Избитые истины бродят за мной по пятам. От них не укрыться, увы, ни в дыму, ни в тумане. И звезды на небе погасли, и мой капитан с корветом своим потерялся давно в океане.

- А ты со своими женами был счастлив? – спросила Ларри, лежа на императорском плече.
- Как тебе сказать? В первую – влюблен был безумно. А она мне изменяла. Наверное, поэтому со второй - отношения были уже совсем другие. Я ее не любил.

Но династия не должна была прерваться…
- Ну, любил – не любил, а десять-то детей вы с ней настрогали.

- А куда ж я мог деться, с подводной-то лодки?

- Но подружку-то потом завел? И не одну. А вот не сбежал бы из супружеской спальни, глядишь, и убить тебя было бы сложнее.
- И все-то тебе про меня известно! Ну, это конкретно 12 марта – сложнее. А так – нашли бы варианты. Раз такая задача стояла.
- А знаешь, я поняла – КАК я хотела бы умереть? Оказавшись в тот день рядом с тобой – с оружием в руках. И чтобы мы бились с врагами – спина к спине. Шансов у нас, конечно, не было бы – но ушел бы ты достойно. Мертвый император в ночной рубашке все-таки слишком грустное зрелище.
- Ты хотела сказать – жалкое?
- Ну да. Но пощадила твое мужское самолюбие. Ты ведь тоже – судьбы своей не выбирал. Как тебе моя идея, кстати?
- А такое возможно?
- Конечно! У нас же есть браслеты, Ключи и Зеркала. А еще – Отражения. Богатый выбор!
- Из Отражений я только в Гатчину мог возвращаться. Хотя так и не понял – как я в них оказался?
- Ты попал в них потому, что согласно каким-то там законам мироздания из любого мира может быть изъято и перемещено то, что в ближайшую минуту и так прекратит существование. Либо вещь, которая вот-вот будет уничтожена, либо человека, которому грозит внезапная смерть в ближайшие мгновенья.

Значит, должен быть путь. Просто мы его пока не знаем.

Но можем поискать. У нас ведь есть немного свободного времени – до того, как Вальтер сюда вернется. И все остальные. Так что дорожку-то можем протоптать - на будущее. А уж потом станем Кораблем заниматься.
- Немного свободного времени при отсутствии остальных, я бы попытался провести намного приятнее. Во всяком случае – конкретно эту ночь.
- Вы делаете мне неприличное предложение, государь? И которой по счету женщиной я у вас буду?
- Первой, которую я САМ выбрал. Остальных мне тупо подсовывали.
И первой, которая мне опять отказывает – вздохнул Павел.
- А тебя, как царскую морду, это неприятно удивляет? Солнце мое, я же тебе все про себя рассказала. Все – объяснила. Ну, не играю я в эти игры! И мы, вроде бы договорились, что ты не станешь на меня за это обижаться?
- Игры у тебя были не со мной! Нет, ну ты только посмотри на ситуацию со стороны – лежат два идиота в одной палатке. Вокруг – ни души! И, вместо того, чтобы хотя бы целоваться, беседуют о том, достойно ли один из них умер!
- А я разве отказываюсь с тобой целоваться?!! Я всего лишь сомневаюсь в смысле продолжения банкета. Сам же говорил, что ни на чем не настаиваешь, если женщина не хочет?
- А если вдруг захочет – я могу продолжить?
- Царица небесная! Нет, правду говорит народная мудрость: что иногда проще согласиться, чем долго объяснять – почему не надо этого делать?!
- Вот видишь! Народ всегда прав!
- Ага. Если императоров не убивает и революции не устраивает!
Давай для начала набрось на себя что-нибудь – и унеси отсюда эту чертову гитару! Положи ее в чью-нибудь палатку. И проверь заодно – насколько мы одни? А то ощущение такое, что кто-то вокруг ходит – и уши греет.
Павел забрал инструмент и выбрался наружу. И минут через пять вернулся, помянув недобрым словом чью-то мать.
- Ты чего? – поинтересовалась Ларри.
- Знаешь, кто там ходил, а теперь в командорской палатке дрыхнет? - Патер!
- Да ты что??? Тогда – ныряй сюда. При таком раскладе я, пожалуй, рискну примерить роль твоей фаворитки. Назло врагам!

