Глава 30. – Очень хорошо, что пришел, – заявила Нора, увидав меня, – садись

– Очень хорошо, что пришел, – заявила Нора, увидав меня, – садись.

– Тут… понимаете… – принялся блеять я, – очень неприятное…

– Я нашла убийцу! – ажитированно перебила меня Нора.

– Кого? – осекся я.

– Убийцу!

– Кого?

– Ваня, что у тебя с ушами? – возмутилась Элеонора. – Сколько раз можно одно и то же повторять?

– Простите, – растерянно сказал я, – вы же вроде сейчас никаким делом не заняты!

Нора скривилась:

– Иван Павлович, тебе следует срочно обратиться к врачу, нынче в распоряжении медицины имеются средства, способные затормозить старческие процессы в мозгу. Позволь напомнить: к нам обратились некоторое время назад Зоя и Ляля Вяземские…

– Я великолепно помню печальную историю, но ведь убийца Зои – Соня Работкина!

– И откуда это известно? – склонила голову набок Нора.

– Соня оставила письмо, – напомнил я, – перед тем как отравилась, мы сделали все, что сумели, но она…

Элеонора схватила со стола папиросы.

– Знаешь, Ваня, что больше всего меня в тебе бесит?

– Не думал, что раздражаю вас. В принципе, я не слишком обременительный в общежитии человек, достаточно тихий, не агрессивный, не капризный…

– Любой мужчина считает себя подарком, – хмыкнула Нора, – меня доводят до белого каления не бытовые привычки, а твоя манера повторять с торжественным выражением лица: «Я сделал все, что мог». Вот эта фраза просто улет! Пойми, Ваня, она не должна никогда звучать из уст мужчины, ну, разве что за десять секунд до его смерти, не раньше. Если решил, что сделал все, – это конец. Нормальный мужик обязан брать препятствия, упираться башкой в стену и кричать: «Врешь, не возьмешь, перепрыгну! Дальше попру! Лоб разобью, пальцы сломаю, но прорвусь, денег заработаю, всего достигну!» А ты жопу в кресло втиснешь, в телевизор уставишься и стонешь: «Ну что ж! Я сделал все, что смог!» Просто рэгдолл какой-то, а не мужчина!

– Я не люблю телевизор, – только и сумел вымолвить я.

– Ладно, хорошо, ты хватаешь книгу, но суть дела от этого не меняется! – топнула ногой Нора.

– Кто такой рэгдолл? – с запозданием удивился я.

– Порода кошек, – ухмыльнулась Нора, – «тряпичная кукла», очень апатичные животные, где посадишь, там и сидят, где положишь, там и лежат. Наверное, как и ты, постоянно восклицают про себя: «Сделали, что могли, незачем пытаться прыгать выше своей головы». Но, Ваня, кое-кому удается и через два метра перескочить. А ты! Неужели и впрямь поверил, что Соня Работкина убийца?

– Ну… да!!! Хотя… имелись некоторые сомнения.

– И какие же? – оживилась Нора.

– Ну зачем ей нужно было изводить Зою и Лялю?

– Месть, Ванечка, страшная штука, – протянула Нора, – вопреки пословице[6]ее употребляют при любом температурном режиме.

– Соня мстила Ляле за брак с Игорем, а Зое за то, что та слишком любила невестку?!

Нора покачала головой:

– Нет, Ваняша. Человек, который задумал эту историю, безусловно, талантлив. Он написал оригинальный сценарий, потом не пожалел ни времени, ни денег на его осуществление и преуспел. Сначала убил Игоря…

– Как??? Вяземский покончил с собой! Прыгнул в реку.

– Верно, – согласилась Нора, – утопился он сам, но кто его довел до этого?

– Вяземская же объяснила, в чем дело! Игорь стал свидетелем нескольких несчастных случаев: женщина упала из окна, потом какой-то человек погиб под колесами и…

– Ваня, – перебила меня Нора, – тебе не кажется странным, что Соня написала предсмертную записку на компьютере?

