Глава 2. Он еще никогда не спал с мужчиной

Он еще никогда не спал с мужчиной. Не то чтобы прежде ему ни один не нравился, но сейчас он впервые смог заглушить звучащие у него в голове голоса — «чертов гомик, это надо было выбить из тебя еще в детстве» — и действовать, как диктовали ему его желания. Они с Джеком не продвинулись дальше взаимной и весьма приятной мастурбации — Джек не хотел давить на Янто, словно в глубине души ждал, что тот опомнится и сбежит от него. Янто и сам боялся, что застынет в нерешительности, когда прижмется к нагому мужскому телу, но этого не случилось. Несмотря на непривычную ситуацию, его эрекция никуда не делась, что определенно обрадовало Джека.

Они сломали часы Янто — Джек пообещал ему купить другие — и умудрились сдвинуть с места всю мебель в помещении. Янто помог Джеку привести все в порядок, обнаружив при этом, что нагибаться на глазах у Джека ему явно не следует. И прежде, чем Джек позволил ему снова одеться — еще через два часа — он приклеил ему к груди очередной стикер: «У него потрясающий зад. Это оч. важно!» Как только Джек отвернулся, Янто убрал этот стикер в кошелек, добавив к своей растущей коллекции.

С тех пор, как Лизу превратили в кибера, это был первый раз, когда он занимался сексом. И с кем? С Джеком! Ирония судьбы.

Но Янто не мог не признать, что Джек был великолепным любовником. Закусив губу, он медленно шел домой, пытаясь решить, стоит ли ему повторять этот опыт. В этом нет ничего страшного, так? Джек не приравнивал секс к любви, так что ничьи чувства не будут задеты, тем более что Янто сильно сомневался, что влюбится в Джека. Особенно учитывая то, что Янто до сих пор любил Лизу, и то, что сделал Джек... Убил ее/киберсущество, спас меня, продолжает спасать меня — о, боже... Нет, он не влюбится в Джека, но он ничего не будет иметь против физической разрядки, полученной с его помощью.

Приняв это решение, Янто ускорил шаг.

* * *

Двадцать первого августа он получил по почте ничем не примечательную посылку, упакованную в коричневую бумагу. Внутри оказалось старое издание «Волн» Вирджинии Вульф. Янто благоговейно смотрел на книгу ровно девять минут и тридцать шесть секунд, прежде чем открыть ее и найти маленькую открытку, в которой было написано: «Мы скучаем по тебе, Янто! Надеемся, у тебя будет хороший день. Любим тебя. Дора, мама и папа». Открытка была датирована несколькими днями раньше, и несмотря на то, что она была лаконична и не содержала никаких подробностей, Янто знал, к чему был приурочен этот подарок.

Он просто не думал, что получит его от Доры и ее родителей.

Янто провел несколько благословенных часов, уткнувшись в книгу. Да, он читал ее прежде, но перечитывать ее было одно удовольствие. Было что-то успокаивающее в том, чтобы переворачивать старые страницы, чувствуя под пальцами мягкий тонкий пергамент.

На следующий день он отправился на работу необычайно умиротворенным, не переставая, впрочем, гадать, как долго продержится это настроение.

* * *

Он закончил систематизировать архивы Торчвуда-3 в сентябре, через пять месяцев после своего прихода в Торчвуд и четырех месяцев труда. Не так уж плохо, принимая во внимание объем работы. Да и вообще, Янто сделал это быстрее, чем рассчитывал. Он вынужден был перепечатать некоторые старые документы, находившиеся в ужасном состоянии, но в итоге Торчвуд-3 обладал теперь всеми материалами со времен его основания.

Впрочем, это было только начало. Все, что было привезено из лондонского Торчвуда до сих пор лежало неразобранным, только Тош взяла оттуда несколько высокотехнологичных «игрушек», остальное никто не трогал.

По крайней мере Янто доподлинно знал, что записи Торчвуда-1 организованы куда лучше, чем архив Торчуда-3 — до сегодняшнего дня. Команда расследовала очередное дело, связанное со всплеском активности разлома, оставив Янто в Хабе одного. На этот раз Джек не настоял на том, чтобы в отсутствие остальных Янто надел следящее устройство, как он делал всегда с тех пор, как... как... Это не прошло незамеченным для Янто, который, испытывая душевный подъем от такого доверия, выбрал этот день, чтобы заняться всем, что раньше принадлежало Торчвуду-1. Так было больше шансов, что у него не случится нервного срыва.

Когда Янто открыл дверь в хранилище, его взгляду предстали длинные ряды армированных стеллажей с выдвижными ящиками: Джек с командой вывезли из лондонского Торчвуда все материальные архивы и документы, которые только нашли: нельзя было, чтобы они попали в руки гражданских. Однако члены Торчвуда-3 не сочли нужным упорядочить чужие материалы и включить их в собственный архив. Конечно, зачем им это, когда они давным-давно взломали главный компьютер Торчвуда-1 и получили все копии всех этих документов в электронном виде. К тому же Янто прекрасно помнил, в каком состоянии был архив Торчвуда-3 до него — скорее всего, команда боялась спускаться туда.

Глубоко вздохнув, Янто подошел к ближайшему ко входу стеллажу. Небольшая табличка, на которой было указано содержимое ящиков, была заляпана грязью, как и сам стеллаж, но Янто все же сумел разобрать надпись: 1917, июнь-июль. В следующем стеллаже были документы, датированные ноябрем 1918-го. Никакой системы. Собственно, на что он надеялся?

Подумав немного, Янто вернулся на основной уровень и принес оттуда легкий стол и кресло, затем снял пиджак, аккуратно повесил его на спинку, засучил рукава и принялся за работу. Некоторые из документов, точнее большинство документов во всех стеллажах, были сильно повреждены, но Янто недаром провел массу времени в архивах лондонского Торчвуда. Тогда он прочитал все, к чему у него был доступ, и даже то, что формально ему не разрешено было знать, и таким образом сейчас, глядя на обрывочные записи и неразборчивые куски текста, сумел по памяти воссоздать почти весь архив.

«...подвергся испытаниям на устойчивость к высокой нагрузке. Предельная выносливость пока не выяснена. Объект способен выдержать взрыв одного килограмма семтекса [пластичная взрывчатка], произошедший внутри него. Запланированы дальнейшие тесты».

Изоляционные герметичные контейнеры. Переписывая старый отчет, который был в плачевном состоянии, Янто вспомнил, как специалисты Торчвуда-1 взрывали внутри этих контейнеров всю взрывчатку, которую только могли достать, но на них не появилось даже царапины. С подготовкой взрывов им помогал Нил из команды по обнаружению и обезвреживанию взрывных устройств, которого Торчвуд переманил из полиции. Нилу было не привыкать возиться с бомбами и он пришел в такой восторг от этой новой технологии, что без умолку твердил Янто о том, что в один день они смогут передать ее правоохранительным органам всего мира, и это обезопасит их работу.

«...щает ра...ию. Может оказаться полезн.», — говорилось в следующем документе. Янто обреченно уставился на него: да уж, немного от него пользы — и принялся рыться в бумагах, надеясь найти продолжение этого отчета, попутно спрашивая себя, не зря ли он начал с самой трудной задачи? Возможно, ему стоило в первую очередь заняться тем, что легче поддается расшифровке, оставив все самое сложное на потом. На следующих попавшихся ему клочках бумаги было написано: «...спец. сил. подтвердили эффективность рад... оров из Сасктуна, Будапешта, Чернавода, Жеянга и т.д. (ссылк. Приложение Б.). Просто невероят. РД: 1976(4.20), 846», и когда Янто это увидел, в его памяти немедленно всплыла информация о том, что в лондонском Торчвуде называли «очищающей губкой» и об испытаниях, которые с ней проводились. Губка поглощала все радиоактивное излучение не только вблизи нее, но и на огромном расстоянии, так что Торчвуду пришлось поместить ее в свинцовую коробку, поскольку она влияла на функционирование атомных станций по всему миру. Янто поморщился и потер лоб: вспоминать вот так все, что он когда-либо читал, было больно, особенно когда он находился в нестабильном эмоциональном состоянии, как сейчас. Вечером у него определенно будет мигрень. Интересно, Торчвуд-3 отыскал в Кэнэри Ворф Губку, заключенную в свою свинцовую тюрьму? Может, в данный момент она даже хранится в этой комнате.

