Спор мастеров

В середине XIX века жил в Скопинё известный мастер Иван Оводов с сыновьями Фёдором и Василием. Семья Ово­довых была крепкая, дружная. Хорошую посуду делали эти мастера, но липецкая, покрытая разноцветной глазурью, всё же была лучше и стоила дороже. И тогда решил Иван Оводов узнать секреты липецкой поливы, делавшей глиня­ную посуду такой красивой. Послал он своего сына Фёдора

order

one can't keep anything secret

ornate

man of imagination rivalry

в Липецк, чтобы он поучился у тамошних мастеров, как делать цветную глазурь и как ей покрывать изделия из глины. Знал старик Оводов, что Фёдор горячо любит гон­чарное дело и готов ночей не спать, чтобы сделать свою по­суду самой красивой.

Много времени прошло, прежде чем вернулся Фёдор домой. Выполнил он наказ отца: всё, что мог узнать о раз­ноцветной поливе у липецких гончаров, узнал и сам научился многоцветную глазурь делать.

В Скопинё у гончаров издавна был обычай - самое лучшее изделие ставили на ворота, чтобы все видели, на что способен мастер, который живёт в этом доме. И вот на во­ротах у Оводовых появилась посуда, покрытая жёлтой, зе­лёной и коричневой глазурью. Красивая, замечательная по­суда!

Некоторое время Оводовы держали в секрете свою по­ливу, да только недолго это продолжалось. В маленьком городе ничего не утаишь! Скоро многие скопйнские го­нчары освоили глазурь и тоже стали изготовлять разно­цветные изделия. С появлением поливы в Скопинё все го­нчары словно проснулись и каждый старался сделать свою посуду красивее и замысловатее, чем у соседей. Соревно­вание между мастерами пошло, кто лучшую вещь изгото­вит.

Особенно славился среди гончаров мастер Михаил Ан­дреевич Жблобов. Уж такой он был фантазёр, такой искус­ник. Каких только кувшинов, каких фигур он не лепил! Михаил Андреевич был ближайшим соседом Оводовых, но дружбы между ними нё было. Наоборот, по нескольку лет друг с другом не здоровались. Мастера были замечатель­ные, но дух соперничества не давал им покоя. О Жблобове было известно, что никто с ним не сравнится в выдумке, в смелости. Он мог по словесному описанию вылепить по­хожее изображение любого животного и даже человека.

Вот он и слепил льва, совсем такого, как тот, каменный, которого увидел его отец в барской усадьбе и рассказал о нём сыну. Поставил Михаил Андреевич своего льва на во­ротах. Пусть все видят, и Оводовы, конечно, тоже, какой он мастер!

Однако оказалось, что и Оводовы работать умеют. Прошло немного времени, и на воротах Оводовых тоже

появился лев. Он важно стоял, одна его лапа опиралась на шар. Был лев Оводовых жёлтый, словно облитый стеклом, в раскрытой пасти его виднелись клыкй, а грива была из тон­ких глиняных волосков. Это хитроумный Фёдор Оводов гли­ну через сйто пропустил и из глиняной вермишели сделал львиную грйву, а потом покрыл её глазурью. Чудо, а не лев получился! И полива на нём яркая, чистая, так и блестит!

Ах так! Мастер Жблобов решил не сдаваться и сделал черепицу для своего дома. На каждой черепице изобразил какое-нибудь животное: рыбу, птицу или сказочное су­щество, например дракона. Особенно хорошо он изо­бражал Полкана. Так называл народ сказочного богатыря -полуконя, получеловека, своеобразного русского кентавра. Много разговоров было о фантастических украшениях на крыше Жблобова, удивлялись люди, любовались необы­кновенными украшениями.

А Оводовы что же? Уступили первенство соседу? Ниче­го подобного! Они сделали кувшин в виде Полкана. Слож­ный сосуд получился, но красивый, чём-то лесную сказку напоминающий. Наливали кувшин через горловину, кото­рая помещалась на спине у Полкана, а выливалась жид­кость через отверстие в его голове. Ручкой кувшина стал хвост сказочного существа. Замечательный кувшин по­лучился! Очень он по вкусу пришёлся скопйнцам. Вскоре стали появляться и у других мастеров затейливые квасни­ки, кувшины, которые изображали то сказочных птиц с причудливыми хвостами, служившими ручками кувшина, с головами, с когтистыми лапами, то извивающихся драко­нов, то медведей, и конечно, скопу.