- Ну, и вот что мне с такой дурой делать??? – расстроено спросил Павел, забираясь обратно. – Отправить тебя к мужу?
- Не надо. Можешь меня ударить, если тебе от этого легче станет.

Я не хотела гадость сказать. Нечаянно с языка слетело…
- Да уж, нечаянно! Упаси Господи, иметь дело с обиженной женщиной!
- Ага. Теперь понимаешь, почему я так от тебя отбивалась? Мне же тоже надо было разобраться – почему я с тобой? Чтобы потом не оказалось, что это просто банальная попытка мести. А не начало нового чувства.
- И, что – разобралась?
- Я не знаю – вздохнула Ларри. И тихо заплакала, уткнувшись ему в плечо.
Павел лежал, уставившись в потолок и машинально гладил ее по голове, дожидаясь, пока она успокоится.
- Все? А теперь – одевайся.
- Ты меня прогоняешь?
- Нет. Иди, разводи костер. А я – схожу на озеро. Самое время утопиться. Потому, что ведро воды в данном случае не поможет.
- А потом?
- Потом я вернусь, переоденусь и дам тебе по морде. И мы помиримся.
- Как скажешь.
- Впрочем, нет. К черту костер! На озеро идем вместе. А то я не знаю – куда ты за это время деться можешь? Но догадываюсь. В общем, лишних проблем никому не хочу.

Она стояла на мостках спиной к озеру, смотрела ему в глаза – и спокойно ждала удара…

Через мгновение Ларри камнем уйдет под воду. А Павел бросится следом, с ужасом понимая, что в этой темной воде он ее не найдет – если что не так. Вынырнут они почти одновременно – но за эти пять секунд, о чем только он не успеет подумать!
Потом они понесутся на стоянку, проламываясь сквозь кусты в надежде сократить дорогу. И едва не заблудятся в темноте.
Павел попытается развести костер – но из этого ничего не выйдет. Потому, что вода с его рубашки потечет ручьем и зальет все вокруг.
- Ладно, обойдемся простыми средствами!
Он вытащит припрятанную бутылку, откупорит и сунет ее Ларри.
- Пей, быстро! И раздевайся – еще быстрее!
- У меня лап не хватает – пожалуется пиратка. - Я не могу делать это одновременно. Давай уж по очереди!

Они содрали с себя мокрую одежду и нырнули в палатку. Набросав там на себя все, что под руки подвернулось.
- Вот Вальтер-то спасибо скажет за этот бардак – вздохнула Ларри, вытирая волосы его ковбойкой. - У него тут все ж таки упорядоченный беспорядок был. А мы вообще все вверх дном перевернули.
- Это как раз не самая главная беда. А вот какого ангела мы с тобой сапоги не сняли?
- Ну, кто-то слишком торопился дать мне по физиономии. А я не подумала, что сразу в воду падать придется.
- Я был слишком зол. И обижен. И тоже не сообразил, что надо будет следом нырять.
- А сейчас? Все еще зол?
- Нет. Сейчас – дружба – фройндшафт. Я так испугался, что ты в этом озере останешься, что все остальное тут же показалось совершенной ерундой.
- Тогда обними меня скорей! А то я никак согреться не могу.
Павел сгреб ее в охапку и осторожно поцеловал разбитые губы.
- Ты тоже меня прости. Не думал, что все будет настолько плохо.
- А, фигня! Заживет! Во время получить по морде иногда весьма полезно. Было бы куда хуже, если бы ты меня прогнал.
- Конечно! Я даже могу рассказать – насколько. Ты тут же потащилась бы в Приют за Зельем. А точнее, то ли за забвением, то ли за смертью. И даже не вспомнила бы ни о сыне, ни о Ключах, ни о Корабле.
- Откуда ты знаешь?
- Я же помню, где ты искала утешения, когда от Патера ушла. Только на этот раз Зелье бы тебя убило. Бессмертия-то у тебя больше нет.
- Ну да…
- Знаешь, о чем я подумал, когда кинулся за тобой в воду?

