тоже станет частью этой семьи, а кто есть у тебя, кроме Лизы? — кивнул.

— Я составлю для вас отчет, сэр, — мягко сказал он, — и если он будет в ее пользу, я начну подготовку для ее проверки.

— Позаботься об этом, Янто, — широко улыбнулся Джек, похлопал его по плечу и, обойдя стол, вышел из кабинета.

Затем была проверка и тестирование Гвен: они позволили ей увидеть немного того, чем занимается Торчвуд, завлекая ее в свои сети. Она была любопытна (это плюс), изобретательна (тоже плюс) и упорна, что могло быть как плюсом, так и минусом — Янто оставалось лишь ждать, чтобы определить это. Когда Гвен впервые появилась в Хабе и Джек представил ей Янто, тот подавил внезапную вспышку острой ненависти, улыбнулся и вообще был примерным дворецким. После того, как они показали ей Хаб, Джек дал добро на проведение следующей ступени тестов. Как только они дали Гвен слабый, по сравнению со стандартным, реткон, Янто взломал ее компьютер и удалил оттуда все, что она выяснила о Торчвуде. Затем, подумав, внедрил в него скрытый зашифрованный файл. Если она его найдет, то ее компьютерные знания выше среднего. Быть может, в этом случае она возьмет на себя часть работы Тош и облегчит той жизнь.

Если Гвен была умна, она должна была оставить еще какие-то записи помимо тех, что имелись в компьютере. Если Янто повезет, что-нибудь частично вернет ей стертую память, Джек получит себе новую игрушку и забудет про него.

Это сработало, и Янто сделал все возможное, чтобы скрыть от всех свою неприязнь к Гвен Купер, со стороны наблюдая за тем, как она мгновенно стала своей для всех членов команды. «Это не важно», — сказал он себе. Она их всех отвлечет от него и от Лизы. Хорошо, что она стала работать с ними, что они приняли ее. Хорошо, что Джек ею увлекся. Если Янто будет как можно чаще повторять это, возможно однажды он в это поверит. Он в очередной раз вспомнил о неожиданном и непрошенном возбуждении, которое он испытал, когда распростерся на Джеке, когда лежал в его надежных объятиях, смеясь из-за наполнившего вены адреналина, в миллиметрах от его губ и горячего дыхания. И в очередной раз Янто похоронил это воспоминание в самом дальнем углу своей памяти. Лиза. Боже, его дорогая Лиза. Все это он делал для нее — единственной, кто его знал, кто о нем заботился и понимал его. Остальное не важно.

По крайней мере, в это он мог поверить.

Вот только все пошло не так, как он рассчитывал, и Лиза больше не была Лизой, и у него никого не осталось. Он не думал, что его семья будет по нему особо скучать, да и с чего бы, учитывая все, что между ними произошло и тот факт, что они едва поддерживали связь и из всех них он иногда навещал лишь сестру. А все остальные, кому он был небезразличен, мертвы. Была Лиза, но она...

И чертову Джеку Харкнессу обязательно надо было вмешаться и спасти его. Янто было больно от того, что в глубине души он знал, что влюблен в своего капитана. Глупо было надеяться на то, что он сумеет сохранить их отношения — как, впрочем, и любые другие отношения — исключительно в рамках секса. Янто всегда любил слишком сильно и слишком неразумно.

Он не сомневался, что Джек доверяет ему, но не понимал почему. В конце концов он без колебаний рассказал Янто о своем бессмертии. Во время их «отношений» Джек показал ему Флэт Холм, дал ему коды доступа ко всем частям Хаба и не скрывал от него грязных секретов Торчвуда. Он доверил ему присматривать за всем, пока его не будет. Янто знал, что Джек планировал уйти, и несмотря ни на что не мог винить его в том, что он решил присоединиться к Доктору. По крайней мере он позаботился о том, чтобы хоть кто-то из членов команды был в курсе всех его проектов, о которых было неведомо остальным, и обеспечил их безопасность. Янто не был для Джека пустым местом.