Медленно, аккуратно и максимально точно Янто переписал отчет, добавив в качестве приложения личные воспоминания о губке. Работа над следующими несколькими рядами папок пошла быстрее, поскольку они были в хорошем состоянии и легко читались. Но Янто все равно скопировал их, используя формы Торчвуда-3: архив не помешает стандартизировать. Последняя папка описывала неизвестный инопланетный артефакт, предположительно усиливающий телепатические способности. Отчет об этом был составлен 27.9.2005, а артефакту был присвоен номер 1407, и на его-то поиски и отправился Янто, скопировав документ.

Сентябрь, сентябрь, сентябрь... Янто ходил между стеллажами, пытаясь найти тот, в котором были материалы за сентябрь 2005-го. А, вот — сентябрь. С некоторыми усилиями взгромоздив стеллаж на тележку, Янто привез его к своему импровизированному временному рабочему месту. Итак, за что взяться сначала — по порядку с верхнего ящика или сразу с Артефакта-1407?

Открыв стеллаж, Янто выдвинул наугад один ящик — первый же файл в нем был помечен как «2005(9.27), Артефакт-1407». Знак судьбы, не иначе. Янто улыбнулся и открыл папку.

Бумаги, лежавшие в ней, были написаны его почерком.

Янто потребовалось несколько секунд, чтобы вспомнить, как дышать. Когда Янто более-менее взял себя в руки, он продолжил читать написанные таким знакомым почерком слова. Его имя (каталогизатор: Янто Джонс) и личный номер наверху страницы. Описание внешнего вида артефакта, который, вероятно, был всего лишь украшением. Эта его теория строилась на замысловатых и изысканных узорах, покрывающих гладкий блестящий металл. Но очевидно украшение не было предназначено для людей, потому что металлические кольца были переплетены так, что ни один человек не смог бы их носить. Артефакт выглядел как два круглых звена цепочки, как два сплетенных кольца, которые невозможно было разъединить, не разрезав их. Тесты показали, что металл, из которого был сделан артефакт, является неизвестным на Земле сплавом, но больше ничего интересного в артефакте не было. Он никак не среагировал на «подопытных субъектов» — только теперь Янто задумался, что это значит — не оказал на них никакого влияния, а потому был отправлен в архив, чтобы его занесли в каталог и забыли о нем. Там, в архиве, Янто дотронулся до колец, и они засияли.

От его прикосновения узоры на артефакте засветились, и этот свет исчезал только тогда, когда он убирал руку или колец касался кто-то другой.

Когда кто-то другой...

О, боже.

* * *

— Ого, тебе идет такой стиль, Янто, — сказал Джек, резко остановившийся на пороге кухни.

— Прошу прощения? — не понял Янто.

— Без пиджака, без жилетки, с подвернутыми рукавами, ослабленным галстуком, — пояснил Джек, показывая на Янто, — и расстегнутой верхней пуговицей... нет, двумя расстегнутыми пуговицами. Чем ты занимался, Янто?

— Архивом, — ответил Янто.

— Иногда у меня возникает впечатление, что ты там живешь, — сказал Джек, подошел поближе, протянул руку и провел по бедру и по спине Янто. — Тебе следует больше отдыхать.

— Это приказ, сэр? — игриво осведомился Янто.

— Это предложение, — пробормотал Джек. — Собираешься его принять?

Ладонь Джека, лежавшая на пояснице Янто, опустилась ниже, и Янто едва сдержался, чтобы не вздрогнуть, не вздохнуть и не прислониться к Джеку, что потребовало от него немалых усилий.

— Янто? — раздался вдруг голос зашедшей в кухню Тош. — Ты не сделаешь мне чашку кофе?

Да уж, если Джек того хотел, он умел двигаться невероятно быстро.

— Конечно, Тош, — отозвался Янто. — Я как раз сварил свежий.

— Спасибо, — откликнулась Тош, открывая холодильник в поисках чего-нибудь съедобного. — Эй, а что случилось с твоим пиджаком?

— На нижних уровнях жарковато, — ответил Янто, наливая в кружку кофе и добавляя туда сливки и сахар по вкусу Тош. — Я передвигал там кое-что. На полке есть овсяное печенье.

— Отлично, — воскликнула Тош, закрывая холодильник: печенье привлекало ее больше чем то, что она могла отыскать там. — Да, Джек, я думала о том, чтобы проверить ту штуку, которую мы нашли, с помощью гиперспектрального сканера: вдруг он подскажет нам, с чем мы имеем дело.

— Конечно, — любезно отозвался опиравшийся на стол Джек. — По крайней мере, мы точно узнаем, опасна эта вещь или нет. Все лучше, чем ничего.

— О чем речь? — поинтересовался Янто, протягивая кружку кофе Тош, которая с благодарной улыбкой приняла ее.

— О каком-то ящике, — ответил Джек, — из определенно внеземного металла: это показали предварительные тесты, которые мы сделали, чтобы выяснить, безопасно ли его перемещать. Безопасно. Но мы так и не выяснили, что там внутри.

— Отсюда такие меры предосторожности, — закончил Янто.

— Верно, — подтвердила Тош. — Хочешь на него посмотреть?

— Почему бы и нет? Мне не помешает перерыв.

— Если ты это признаешь, значит тебе и впрямь нужен отдых, — усмехнулся Джек. — Пошли, пока Оуэн не решил ткнуть в этот ящик палкой, чтобы посмотреть, что из этого выйдет.

— С него станется, — заметил Янто и притворился что не услышал, как захихикала Тош.

Как оказалось, Оуэн не стал тыкать в ящик палкой. Впрочем, как подумал Янто, это все равно ничего не дало бы: метки на ящике были явно инопланетными, но Янто видел их раньше.

— А, «банка джема».

Команда посмотрела на него так, словно он сошел с ума.

— Что? — спросил наконец Джек.

— Холодильник пришельцев, — объяснил Янто. — Кэнди назвала его так, потому что то, что находилось внутри, когда мы впервые его открыли, больше всего напоминало клубничный джем.

— Кэнди?

— Колле... бывшая коллега, — ответил Янто, надеясь, что никто из его нынешних коллег не обратил внимания на оговорку.

Перед его внутренним взором предстала Кэнди — всегда улыбающаяся белоснежной, но немного кривозубой улыбкой, невысокая, полная и такая же бледная и редко видевшая солнце, как и сам Янто. А еще ее неудавшаяся трансформация: острые лезвия у нее над головой и ее мозги на полу.

— Это действительно был джем? — поспешно уточнил Джек.

— Мы не решились попробовать его на вкус, чтобы это узнать. Дуглас предложил намазать это на сэндвич Отто Шмидта и понаблюдать, что произойдет — тот был той еще занозой — но, увы, мы так никогда и не привели в исполнение этот план.

— Шмидт был главой службы безопасности, так? — поднял бровь Джек. — Сомневаюсь, что вам это удалось бы.

— Ну, однажды мы сделали нечто подобное: заменили его сладкую паприку на чили... далеко не сладкий чили, — сообщил Янто. — Он потом несколько дней плевался огнем.

— В прямом смысле слова? — лукаво осведомилась Тош.

— Почти, — невозмутимо ответил Янто. — Мы хотели было совершить нечто более экстремальное, просто чтобы продемонстрировать нашу точку зрения кое на что, но передумали из опасения, что он нас вычислит.

— Точку зрения на что? — поинтересовался Оуэн, вертя в руках не представляющий угрозы ящик.

— Он и его люди отправляли в архив плохо обработанные объекты. Кэнди и Холли заболели каким-то внеземным гриппом из-за не до конца обеззараженного инопланетного артефакта, который отдел Шмидта прислал в архив. Служба безопасности была убеждена, что в архиве работают роботы, и потому о нашей безопасности подчиненные Шмидта никогда особо не беспокоились и не принимали все положенные меры предосторожности.