О том, что я так и останусь жалким императором. Потому, что если ты умрешь, то никто не уже встанет со мной – плечом к плечу. Ни одна из моих жен и женщин никогда бы не додумалась до того, чтобы биться со мной рядом.
- Ну, это же «элементарно, Ватсон»! Что еще я могу сделать для друга?
- И почему мне все кажется, что мы с тобой не просто друзья???
- Почему?
- Потому, что из-за ссоры с другом, ты бы не собралась себя убивать. Какой бы глобальной она не была. Значит – это любофффь!
- Ну, очень может быть. И, если это любовь, то может, мы ею и займемся?
- А вот уж нет! Все-таки где-то в самой глубине души, я на тебя все еще сержусь. И, боюсь, что не смогу быть с тобой нежен. Ты не обидишься, если мы отложим это приятное занятие на какое-то время? Можно ведь для этого и другое место найти. Например, в Гатчину прогуляться. Тебя устроит императорская спальня?
- Вполне – улыбнулась Ларри. – Но вид, что мы с тобой любовники, мы все равно сделаем?
- Конечно! Особенно для тех персонажей, которые в командорской палатке дрыхнут…

ГЛАВА 8.

Зеленый ключ от темноты лежит в гнезде у воробья. Как жаль, что ты - уже не ты. И я теперь уже - не я. А время - струйкою бежит, и по обочине бредет. И, если уж проходит жизнь, печаль тем более пройдет!

- Ох, и ни фига ж себе! – воскликнул Вальтер, заглядывая в свою палатку. – Чем это вы тут занимались, господа гусары?
- А чем могут заниматься два идиота – любовью, конечно – лениво ответила Ларри, приоткрыв один глаз. – Сейчас освободим тебе помещение. Эй, Павел, царская твоя морда! Просыпайся! Иди завтрак готовь – Вальтер вернулся. А я быстренько погром ликвидирую.
- Гитару-то в процессе не разбили?
- Не волнуйся! Цела твоя девочка! Мы ее к Командору в палатку убрали. Но ты за ней туда пока не суйся – там Патер спит.
- Упс! Даже так? Как у вас все закручено-то! А с личиком у тебя что? От Павла отбивалась? Или Патер накатил?
- Неа. По старой бардовской привычке поперлась ночью на озеро. Спьяну и в темноте. Ну и навернулась неудачно.
- Ага. Классика жанра – «шел, упал, очнулся – гипс». А с императором тоже – спьяну и по темноте?
- Валь! Ты выражения-то выбирай!!! Да и не должна я перед вами отчитываться за свои пятна в биографии!!! - возмутилась Ларри.

- Иди лучше, костром займись. Все равно – кроме тебя – некому. Пока мое «пятно» штаны наденет…
Ларри застегнула «молнию» на входе и победно посмотрела на Павла.
- Я хороша? – спросила она шепотом.
- Ты – великолепна! Я едва сдержался, чтобы в голос не заржать.
- Умничка! Но из палатки все-таки выметайся. Надо срочно навести порядок и разобраться – что там у нас плохого? Вальтер, похоже, один вернулся.
Павел быстро оделся, поцеловал Ларри – и полез наружу. Готовить завтрак.

Они сидели вокруг костра, пили кофе и молчали. Павел старался не поднимать глаза от кружки – в роли героя-любовника при Патере он чувствовал себя слегка неуютно. Зато оба барда пялились на Ларри во все глаза.
- Насмотрелся? – спросила она Вальтера. И как бы совсем не замечая менестреля. – Можно подумать, что разбитой морды ты никогда не видел!
- Твоей – нет.
- У, дорогой! Если бы ты разок побывал на «Хроно», когда мы ходим на абордаж – ты бы на такие пустяки внимания даже не обратил! Там и не каждый сабельный удар – в счет.