Даже если иногда он чувствовал себя именно так.

Потому что каждый раз, когда Джек смотрел на Гвен, Янто казалось, что Оуэн был прав: «он просто время от времени трахается с тобой». Когда Гвен над чем-то смеялась или высказывала дельную мысль по поводу очередного дела, в глазах Джека появлялась искренняя радость, а когда она спорила с ним — что случалось довольно часто — к его раздражению примешивалась изрядная доля восхищения. После этого в постели с Янто Джек был всегда особенно напористым, а секс — грубым и потрясающим, но... Тогда Янто гнал от себя эти эмоции и размышления, но сейчас, оглядываясь назад, он понимал, что был уязвлен и обижен, и это трудно было игнорировать. Поскольку это именно Гвен вызывала у Джека такую страсть, и вероятно именно ее Джек хотел видеть на месте Янто, который был не более чем удобным любовником.

Он любил Джека, который любил Гвен, которая любила... кого? Риса? Оуэна? Джека?

Возможно, в этом-то и состояла проблема: у Гвен был Рис, но ей также нравился Джек. И при других обстоятельствах Янто сказал бы себе, что Гвен занята и не важно, как на нее смотрит Джек... вот только она однажды уже продемонстрировала, что способна изменить Рису. Быть может, она сейчас жалеет об этом и поклялась никогда больше так не поступать; и да, она в восторге от того, что Рис сделал ей предложение, она долго донимала коллег рассказами об этом; может то, что она когда-то его потеряла, убедило ее в том, что он ей нужен, может-может-может... Но Янто не верил в то, что он не предложит себя Джеку, а Джек не согласится... Янто не верил в то, что Джек не согласится связаться с Гвен, если она будет доступна для этого. Вот в чем дело. Янто знал, что Джек не любит его так, как он любит Джека, и что если Гвен не будет связана обязательствами с Рисом, Джек ее заполучит. Впрочем, Джек не перестанет хотеть ее и в том случае, если она будет недоступна, и даже в постели с Янто он будет думать о ней...

Хватит.

В Гвен Купер были черты, которые Янто не переносил. В первую очередь ее уверенность в том, что всем вокруг становится легче, когда они выговариваются, и что им нравится быть в компании других людей. Она сама была такой и не могла понять, что некоторым (Янто) было лучше в одиночестве, а потому продолжала настаивать и гнуть свою линию до последнего, причиняя боль. Также она иногда открыто шла на конфликт, когда считала, что кто-то делает что-то неправильно — читай: не так, как она того хотела. Джек часто говорил Янто, что Гвен является совестью и человечностью команды, но Янто порой сложно было это увидеть. Она всегда настаивала на своем, была убеждена, что знает, как лучше, и готова была обвинить остальных в бессердечии и жестокости, даже не будучи в курсе, что они на самом деле чувствуют. У всех были разные механизмы психологической защиты и то, что они, в отличие от Гвен, не делились своими переживаниями, не делало их чудовищами.

Однако было в Гвен Купер и то, что Янто одобрял. Прежде всего, ее честность. На взгляд Янто, пусть она нередко совершала ошибки, у нее были благие намерения. И за исключением нескольких ошибок в оценке обстоятельств она действовала, как она думала, в интересах других. Ее периодически зашоренный взгляд на мир можно было объяснить ее крайней наивностью: за все время работы в полиции и теперь в Торчвуде они так и не поняла, что мир окрашен не только в белый и черный цвет. Тем не менее она, пусть и неуклюже, пыталась это увидеть, и это вызывало симпатию.

У Гвен Купер имелись недостатки. Иными словами, она была человеком.

Так что ему в ней нравилось и не нравилось?

1. У них противоположные характеры. В этом не было ее вины, но это обстоятельство все же относилось к пункту «не нравилось».

2. Она слишком часто думала, что права, и слишком часто готова была обвинить своих коллег в жестокосердном поведении, когда всем, кроме нее, было ясно, что другого выбора у них не было. Точно не нравилось.

