Нейропсихология мышления 4 page

Рис. 2, Количество ответов разного типа у каждого исп под столбиками — номера испытуемых; остальные обоз*

стве (рис I. А) формальные ответы дали в конт­рольных исследованиях 9 из Ю больных, причем пре­обладали они только у 3 больных (рис. 2, А, Б, В),

Иногда больные испытывали затруднения, так как не знали, какой ответ выбрать: формально-логичес­кий, но не истинный, или следовать истине, отказав­шись от вывода, В этом случае мы выясняли, какую альтернативу больной считает предпочтительной.

Угнетение левого полушария. После левосторонних УП неприятие ложных посылок усиливалось. Если в контрольных исследованиях эмпирические ответы со­ставляли две трети всех ответов, то в условиях угнете­ния левого и относительно изолированного функцио­нирования правого полушария их доля приближались к девяти десятым (табл. 1). На один из наших силлогиз­мов формальные ответы отсутствовали, а на осталь­ные силлогизмы они встречались не чаше, чем в 30% случаев (рис. 1, Б). У 3 из 10 больных формальные от­веты исчезли полностью, у других 7 больных они ока­зались единичными (рис. 2, Б). При этом создавалось впечатление, что формальные ответы связаны скорее с рассеянностью и недостаточной собранностью боль­ных. Стоило обратить внимание больных на ложную посылку, как они спохватывались и отказывались от

ытуемого.

1ачеция те же, что на рис. 1

формального решения Примечательно, что отноше­ние к ложным посылкам стало более эмоциональ­ным — больные с необычной для них экспрессией восклицали: «Здесь ложь'», «Это чушь!», «Ерунда!». По сравнению с контролем опровержения ложных посылок стали более мотивированными и распрост­раненными. Иногда они принимали характер спон­танных монологов. (...)

Угнетение правого полушария. После правосто­ронних УП характер ответов у тех же больных рази­тельно менялся В условиях угнетения правого и относительно изолированного функиионирования левого полушария более чем вдвое выросло (по срав­нению с угнетением левого полушария) количество формальных и соответственно снизилось количество эмпирических ответов (табл. 1). Эти изменения каса­лись всех силлогизмов: на каждый из них количе­ство формальных ответов превысило 50% (рис. 1, В). Четверо больных совершенно перестали давать эм­пирические ответы и решали формальным способом абсолютно все силлогизмы, у 4 больных эмпири­ческие ответы встречались в единичных случаях и лишь у 2 больных их количество осталось прежним (рис. 2, В). Одна из наших больных (рис. 2, В, I) в

контроле и в условиях угнетения левого полушария давала исключительно эмпирические ответы, а в условиях угнетения правого полушария — исключи­тельно формальные

Таблица 1

Количество (%) эмпирических и формальных

ответов на вопросы силлогизмов

с ложными посылками

Интересно, что те же больные, которые после левосторонних УП очень эмоционально реагирова­ли на ложные посылки, теперь спокойно и уверен­но производили формально-логические операции, нисколько не смущаясь нелепостью сообщаемых в посылках сведении Но самое поразительное заклю­чалось в том, что даже многократное привлечение внимания больных к ложности посылок не меняло их ответы Даже осознавая ложность посылок, боль­ные предпочитали логический вывод эмпирическо­му ответу При попытках выяснить причины столь твердой позиции мы неизменно слышали «Здесь так написано», «Здесь так сказано» ()

обсуждение

Данные, полученные при исследовании решения силлогизмов с ложными посылками, еще в более яр­кой форме продемонстрировали закономерность, об­наруженную при исследовании решения силлогизмов с истинными посылками,— связь правого полушария с эмпирическим и левого с теоретическим модусами мышления (ВЛДемин, ТВ Черниговская, 1990) Одна­ко значение полученных данных этим не ограничива­ется Нам представляется, что они помогают глубже понять смысл гетерогенности мышления, ответить на вопрос, почему исторически и онтогенетически ран­ние формы мышления сохраняются после форми­рования более развитых и сложных форм мыслительной деятечьности Рассмотрим предварительно основные различия теоретического и эмпирического способов решения задач

