Злокоготь

По белому замерзшему морю пробежала длинная черная трещина. Она протянулась от Земель Отбросов Общества на севере до Бой‑Бабских Островов на юге.

Мир раскололся, как большое белое яйцо.

– А‑а‑а‑а‑а! – закричал Иккинг. – Скорее! Пересаживаемся на «Решительного пингвина»!

Норберт Сумасброд, Камикадза и Иккинг пулей выскочили из саней и забрались в утлую лодчонку, Лед у них под ногами предательски трещал и прогибался.

– ПОДНЯТЬ ПАРУСА! – крикнул Иккинг и перерезал веревку, крепящую лодку к саням,

Парус, захлопав, расправился и, поймав ветер, выгнулся под его напором, будто пухлая подушка. Опять раздался оглушительный ТРЕСК, и лед по всему Угрюмому Морю распался на тысячи осколков. Сани медленно соскользнули в серовато‑зеленую пучину и скрылись из виду. «Решительный пингвин» закачался на воде.

А над похожим на мозаику, усеянным зубчатыми льдинами морем, между лодочкой и виднеющимся на горизонте спасительным берегом острова Олух появился Злокоготь. Он вздыбился из Моря, окатив «Решительного пингвина» брызгами воды и осколками льда. Его шея выдвинулась, подобно телескопу, на НЕИМОВЕРНУЮ высоту и заслонила только что взошедшее солнце.

А какой ВОПЛЬ издало это чудовище! В нём слышалась неизбывная печаль, от которой на глаза наворачивались слезы, по спине ползали мурашки, щекотные, как паучьи лапки, а волосы на голове вставали дыбом, будто иголки у ежа. Шкура дракона отливала черным блеском, словно тело гигантской мускулистой пантеры, а когда он разинул исполинскую, как пещера, пасть, его острые щербатые зубы оказались ярко‑зелеными, под цвет глаз, и по ним струилась, дымясь в холодном воздухе, желтая пенистая слюна.

Исполинское тело дракона казалось горячим, как натопленная печка, а от боков поднимались густые облака пара, будто от лошади, пробежавшей галопом много миль.

– Он пришел за мной… – простонал Норберт Сумасброд, дрожа от страха.

– Ничего подобного, – возразил Иккинг, – он пришел за мной.

И правда, Злокоготь в упор смотрел на Иккинга.

Иккинг будто заранее предчувствовал, что ему предстоит встреча со Злокогтем, догадывался, что ему не удастся побывать на Истерии и вернуться, не столкнувшись лицом к лицу с гигантским морским драконом…

– Не смотри ему в глаза. – предупредил Одноглаз.

Общеизвестно, что в глаза драконам смотреть нельзя – это очень опасно. Но в данном случае не смотреть было очень трудно – такие эти глаза были огромные и так близко находились. Они заслоняли собой горизонт, подобно паре зеленых солнц. Иккинг на миг поддался гипнозу, голова у него закружилась, он пошатнулся и чуть не вывалился из лодки.

– Что тебе нужно? – в отчаянии крикнул Иккинг по‑драконьи.

Дракон разинул исполинскую пасть и попытался заговорить. Но из глотки его вылетел только тоскливый рев, наводящий ужас, а с клыков мерзким пенистым водопадом потекла пена.

– Чего тебе? – повторил Иккинг.

Дракон попытался снова, но, так и не сумев внятно сказать ни слова, разозлился от собственных бесплодных попыток и принялся обстреливать Иккинга голубыми языками пламени. Огненные шары падали всё ближе и ближе к утлой лодчонке. «Чего он от меня хочет?" – лихорадочно размышлял Иккинг.

– Нам конец. – простонал Норберт Сумасброд, заламывая руки. Камикадза успокаивающе похлопала Норберта по спине.