3. Она иногда ранила Джека тем, что говорила. Не нравилось.

4. Она постоянно старалась сплотить команду и находила для этого разные способы... Это «нравилось» или «не нравилось»?

5. Она искренняя, с добрыми мотивами. Нравилось.

6. Она старается, пусть у нее и не всегда получается. Нравилось.

7. Ее наивность может быть очень милой.

8. Джек ее любит.

И этот последний пункт затмевал собой все остальное — 8. Джек ее любит. — определенно не нравилось.

Трудность состоит в том, неохотно подумалось Янто, вернее в осознании того, что настоящей причиной, по которой он не хочет иметь ничего общего с Гвен, является ревность. Янто поразмыслил над этим. Ревность. Он ревновал Джека к Гвен. Что было вполне естественно. Джек... боже, Джек смотрел на Гвен так, как он никогда не смотрел на Янто. Ни разу, даже когда они трахались.

Трахались. В конце концов, Оуэн был прав: Джек спал с ним из жалости и потому, что Янто был ему удобен.

БЕСПОКОЙСТВО.

Это чувство ударило подобно электрическому разряду и вырвало Янто из медитативного транса. Он резко сел на кровати, тяжело дыша. Несколько мгновений спустя он заметил Мисти, неуверенно зависшую возле него. Он улыбнулся ей, но ее беспокойство не уменьшилось.

— Все в порядке, — попробовал было заверить он ее, но из его горла вырвался лишь болезненный хрип.

Янто сглотнул и, почувствовав на губах соленую влагу протер глаза, тупо уставившись на мокрую руку.

* * *

В пятницу Янто снова пошел к Тош посмотреть какое-нибудь кино, но на сей раз их вечер был прерван сообщением о появлении очередных вивилов. Янто по-прежнему был на облегченном режиме работы и потому Тош вызвала Гвен для поддержки, а сам Янто отправился домой. Ему хотелось бы, чтобы у него была сегодня компания. В одиночестве он легко впадал в меланхолию, и иногда даже Мисти не удавалось прогнать его тоску.

Оуэн был на удивление вежлив на протяжении последних нескольких дней, но Янто подозревал, что это закончится, когда он окончательно выздоровеет, и не слишком ждал того момента, когда Оуэн сочтет его достаточно здоровым для того, чтобы снова начать говорить ему гадости. У Янто было такое ощущение, что у него изранена сама душа, и потому он точно знал, что не сможет как раньше просто отмахнуться от всего, что скажет ему Оуэн — он однажды уже оказался прав, и теперь будет трудно не верить ему.

Гвен Янто избегал всеми силами. Весь фокус состоял в том, чтобы неожиданно приносить ей кофе, иногда делать полезные предложения, улыбаться и приветствовать ее по утрам, прежде чем уйти в архив. Это не создавало у Гвен впечатления, что он уклоняется от общения с ней, хотя именно это он и делал.

Он не винил Джека. За что? Он всегда знал, что они справлялись с проблемами одинаковым способом — не думать о них и закрыться от всего мира, и если бы у Янто была возможность уйти, оставить все, он бы это сделал. Он знал это, как знал и то, что он хотел этого, и единственным, что удерживало его от этого шага, был Джек Харкнесс. Существовала, пусть и призрачная, вероятность того, что он еще вернется, и Янто не желал уходить, не попрощавшись. Не то чтобы он был во власти иллюзии, будто Джеку нужны прощания — тот наглядно доказал обратное — но Янто придется попрощаться ради собственного спокойствия, ради того, чтобы двигаться дальше.

Двигаться дальше? Он и впрямь об этом думает? При одной мысли об этом по спине у Янто пробежал привычный холодок. Но ему все равно придется на это пойти, ведь так? Если он останется с Джеком, то ему будет все больнее и больнее, и когда он умрет — а он непременно умрет — то умрет полный боли, а эта перспектива его не прельщала. Так он умирать не хотел. Ему придется объяснить Джеку, почему они не могут продолжать то, что между ними было, как бы это ни называлось: сексом из жалости, ни к чему не обязывающей дружбой с привилегиями и все в том же духе, и почему он должен уйти.