Силлогическое, или дедуктивное, умозаклю­чение предполагает обращение исключительно к дан­ным, содержащимся в самой задаче, в посылках силлогизма Оно предполагает также обращение к знаниям о правильном и неправильном мышлении (независимо от формы существования этих знаний) Решая силлогизм формально-логическим способом, человек осознает ход решения задачи и контролиру­ет последовательность мыслительных операций При этом он не должен сверяться с действительностью Единственным критерием истинности вывода явля­ется его логическая правильность Преимущество тс-

еретического мышления заключается в том, что, решая задачу, человек получает новое знание, при­чем его осведомленность о реальности несущественна Но в этом и ограниченность теоретического мышле­ния — истинность решения верифицируется только ментальными операциями, но не соответствием действительности Иное дело эмпирический ответ В этом случае посылки воспринимаются как не связан­ные между собой сообщения, а для решения задачи человек выходит за рамки силлогизма и непосредст­венно обращается к той реальности, о которой идет речь в задаче Истинность ответа гарантируется соот­несением с действительностью, знанием реальности, накопленным опытом В этом преимущество эмпири­ческого способа мышления, но в этом и его огра­ниченность — мысль не выходит за пределы уже известного, нового знания на базе эмпирического мышления получить нельзя

Наиболее развернутый ответ о причинах сохран­ности и сосуществования у человека разных моду­сов мышления дан на основании деятельностного подхода Мышление гетерогснно, поскольку разные сферы человеческой деятельности обслуживаются специфическими для этих сфер формами мышле­ния Эмпирическое («нетогическое») мышление яв­ляется необходимым инструментом в обыденной жизни, в любые эпохи и в любых обществах В этом смысле его можно считать «универсалией человечес­кого мышления» (П Тульвисте, 1988, с 243) Теоре­тическое (логическое) мышление обслуживает очень важную сферу деятельности в обществах совре­менного типа, а именно научную деятельность По­этому им обладают представители тех обществ, в которых такая деятельность распространена Любые формы мышления развиваются не спонтанно а ус­ваиваются из социального окружения, т е имеют сво­им источником культуру Эмпирическое мышление усваивается ребенком естественным путем в обы­денной жизни Теоретическое мышление развивает­ся под влиянием обучения в школе европейского типа, специально нацеленной на формирование ло­гических форм мышления

Факты, полученные нами в настоящем иссле­довании, позволяют расширить представление о функциях эмпирического мышления и утверждать, что они не исчерпываются сферой обыденной жиз­ни Эмпирическое мышление выполняет чрезвычайно важную задачу, далеко выходящую за рамки этой сферы Оно обеспечивает проверку постулатов, которыми оперирует теоретическое мышление и предохраняет человека от сомнительных выводов, построенных на шатких основаниях Эксперимен­тальные факты свидетельствуют, что теоретическое мышление не может выполнить свою функцию, не опираясь на эмпирическое

В целом данные исследования решения ложных силлогизмов позволяют утверждать, что в мозгу чело­века формируются два самостоятельных механизма, обеспечивающих мыслительную деятельность Функ­цией одного из них является чисто процедурный, опе­рациональный аспект мыслительной деятельности Такой механизм отвечает за правильность и последо­вательность мыслительных операции И только Он без­различен к материалу, которым оперирует мысль Этот механизм располагается на территории левого полу­шария Наш мозг обладает также механизмом, сле­дящим за добротностью того материала, которым оперирует мысль, — механизмом, ответственным за соответствие мысли действительности Но он не способен к развитию мысли. Этот механизм располага­ется на территории правого полушария.