— И вы положили в его еду чили, — резюмировала Тош, выгнув бровь, с удивительной точностью имитируя Джека.

— Поначалу мы намеревались посыпать ему не чили, а что-нибудь гораздо более неприятное и неземное, — заверил ее Янто.

— Опасайтесь демонов архивирования, — пробормотал Джек, который был впечатлен, но в то же время изрядно нервничал. — Ты же не поступишь так с нами, правда, Янто?

— Право слово, сэр, то, что я отвечаю за еду и напитки, вовсе не означает, что я паду так низко, — искренне сказал Янто, но команда, похоже, не очень ему поверила. — И на этой ноте я с вами прощаюсь и возвращаюсь в архив, — добавил Янто и, улыбнувшись всем, развернулся и ушел.

* * *

Полчаса спустя он пожалел о своем бегстве на нижние уровни Хаба: за эти тридцать минут он не сделал ровным счетом ничего. Обычно работа успокаивала Янто, но сейчас он никак не мог на ней сосредоточиться. Ему мешали непрошеные воспоминания, которые одолевали его каждый раз, когда он читал что-то знакомое, к чему был лично причастен; эти воспоминания пробуждали другие воспоминания, чем дальше, тем больше, и в конце концов Янто сдался: он закрыл отчет, который пытался читать, и положил голову на стол.

«Ненадолго, — сказал он себе в свое оправдание. — Небольшая передышка». Голова у него болела нестерпимо.

— Эй, ты просто невыносим! — Это Кэнди, чье полное имя было Кэндис, но она предпочитала сокращенный вариант.

— Но это же чистая правда, верно? — Это Дуглас с его широкой мальчишеской улыбкой, благодаря которой ему все всегда немедленно прощалось. — Скажи ей, МУ!

МУ — это он, Янто. «Могучий ум», как тот вымышленный компьютер*. О том, что Янто знает все и ответит на любой вопрос, в отделе шутили постоянно.

===

[Deep Thought — название компьютера из книги Дугласа Адамса «Автостопом по Галактике» (Hitchhiker's guide to the galaxy). В переводе Евгений Щербатюка Deep Thought назван «Глубокий замысел», в нашем переводе в кино его называли Думатель, но мне не нравится этот вариант, поэтому я предложила свой. Впрочем, Deep Thought — также и реальный компьютер, предшественник знаменитого Deep Blue, компьютера, выигравшего в шахматы у Гарри Каспарова.]

===

— Да ладно, ты же не думаешь, что я поверю в то, что она согласилась! — это опять Кэнди.

— Разве я мог солгать? — Дуглас.

— Не моргнув глазом, — это Кара, с которой Янто отлично ладил, во многом благодаря тому, что она была единственной валлийкой в отделе и единственным уроженцем его родной страны, которого он знал в Лондоне. Они постоянно действовали на нервы коллегам, говоря друг с другом по-валлийски. Все считали, что они сплетничают о них, но на самом деле Кара и Янто беседовали по большей части о регби, наслаждаясь при этом раздраженными лицами коллег.

— Вынужден согласиться, — вежливым тоном поддержал Кару Янто.

Дуглас — приложивший руки к груди и изображающий нечеловеческие страдания и свою смерть. Смех.

Дуглас — объятый ужасом, кричащий, когда его привязывали к креслу конвертационного механизма. Его успешная трансформация в кибера. Его жизнерадостность, юмор и шутки, теплота — все это исчезло в мгновение ока. Как и у Лизы.

Лиза, его прекрасная, энергичная, полная жизни Лиза.

— Я хочу кое о чем с тобой поговорить, но не знаю, как ты к этому отнесешься, — сказала она ему однажды.

Янто отложил в сторону сэндвич и скрестил руки, демонстрируя, что он весь в ее распоряжении.

— Давай, выкладывай, и если тебе не понравится моя реакция, можешь ударить меня или притвориться, что ты ничего не говорила, — невозмутимо ответил Янто.

— Ладно. Я думаю, мы должны жить вместе, — выпалила Лиза

— Отлично. Я как раз пытался придумать, как бы тебе это предложить, — немедленно отозвался Янто.

— Я знаю, это может показаться поспешным решением, но... Подожди, что?

Янто, не сдержавшись, рассмеялся над ее довольным, но удивленным выражением лица. Спустя две недели и несколько споров относительного того, чья квартира лучше, Янто переехал к Лизе. У нее была свободная комната со встроенными книжными шкафами — именно они его и подкупили.

— Ты любишь старые книги, да? — тепло спросила Лиза.

— Я вообще люблю книги, — ответил Янто. — И старые вещи. Все, что не имеет времени.

— Значит я с чистой совестью могу подарить тебе на день рождения часы?

— Нет уж, включи воображение, — с притворным возмущением откликнулся Янто.

— Да неужели? — У нее загорелись глаза, и Янто, присмотревшись к этому подозрительному блеску, поинтересовался:

— Мне уже стоит нервничать?

— Мне уже стоит начинать беспокоиться?

Янто вздрогнул и выпрямился, едва не уронив на пол очередную стопку папок. И тут же пожалел об этом: резкое движение вызвало приступ острой головной боли. Янто мгновенно зажмурился и попытался дышать ровно и спокойно.

— О чем, сэр? — спросил он, когда снова обрел дар речи.

— Ты не слишком хорошо выглядишь, — пояснил Джек, и Янто, услышав его приближающиеся шаги, снова открыл глаза, стараясь не морщиться из-за чересчур яркого света.

— Небольшая головная боль, скоро пройдет.

— Конечно-конечно, — ответил ни капли не поверивший в это Джек. — У Оуэна есть болеутоляющие.

— Я предпочитаю обходиться без таблеток, если в этом нет крайней необходимости, — сказал Янто. — Но если мне станет хуже, я их приму.

Джек дотронулся до его шеи и нежно потер ее.

— Ты весь напряжен, — тихо произнес он.

— Какой сюрприз, — равнодушно откликнулся Янто.

Джек негромко засмеялся.

— Нет, но ты слишком уж напряжен.

Джек встал позади Янто, положил руки ему на плечи и большими пальцами нажал по обе стороны от позвоночника, отчего Янто непроизвольно вскрикнул.

— Тихо, радость моя, тихо, — проворковал Джек. — Сейчас станет легче.

— Ты подрабатываешь массажистом? — сквозь стиснутые зубы осведомился Янто.

— Неа. Но я однажды встречался с одним массажистом, — небрежно ответил Джек, медленными круговыми движениями массируя плечи Янто и чувствуя, как он расслабляется под его руками. — Это считается?

— Я это запомню и непременно использую, — сказал Янто и облегченно вздохнул, когда невыносимая боль немного утихла и ее стало можно терпеть.

Джек еще несколько минут продолжал массаж, а когда он остановился, его ладони скользнули ниже и легли Янто на грудь, и Джек притянул его к себе.

— Вот что, — прошептал он на ухо Янто, — оставайся в Хабе, когда все разойдутся по домам, и я устрою тебе сеанс настоящего массажа — с маслом и всем прочим. Согласен? — Джек слегка укусил Янто за мочку.

Янто позволил себе откинуть голову на плечо Джека. Было совершенно очевидно, что на самом деле предлагает ему Джек, чья близость и тепло пьянили Янто и давали ощущение безопасности и защищенности.

Это всего лишь физическое облегчение.

Янто снова закрыл глаза.

— Согласен.

* * *

Юджин Джонс. Если бы его жизнь сложилась по-другому, на его месте мог бы быть он, Янто. У них была одинаковая фамилия. И в старших классах Янто тоже чувствовал себя чужим, не таким, как все. Его всегда интересовали вещи, до которых другим не было никакого дела, и его тоже считали чудиком и подвергали остракизму. Янто хорошо помнил, как с трудом выносил уроки, поскольку они никогда его не занимали: он читал литературу, не входящую в школьную программу, и игнорировал занятия, потому что терпеть не мог, когда учителя смотрели сквозь него. Янто был для них пустым местом и платил им тем же.