Доза реткона должна быть довольно большой, ведь ему придется стереть из памяти последние три года. Лучше всего подойдет инсценировка несчастного случая, для этого потребуется лишь нанести себе несколько порезов и синяков, как будто он ударился головой. Реткон повлияет на томографию и прочие исследования мозга, создав впечатление, будто Янто и впрямь страдает от последствий черепно-мозговой травмы. Амнезия и, вероятно — даже наверняка, учитывая дозу — изменения личности, таким образом, будут легко объяснимы. При Янто найдут удостоверение, и потому связаться с его семьей не составит труда. Они сочувственно поохают и отвезут его в родительский дом, где мама будет пытаться его откормить. Она, уже разучившаяся быть ему матерью, будет неловко и неуверенно себя чувствовать, а он снова начнет ненавидеть отчима. Дафид будет... Дафидом. Рианнон навестит его с детьми, и Янто изумится тому, как они выросли, а они в очередной раз убедятся в том, что он псих, но его это не огорчит, потому что дети либо вызывали у него ужас, либо раздражали его, а чаще все сразу, и он будет рад, если они будут держаться от него подальше. У него за спиной станут шептаться, что возможно это и к лучшему — по крайней мере, так он не помнит, как потерял бедняжку Лизу в той террористической атаке. Но Янто все равно это услышит, однако это не вызовет никаких воспоминаний, потому что преодолеть действие реткона не сможет ничто. Лиза, Торчвуд и Джек — все это исчезнет для него навсегда.

Он не был уверен, чего больше он испытывает от этой мысли, ужаса или восторга. Заваривая себе кофе, Янто решил, что наверное он поймет это, когда будет способен чувствовать что-то кроме боли и усталости.

Пока не было Джека, Янто должен был заниматься его делами, и поэтому он загнал подальше эти эмоции и не позволял им влиять на него, пока разговаривал с премьер-министром — гораздо лучшим, по сравнению с Саксоном, человеком, и с королевой, у которой появилась странная симпатия к Янто — вероятно от того, что его отчеты были намного более вежливыми, внятными и исчерпывающими, не то что отчеты Джека — и остальными официальными контактами. Пожалуй, это было не очень нормально, но у Янто не было времени ни проанализировать свое эмоциональное состояние, ни смириться с ним. Одно он знал точно: он не злился на Джека. Это было важнее всего, а с остальным он разберется позже, когда покончит с работой.

Это продержало его на плаву пару недель, прежде чем к нему вернулись привычные головные боли. В этот раз, однако, гораздо сильнее, чем прежде, как будто однажды погрузившись в мир своего разума и прогулявшись по нему, как это делают телепаты, чтобы упорядочить свои мысли, он больше не мог без этого обходиться. Даже еженедельные встречи с Тош не помогали Янто расслабиться, хотя они с ней определенно стали ближе. К тому времени, как наступил май, он уже не мог отрицать того, что с ним происходит, и в итоге отменил все свои встречи, сделал несколько звонков и позаботился о том, чтобы этот день, как и следующий, был у него свободен. Затем он написал торопливую записку и бросил ее на пол так, чтобы все выглядело, будто она просто упала, когда он уходил. Покончив с этим, он собрался и покинул кабинет Джека.

— Оуэн, — позвал он, надевая пальто. Доктор поднял голову, отвлекаясь от препарирования трупа инопланетянина. — Я ухожу, — пояснил Янто. — Надо проверить всех наших подопечных и уладить пару дел. Скорее всего, я буду занят до самого вечера, так что сюда я не вернусь, отправлюсь сразу домой. Ты остаешься за главного — не забудь все обесточить и перенаправить.

— Да, да, конечно, — кивнул Оуэн, возвращаясь к работе.