Давай лучше, рассказывай – как по столице погулял?
- Хорошо погулял. Даже домой заглянул – благо ты мне браслет дала. Бумаги свои успел разобрать – пока наследнички их не выкинули.
К родителям сходил, народ кладбищенский напугал слегка.
- Ну, памятник-то твой многие знают. Не догадался личико шарфиком прикрыть?
- Не догадался. Зато сторож тамошний у меня теперь в корешах. Мы с ним славно водочки попили. Будет за могилкой ревностно смотреть – а то вдруг я с проверкой опять нагряну?
- Забавно. А что там Мышка? Ты ее видел?
- Да. Видел. Но подходить не стал. Парень там с ней был. Понравилось мне, как они друг на друга смотрят. Не стал мешать.
- Ну и правильно. А что у нас с Джу?
- Джу недавно мальчика родила. Гектор на седьмом небе от счастья. «Морской Единорог» который день гуляет не по - деццки.
- Наконец-то! Лишь бы они на радостях кабак не спалили! А то, куда мы все возвращаться-то будем? Вот только что нам теперь с Приютом делать?!! Не Командора же мне за стойку ставить! Генрих – товарищ не надежный. А тебя, чудо бородатое, я бы лучше на Корабль забрала.
- Я могу в Приюте поработать – наконец подал голос Патер. – Мне внизу все равно теперь делать нечего.
- Как вариант. Заодно за Ключами присмотришь. Вспомнишь, чему тебя в полку учили. Ну, и бессмертие твое вполне пригодится – если вдруг здесь какая заварушка без нас случится. Впрочем, с Ключами все равно придется подстраховаться.

- Каким образом? – спросил Павел.
- Один из Ключей я заберу с собой. А «недокомплект» никому не интересен.

- А откуда ж они узнают, что не всё на месте?
- Я оповещу – каким-нибудь макаром. Павел, Вальтер! – вы бы менестреля проверили – по части стрельбы и драки. А то мне свои руки жалко. Да и не комильфо мне на бывшего мужа с кулаками кидаться. Он же решит, что это что-то личное…
- А у меня – не личное, что ли? – растерялся Павел. – Я лучше со стрельбой разберусь.
- И я драться с ним не стану – сказал Вальтер. – Мы же с ним оба музыканты. И уж как нам-то руки жалко! Лучше мы с ним ножи пометаем.
- Ну, как знаете, юноши. Лишь бы ему шею не свернули потом!

А, если уж ты, Вальтер, вспомнил о музыке, то будь добр – позанимайся с Крысенышем гитарой. Он командорские песенки петь не хочет. Ему – твои подавай!
- Кто ж МОИ в Приюте слушать станет??? Это скорее к Патеру надо обращаться.
- Обращайтесь – сказал менестрель. – И кто у нас Крысеныш?
- Да мальчишка из Приюта, который кружки разносит. Ты его, наверное, не помнишь. К тому времени, как старина Гиббс его туда приволок, мы с тобой уже в Питере жили – ответила ему Ларри.
- А теперь ты живешь здесь. С Павлом?
- Да! – дружным хором заявили ему друзья - приятели. И гордимся этим!!!
- И вот есть ли у вас совесть?!!
- Кто бы о ней говорил-то? – взвилась Ларри. – Я к нам домой никого не таскала и не таскаю. И Павел у меня – один единственный! А твоим подружкам я за десять лет счет потеряла!!!
- Дорогая Ларри! – вмешался псевдо - любовник.

– Не устраивай семейных сцен постороннему человеку. Хочешь, я ему просто морду набью?
- Не хочу – вздохнула она. И потрогала разбитую губу. – У тебя рука тяжелая. Прибьешь еще нечаянно. А мы только-только разобрались с Приютом.
- Один - ноль в пользу императора – улыбнулся Вальтер. – Раз все интересное уже закончилось, можно я спать пойду? Устал я с дороги.
- Браслет верни сначала – остановила его Ларри. - Ты же знаешь: у меня тут – учет и контроль!
- Разумеется! Пойдем – покажешь мне, где теперь что в палатке-то лежит.