Как с этим боролся Юджин?

— Смерть это ничто, — сказал Джек жестко и настойчиво. — Никаких жемчужных ворот или света в конце туннеля. Это было эхо, отголосок Юджина.

— Он оттолкнул Гвен и спас ей жизнь, — ответил Янто. Не соглашаясь или не соглашаясь с Джеком, просто констатируя факт.

— Значит, у него оставалось еще достаточно энергии, чтобы проявить себя, — отмахнулся Джек. — И он потратил ее всю, разве нет?

— Наверное да, — неуверенно признал Янто.

— Потому что смерть — это темнота. Ничего, кроме темноты и безграничной пустоты, давящей на тебя. Вот что есть смерть.

— Ты не думаешь, что она такая только для тебя? — спросил Янто. — Из-за того, что ты не можешь оставаться мертвым.

— Нет, — тут же отозвался Джек. — Убежден, что смерть такая для всех. — Джек внезапно встал и добавил: — Ян, я хочу тебе кое-что показать.

Янто также поднялся на ноги и снял с вешалки шинель Джека, который автоматически встал перед ним, чтобы ему было удобнее его одевать. Янто привычно надел шинель на Джека и расправил отвороты.

— Вам известно, что я всегда и всюду последую за вами, сэр, — мягко сказал Янто. — Но вы уверены, что вы сейчас в подходящем расположении духа, чтобы идти куда-либо?

Джек замер и неподвижным взглядом уставился в пустоту, пока Янто терпеливо ждал, когда он примет решение. Наконец Джек слегка сгорбился и устало улыбнулся Янто.

— Нет, не уверен, — подтвердил он. — Пожалуй, лучше отложить это до завтра.

— Как скажешь, — кивнул Янто и с многозначительным видом провел рукой по шинели, чувствуя, как Джек вздрогнул и напрягся. — А пока что...

Джек ослепительно улыбнулся и схватил Янто за руки, крепко их сжав.

— Иди сюда. У меня сегодня нет настроения ехать к тебе.

— Что, моя квартира слишком неубранная и грязная для тебя? — поинтересовался Янто, умудрившись сохранить полнейшую невозмутимость.

Оба знали, что жилище Янто было настолько безупречно чистым и аккуратным, что это почти граничило с одержимостью. Джек часто заявлял об этом прежде, но вообще-то у него было время привыкнуть — все их свидания, за исключением первого, проходили у Янто. Это позволяло им не тратить время на стирание записей камер видеонаблюдения и помогало скрывать их отношения от коллег.

— Это слишком далеко, — ответил Джек и отпустил на пару минут руку Янто, чтобы сдвинуть в сторону лежавший на полу коврик, под которым прятался люк. Еще одно усилие — и Джек, открыв люк, быстро и легко спустился вниз. Янто осторожно заглянул в люк и увидел вделанную в бетон лестницу, ведущую в спальню.

— Ты спишь под своим кабинетом, — ровно сказал Янто, спустившись вслед за Джеком.

— Только не говори, что вы все об этом не подозревали, — отозвался Джек.

— Мы подозревали, что ты живешь недалеко от Хаба, — ответил Янто. — И мы шутливо предполагали, что ты ночуешь прямо на рабочем месте. Ключевое слово — «шутливо».

Джек закатил глаза.

— Так удобнее, особенно если что-то случится с разломом посреди ночи. Итак, на чем мы остановились?

Дожидаться ответа Янто Джек не стал и, взяв его лицо в свои руки, крепко поцеловал его. Очевидно, время разговоров закончилось.

Янто с яростью ответил на этот поцелуй, в глубине души испытывая облегчение, когда Джек сразу же принялся снимать с него одежду так быстро, как только мог. В их отношениях не изменилось ничего, кроме места их очередного... свидания. И это было даже хорошо, подумал Янто после того, как Джек толкнул его на узкую кровать и оседлал. Это означало, что ему не придется пересматривать свои взгляды, ведь все оставалось по-прежнему. Это лишь физическая разрядка, ничего больше. Но этого было достаточно, чтобы прогнать тьму и холод.

* * *

— Добро пожаловать во Флэт Холм, — объявил Джек, когда они поднимались в гору. — Теперь, когда я рассказал тебе, чего ожидать, ты точно хочешь туда идти?

Янто решительно посмотрел в глаза Джека, ни на секунду не замедлив шаг.

— Я не убегу оттуда с криками ужаса, Джек, — ответил он.

— На всякий случай знай, что я не стану думать о тебе хуже, если ты все же убежишь, — сообщил Джек. — А, Анжела. Есть что-то новое?

— Нет, в этом месяце ничего нового, капитан, — отозвалась Анжела, с любопытством рассматривая Янто. Она была одета в практичные брюки и блузку, а ее начавшие седеть волосы были собраны в пучок.

— Это Янто Джонс, — представил Янто Джек, — он работает со мной. Янто, познакомься с Анжелой Корнер, она управляет этим местом.

— Приятно познакомиться, — сказал Янто, протягивая Анжеле руку.

— Мне тоже, поверьте, — откликнулась Анжела, чье рукопожатие было удивительно твердым. — Полагаю, вам нужна экскурсия, мистер Джонс?

Янто бросил быстрый взгляд на Джека, который кивнул в ответ.

— Да, вы правы, — согласился он.

«Экскурсия» не заняла много времени. Те пациенты, которые чувствовали себя более-менее нормально и были стабильны, собрались вместе в комнате отдыха и рассеянно беседовали друг с другом. Остальные — те, кому повезло меньше — находились каждый в своей комнате, чтобы они не могли причинить вред себе или другим. У комнаты одной из таких пациенток, Наоми Фишер, Янто остановился.

— Хочешь зайти? — обманчиво мягко поинтересовался Джек.

— Да, пожалуйста,

— Она уже пыталась покончить с собой, — предупредила Анжела. — Мы вынуждены были убрать из комнаты все, что она могла бы использовать для новой попытки.

Анжела открыла Янто дверь, и он зашел в абсолютно ничем не примечательную стерильную комнату, где его внимание тут же приковала худая девочка, лежавшая на кровати. Ей было не больше тринадцати, и она повернулась ко входу при появлении Янто и остальных, но глаза ее оставались безжизненными и смотрели в пустоту. Анжела направилась прямиком к мониторам, чтобы проверить непонятные показания, а Янто сел на кровать к Наоми и положил свою руку рядом с ее.

Долгие, долгие минуты ожидания. Янто не заметил, ни как Анжела, пошептавшись с Джеком, покинула комнату, ни как Джек прислонился к двери так, чтобы быть вне поля зрения Наоми, но при этом иметь возможность наблюдать за Янто.

— Одни зубы, — внезапно произнесла Наоми хрипло, словно она когда-то много кричала и сорвала голос. — Всегда зубы.

— Но не здесь, — тихо и успокаивающе пробормотал Янто, чей акцент заметно усилился.

— Могут и здесь, — возразила девочка, а затем положила ладонь на руку Янто и удовлетворенно закрыла глаза. — Ммм, тепло.

Янто медленно повернул кисть, чтобы он как следует смог взять Наоми за руку, ладонь к ладони. У нее была прохладная и сухая кожа, а ее разум, казалось, находился далеко отсюда.

— Тебе бывает холодно? — спросил Янто.

— Внутри, — шепотом призналась девочка. — Противно, мерзко, — она открыла глаза, улыбнулась, и на ее лице появилось осмысленное выражение, как будто к ней на мгновение вернулся рассудок. — Ты мне нравишься.

Янто слегка улыбнулся.

— Ты мне тоже, — отозвался он, глядя на то, как разум снова покидает Наоми, и она опять становится неподвижной и ни на что не реагирующей. — Боюсь, мне пора идти, — сказал Янто так, точно Наоми все еще могла его слышать и понимать, и слегка пожал ей руку. — Я постараюсь еще навестить тебя как можно быстрее.