Янто как ни в чем ни бывало вышел из Хаба и направился домой. В тот день — как, впрочем, и в большинство других дней, так как он любил ходить пешком — он оставил машину дома, но сейчас она была ему нужна. Оуэн — и девочки тоже — посчитают, что он поехал навестить живущих под присмотром Торчвуда на Земле инопланетян и удостовериться, что с ними все в порядке, и если Янто повезет, у них не будет причин сомневаться в этом, но на всякий случай он все же отключил в машине GPS.

Янто поехал к Говеру — отдаленному участку берега, обычно безлюдному. Машина не могла довезти его непосредственно до цели назначения, и Янто, оставив ее у берега, пошел дальше пешком с тяжелым рюкзаком за плечами. Небольшую пещеру, к которой он направлялся, он нашел уже давно и использовал ее, когда хотел подумать или когда ему нужно было побыть одному.

Янто не тешил себя иллюзиями относительно того, что никто в мире не знал об этой пещере, но он ни разу ни с кем там не встретился, а потому надеялся, что и сейчас в ней никого не будет. Он осторожно вскарабкался на скалу, спустился к пещере и зажег фонарь, чтобы удостовериться, что у него не будет соседей в виде какого-нибудь животного. Затем он расстелил походную постель и сел на нее, прислонившись спиной к твердой холодной стене. Пещера была, как всегда, удивительно сухой, за что Янто и любил ее.

За это и за то, что здесь его никто не мог потревожить.

Сделав глоток воды, он достал принесенный с собой кляп и заткнул им рот. Убедившись, что он может свободно дышать, но никакие звуки сквозь него не проникают, Янто лег на кровать, подложил под голову часть одеяла, и как мог опутал себя его оставшейся частью. На этом все приготовления были завершены и он глубоко вздохнул, пытаясь настроить себя на то, что должно случиться, а затем открыл свой разум, освободившись от сдерживающих его оков.

На него тут же обрушился поток эмоций, безжалостный и раздирающий на части, причиняющий почти физическую боль. Это были все те эмоции, которые он так старался подавить — злость, раздражение, бессилие, печаль, усталость, отчаяние, вина, ревность, разочарование, стыд, тоска, горе, ненависть к себе — и все они смели его ментальные щиты с той же силой, с какой поезд сметает с путей человеческое тело... и практически с тем же результатом. Его ментальные щиты рухнули под натиском его собственного разума, и Янто атаковали образы, воспоминания, звуки-запахи-ощущения-картины, превратившиеся в огромную волну, увлекшую беспомощного Янто в море хаоса и смятения, которое он не мог контролировать.

Когда буря наконец улеглась, Янто осознал, что находится в полной темноте, где его то и дело касались осколки воспоминаний, затягивая в себя. Янто был совершенно неподвижен и измотан, ничего так не желая, как прекратить погружения в эти воспоминания, но он был слишком слаб, чтобы это предотвратить. Было легко, очень легко остаться в них навсегда и никогда больше не иметь дела с реальным миром.

— Янто Дилан Джонс, что я говорила о беготне в доме?

— Извини, мам! Мередит спрашивает, могу ли я пойти к нему поиграть. Можно?

— Мередит?

— Следите за языком, юная леди.

— Черт подери, это даже не смешно!

— Ты шутишь?

— Нет.

— Ты никогда не учился в университете.

— Боюсь, что так. Ты сам сказал: я был немного бродягой.

— Я давно не встречал такого гениального бродягу.

— Здорово! Так ты вернулся в Кардифф?

— Да, по крайней мере на какое-то время. Я не мог там оставаться.

— Что случилось? Ты не похож на самого себя.

— Слышала о террористической атаке в Лондоне на Кэнэри Ворф?..

— Да, это было во всех новостях. Ужасно, верно?

— Я был рядом.

— О боже. Ты в порядке?

— Я не был ранен.

— Тогда...

— Я знал нескольких из тех, кто там работал.

— О, Янто, мне очень жаль.