Они ушли от костра, оставив двух претендентов на одну Ларри выяснять отношения.
- У тебя, правда, с Павлом что-то было?
- Нет пока. Но не исключаю такого развития событий.
- А по физиономии ты от императора схлопотала? Или это Патер тебе приложил?
- От Павла. Я его обидела. Причем, совершенно зря. Патер бы ударить меня не посмел – он сам кругом виноват.
А что – настолько очевидно, что я вру?
- Ну, как тебе сказать? Я вот догадался, что ты блефуешь.
- А что мне остается делать – если Патера сюда занесло? Ни к чему мне это Фаберже – в очередной-то раз! Как говорится – плавали – знаем!
- К вопросу о «плавали». Ты, в самом деле, возьмешь меня на Корабль?
- Ну, если ты сам остаться здесь не захочешь.
- Не захочу. Надеюсь, что бывший каскадер в море тебе как-то пригодится.
- Каскадеры не бывают бывшими, Валечка, как воины и пираты. Иди, отдыхай! Вечером пойдем набирать команду. И молчи про нас с Павлом, пожалуйста!
- А ты сейчас куда?
- Ох, не знаю! Надо бы в Приют спуститься – но куда с такой-то рожей! А к костру возвращаться ни к чему – там эти два орла отношения выясняют. Как-то не сильно хочется при сем присутствовать…
- Тогда заползай в палатку. Попробуем с твоей мордочкой разобраться.
- А получится? Я же не костер и не погода – это ты с ними умеешь договариваться – рассмеялась Ларри.
- А тебе какая разница? Мы и с личиком попытаемся договориться. Иди сюда. Ложись, как тебе удобно. Закрой глаза и думай о чем-нибудь хорошем. А лучше вообще ни о чем не думай.
Вальтер осторожно пробежался пальцами по ее лицу, слегка задержавшись на наиболее пострадавших местах. И начал водить над ним ладонью, что-то монотонно приговаривая. Ларри почувствовала странное тепло, исходящее от его руки. Как будто горячий солнечный луч пробежался по ее лицу. Иногда эти прикосновения были болезненны, но чаще – приятны. Тихий голос уводил ее за собой в какие-то дебри и чащи – и она сама не заметила, как уснула. Когда она открыла глаза, солнце уже садилось.

Вальтер сидел снаружи, загораживая спиной выход из палатки, и курил трубку.
- Ну вот – сказала она, вздохнув. - Не дала человеку отдохнуть…
- Человек и на коврике прекрасно повалялся. А ты хоть выспалась. Небось, всю ночь с Павлом воевали?
- Ага. Где он, кстати?
- Куда-то с Патером подался.
- Дьявольщина! Они ж из-за меня подерутся!
- Не думаю. Когда я последний раз к ним подходил, они вполне интеллигентно допивали вторую бутылку и обсуждали различия монархии – русской и английской.
- Эк их расколбасило-то! И на чем сошлись?
- На том, что все мировое зло – от англичан.
Ларри рассмеялась – а ничего, что мы с Патером – ирландцы? И плавали под английским флагом? Ладно, пусть уж лучше политические вопросы обсуждают, чем мою персону.
- Надеюсь, персона отдохнула?
- Да. Прекрасно! В каком-то странном месте. Зато у костра – и под шаманский бубен. Не подскажешь, что это было?
- Нет. Это мой маленький секрет – улыбнулся Вальтер.
- Ну, не говори, если не хочешь. Лицо, между прочим, у шамана странно знакомое было. Он тебе родня?
Вальтер кивнул. Покопался в карманах куртки, вынул складное зеркало и протянул его Ларри.
- Мордашку-то зацени!
- Блеск! – сказала Ларри, разглядывая отремонтированную физиономию. – Я ж как новенькая!
Синяка на щеке не было и в помине. И только чуть припухшие губы напоминали об инциденте. Она чмокнула Вальтера в куда пришлось. И тут же засобиралась в Приют.
- Заберешь Патера к себе в палатку? – спросила она, натягивая почти просохшие сапоги. И добавила:

– А Павлу скажи - пусть возвращается на рабочее место. Надеюсь, что оба вернутся с прогулки в товарном виде.
- Не станешь их дожидаться?
- Зачем? Мальчики взрослые! Сами разберутся – чего им надо? Ты потом тоже вниз спустись.

- Привет трудовому народу! – сказала Ларри, появляясь в Приюте.

– Смена пажеского караула! Ты свободен, Командор. Питер, ты тоже можешь возвращаться в Лес. Там, кстати, твой отец нарисовался – присмотри за ним, хорошо? Шмуль, как твоя лапа – нормально? Тогда быстренько найди мне старину Гиббса. У меня к нему дело есть – и важный разговор. А я уж тут как-нибудь сама справлюсь…

ГЛАВА 9.