Джек дождался, пока они не отплывут с острова и обнял Янто, который, в свою очередь, обнял его за талию и крепко держал, пока Джек с благодарностью целовал его в шею.

— Ты в курсе, что ты просто совершенство? — выдохнул на ухо Янто Джек, улыбаясь такой знакомой улыбкой, от которой в уголках его глаз появлялись морщинки. Янто немного смущенно улыбнулся в ответ, но ничего не сказал.

Когда они вернулись в Хаб, Джек привел Янто в свою комнату и занялся с ним любовью, медленно и сосредоточенно, словно запоминая каждую секунду их соития, каждую эмоцию, отражавшуюся на лице Янто. Это было ничуть не похоже на торопливый, отчаянный секс, который был у них прошлой ночью, и хотя Янто и пытался запретить себе это, он наслаждался тем, что его любят и ценят. Но, несмотря на это, Джек так и не смог отогнать от него мучительные воспоминания.

Янто плакал, уткнувшись в плечо Джека, а когда на следующее утро он проснулся в полном одиночестве, то увидел прилепленный к его пиджаку ярко-желтый стикер:

26) Хранит мои секреты.

* * *

Внедорожник мчался по шоссе со своей обычной, отрицающей саму возможность смерти, скоростью. Вцепившийся мертвой хваткой в дверную ручку Янто твердил про себя: «Он нас еще ни разу не угробил, он нас еще ни разу не угробил», а Джек, в очередной раз превысив скорость, под аккомпанемент визга тормозов сделал несколько поворотов, которые отняли у Янто несколько десятилетий жизни, и резко остановился возле места, где приборы показывали всплеск активности разлома.

— Тут ничерта нет, — проворчал Оуэн, вылезая из машины. Янто последовал за ним, хотя и менее уверенно, и мысленно решил записать Джека на курсы повышения квалификации водительского мастерства.

— Должно быть что-то, — заявил Джек, закрывая внедорожник. — Тош?

— Это впереди, где-то в десяти метрах от вас, — раздался в их наушниках голос Тош.

— Как я и сказал, — Оуэн показал рукой на простиравшиеся перед ними поля, — ничерта тут нет.

— Это может быть что-то маленькое, — логично возразил Джек. — Янто, где сканер?

Янто послушно протянул боссу сканер, но Джек лишь ухмыльнулся и жестом приказал ему вести их. Отбросив дурные предчувствия, Янто пошел туда, куда указывал ему сканер. Он почти готов был найти круги на полях.

— Вы сейчас прямо на нем, — проинформировала их Тош, и Янто остановился.

— Да, согласно сканеру, так и есть, — сказал Янто Джеку, который через его плечо читал показания прибора. — Ну и где это?

— Возможно, это сбой системы, — предположил Оуэн.

— Ничего подобного, — мгновенно возразила Тош.

Джек нахмурился и присел на корточки, чтобы рассмотреть землю поближе.

— Тош, проведи еще одно сканирование. Ты уверена, что это здесь? Я ничего не вижу.

— Погоди минутку, — откликнулась Тош; Джек, Янто и Оуэн использовали эту минуту, чтобы оглядеться, но не обнаружили ничего интереснее разнообразных насекомых. — Да, точно: данные сканирования опять говорят, что это там, где вы находитесь. Правда, остаточная энергия активности разлома быстро исчезает.

Джек невнятно выругался и выпрямился.

— Ладно, — сказал он громко. — Пришелец, кем бы ты ни был, ты прошел через разлом и попал в Кардифф, Уэльс, Земля, XXI век. Возможности вернуться домой у тебя нет. Если ты понял меня, знай, что мы можем помочь тебе обосноваться здесь. Мы — это Торчвуд, и у нас есть средства специально для таких случаев.

Джек выжидательно замолк, а Янто вопросительно посмотрел на Оуэна.

— Стандартная процедура — довести это до сведения пришельцев, — неохотно объяснил тот. — Если кто-то и впрямь прошел через разлом и сейчас прячется от нас, есть шанс, что он нас услышал и потом обратится к нам за помощью. Если, конечно, он не собирается нас съесть.

— Тебе следует знать, — продолжил разговаривать с полем Джек, — что большая часть человечества не верит в то, что инопланетяне действительно существуют. Почему бы тебе не поехать с нами? Мы найдем способ с удобством устроить тебя.

Поле по-прежнему молчало.

— Нифига, ноль, дырка от бублика, — ныл Оуэн на обратном пути.

— Ты уже это говорил, — ответил Джек. — Ты что, предпочел бы встретить там толпу вивилов или что-то в этом роде?

Уха Янто коснулось что-то холодное, и он инстинктивно попытался его оттолкнуть, но под рукой не оказалось ничего, кроме воздуха. Янто уставился на ладонь, затем перевел взгляд на окно. Наверное, это был ветер, рассудил он, хотя уверенности в этом у него не было, и постарался: а) не вспоминать все те книги ужасов, где герои думали так же, как и он, и что с ними стало; и б) забыть о том, что окно было закрыто.

Остаток дня Янто провел на нижних уровнях, выполняя свою одиночную миссию по каталогизации и унификации архива Торчвуда-1. Его окончательной целью, о которой он никому еще не рассказывал, чтобы не слышать насмешек и язвительных предположений о том, когда он сдастся, было объединить в один унифицированный архив все материалы Торчвуда-1 и Торчвуда-3, и перевести документы этих подразделений Торчвуда в электронный вид, разделив их на две базы данных. Одна из них будет просто расширенной и дополненной версией той базы, которой пользовался Торчвуд-3 в данный момент, а вторая станет информационно-поисковой базой, в которой будет возможен быстрый перекрестный поиск и поиск по разным параметрам.

Одна из основных проблем с бумажными документами состояла в том, что источник происхождения и предназначение многих описываемых в них артефактов были непонятны, и потому вести картотеку в алфавитном порядке было бессмысленно, в связи с чем использовался хронологический метод их каталогизации. Но найти таким образом какую-то конкретную информацию было сложно, и эта неэффективность чрезвычайно раздражала Янто. Специализированная поисковая система-архив облегчит эту задачу, хотя Янто всегда был убежден, что в первую очередь необходимо полагаться на материальные архивы и поддерживать их в рабочем состоянии, а уж во вторую — рассчитывать на компьютеры. Но попробуй сказать Тош, что и без компьютеров возможна жизнь! А еще, разумеется, никто из команды не ценил печатное слово так, как Янто, который легко мог себе представить, что съязвит по этому поводу Оуэн, как изумится и постарается перевести разговор на другую тему Гвен, и каким насмешливо-снисходительным будет Джек.

Янто вздохнул, добавил папку с очередным обработанным файлом в стопку других таких же и потер уставшие глаза. Иногда он и сам не понимал, зачем так убивается.

Вдруг к его щеке прикоснулось что-то холодное и Янто уловил эхо эмоций, которые явно ему не принадлежали. Любопытство. Всю его усталость тотчас как рукой сняло.

— Привет? — настороженно спросил он, ощущая себя идиотом, беседующим с пустотой.

Что-то замерцало прямо перед Янто, и воздух сгустился в облако. Ярко-оранжевое облако. Ярко-оранжевое облако размером с голову Янто.

— Эээ...

Висящее перед ним облако слегка подпрыгнуло.

— Ты меня понимаешь? — спросил Янто.

Облако снова подпрыгнуло.

— Мда, кажется, у нас проблема, — сказал Янто. — Боюсь, я тебя не понимаю.

Облако немного опустилось и стало пепельно-серым.

— Ты расстроилось? — предположил Янто, завороженно глядя на облако, которое в ответ вновь подпрыгнуло, но с гораздо меньшим энтузиазмом. Если вообще можно так сказать по отношению к облаку. А этот цвет, подумалось Янто, гораздо больше подходит удрученному настроению облака, и...

— Стоп. Что, твой цвет меняется в зависимости от твоего настроения и отражает твои чувства? — медленно спросил Янто.

