Понимающая» социология и теория социального действия

Методологические принципы веберовской социологии тесно связаны с другими теоре­тическими системами, характерными для обществознания прошлого века — позити­визмом Конта и Дюркгейма, социологией марксизма. Особо отметим влияние баденской школы неокантианства, прежде всего воззрений одного из ее ос­новоположников Г.Риккерта, согласно которым взаимо­связь бытия и сознания строится на основе определенного отношения субъекта к ценности. Как и Риккерт, Вебер разграничивает отношение к ценности и оценку, из чего следует, что наука должна быть свободна от оценочных суждений субъективного толка. Но это не означает, что ученый должен отказаться от собственных пристрастий; просто они не должны вторгаться в научные разработки. В отличие от Риккерта, рассматривавшего ценности и их иерархию как нечто надысторическое, Вебер полагает, что ценность детерминирована характером исторической эпо­хи, определяющей общую линию прогресса человеческой цивилизации. Иными словами, ценности, по Веберу, вы­ражают общие установки своего времени и, стало быть, историчны, относительны. Они в концепции Вебера свое­образно преломляются в категориях идеального типа, ко­торые составляют квинтэссенцию его методологии социальных наук и используются как инструмент понимания явлений человеческого общества, поведения его членов.

Итак, по Веберу, социолог должен соотнести анализи­руемый материал с экономическими, эстетическими, мо­ральными ценностями, исходя из того, что служило ценностями для людей, являющихся объектом исследования. Чтобы уяснить действительные причинные связи явлений в обществе и дать осмысленное толкование человеческому поведению, необходимо сконструировать недействитель­ное — извлекаемые из эмпирической реальности идеаль­но-типические конструкции, которые выражают то, что характерно для многих общественных явлений. При этом Вебер рассматривает идеальный тип не как цель позна­ния, а как средство, позволяющее раскрыть «общие прави­ла событий».

Как же им пользоваться? Понятно, что в реальной жиз­ни различные условия приводят к тому, что общественное явление всегда будет иметь отклонение от идеального ти­па. Согласно Веберу, идеальный тип как методологиче­ское средство позволяет, во-первых, сконструировать яв­ление или человеческое действие, как если бы оно имело место в идеальных условиях; и, во-вторых, рассмотреть это явление или действие независимо от локальных усло­вий. Предполагается, что если будут выполнены идеаль­ные условия, то в любой стране действие будет совершать­ся именно таким образом. То есть мыслительное образова­ние нереального, идеально-типического — прием, позво­ляющий понять, как действительно протекало то или иное историческое событие. И еще: идеальный тип, по Веберу, позволяет трактовать историю и социологию как два на­правления научного интереса, а не как две разные дисцип­лины. Это — оригинальная точка зрения, исходя из кото­рой, по мнению ученого, чтобы выявить историческую причинность, необходимо перво-наперво выстроить иде­ально-типическую конструкцию исторического события, а затем сопоставить нереальный, мысленный ход событий с их реальным развитием. Через конструирование идеаль­но-типического исследователь перестает быть простым статистом исторических фактов и обретает возможность понять, насколько сильным было влияние обстоятельств общего порядка, какова роль воздействия случайности или личности в данный момент истории.

Социология, по Веберу, является «понимающей», по­скольку изучает поведение личности, вкладывающей в свои действия определенный смысл. Действие человека обретает характер социального действия, если в нем при­сутствуют два момента: субъективная мотивация индиви­да и ориентация на другого (других). Понимание мотива­ции, «субъективно подразумеваемого смысла» и отнесение его к поведению других людей — необходимые моменты собственно социологического исследования, отмечает Ве­бер, приводя для иллюстрации своих соображений пример человека, рубящего дрова. Так, можно рассматривать руб­ку дров лишь как физический факт — наблюдатель понимает не рубщика, а то, что дрова рубятся. Можно рассмат­ривать рубщика как обладающее сознанием живое суще­ство, интерпретируя его движения. Наконец, возможен и такой вариант, когда центром внимания становится субъ­ективно переживаемый индивидом смысл действия, т.е. задаются вопросы: «Действует ли этот человек согласно разработанному плану? Каков этот план? Каковы его мо­тивы? В каком контексте значений воспринимаются эти действия им самим?» Именно этот тип «понимания», осно­ванный на постулате существования индивида совместно с другими индивидами в системе конкретных координат ценностей, служит основой реальных социальных взаимо­действий в жизненном мире. Социальным действием, пи­шет Вебер, считается действие, «субъективный смысл ко­торого относится к поведению других людей». Исходя из этого, нельзя считать действие социальным, если оно яв­ляется чисто подражательным, когда индивид действует, как атом толпы, или когда он ориентируется на какое-ли­бо природное явление (не является, например, действие социальным, когда множество людей раскрывают зонты во время дождя).