Талантлив был Михаил Андреевич Жблобов, очень та­лантлив, да вот характер у него был трудный, и удача его не любила... Не умёл он рассчитывать, раздумывать. Иногда он не работал целыми неделями, гулял, песни пел, и денег у него нё было в такие дни ни гроша. А потом вдруг он брал в руки глину и лепил из неё всё, что хотел. Однажды он сделал метровую керамическую церковь. Её можно было разобрать и снова собрать. А уж таких львов, как у Оводо­вых, он, конечно, мог сделать сколько угодно!

Долгое время шло соревнование между Оводовыми и Жблобовыми, и много прекрасных вещей они создали, стремясь удивить и победить друг друга.

muzzle

lively expressive

Но шли годы. Со временем стали меняться и отношения между Ф.И. Оводовым и М.А.Жблобовым, соперники ста­ли помягче. Они уже чаще встречались и вели длинные раз­говоры обо всех делах, но только не о работе. А под конец жизни Жблобов сам признал первенство мастера Фёдора Оводова. И случилось это вот как. Шла свадьба. Женился племянник Оводова. На праздничном столё стоял большой золочёный самовар, внутри него горели угольки. Самовар кипел. Гончары пили чай. Когда угли погасли, Фёдор Ива­нович взял самовар в руки и бросил его на пол.

- На счастье, - весело сказал он.

Самовар разлетелся на мелкие кусочки, и тогда все си­девшие за столом (а среди них было много гончаров) поня­ли, что самовар-то был сделан из глины. Вот как пошутил мастер Оводов, и Жблобов оценил шутку и его талант.

Гончарным промыслом занимались в Скопинё многие. Однако руку большого мастера всегда можно узнать, хоть и не подписывали своих работ народные мастера. Именно та­кими были изделия Оводовых. Львы, сделанные Фёдором Ивановичем Оводовым, производят неизгладимое впечат­ление. Конечно, строго говоря, это очень наивное изо­бражение льва, очень далёкое от реального животного. Морда у него добродушная, даже улыбающаяся, а грйва из тонких глиняных волосков. Этот простоватый лев кажется живым, полным дыхания и силы, теплоты и миролюбия. Скорее всего мастер никогда не видел живого льва, а пото­му вообразил его таким, какой видел природу вокруг себя, - улыбающимся, миролюбивым...

Такими же динамичными, полнокровными были его медведи, петухи, рыбы, птицы, драконы, полканы и солда­ты. Иногда они оставались декоративной скульптурой, но чаще они становились разнообразной посудой, удобной и практичной. Вслед за Оводовыми и другие мастера стали делать сказочную скульптурную посуду.

С годами у скопйнских мастеров стала настойчиво проявляться тенденция к усложнению формы керамичес­ких изделий. Они создавали фантастические фигуры - в ку­вшине уже было не одно животное, а два, три, у них появлялись необыкновенные хвосты, клювы, дополнитель­ные головы и другие своеобразные скульптурные украше­ния. Часто гладкие части изделия ещё украшали вдавлен­to prosper

lung diseases lead-poisoning

ным орнаментом, особой гравировкой. Всё это создавало очень необычный, неожиданный и всё же знакомый и понятный каждому сказочный образ. Такие изделия стали охотно покупать.

Во второй половине XIX века появилось много коллек­ционеров, которые с большим удовольствием начали ску­пать скопйнскую керамику, выполненную «в русском сти­ле». К скопйнским мастерам, и в первую очередь к Оводо­вым, пришла слава. Гончары стали жить зажиточнее, поэ­тому многие горожане тоже занялись гончарным промыс­лом. Работали целыми семьями, у себя дома. Здесь же стоял гончарный круг и готовили глазурь. Всю работу вы­полняли в избе, где нё было вентиляции. Рядом за стеной находился горн, в котором обжигали посуду. Скопйнцам казалось, что так лучше, зимой не надо выскакивать на мо­роз после страшной жары у печй, все рядом, в доме. Но скоро многие гончары и их помощники стали страдать от тяжёлых болезней глаз, лёгких, от свинцовых отравлений.

Нелёгкой оказалась работа с многоцветной глазурью, да что сделаешь, если стал гончаром и всей душой полюбил это дело и другой работы для тебя нет.

ball of clay