Передняя часть облака — во всяком случае, Янто полагал, что это перед, раз облако им на него «смотрело» — вытянулась по направлению к Янто, и облако довольно покачалось, прежде чем снова подпрыгнуть. Янто стоило большого труда удержаться от смеха.

— Ну хоть что-то, — констатировал он. — Мы во всем разберемся. Это ведь ты было на поле, так? И ты приехало с нами в Хаб?

Два прыжка.

— И, — продолжил Янто, вставая и задвигая кресло, — то любопытство, которое я почувствовал перед тем, как ты появилось, было твоим?

Очередной прыжок. Облако подлетело вплотную к лицу Янто и толкнулось ему в щеку — холодное прикосновение и поток эмоций: интерес — чувство безопасности — стремление защитить — беспокойство — нервозность — симпатия.

Янто внимательно наблюдал за облаком, которое меняло цвет с каждой новой эмоцией: оранжевый — зеленый — синий — серо-фиолетовый — бледно-желтый — розовый.

— Ого, — наконец сказал он. — Ладно, предлагаю показать тебя Джеку — может он знает, как наладить с тобой общение. А пока что ты не против, если я дам тебе имя?

Согласный прыжок.

— Не думаю, что тебе понравится имя Прыг.

Облако стало ядовитого желто-зеленого цвета.

— Нет? — с непроницаемым лицом уточнил Янто. — Что ж, тогда как насчет Энди? Пол? Чарльз?

Облако принципиально оставалось желто-зеленым.

— Ты девочка, так? — обреченно осведомился Янто.

Облако энергично подпрыгнуло.

— Отлично.

Янто открыл дверь, ведущую на основной уровень базы, и жестом пригласил облако следовать за ним. Счастливое облако радостно подпрыгивало впереди, а затем, когда они достигли цели, остановилось и неторопливо обернулось, чтобы оглядеться. Остальные члены команды столпились вокруг стола Тош, смеясь над чем-то на экране монитора, и на Янто снова накатило чувство одиночества.

— Кара? — предложил он. — Шания? Изольда? Клэр? Мисти?

Джек посмотрел в сторону Янто и облако растворилось в воздухе, но перед этим вернуло себе ярко-оранжевый цвет.

— Что такое, Янто? — спросил Джек, поднимая бровь. — Перечисляешь бывших подружек?

— Помогаю выбрать имя, — вежливо ответил Янто, ощущая прикосновение холодного воздуха к шее и предвкушение — волнение — симпатию — волнение. — Надо полагать, «Мисти» победило.

— Имя для кого? — озадаченно поинтересовалась Гвен.

— Для нового обитателя Хаба, — пояснил Янто и повернулся к холодной пустоте. — Эй, брось, покажись, а то они подумают, что я разговариваю сам с собой.

Негодование.

— Ну сейчас-то тебя не видно, — резонно заметил Янто.

— Ладно, приятель, почему бы тебе не пойти со мной в медотсек, а? — размеренно спросил Оуэн.

Янто сурово взглянул на воздух сбоку от тебя и сдержанно обрадовался, когда серовато-розовая от смущения Мисти стала видимой и сделала несколько неуверенных прыжков. Коллеги Янто удивленно вскрикнули, увидев ее.

— С сегодняшнего дня ее зовут Мисти. Она нас понимает, а вот мы ее... Джек, мы можем как-нибудь понять, что она хочет нам сказать?

Джек шумно выдохнул.

— Наши переводчики работают только со звуками в пределах слышимости человеческого уха, — отозвался он. — А учитывая, что Мисти, судя по всему, довольно молчалива...

Мисти изменила цвет на фиолетовый с серым отливом и в унынии опустилась на плечо Янто.

— Осмелюсь предположить: ты виксмекстис? — спросил Джек. Мисти печально «кивнула».

— Виксмекстис? — переспросил Янто.

— Я только слышал о них, но никогда ни с одним не встречался. Абсолютно мирные создания, не совсем разумные, но очень сообразительные. Их цвет говорит о том, что они чувствуют, как земные кольца, которые меняют цвет в зависимости от настроения того, кто их носит. Сильный эмпат или телепат может уловить их эмоции. Они с... вообще, они живут на нескольких планетах и появятся не раньше, чем лет через пятьсот.

— Значит, на Земле она одна-одинешенька? — тихо спросил Янто.

— Похоже на то, — вздохнул Джек. Мисти стала совсем серой и удрученно потерлась о Янто.

— Она милая, — с улыбкой произнесла Тош.

— Да, для парящего в воздухе газового шара, — фыркнул Оуэн.

Мисти покраснела — негодование-злость — и, слетев с плеча Янто, зависла над Оуэном. Через секунду что-то ударило доктора по голове, вызвав у него вопль боли, а удовлетворенная бледно-желтая Мисти вернулась к Янто и снова удобно устроилась у него на плече, прижавшись к шее. На глазах Янто на поверхности Мисти появились розовые завитки (симпатия), разбавив желтый цвет, но не смешавшись с ним.

— Она как будто треснула меня куском льда! — возмутился Оуэн. — И это ты называешь «абсолютно мирные»?!

— Она окатила тебя градом, — не до конца поверив увиденному, сказала Гвен.

— Ты первый ее оскорбил, — заявил Янто как ни в чем не бывало. Мисти энергично запрыгала в знак согласия.

— Хорошо, — хлопнул в ладоши Джек, и Мисти тут же спряталась за Янто и робко выглянула из-за его плеча. — Мисти, раз ты нас понимаешь, ты, должно быть, слышала, что я сказал на поле, так? — Небольшой прыжок. — Мы не контролируем разлом, так что единственное, чем мы можем помочь тем, кто прошел через него и очутился на Земле это облегчить им жизнь здесь. У тебя есть выбор: во-первых, поскольку ты умеешь исчезать, ты можешь просто незаметно обитать среди людей, время от времени заглядывая к нам; во-вторых, мы можем устроить тебя в один из наших приютов, отрегулировав там атмосферу, чтобы тебе было удобнее.

Мисти посерела, а на ее поверхности появились бледно-голубые разводы.

— Вариант номер три, — внезапно подал голос Янто. — Ты можешь жить у меня.

Мисти сменила цвет на ослепительно-желтый.

— Кажется, ей нравится эта идея, — сказал Джек, выгнув бровь.

— А мне нравится Мисти, — пожал плечами Янто. — Вам известно, требуются ли ей особые условия, сэр? С учетом нашей атмосферы?

— Нет, насколько я знаю, ничего особенного. Более того, наша атмосфера для виксмекстисов даже лучше, чем воздух их собственного мира — тут больше азота и всего такого, — Мисти счастливо запрыгала. — Кроме того, — продолжил Джек, — поскольку они питаются только азотом, то поглощаемый с молекулами азота кислород они выделяют обратно. Собственно, в своем родном мире виксмекстисы — домашние животные, так что поздравляю, ты заполучил себе самого беспроблемного питомца во вселенной.

Мисти стала бледно-желтой от удовольствия.

* * *

Мисти и в самом деле оказалась идеальным соседом. Она не возражала против долгого отсутствия Янто дома, но всякий раз неизменно-радостно приветствовала его, когда он возвращался с работы. Он сказал ей, что она может исследовать окружающий мир, если ей охота, лишь бы она оставалась при этом невидимой, что Мисти и делала, пока он работал. Но она всегда ждала его, когда он возвращался в теперь уже их квартиру, и это было приятно — знать, что дома тебя кто-то ждет, пусть даже и инопланетное облако. Его так отвратительно давно никто не ждал вот так. А после его еженедельных визитов во Флэт Холм — он ездил туда в одиночестве и не говорил об этом Джеку — присутствие Мисти было особенно приятно.

Янто установил для нее лишь два правила: никогда не заходить в ванную комнату (вообще никогда), и спрашивать его разрешения, чтобы зайти к нему в спальню. В конце концов, должно же у него быть хоть немного уединения в собственном доме, особенно учитывая, что в отличие от земных домашних животных Мисти была почти разумна. К счастью, она неукоснительно следовала этим правилам и бросала небольшие кусочки льда в дверь спальни Янто, когда хотела привлечь его внимание.