И еще одно важное замечание, которое делает Вебер: употребляя понятия «государство», «сообщество», «семья» и т.д., нельзя забывать, что эти институты не являются реально субъектами социального действия. Поэтому нель­зя понять «действие» народа или государства, хотя вполне можно понять действие их составляющих индивидов. «Та­кие понятия, как «государство», «сообщество», «феода­лизм» и т.п., — пишет он, — в социологическом понима­нии означают... категории определенных видов совмест­ной деятельности людей, и задача социологии заключает­ся в том, чтобы свести их к «понятному» поведению... уча­ствующих в этой деятельности отдельных людей».

«Понимание» никогда не может быть полным и всегда приблизительно. Оно приблизительно даже в ситуациях непосредственного взаимодействия людей. Но социолог стремится понять социальную жизнь ее участников, когда они отдалены, причем не только в пространстве, но и во времени: он анализирует мир своих предшественников на основе имеющихся у него эмпирических сведений. Он имеет дело не только с материальными, но и с идеальными объектами и старается понять субъективные значения, су­ществовавшие в сознании людей, их отношение к тем или иным ценностям. Комплексный и вместе с тем единый со­циальный процесс складывается лишь в ходе представле­ния согласованного взаимодействия людей. Насколько возможна такая согласованность при относительности понимания индивидами друг друга? Каким образом социоло­гия как наука способна «понять» степень приблизительно­сти в том или ином конкретном взаимодействии людей? А если человек не отдает себе отчета в собственных действи­ях (по состоянию здоровья, в результате манипулирова­ния его сознанием средствами информации или же нахо­дясь под влиянием митинговых страстей), сможет ли соци­олог понять такого индивида?

Чтобы ответить на эти вопросы и разрешить поставлен­ные проблемы, Вебер прибегает к конструированию иде­ально-типической модели действия индивида, в которой смысл действия и смысл действующего совпадают, для че­го вводится понятие «целерациональное действие». В нем оба вышеназванных момента совпадают: понять смысл действия — значит понять действующего, и наоборот. Са­мо собой разумеется, что в действительности человек да­леко не всегда знает, чего он хочет, Целерациональное действие — это идеальный случай. Всего же Вебер выделя­ет четыре вида деятельности, ориентируясь на возможное реальное поведение людей в жизни: целерациональное, ценностно-рациональное, аффектное и традиционное. Обратимся к самому Веберу: «Социальное действие, подо­бно всякому действию, может быть определено: 1) целерационально, то есть через ожидание определенного поведе­ния предметов внешнего мира и других людей и при ис­пользовании этого ожидания как «условий» или как «сред­ства» для рационально направленных и регулируемых це­лей (критерием рациональности является успех); 2) цен­ностно-рационально, то есть в сознательную веру в этиче­скую, эстетическую, религиозную или какую-либо иначе понимаемую безусловную собственную ценность (само­ценность) определенного поведения, взятого просто как таковое и независимо от успеха; 3) аффективно, особенно эмоционально — через актуальные аффекты и чувства; 4) традиционно, то есть через привычку».

Строго говоря, лишь первые два типа действия полностью относятся к социальным, ибо имеют дело с осознан­ным смыслом. Так, говоря о ранних типах общества, соци­олог отмечает, что в них преобладали традиционные и аф­фективные действия, а в индустриальном обществе — целе- и ценностно-рациональные с тенденцией доминирова­ния первого. Таким образом, по Веберу, рационализация есть всемирно-исторический процесс. Рационализирует­ся способ ведения хозяйства, управление экономикой, политикой. Рационализируется образ мышления людей, так же как и образ их жизни в целом. Веберовская теория рационализации — это, по существу, видение им судеб капитализма, который, по его мнению, определяется не спекуляцией, завоеваниями и другими авантюрами, а до­стижениями максимальной прибыли средствами рацио­нальной организации труда и производства. «Стремление к предпринимательству», «стремление к наживе», к де­нежной выгоде, само по себе, ничего общего не имеет с ка­питализмом, писал он. Капитализм, по Веберу, может быть идентичен обузданию этого иррационального стрем­ления, во всяком случае его «рациональному регламенти­рованию». Иными словами, Вебер в рационализации жиз­ни видел лишь формальную сторону.

Таким образом, стержнем веберовской «понимающей» социологии является идея рациональности, нашедшей свое конкретное и последовательное выражение в совре­менном ему капиталистическом обществе с его рациональ­ным хозяйствованием (рационализации труда, денежного обращения и т.д.), рациональной политической властью (рациональный тип господства и рациональная бюрокра­тия), рациональной религией (протестантизм).

Date: 2015-05-09; view: 606; Нарушение авторских прав