Под шум последнего дождя так сладко жить в обнимку с книжкой, и быть в душе шальным мальчишкой, и сыном древнего вождя. По дальним странам горевать и прошлых дней листать страницы, и с высоты чужой гробницы

пустынный край обозревать. И трубку старую курить, и плавать под пиратским флагом, и быть и воином, и магом, и с королями говорить…

Ближе к полуночи Ларри, Гиббс и Вальтер выставили посетителей вон и сели за стол переговоров.
- Ну, что – улыбнулся Вальтер – совет в Филях? С чего начнем?
- Нет, мой дорогой – не в Филях. К сожалению. Кутузова среди нас нет. Сухопутная война намного проще: сдал город – забрал обратно.

На море такое невозможно. Или ты уничтожаешь вражеский корабль – или каратели уничтожают твой.

А начнем мы с информации. Стало быть, так. Почему мы не смогли тогда справиться с карателями? Потому, что на их корабле – команда призраков. А на «Хроновороте» - живые люди. Их можно убить – как бы хорошо они не сражались. Значит, что нам надо сделать?
- Поменять команду – сказал Гиббс, попыхивая трубочкой.
- Именно! Смерть согласилась отпустить отсюда всех пиратов, которых мы пожелаем взять с собой. Кроме того, неплохо бы разжиться таким оружием, которого у карателей нет.
- Базукой? – спросил Вальтер. – Или чем-нибудь еще в этом роде?
- Да. Фауст-патрон тоже подойдет. Не лазерную же установку с собой тащить! Можешь у своих каскадеров такое оружие достать?
- Конечно.
- Значит, возьмешь с собой Гиббса, браслеты – и вперед! Склад устроите у нас дома на Большой Морской. Оттуда потом попадете на Корабль. Я еще и Ключ вам дам – на всякий случай.
- А ты?
- А я – наберу команду. И стартую отсюда – с другим Ключом.
- Джима с собой возьмешь?
- Нет, пожалуй. И Питера – тоже. Пусть остаются с Патером в Приюте. Надо же кого-то держать для связи? Вот пускай кто-нибудь из них и будет курьером, если вдруг понадобится еще о чем-то со Смертью договариваться.

Зеркало я здесь поменяю на самое старое, какое только найду. Через него мы все и уйдем – я имею в виду команду.
- Тогда оставь Джиму Ключ. Вдруг придется им воспользоваться? А пиратов можно и по Отражениям провести.
- Как вариант.
- А что у нас с Павлом?
- Я пока не решила. Адмирал нам, конечно, нужен. Но, захочет ли он плавать под английским флагом – в свете его последней беседы с Рудигером?
- Флаг мы можем поднять и свой – улыбнулся Вальтер. – Как считаешь, Андреевский подойдет?
- Вполне. Кстати, где этот чертов император? И почему его нет на Совете?
- Он безопасность обеспечивает. Вместе со Шмулем.
- Второй час?!! И что они там делают?
- Беседуют. О том, что родиться в царской семье – тоже не великое счастье.
- Понятно. Это у него больная тема и долгая песня. Надо мальчишку срочно спасать!

Ты можешь забрать его наверх? Мы тут с Павлом с Приютом завтра сами управимся. А Шмуля пора с Патером знакомить. Менестрель при деле будет и сюда пока не потащится.

Заодно крысенок мне мозг не вынесет – на предмет того, чтобы я его на корабль взяла. Вы в палатке-то втроем поместитесь?
- Конечно. Мальчишка места не больше гитары занимает! Да и нам с Гиббсом все равно на днях надо в Нижний Мир отправляться.
- Вот и хорошо. Расползайтесь по местам. И пни там государя, плз! Пусть кофе мне сварит. А я пойду – приму, наконец, горизонтальное положение. Что-то я сегодня устала…

Ларри стащила сапоги и с наслаждением вытянулась на постели.
- Господи, как же мне никуда не хочется!!!

За четыреста лет я наплавалась досыта! И корабли уже просто видеть не могу. Хотя по океану-то я все-таки иногда скучаю – но, ведь, ни разу не по битвам! Когда появилась возможность передать командование кораблем Джиму, я сделала это с радостью. Он все-таки мужчина. Ему воевать положено по рождению.