Устранение левополушарного операционального механизма, обеспечивающего теоретическое мышле­ние, чрезвычайно ограничивает ментальные возмож­ности человека, замыкая их в рамках уже известного. Устранение право полушарие го семантического меха­низма, обеспечивающего эмпирическое мышление, снимает с ментальной деятельности ограничения, накладываемые действительностью, что заводит мысль в область абсурда. Сопряженная работа этих двух меха­низмов открывает простор развитию мысли и сохра­няет опору мысли на реальность. Таким образом, гетерогенность мышления, в фундаменте которой ле­жит асимметрия функций больших полушарий мозга, выступает необходимым условием полноценной мыс­лительной деятельности,

Е.Д.Хомскля, К. скакун особенности вербальных семантических связей при поражении лобных долей мозга¹

Важнейшим фактором, лежащим в основе нару­шений интеллектуальной деятельности при поражении лобных долей мозга, является нарушение селективнос­ти (избирательности) психических процессов (А.Р.Лу­рия, 1962, 1963, 1973). Как известно, нарушения селективности проявляются в виде легкости возник­новения побочных ассоциаций, интеллектуальных стереотипов, трудностей целенаправленной интеллек­туальной деятельности и т.д. Эти нарушения и были предметом данного исследования.

Согласно концепции А.Р.Лурия, лобные доли мозга обеспечивают избирательное протекание всех психических процессов. При поражении этих отде­лов семантические связи приобретают характер, свойственный «открытым» системам (А.Р.Лурия и др., 1970). Нарушение семантических связей в виде их неустойчивости, возможности включения в логи­ческие цепи посторонних семантических категорий может проявляться и на мнестическом уровне в виде дефектов семантической памяти (А.Р.Лурия, 1962, 1974; А.Р.Лурия и др., 1970 и др.).

Возникает вопрос, насколько данное нарушение проявляется не только в мнестических, но и в ин­теллектуальных семантических операциях,

Экспериментальное изучение этой проблемы предполагает исследование тех условий, при кото­рых легко возникает неустойчивость семантических связей, проявляется «открытый» характер семанти­ческих полей. Изучение фактора нарушения семан­тических связей при поражении лобных долей мозга как проявления дефектов психических процессов входит в контекст изучения проблемы нейродина-мических механизмов нарушений мышления.

Из клинической феноменологии (А.Р.Лурия, 1962, 1973; А.Р.Лурия, Л.С.Цветкова, 1966 и др.) известно, что побочные ассоциации у больных с поражением лобных долей мозга могут быть спровоцированы в тех случаях, когда для совершения интеллектуальных опе­раций требуется провести тонкое различение между близкими семантическими категориями. Поэтому для изучения указанной проблемы была разработана спе­циальная методика определения понятий с использо­ванием активного и пассивного вариантов опытов, где первый предполагал самостоятельную актуализацию основных признаков понятия, а второй — выбор при­знаков из предлагаемого набора.

В работе были поставлены следующие конкрет­ные задачи:

1. Исследовать особенности активного определе­
ния обыденных понятий («дерево», «зима»);

2. Исследовать устойчивость семантической струк­
туры этих понятий в условиях пассивного выбора
слов-признаков понятия.

Определение понятий представляет собой одну из форм интеллектуальной деятельности, предло-

¹ Вопросы психологии. 1985. № 2. С.144—151.

лагающей актуализацию различных признаков по­нятия и выбор наиболее существенных из них, от­ражающих устойчивое значение данного понятия. Последнее можно рассматривать в качестве опреде­ленной семантической структуры, или «семантичес­кого понятия поля» (В.Ф.Петренко, 1983, А.Г.Шмелев, 1983 и др.).

