Археологические этапы развития архетипов 6 page

|звезда Венера |процветания | созидания |

————-+———————-+—————————+————————-+

ОВЕН, |боги войны и |освоение стихии, | воля "я"; |

Марс |мудрости, |победа разума, | выход на новый |

|пастух-пастырь,|мессианство | путь; принцип |

|культ вождя | | активности |

———————————————————————————————-

Рассмотрим теперь диаграмму развития мифологических представлений. Символы знаков Зодиака на диаграмме отражают идеи мифологического сознания.

Рыбы: спираль — рождение жизни из скрученности Хаоса.

Водолей: рассеяние лучей из центра к периферии — сотворение пространства, возникновение света.

Козерог: отрезок — земной принцип ограничения.

Стрелец: гора — организация пространства сверху.

Скорпион: яма — образ нижнего, невидимого мира.

Весы: верхний полукруг — высшие, внешние, социальные законы.

Дева: нижний полукруг — земные, внутренние, материальные законы.

Лев: круг с точкой посередине — охват мира из центра, принцип индивидуализации.

Рак: два пересекающихся круга — взаимодействие внешнего и внутреннего мира, принцип преемственности

Близнецы: косой крест — перечеркивание традиции, открытость миру, принцип взаимодействия противоположностей

Телец: круг с крестом посередине — целостность, имеющая внутреннюю структуру: жизнь, организованная разумом

Овен: круг со стрелками, направленными вовне — внутренняя целостность в сочетании с внешней активностью.

Рисунок № 1.

———————————

АРХЕТИПИЧЕСКИЙ ПОДХОД
КАК ФУНДАМЕНТ МИФОЛОГИИ И ПСИХОЛОГИИ

Формируя образы богов и религиозное отношение к миру, человеческая мысль постепенно отходила от непосредственного восприятия природных явлений. Но практические нужды вновь возвращали людей к физическому Космосу, породив науку, где духовное понятие о богах соединилось со вполне материальным представлением о планетах. Когда это произошло?

Исторически традиция мыслить планеты через характеры богов пришла к нам из Междуречья — родины планетной астрологии, где уже во II тысячелетии до н.э. существовал Зодиак, рассчитывались движения планет и предсказывались солнечные и лунные затмения. Шумеры считали планеты телами богов: при этом, конечно, подразумевая, что боги имеют не только материальную оболочку, но и духовный облик и не обязательно пребывают в материальной форме планеты. Это подтверждают мифы о шумеро-вавилонских богах, подобные мифам других народов: что позволило легко перенять астрологические воззрения Вавилона I-го тысячелетия до н.э. грекам, римлянам, персам и индусам и создать ту астрологию, которой мы пользуемся сегодня. Рациональные греки сначала представляли планеты как огненные небесные тела, но легко отождествили их с богами, которым они поклонялись: и планета Меркурий стала называться звездой Гермеса, а потом и просто Гермесом. От греков эту традицию названий переняла и Русь. В астрологии боги-планеты стали символизировать божественные принципы устройства Вселенной.

Но было бы неверно считать, что идея сопоставления небесных тел богам возникла лишь на земле древнего Шумера и является характерной чертой семитской или арийской культур. На всех концах земного шара люди обожествляли Луну, Солнце и Звезду, сопутствующую его восходу и закату,— Венеру. Для древних людей светила были частным случаем проявления природных сил: Звезда — другим олицетворением Зари, Солнце — воплощением дня, Луна — владычицей ночи. На земле нет народа, который не одушевлял бы явления природы и не относился бы к ним, как к богам. А мифология доказывает, что образы богов родились из олицетворения природных сил. Астрология как первое точное знание, без которого не могли обойтись земледельческие цивилизации, стремилась описать общую картину действия этих сил, поэтому её опора на образы богов была повсеместной, закономерной и вполне естественной.

В многообразии ипостасей индусского пантеона можно найти как богов самих по себе, так и обожествленные планеты. Аналогично этому, китайцы поселяли на звездах часть своих богов, делая их повелителями планет. В Индии и Китае астрология развивалась независимо от Европы, и индусы открыли, что Земля вращается вокруг Солнца раньше, чем это доказали Галилей и Коперник. В Китае в 5 веке до н.э. был составлен звездный каталог; в это время китайцы уже вычисляли лунные и солнечные затмения и следили за появлением комет.