А сейчас отвертеться никак не получится. У младшего Мура просто не хватит опыта. А у меня – наглости. Повесить на мальчика Последнюю Битву я не смогу. Потому, что должна быть уверена в результате.
Тем более, что мои призраки станут слушаться только меня. Ведь возможность снова вернуться в море для них дороже царского престола. Так что вариантов – просто нет.
- Каких вариантов? – спросил Павел, появляясь в каморке с чашкой кофе в руке.
- Спокойной жизни. В каком-нибудь тихом лесном уголке – на берегу озера. В маленьком домике с камином и библиотекой.

Я ведь даже не могу тебе обещать, что и в самом деле появлюсь в Михайловском замке со шпагой в руке. Потому, что могу просто до этого не дожить. Помнишь, как у Дюма? – «господин Атос имеет право первым убить меня. Это может лишить возможности уплатить свой долг чести вам, господин Портос. Обязательство же, выданное вам, господин Арамис, вообще превращается почти в ничто»
- А ты смогла бы так жить? Тихо и спокойно?
- Ага. Сколько той жизни-то осталось? – Меньше трех лет. Иногда так хочется НИЧЕГО не делать! Просто гулять по весеннему лесу, или валяться на диване с книжкой. Или слушать музыку. Но ничего этого мне не светит. И вечный бой – покой нам только снится!
- Ну, ты же не могла знать – во что все выльется, когда соглашалась стать капитаном корабля. У тебя доминанта была – менестреля своего спасти.
- Он «моим» никогда и не был. Всегда – «свой собственный мальчик».
Даже, когда мы пытались жить вместе. Не за каждое наваждение нужно выходить замуж! Жаль только, что это выясняется тогда, когда ничего уже нельзя исправить…
- Зато у вас есть сын.
- Да, только сначала мы его потеряли. И слишком поздно обрели. Да и можно ли назвать его жизнь счастливой?
- Не говори ерунду! Я родился в Нижнем Мире – и что толку? А он в таком окружении вырос, что я с восторгом поменялся бы с ним местами.

Один Командор чего стОит!!!
- Вот- вот! Рядом были ВЫ – а не мы с Патером. Как он, кстати? Вы не успели с ним подраться?
- Нет. Чего нам делить-то? Если ты – сама по себе. Не его и не моя.
- Но он-то этого не знает – что я не твоя женщина. Или знает?!!
- Знает. Я сказал, что ничего у нас с тобой не было.
- Но зачем??? Я не собираюсь к нему возвращаться! Или ты считаешь, что мы с ним настолько обрусели, что теперь по обычаю должны использовать и третью попытку? В таком случае, я лучше на «Хроно» под удар подставлюсь!!! Какого икса ты за меня все решил???
- Ну, ты ведь тоже за меня решила – сколько мне жить и как?
- Каррамба!!!! Но, я же не говорила тебе – с КЕМ!
И расстроенная Ларри швырнула в императора чашку. Но хитрый Павел будто только этого и ждал. И удачно пригнулся.
- Сумасшедший! Я же тебя когда-нибудь убью! Счастье твое, что оружия у меня сейчас под руками нет!
- А как же моя индульгенция, маленькая разбойница? Ты сама говорила, что простишь мне все, что угодно – за Питера и Отражения?
- Ох! Да. Говорила. Прости, пожалуйста! Ты просто вывел меня из себя! Настолько, что я забыла.
- Ты – тоже меня прости. Я, ей - Богу, хотел, как лучше.
- А вышло – как всегда – вздохнула Ларри.
- Ладно, не сердись! Я просто собирался дать тебе время – подумать и разобраться. И никому не хотел врать. Мне это сложно.
- Ты, чучело воспитанное, дал Патеру - НАДЕЖДУ. А мне – лишнюю головную боль устроил.
- Ну, не такое уж я воспитанное – если смог тебя ударить…
- Тоже мне – беда! Зато все сразу все поняли – в один момент. А разговором да политесом мы бы мозг друг другу неделями выносили.