Постепенно Янто начал улавливать эмоции Мисти, не дотрагиваясь до нее, и запомнил, какой цвет соответствует каждой из них, что означало, что ему стало легче ее понимать и предугадывать ее действия. Она была очарована его коллекцией старых фильмов и любила смотреть их, прижавшись к Янто — так, как способно прижиматься облако — и Янто привык к ее прохладным, сухим прикосновениям. Она также отлично умела слушать, и со временем Янто рассказал ей — во многом в силу того, что Мисти точно никому не проболтается об этом — о том, как ему всегда было одиноко. Мисти ему сочувствовала.

Также Янто выяснил, что Мисти может генерировать не только лед. Иногда, когда ему было особенно грустно и одиноко, она осыпала его чем-то подозрительно похожим на лепестки цветов, но очень скоро поняла, что убирать их приходится Янто. А потом она приметила, что он очень любит темный шоколад, после чего Янто начал постоянно находить на своем столе кусочки горького шоколада. Ему было любопытно, откуда она его берет, но после того, как он нашел шоколад «Годива» [очень дорогой элитный шоколад] в обычной упаковке, он решил, что лучше ему об этом не спрашивать.

К середине ноября Мисти научилась изменять форму. Впервые Янто узнал о ее попытках освоить этот навык, когда одним воскресным утром он открыл дверь в ответ на ее стук и увидел перед собой оранжевое облако в форме собаки, излучающее нескрываемую гордость. После этого она быстро прогрессировала, и те формы, которые она принимала, иногда превращались в настоящие шарады, когда она хотела ему что-то сказать. Мисти успешно использовала новое умение, чтобы вынудить Янто получше заботиться о себе.

— Если я увижу еще одно облако в виде какого-нибудь овоща... — пробормотал Янто, наливая в Хабе кофе всей команде. Но, несмотря на все свое ворчание, он не мог удержаться от легкой улыбки. Мисти была простым созданием — она любила его и потому желала, чтобы он был здоров и счастлив. — Да, да, я тебя имею в виду, — добавил он, взглянув в дальний угол комнаты.

Мисти стала видимой, приняв серо-розовый цвет, свидетельствующий о том, что она раздражена, и по ее поверхности пошла рябь.

— Эй, привел домашнего любимца на работу? — осведомился Джек, входя в помещение.

— Она сама увязалась за мной, — ответил Янто. — Я как раз собирался подняться к тебе и спросить, не возражаешь ли ты против ее присутствия здесь? — и Янто протянул Джеку кружку кофе в качестве взятки.

— Почему бы и нет? — небрежно ответил Джек, забирая у него чашку. Обведя взглядом остальных и убедившись, что они все заняты своими делами и не смотрят на них, Джек притянул к себе Янто для быстрого поцелуя. — Она ведь не из тех, кто мешается под ногами, верно?

— Верно, — подтвердил Янто. — Спасибо, сэр.

Мисти посмотрела на сначала на Янто, затем на Джека и превратилась в вопросительный знак. Это была одна из самых первых фигур, которую они приспособили для общения друг с другом, указывавшая на то, что Мисти чего-то не понимает.

— Потом объясню, — пообещал Янто, пока Джек с открытым ртом уставился на Мисти.

— Учишь ее трюкам? — Джек был явно впечатлен.

— Она сама им учится, — поправил его Янто, и Джек удивленно поднял бровь.

— Я слышал, что они умны, но не думал, что настолько, — широко улыбнулся он Мисти. — Что ж, добро пожаловать. Может быть, рано или поздно ты даже сможешь заменить кого-то из нас.

Смущенная, но довольная Мисти приняла свою обычную форму и подлетела к Янто.

— Ой, зазнаешься, — с упреком сказал Янто, но Мисти лишь немного раздулась, но уже через секунду резко сдулась, откинулась назад и заколыхалась — именно так выглядел ее смех.

— Смейся-смейся, — покачал головой Янто, не скрывая, впрочем, своего веселья, и поставил на поднос чашки остальных членов команды, — но когда-нибудь ты так надуешься, что не сможешь пролезть в дверь.

— Янто, — странным голосом вдруг позвал Джек, и когда Янто обернулся, поцеловал его крепким, обжигающим, требовательным поцелуем.

Янто инстинктивно притянул его поближе.

Мисти неуверенно подпрыгнула, покачалась, стремительно спикировала вниз и спряталась под столом.

Джек и Янто оторвались друг от друга, когда у обоих закончился воздух в легких. Тяжело дыша, Янто изумленно взглянул на Джека.

— Я ни в коем случае не жалуюсь, — с трудом выговорил он, — но что на тебя нашло?

— Ты счастлив, — объяснил Джек, мягко глядя на Янто, и снова его поцеловал, на этот раз нежно и неторопливо, и Янто позволил себе растаять в его объятиях. — Ты ведь счастлив, так? — спросил Джек, когда они вновь отстранились друг от друга.

Пока Джек покрывал поцелуями его шею, Янто раздумывал о том, счастлив ли он, и в итоге ответил «кажется, да», сам удивившись этому открытию.

* * *

Оглядываясь назад, Янто понял, что не следовало ему говорить об этом вслух — закон Мерфи еще никто не отменял. Из прошлого через разлом в Кардифф попала группа вынужденных путешественников во времени, и бремя создания новых документов для них легло на Янто. В любом другом случае ему также пришлось бы помочь беднягам адаптироваться в новом для них мире, но сейчас Гвен, Оуэн и Джек по каким-то причинам взяли путешественников под свое крыло, и Янто не осталось ничего другого, кроме как стать свидетелем того, как Оуэн влюбился в Диану — что произошло с его интрижкой с Гвен? — Гвен воспылала материнскими чувствами к растерянной Эмме, а Джек подружился с Джоном. И хотя Янто все равно пришлось выполнять самую грязную работу — нет, в самом деле, заставить его пройтись с ними по магазинам перед Рождеством! — но в этот раз не он нес ответственность за благополучие прошедших через разлом людей.

Диана улетела в надежде найти дверь домой. Эмма уехала в Лондон. Джон покончил с собой в машине Янто.

Янто задавался вопросом, почему остальные так заинтересовались именно этой группой? Почему не кем-то из инопланетян, попавших на Землю через разлом? Впрочем, наверное, это и являлось ответом — потому что это были люди, а не пришельцы. Какими бы свободомыслящими и толерантными не были агенты Торчвуда, по их же собственным заявлениям, сблизиться с людьми им было проще, чем с инопланетянами. Однако у Янто были свои сомнения относительно мотивов Джека, побудивших его общаться с Джоном... что ж, Янто никогда не мог похвастаться тем, что понимает Джека.

Джек пригнал Янто его машину, предложил купить ему новую и ушел, не дожидаясь ответа. Янто не спросил Джека, что он сделал с телом, вместо этого он взял чистящие средства, обычно используемые им для служебного внедорожника, и тщательно вымыл в машине каждый закуток. Мисти летала рядом в качестве моральной поддержки, постоянно меняя цвета: серый — фиолетово-серый — голубой и обратно. Печаль — беспокойство — стремление защитить. Потом Янто поехал в автомойку, где его машину вычистили еще раз.

Янто рассудил, что нет смысла продавать отличный исправный автомобиль и отклонил предложение Джека купить ему новый — к огромному удивлению последнего. Теоретически, такая реакция была вполне оправдана: немногие бы согласились оставить машину, в которой кто-то умер, но это был не первый раз, когда Янто видел чью-то смерть или просто узнавал о ней. Некоторые пришельцы или люди, подобные Джону, не могли приспособиться к новой жизни и убивали себя, и то, что другие сочли бы трагедий, для Янто было привычным. Такое периодически случалось в принадлежавших Торчвуду общежитиях и приютах для тех, чье инопланетное происхождение было настолько явным, что они ни при каких обстоятельствах не могли сосуществовать рядом с людьми. Осознавали ли это остальные члены команды?