И хотя традиция сопоставлять богов знакам Зодиака (как и независимо развивавшиеся традиции индийской, иранской ("авестийской") или китайской астрологии) ведет начало из цивилизации Шумера, аналогичные модели зодиаков, где боги естественно сопоставлялись временам года, и каждый заведовал своим, были распространены не только у индусов и греков, но и у земледельцев Мексики. В Иране существовал календарь, где не только месяцы, но даже дни были названы в честь зороастрийских божеств. Индейцы майя, обществом которых управляли жрецы-астрологи, как и у древних египтян, вычисляли продолжительность года с большей точностью, чем это делали греки и римляне, и средневековая Европа (отчего в Европе потребовалось введение "нового времени"). У них было два календаря: один для бытовых, другой для ритуальных нужд. Первый содержал 365 дней с поправкой, а второй — 260 дней (произведение священных чисел 20 и 13: 13 лунных месяцев в году и 20-ричный счет), и индейцы меряли время циклом в 18 890 дней, который совмещал оба календаря. До нас дошли названия 13-и индейских знаков Зодиака.

Общемифологические понятия стихий, по которым строится внутренняя логика Зодиака — воды, воздуха, земли и огня, наиболее ярко проявлены у китайцев, американских индейцев и персов (в зороастризме). На основе этих понятий позднее складывалась натурфилософия греков, заложившая основу современной философии. И основа психологии — кантовское понятие темпераментов — тоже ведет начало от понятия 4-х стихий. Эти образы не были бы столь повcеместными, если бы не обращали нас к глубинам души.

В современном мире понятие об универсальном лишено образности и связывается с чисто абстрактными идеями. Но не значит ли это, что мы значительно обеднели по сравнению с древним человеком, который не отделял своё мышление о предметах от их чувственного восприятия? Ведь с ним говорили, доверяя ему тайны мироздания, те природные явления внешнего мира, которые мы обычно даже не замечаем. Оживляющая, " анимистическая ", функция мифа, на которую обращал внимание мифолог Э.Тэйлор, связывает внешний мир с нашей психологией и позволяет нам увидеть его богатство.

Мифы, священные для древних, продожают жить в нашем сознании и определять наши поступки: если мы увидим это, это поможет нам наполнить высоким смыслом обычную жизнь и так "оживить" (освятить) её: к чему стремился румынский мифолог М.Элиаде. Согласно ему, чувствовать архетипы и проживать мифы, которые являют "внечеловеческие": возвышающиеся на человеком космичные сценарии жизни — значит "жить в сердцевине реальности".[42]

Но чтобы мифологические образы можно было действительно назвать архетипами — первообразами мышления древних и ключевыми понятиями психики современного человека, их следует наполнить тем содержанием, которое несколько шире конкретных образов и идей и составляет изначально нечленимое единство образа и смысла. И здесь хочется отметить, что для действительного проникновения в смысл мифов мало годятся так называемые абстрактные понятия. Так, под определение плодородия мы можем отнести практически любого бога, и оно ничего не даст ни уму, ни сердцу, кроме разве что смутной радости о том, что древние люди были зависимы от природы по вопросу пропитания, а мы можем об этом забыть — равно как и обо всей их мифологии.

Чтобы понять миф, кроме ментального анализа, требуется развитие эмоционального восприятия. " Для полного понимания мифов древнего мира нужны не одни аргументы и факты, но и глубокое поэтическое чувство,[43]"— пишет мифолог Тэйлор. Немецкий философ Шеллинг называет миф праобразом поэзии, которая породила "науку незапамятных времен" и была "матерью философии". Основоположник эмпирической науки Ф.Бэкон говорит о скрытом смысле мифов, в поэтической форме хранящем вечные философские истины. В отличие от древних мифологических, современные абстрактные определения, формирующие язык науки, не имеют устойчивого образа в человеческой душе, а потому не вызывают и непосредственного мыслительного отклика (интереса), что порой лишает исследование перспективы.

Наличие картины пра-образов позволяет уточнить смысл абстрактных понятий. Так, растительное плодородие имеет отношение к смене времен года и смыкается с идеей постоянного преобразования земного мироустройства. Плодородие недр обозначает потенциал животной души, вызывающий её страсти и страдания, и мыслится причиной смерти. Оно в корне отличается от плодородия-изобилия архетипа Венеры, приносящего благополучие и покой, или живительной влаги архетипа Луны, символизирующей самодвижущую внутреннюю силу, соотносимую с идеей личного бессмертия. Та же влага обозначает невидимое безличное рождение и смерть за гранью реальности в архетипе Рыб, размывающем все устойчивые процессы, или вполне явную роль дождя громовержца, организующего земледелие периодическим орошением поля.