материал и методика исследования

Гипотеза нашего исследования состояла в пред­положении о неустойчивости структуры семантичес­ких полей у больных с поражениями лобных долей мозга, что может быть одним из факторов нарушения мышления у данной категории больных. Было иссле­довано 20 больных с поражением лобных долей мозга опухолевого генеза (из них 10 больных с правосто­ронним поражением и 10 — с левосторонним) и 30 здоровых испытуемых (со средним и высшим обра­зованием). Со всеми больными, кроме основного исследования, было проведено комплексное нейро-психологическое исследование по методикам А Р.Лу-рия (1962). Общее нейропсихологическое исследование показало наличие у всех больных выраженного синд­рома поражения лобных долей мозга в виде дефектов целенаправленной деятельности, соскальзывания на импульсивные, выходящие за пределы принятого пла­на реакции, замены организованной планомерной целенаправленной деятельности повторением инерт­ных стереотипов, утративших свое отношение к цели, и т.д. У отдельных больных наблюдались выраженные нарушения интеллектуальной деятельности, однако у большинства из них «формальный» интеллект был сохранен. У всех регистрировалось в большей или мень­шей степени нарушение селективности и устойчивос­ти психических процессов, которое сопровождалось характерными для этого симптома проявлениями в виде снижения уровня обобщения (где основным проявле­нием являются побочные ассоциации), плохой пе-реключаемости с одного вида деятельности на другой. В некоторых случаях нарушения семантической орга­низованности интеллектуальной деятельности были особенно яркими. Это было связано как со стороной локализации патологического процесса (правое или левое полушарие), так и с местом расположения па­тологического очага.

В качестве объекта исследования были выбраны два понятия; «дерево» и «зима». Первое из них имеет конкретную предметную отнесенность, второе бо­лее абстрактно. Как уже говорилось выше, для ис­следования устойчивости семантических связей, семантической структуры этих понятий был исполь­зован модифицированный способ определения по­нятий в двух вариантах — активном и пассивном.

Активный вариант методики представлял собой свободное определение понятия. Испытуемому дава­лась инструкция: «Определите как можно точнее, что такое "дерево" ("зима")». Пассивные варианты пред­ставляли собой два задания на выбор основных харак­теристик-признаков понятия из предлагаемого списка (33 слова-признака — для понятия «дерево» и 36 слов-признаков — для понятия «зима») (табл. 1). Были даны следующие две инструкции; 1. «Из предъявленных вам слов выберите те, которые определяют понятие "де­рево" ("зима"); 2. «Из выбранных вами слов выберите те, которые вы считаете самыми необходимыми». Та­ким образом, пассивный вариант выполнялся по двум инструкциям, отличавшимся строгостью выбора. Вве­дение второй инструкции было направлено на более точное изучение возможностей совершить выбор ереди близких слов-признаков, характеризующих поня­тия. При второй инструкции требовалось еще боль­шее сужение объема понятия, осуществляемое за счет более высокой избирательности семантических связей. Предполагалось, что активный и пассивный варианты опытов позволят выявить характер и сте­пень устойчивости семантических связей.

Таблица 1

Наборы слов-признаков для понятий «дерево»

и «зима», предлагаемые для выбора (пассивные

варианты)

Для обработки полученных данных был исполь­зован кластерный анализ (Б.Дюран, П.Оделл, 1977), который включал оценку количества выборов каж­дого из признаков понятия. Для здоровых испытуе­мых количество выборов (определяемое числом испытуемых, использовавших данный признак) делилось на 6 классов. Каждому из них был присво­ен соответствующий балл: нулевому баллу соответ­ствовало I—5 выборов, первому — 6—Ю выборов, второму — 11 —15, третьему — 16—20, четвертому — 21—25 и пятому — 26—30 выборов. Для больных в соответствии с их числом нулевому баллу соответ­ствовало 1—5 выборов, первому — 6—8, второму — 9—11, третьему — 12—14, четвертому — 15—17 и пятому — 18—20 выборов. Полученные данные под­вергались иерархической классификации, строились матрицы сходства семантических полей; эти матри­цы подвергались кластерному анализу, и затем стро­ились субъективные семантические пространства (В.Ф.Петренко, 1983; А.Г.Шмелев, 1983 и др.). Пос­ледние фактически и являются своеобразной моде­лью индивидуальной системы значений. Все слова, выбранные испытуемыми для определения понятия (в активном и пассивном вариантах), подразделялись на три категории. В первую входили самые значимые слова-характеристики данного понятия, получившие 5 и 4 балла по 6-балльной шкале оценок. Эти слова составили семантическое ядро понятия. На графичес­ком изображении семантического поля. т.е. на семан­тической матрице, они обозначены римскими цифрами I и II. Слова второй категории, получившие оценку 3—2 балла, составили близкую периферию понятия. На семантической матрице они обозначены римскими цифрами III и IV. Слова третьей категории выбирались реже остальных, с оценкой 2—1 балл, и обозначены цифрами V и VI (табл. 2).