Конечно нет. Ведь для этого им пришлось бы прочитать его отчеты и рапорты. Это потребовало бы от них проявить интерес. Тот ледяной панцирь, который сковал Янто после смерти Лизы и который начал было оттаивать, снова стал нарастать.

Мисти теперь приносила ему шоколад почти каждый день, а однажды, придя домой, Янто обнаружил букет хризантем вместо привычных цветочных лепестков, и когда он поставил цветы в вазу, у него немного поднялось настроение.

Его... связь с Джеком помогала ему не сойти с ума, но когда Оуэн внедрился в группировку, устраивавшую подпольные бои с вивилами и все пошло наперекосяк. Джеку в кои-то веки стало не до секса — единственной вещи, которая не позволяла Янто совсем «расклеиться», и поэтому к тому моменту, когда Джек и Тош попали через разлом в 1941-й год, Янто оказался на грани нервного срыва.

Он словно бы заледенел изнутри и работал на автопилоте. «Вернуть его, вернуть его, вернуть его», — Янто мысленно повторял это как мантру, как заклинание, и лишь одно смогло пробиться сквозь его толстый ледяной панцирь: слова Оуэна, которые ранили подобно ядовитому укусу.

«— Я нужен ему.

— Только в твоих жалких эротических снах, где он время от времени трахается с тобой».

«Есть ли у меня шанс завоевать твое доверие».

«Показать тебе, как много ты для меня значишь».

«Мой “кто-то еще”... это можешь быть ты».

«— И больше всего тебя ранит, когда твой мир летит в тартарары.

— Рано или поздно на куски разваливается абсолютно все на этом свете».

«Не говори этого вслух — может сбыться».

Янто ничуть не сожалел о пуле, выпущенной им в плечо Оуэна.

После того как Оуэн ушел в отвратительном настроении — «С кем, по-твоему, он там перепихнулся?» — спросил он, не срывая своего удовлетворения от того, как Янто вздрогнул, когда это услышал, Гвен отправилась домой, Джек дулся в своем кабинете, а Янто молча наблюдал за тем, как Тош собирает свои вещи, чтобы также пойти домой, она вдруг сказала:

— Мы встретили там капитана Джека Харкнесса.

Янто недоуменно нахмурился.

— Настоящего Джека Харкнесса, — пояснила Тош. — Джек, наш Джек, сказал мне, что Джек Харкнесс вовсе не его настоящее имя, он позаимствовал его у солдата, который умер на войне. Тот день в прошлом, в который мы попали... на следующий день настоящий Джек должен был погибнуть, — тут Янто издал непонятный звук, который, как он надеялся, Тош примет за предложение продолжить рассказ. Это сработало. — Они долго разговаривали, — сказала она с грустной улыбкой, — и он показался мне хорошим человеком. Он не побоялся выслушать Джека и пойти против общественного мнения, нарушив социальные нормы того времени.

«В “Ритце” танцевали ангелы».

«С кем, по-твоему, он там перепихнулся?»

«Это было даже забавно», — подумал помрачневший Янто. Сейчас он как никогда раньше осознавал смысл фразы «быть объятым ужасом».

— Знаешь, он пригласил нашего Джека на танец на глазах у всех собравшихся в зале. Я никогда не видела Джека таким счастливым, — призналась Тош. — Он просто сиял после того, как настоящий Джек его поцеловал, но тут разлом снова открылся и нам нужно было возвращаться, — Тош тяжело вздохнула и взглянула на закрытую дверь в кабинет Джека. — Жаль, что я ничем не могла ему помочь. Он выглядел таким влюбленным... и сейчас он в растрепанных чувствах.

Янто глубоко вздохнул.

— Джек сильный, — сказал он обычным голосом, не выдававшим его эмоций. — Ему тяжело, но я уверен, что он справится, — слегка улыбнувшись, Янто добавил: — Настоящий Джек Харкнесс представляется мне неплохим человеком, так что по крайней мере хорошо уже то, что ты и Джек получили возможность с ним познакомиться.

Тош улыбнулась в ответ дрожащей улыбкой.

— Да, наверное, — прошептала она. — Спасибо, Янто, увидимся завтра.

Повесив на плечо сумку, Тош развернулась и ушла.

— Спокойной ночи, — сказал ей в спину Янто и принялся за свою ежевечернюю проверку оборудования, а затем перевел Хаб в режим экономного потребления энергии, оставив работающими лишь наиболее важные сканеры. Закончив все это, он заглянул в кабинет Джека, но там было темно: Джек уже лег спать, не сказав Янто ни слова.

Янто ничего не оставалось, кроме как отправиться домой, закрыв на ночь Хаб. Дома он сразу же улегся в кровать, позволив Мисти устроиться на подушке рядом с его головой. Глаза его остались сухими.

* * *

— Лиза, придешь ли ты попрощаться, когда будут меня хоронить?* — тихо пел Янто.

===

[Это строка из валлийской баллады «Lisa lân». Вот тут можно найти ее оригинальный вариант и перевод на английский. Перевод с английского мой на основе английского просторечного перевода. Сама баллада о любви к девушке Лизе.]

===

Он прикончил бутылку пива и дрожащими руками открыл еще одну.

— Любовь, — сказал он Мисти, — чудовищно переоценена. Все, на что она способна — это причинять боль, — добавил он, задумчиво глядя на полную бутылку.

От Мисти исходила тревога за Янто и она сильно нервничала.

— Это должно было быть только физической разрядкой, ничем больше, — недовольно пожаловался Янто. — Не... — тут он взмахнул рукой и свалил на пол несколько пустых бутылок, которые упали на ковер и к счастью не разбились. Часы негромко тикали, отмеряя время. Сейчас на них было полтретьего ночи. — Не этим, — Янто залпом выпил половину бутылки. — Идиот. Я идиот. Моя вина. Я всегда сам виноват. Меня не стоит любить, это всегда плохо заканчивается.

Янто замолк и несколькими глотками допил оставшееся в бутылке пиво. Мисти наполовину спряталась под стол, когда он отставил в сторону опустевшую бутылку и потянулся за новой.

— Всегда все рушится, — прошептал он, передумав открывать взятую было бутылку и свернулся калачиком на диване, изо всех сил стараясь не заплакать.

Лиза, я так по тебе скучаю.

* * *

Он видел тогда перед собой ее и в то же время — не ее.

Потому что это, конечно, была не Лиза, ведь Лиза, его Лиза — скажи это, скажи это наконец — уже умерла. Но, хотя это не могла быть она, то, что видел Янто и чем бы это ни было на самом деле, выглядело как Лиза, и при воспоминаниях о настоящей Лизе у Янто на глаза наворачивались слезы.

«— Не хочешь пойти куда-нибудь выпить?

— Я так давно никого не подпускал к себе так близко.

— Думаю, в первую очередь меня привлекли твои глаза.

— Есть на этом свете что-то, чего ты не знаешь?

— Что ты ко мне чувствуешь?

— Я тебя люблю.

— Я считаю, что нам надо жить вдвоем.

— Давай проведем Рождество вместе, я познакомлю тебя с моей семьей.

— Вот это кольцо, пожалуйста.

— Ты заново научила меня улыбаться.

— Я люблю тебя.

— Не оставляй меня.

— Ты мне нужна, боже, пожалуйста, я сделаю все, что необходимо — люблю тебя, люблю тебя, люблю тебя, люблю тебя, вернись ко мне...»

Оуэн пошел открывать разлом. «Открой разлом», — прошептала Янто Лиза, и он побежал помогать Оуэну, потому что если существовал хоть малейший шанс, что это вернет в его жизнь того, кто понимает его, кто любит его, кто не отмахнется от него несмотря на то, что они трахаются, Янто готов был на все, чтобы этот шанс использовать.

Джек знал, что делает. Что, если он прав? Что, если это не сработает?

В голове и груди Джека появилось по дырке, и Янто было известно, прекрасно известно, что тот недолго останется мертвым, но он никак не мог избавиться от парали