Подобно этому, понятие творца, которое обычно ассоциируется у нас с главным богом, в мифологии отнюдь не всегда указывает на него: мы можем отнести к творцам почти всех мужских персонажей с разными основными функциями, и в разном контексте понятие творчества приобретает разный смысл. Выявление этого смысла делает наши представления о мышлении древних более выпуклыми и позволяет сопоставить в различных мифологиях творцов одного типа, противопоставив их другому. Для чего это необходимо? Прежде всего, для понимания того, почему в любой мифологии существует такое богатство персонажей. С нашей современной рациональной позиции хватило бы и двоих: мужчины и женщины, рождающих детей. Но с точки зрения древних это, очевидно, было бы упрощением. Нам следует понять суть многобожия, чтобы интерпретация мифов не сводилась лишь к соединению мужского и женского начал, так как жизнь всегда была полнее этого двоичного противопоставления. Эта суть — в существовании архетипов: устойчивых мыслеобразов, заложивших основу современного понятия души.

Но архетип — это более ёмкое понятие, чем просто образ: это некоторая изначальная идея, часто соединяющая между собой несколько взаимосвязанных образов (примером такой связи может служить Мать-Земля, рождающая детей-растения, которые умирают и воскресают по отношению к ней, что и формирует идею архетипа Девы). Сводя содержательные понятия мифов в систему, астрология помогает раскрыть изначальное наполнение тех или иных образов и этим исключить их произвольную интерпретацию.

В образе каждой мифологемы мы можем выделить разные исторические напластования, как и особенности взгляда на мир жителей различных территорий и культур. Все мифологии проходят подобный путь развития, хотя акценты в разных традициях могут быть различными. Анализ общих тенденций может помочь восстановить не дошедшие до нас фазы эволюции отдельных мифологий и характеристики конкретных персонажей, а также логически завершить прервавшиеся традиции. На мифологию всегда накладывают отпечаток временные и национальные особенности, но главным для понимания её содержания остаётся общечеловеческое зерно, и, как смысловой ключ, астрология могла бы стать хорошей базой для философского понимания и анализа мифов. Архетип как древнейшая и изначальная форма любого понятия строит храм идей таким, как его с самого начала запланировала природа.

Это тем более верно, что слово " храм " восходит к тому же ностратическому корню, что и слово " форма ". Постижение архетипов как пра-форм — и сама система астрологии, с какой бы стороны мы её не изучали, неизбежно выстраивает мировоззрение человека — и даже предстает как путь за пределы всех форм, если понята текучая и изменяющаяся суть архетипа.

Понятие архетипа подводит нас и к психологической глубине мифа. В психологии архетипы понимаются как первичные формы, лежащие в основе образов и бессознательно пробуждающие активность воображения. Они проявляются в снах, в искусстве и литературе и являют то единое в человеческом сознании, что связывает его с космосом и вечностью. Юнг пишет об этом так: " Тот, кто говорит архетипами, глаголет как бы тысячей голосов. Он поднимает изображаемое им из мира единократного и преходящего в судьбу вечного, при этом и свою личную судьбу возвышая до общечеловеческой ".

Юнгу также принадлежит приоритет в идее, что астрология необходима для правильной интерпретации мифологии. Правда, он не ставил себе задачи анализа самой мифологии, разрабатывая теорию архетипов только на основании ряда отдельных типических примеров из мифов и литературы. Западные астрологи, руководствуясь подобным подходом, также рассматривают мифологические сюжеты главным образом для иллюстрации хорошо известных им психологических черт и редко пытаются проникнуть в более древний смысл мифа. Но сама астрологическая система, закладывающая основы природно-культурной классификацией идей и психологических качеств, побуждает сделать следующий шаг в поисках типического. Она позволяет дать полную картину развития мировой мифологии и раскрыть суть отдельных мифологических образов в общей системе эволюции культуры.

Продолжая поиск общечеловеческих психических реалий, мы можем утверждать, что образы планет и знаков Зодиака, призванные описывать любую реальность мира, действительно являются наиболее универсальными архетипами, оказывающими влияние на душу людей. Архетипы, описанные Юнгом на основе его личного психиатрического опыта,— образы, близкие культуре нашего времени: они ставят акцент на проблемах, актуальных сейчас. Они отражают конфликт взаимоотношений мужчины и женщины (Анима и Анимус), общественно признанных и отвергаемых качеств личности (Персона и Тень), и некоторые другие (например, архетип Коры как сложность для матери ослабить свое влияние на подросшего ребенка). Поиск партнера, социальное устройство и взаимодействие с детьми — наиболее частые вопросы к практикующему психологу или астрологу. Но архетипы Зодиака, которые сформировала многотысячелетняя мудрость людей, шире этих проблем, оказывающихся частным случаем мифологических мистерий. Так и архетипы Юнга — современная грань зодиакальных архетипов, которые выявляют типичные сюжеты мифологии.[44]

Date: 2016-06-09; view: 482; Нарушение авторских прав