Полученные результаты исследования были об­работаны методами непараметрической статистики.

Таблица 2

Шкала оценки числа выборов слов-признаков, соответствующих ядру понятия (I, II),

близкой периферии (III, IV) и далекой периферии понятия (V, VI)

результаты исследования

А. здоровые испытуемые определение понятия «дерево»

Семантическая матрица понятия «дерево» при активном варианте характеризуется четким семан­тическим ядром, куда входит всего лишь одно сло­во-признак (1₍), близкой периферией, которую составляют по два слова-признака (Ш,. IV,), и, нако­нец, далекой периферией, которая включает в себя 14 слов-признаков (VI_]4) (табл. 3). Наиболее значимым оказалось слово «ствол», получившее 5 баллов по 6-балльной шкале; далее идут слова «ветки», «лис­тья», «корень», «крона», получившие 3 балла, и со­ставляющие близкую периферию, и, наконец, 14 малозначимых слов, составляющих далекую пери­ферию и получивших 0 баллов (рис. I). При пассивном варианте опыта, где определение понятия «дерево» осуществлялось при помощи двух инструкций, на­блюдалась несколько иная картина. Первоначально (после первой инструкции) происходит, с одной стороны, некоторое общее увеличение слов-призна­ков понятия, с другой — расширение «ядра» поня­тия и близкой периферии. Увеличивается и число слов далекой периферии. 26 слов (выбранных испы­туемыми из 33 предъявленных) расположены на всех шести зонах семантической матрицы. Самое боль­шое количество слов — 15 — приходится на далекую периферию (V и VI зоны), 5 слов — на близкую пе­риферию (III, IV зоны), а ядро семантического про­странства составляют 6 слов (I, II зоны). Самую большую значимость получили слова «ствол», «ко­рень», «крона» — 5 баллов (I зона) и слова «лис­тья», «ветки», «кора» — 4 балла (II зона) — (табл. 2, рис. 1). Однако при второй инструкции структурасе

Таблица 3

Слова-признаки понятия «дерево», вошедшие в семантическое ядро, близкую и далекую перифе­рию у здоровых испытуемых и больных с поражением лобных долей мозга

мантического пространства резко изменяется, проис­ходит уточнение выбора, «сужение» объема понятия Уменьшается число слов-признаков, входящих как в I—II зоны, так и особенно в III зону Для определения понятия испытуемые используют 17 слов из 33 Дале­кую периферию составляют 11 слов (V и VI зоны), близкую периферию только 3 слова (III зона), и, на­конец, ядро поля — тоже 3 слова (I и II зоны) (табл 3, рис 1) Самую большую значимость получили слова «ко­рень», «ствол» — 5 баллов и «крона» — 4 балла

определение понятия «зима»

Семантическая матрица понятия «зима» при ак­тивном варианте характеризуется четким семанти­ческим ядром (I и II зоны), близкая периферия состоит только из одного слова-признака (IV зона) и четко отделена от семантического ядра, как и в активном варианте при определении понятия «де­рево» Далекая периферия состоит из 19 слов-при­знаков Наибольшую значимость получили слова «снег» — 5 баллов и «холод» — 4 балла (табл 4)

Date: 2016-05-13; view: 372; Нарушение авторских прав