– Ничего с нами не случится, – заверила она, – вот увидишь. Один Тор знает как, но мы почему‑то всегда выходим сухими из воды. У Иккинга наверняка есть Дьявольски Хитроумный План…

– Ах да! – спохватился Норберт. – Всё правильно! Пророчество моего папы! Иккинг – Избранный, ему одному суждено избавить нас от Злокогтя!

Однако Камикадза жестоко ошибалась: впервые в жизни у Иккинга не оказалось наготове никакого мало‑мальски Хитроумного Плана.

– Чего ты хочешь? – опять спросил Иккинг, на этот раз обращаясь скорее к себе, чем к дракону.

Злокоготь сделал еще одну неудачную попытку пообщаться, но она опять завершилась лишь чередой беспомощных гортанных хрипов. Дракон широко разевал челюсти, хватая ртом воздух.

Иккинг не понимал, с чего вдруг эта зверюга к ним привязалась.

Может, дракон свихнулся и стал Людоедом? Он же убил Норбертова папу пятнадцать лет назад. Вдруг ему это понравилось, и он хочет повторить?

Дракон прицелился, и Иккинг приготовился к тому, что следующее дуновение монстра превратит их лодочку в кастрюльку с шашлыком.

Но из пасти чудовища вырвался не Убийственный Огненный Шар, не голубое леденящее пламя, способное заморозить всю компанию и отправить их, как Героев, прямиком в Валгаллу.

Нет, из Злокогтевой пасти вырвалось, разворачиваясь, будто длинная спиральная пружина, нечто похожее на гигантскую мускулистую змею, проворную и гибкую.

Это был ЯЗЫК.

Длиной метров в сто. розовый и пульсирующий, Злокогтев ЯЗЫК устремился прямо к левой руке Иккинга. и его скользкий, мокрый и омерзительно верткий раздвоенный кончик ввинтился в ладонь мальчика и крепко обхватил Картошку.

От неожиданности Иккинг едва не выронил свою драгоценную добычу. Тут только понял, что нужно от него чудовищу.

Он отбросил стрелу, схватил Картошку обеими руками и по‑тя‑нул.

Злокоготь по‑тя‑нул тоже.

Картошка была одна, а хотели ее заполучить оба, причем обоим она была нужна ПОЗАРЕЗ. Иккинг изо всех сил старался половчее перехватить драгоценный овощ, ставший скользким и липким от мерзкой пузыристой слюны. Неужели их Героическое Путешествие прошло впустую? Неужели он так и не спасет Рыбьенога? Ну уж нет! Иккинг не собирался сдаваться, тем более теперь, в двух шагах от дома, когда на горизонте уже виднелись родные берега острова Олух.

Он откинулся и потянул с такой силой, какой сам в себе не ожидал. Но Злокоготь тоже не уступал, и шансы Иккинга. весящего от силы килограммов пятьдесят, одолеть тяжеленного дракона, весящего незнамо сколько, близились к нулю.

Короче говоря, благоприятный исход был не то чтобы совсем уж не‑ВОЗМОЖНЫМ, но (посмотрим правде в глаза) почти что не‑ВЕРОЯТНЫМ. Однако Иккинг тем не менее ке сдавался и не выпускал Картошку, Он, если понадобится, готов был простоять так весь день и всю ночь.

Но тут одна половинка раздвоенного драконьего языка медленно, один за другим, разжала Иккингу пальцы, а вторая, извернувшись, дернула изо всех сил, – Злокоготь вырвал‑таки Картошку у Иккинга из рук,

Иккинг с размаху плюхнулся на дно «Решительного пингвина» и чуть не зарыдал от такого жгучего отчаяния, какого еще никогда не испытывал за всю свою полную приключений жизнь, Ибо змееподобный язык Злокогтя скрылся в пасти, словно язык проворной жабы, охотящейся на мух, а челюсти не‑

умолимо захлопнулись, ставя последнюю точку на всех Иккинговых надеждах,

Злокоготь проглотил овощ. Поход За Замороженной Картошкой закончился полным провалом.