Хотя, с менестрелем ты все равно свалял дурака. Я же русским языком сказала, что я от него УШЛА. Сколько раз мне надо тебе это повторить, чтобы ты это, наконец, понял?!!
- Я понял, что я – идиот. И, что опять сплю на кухне – вздохнул Павел.
- Еще чего! Марш в койку, царская твоя морда.
- Да? Но мы же вроде бы не в Гатчине?
- И что? Хочешь, чтобы там сигнализация орала?

И сбежались все окрестные менты – выяснять, что там происходит? Так ведь советами замучают! Не боишься?

Ладно! Не пугайся! Не стану я на интимность твою покушаться! Я всего лишь опасаюсь спать здесь одна. Это чертово зеркало меня совсем не радует. Хотя мы вроде бы все сделали правильно. Но к каждому непонятному шороху я все равно до сих пор прислушиваюсь. А ты, помнится, обещался меня защищать.
- Так я от этого вроде бы и не отказываюсь!
- Да? А кто собрался спать на кухне??? Вот обнаружишь утром дохлого капитана – что тогда? Придется самому и команду набирать, и на абордаж ходить. А ты на такие подвиги готов?
- Я на все готов. Лишь бы с тобой не расставаться.
- Да куда я денусь – если ты будешь рядом? Ты же пойдешь на моем корабле в логово карателей? И мне поможешь?

ГЛАВА 10.

И кораблик - как давний знакомец, портовый старик, и хрипит, и ворчит, но никак помирать не решится. От штурвала - забористой руганью чешет язык Капитан, обладающий страшною силой провидца…

Облака над морем совсем догорели и растворились во тьме. В небе белыми гроздьями вызревали звезды. У горизонта доцветала бледно-зеленая полоска. А над ней висел запрокинувшийся месяц.

- Всегда считал, что «Летучий Голландец» не более, чем красивая легенда – сказал Павел, попыхивая трубочкой и провожая взглядом уходящий корабль.
- Это не легенда – вздохнула Ларри. – Это мечта. Всех, кто не может расстаться с морем даже после смерти. У того корабля была немного другая история. Там Вечная дорога была проклятьем. А у нас она – награда. И, если бы ты не вытащил меня в Последней Битве, сейчас я стояла бы на его палубе…
- Я опять виноват?
- Ну, что ты! По большому счету ты спас меня дважды. Я ведь отплавала свое. Но перечить Капитану - Призраку я бы не посмела.

И меня отправили бы на корабль вместе со всей командой. Но мне повезло. В итоге за плавсредство я больше не отвечаю, ключи Времени – сданы по описи. И я - совершенно свободна.
- И как тебе в новом качестве?
- Странно. Чувствую себя суворовским солдатом, отпущенным со службы. Принадлежать только себе – достаточно непривычно.
- Значит, шансов у меня нет? На то, что ты будешь принадлежать мне?
- Мой дорогой! Я уважаю твои чувства. Но, ради всех святых, не заводи эту шарманку хотя бы несколько дней!

Дай мне с Кораблем попрощаться! Все-таки он был моим домом целых четыреста лет. Лучше посмотри, какой он сейчас красавец!
А что с ним было совсем недавно? Мачты еле дышат, паруса в клочья, такелаж можно выкинуть, а вместо команды – куча недобитых салаг.
Но он восстал из пепла, как птица Феникс. Корабль починили даже скорее, чем думали. Раненых подлечили, о делах договорились. В награду за одержанную победу, Капитан – Призрак позволил команде путешественников во времени отправиться в вечное плавание. И только нас с тобой списали на берег…
- Это потому, что мы – живые?
- Да. На корабле – призраке должны находиться только души.
«Хроно» выполнил свое предназначение. Сменил команду, название и капитана – и теперь красиво уплывает в Вечность на наших глазах. Где- то там сейчас Гиббс - мой верный старпом. И Вальтер – старинный фестивальный приятель, нашедший, наконец, себе дело по душе. Да мне о каждом – есть, что рассказать и что вспомнить.

А твое величество ко мне с глупостями пристает! Ты же в первую очередь – воин. А потом уже – мужик. Разве нет?

Вот скажи, когда ты соглашался ехать со мной на «Чашу мертвых» – ты кого из нас защищал? Капитана? Или женщину?

Date: 2016-07-25; view: 313; Нарушение авторских прав