— Мне тоже... Слушай, я на какое-то время пропаду. Думаю... думаю, мне надо побыть немного одному. И не говори маме.

— Хорошо. Имей в виду, я считаю, что это плохая идея и мне не нравится, что ты будешь один, но я дам тебе время. Приходи на воскресный обед, когда захочешь.

— Спасибо, Рианнон.

— Рианнон! Снова сплетничаешь у кулера?

— Отвали, Дуглас.

— О, она в плохом настроении. Что случилось?

— Джек Харкнесс пожаловал сегодня без предупреждения.

— Тот самый Харкнесс? И?

— Мисс Хартман была крайне недовольна.

— И она сорвалась на ЭНА?

— Да, на всем отделе, но Рианнон досталось больше всего.

— Бедняжка.

— Я, между прочим, все еще здесь.

— Я знаю. Как мы можем тебе помочь?

— Я бы сказала, но не хочу, чтобы меня понизили в должности.

— Да, вряд ли тебе понравится быть в команде зачистки.

— Или даже хуже — в отделе по связям с общественностью.

— Могучий ум, не знала, что ты на это способен.

— Я в этом и не сомневался.

— Итак, паб сегодня вечером? Напьемся, и тебе станет легче.

— Давай, тебе надо немного расслабься. Пей.

— Нет, спасибо. У меня завтра медосмотр, не могу идти туда с похмелья.

— А, это. Полный отстой.

— Спасибо, это вдохновляет.

— Всегда пожалуйста. Все готово?

— Очень надеюсь, что да.

— Ну, посмотрим. Скоро ты ко мне присоединишься.

— Если я получу эту работу.

— Получишь. Ты рад, что я рассказал тебе о нас?

— Просто счастлив.

— Просто счастлив, сэр.

— Видишь ли, в том-то все и дело: я никогда не могу определить, когда ты язвишь, а когда серьезен.

— В данном случае я совершенно серьезен.

— Хм, хорошо.

— Действительно.

— Значит, тебе это нравится.

— Да, очень.

— Хорошо!

— Я лишь не понимаю, зачем ты это сделал.

— Потому что ты заслуживаешь того, чтобы тебя баловали, мой Янто.

— Ооо...

— Точно!

— Теперь вы надо мной смеетесь, сэр?

— Никогда не посмел бы. Давай, раздевайся и ложись. Запахи нормальные? Не резкие?

— Нет, все отлично.

— А музыка не слишком...

— Джек, все замечательно.

— Хорошо. Я... сначала надо разогреть масло.

— Ладно. И Джек... спасибо.

Янто, чересчур измученный, чтобы уделять внимание чему-то кроме вспышек воспоминаний, открыл глаза и уставился на темный потолок пещеры. Через какое-то время он сумел собраться с силами и с некоторым трудом выпутался из обездвижевшего его одеяла. Голова болела, несмотря на подложенную под нее ткань: очевидно, судороги были сильнее, чем он ожидал. Янто вынул кляп, выплюнул кровь и выпил бутылку воды. Горло саднило, и из-за кляпа мышцы вокруг рта ныли, а губы жгло.

На часах было восемь. У Янто ушло больше времени на это мысленное путешествие, чем он рассчитывал, но с этим ничего нельзя было поделать. Он не мог вернуться домой с неработающими, раздробленными щитами. Нет, он останется в пещере до тех пор, пока он не восстановит хотя бы один уровень щитов. И это требовалось сделать прямо сейчас. Янто потянулся, немного размялся, а затем снова впал с медитативный транс.

Самое худшее было уже позади, и пока Янто заново возводил щиты, его беспокоили лишь случайные обрывки мыслей. Он отдавал себе отчет в том, что починкой щитов на скорую руку тут не обойтись — они были разрушены до основания, и он уже чувствовал дальние отголоски чужих эмоций. Учитывая, что вокруг на несколько миль не было ни одной живой души, это было не очень хорошим знаком. Янто скрупулезно выстраивал привычные ментальные щиты вокруг своего разума, прежде чем снова заглянуть в него.

Никто не мог контролировать то, как выглядит безопасное место внутри его сознания. Даже с его недостаточным опытом в области ментальных искусств Янто знал, что безопасное место управляется глубинами подсознания, и это нечто, ассоциирующееся у человека с защитой. Когда-то это была комната № 14 на втором уровне архива в лондонском Торчвуде, где Лиза первые пригласила его на свидание. Сейчас же Янто увидел знакомую крошечную спальню, и у него защемило сердце. Впрочем, он ничуть этому не удивился и медленно провел пальцем по покрывалу. Вокруг него были все те мелочи, которые Джек хранил в своей спальне, а в углу висела его шинель ВВС Великобритании. Подойдя к ней, Янто снял ее с вешалки и тщательно осмотрел. Его мозг воспроизвел шинель до мельчайших деталей, включая те места, которые Янто собственноручно зашивал и ставил незаметные заплатки. Ему стоило немалых сил и времени, чтобы найти подходящую ткань, но ему это удалось. Такая прекрасная старая, подлинная шинель требовала бережного обращения и была достойна самого лучшего.

Янто надел шинель и обошел спальню, одновременно впадая в меланхолию и ностальгию. Его острая душевная боль немного притупилась, и он знал, что ничто и никогда уже не ранит его так сильно. И пожалуй ему стоит немного поменять планы: он поговорит с Джеком прежде, чем принимать решение. Ему было бы сейчас намного легче, если бы он не копил в себе все эти чувства, но и в этом случае исход был бы тем же — впервые за несколько месяцев Янто был так спокоен.

В конце концов он глубоко вздохнул и покинул спальню, вскарабкавшись по лестнице. Вот только здесь, в отличие от реальности, она вела не в кабинет Джека, а в разгромленный внутренний мир Янто. Поплотнее закутавшись в шинель, Янто начал быстро и эффективно сортировать свои воспоминания. Это было не так мучительно, как раньше, хотя Янто все еще причиняли боль те, которые заставляли его чувствовать себя никому не нужным, в том числе Джеку. Однако на этот раз он осознал, что у него хватает воспоминаний о моментах, когда Джек беспокоился и заботился о нем. О моментах, когда Джек делал для него что-то особенное, от чего Янто ощущал себя живым и любимым, и это не было притворством, Янто был в этом уверен. О том, какова была природа этой любви, они с Джеком никогда не разговаривали, но Янто не мог отрицать того, что был ему дорог.

Внезапно Янто понял, что уже довольно давно думает о возвращении Джека без обычного «если только он вернется», и смущенно продолжил приводить в порядок воспоминания, не позволяя себе углубляться в них за исключением нескольких, полных нежности и связанных с Джеком, которые, как ни странно, не имели отношения к сексу. У него получилось быстро выполнить поставленную перед собой задачу — очевидно, его подсознание примирилось со сложившемся положением дел скорее, чем он сам. Как только воспоминания, в бурном море которых он чуть не утонул, были рассортированы по группам, пусть и на скорую руку, Янто принялся возводить ментальные щиты. Благодаря новоприобретенному спокойствию и целеустремленности это не заняло много времени и вскоре новые щиты стали не менее крепкими, чем старые. Довольный собой, Янто начал выходить из транса. Его мысли еще требовали реорганизации, но это могло подождать — самая срочная и важная работа была сделана.

В реальном мире давно уже наступила ночь и Янто торопливо собрался при свете фонаря, почти не рассеивавшего темноту. При этом он старался не обращать внимания на одеревеневшие мышцы и ноющее тело — Торчвуд научил его, что находиться так поздно вне дома довольно глупо, и меньше всего ему стоит бояться грабителей. Упаковав вещи, он направился к машине, настороженно оглядываясь по сторонам.

Он без происшествий добрался до дома, где тут же рухнул на кровать и мгновенно уснул, не в силах даже переодеться.

Date: 2015-07-17; view: 493; Нарушение авторских прав