– Нет, сейчас поголовное большинство людей разучилось водить ручкой по бумаге.

– Ладно. Пусть так. Но со временем нестыковка. Ты видишь Соню на аллее, ведущей к шоссе, так? Она шла от корпуса санатория к такси?

– Да.

– Оставила для матери пирожные с ядом и побежала к машине?

– Верно.

– Засекай время. Соня уехала, ты отправляешься в город, сталкиваешься с американцем, пытаешься помочь ему, понимаешь, что оставил мобильный на рецепшен, возвращаешься за ним, узнаешь: случилось несчастье, звонишь мне. Сколько часов заняли твои действия?

– Ну… примерно два.

– А Соня успела добраться до Ляли, напечатать пару страниц текста, принять отраву и умереть? Да, учитывая московские пробки, ей едва-едва хватило бы времени доехать до квартиры Вяземских! Предсмертную записку с подробным изложением своих мыслей и чувств за десять минут не настучать.

– Она заготовила письмо заранее! Накануне!

– Ага. Вечером решила отравиться, ночью писала послание, а потом поехала к матери?

– Верно.

– Решила отравить Любу?

– Да.

– Почему? Или, если хочешь, правильнее спросить: зачем?

– Ну, – замялся я, – Соня женщина, ей трудно держать в себе эмоции, Работкина делилась с матерью мыслями, а потом испугалась, что та наболтает лишнего, и решила убить ее. Ужасная коллизия.

– Близкие родственники частенько терпеть не могут друг друга, – рявкнула Нора. – Ваня, потряси мозгами, сбрось с них пыль! Чего боялась Соня, оставившая подробную записку о том, как травила Зою и Лялю, пытаясь довести их либо до инфаркта, либо до инсульта, либо до суицида? Ну какой смысл ей уничтожать Любу?

– Никакого, – растерянно ответил я, – получается, что никакого.

– Нет, Ваняша, – подхватила Нора, – смысл был. Соня не отравилась, ее убили, а письмо специально напечатали на компьютере, чтобы следователь не смог произвести почерковедческую экспертизу, вот тогда части головоломки становятся на место. Работкина знала чужую тайну, Люба болтлива, ее пришлось убрать, только отравленные пирожные принесла не Соня!

– Э нет, – возразил я, – я очень хорошо видел тоненькую фигурку в красной куртке, и потом, волосы, мелко вьющиеся, такие рыжие, что слепит глаза!

– Ваняша, – вздохнула Нора, – люди с незапамятных времен носят парики, алая по цвету верхняя одежда тоже небольшая проблема, один визит на вещевой рынок – и купишь такую. Убийца просто воспользовался гардеробом Сони и взял ее парик.

– У Работкиной были накладные волосы? – поразился я. – Но зачем?

Нора мрачно улыбнулась:

– Если пристально изучать современных красавиц, то придешь к неутешительному выводу: очаровательные создания сродни Терминатору. В груди имплантаты, в заднице, впрочем, тоже, излишек жира с талии откачал врач, ногти из геля, зубы – металлокерамика, личико поправлено пластическим хирургом, волосы не свои. Соня раньше обладала роскошной шевелюрой, но прошлой зимой она подцепила сильное воспаление легких, ей прокололи курс лекарств, от которых волосы начали выпадать пучками. Доктор посоветовал младшей Работкиной постричься под «ежик», но Соня пришла в ужас и решила проблему другим способом – просто заказала парик. Убийца не испытывал особых трудностей, прикидываясь младшей Работкиной.

– Но… а… э… – я стал заикаться от потрясения, – он кто?

– Убийца?

– Да.

– Ну, это просто выяснилось, – спокойно сообщила Нора, – любой человек, задумавший преступление, совершает ошибки, вот и Ляля тоже не избежала погрешностей. Достаточно было внимательно изучить сделанные тобой диктофонные записи, слегка пораскинуть мозгами, и правильный ответ на вопрос сам, словно перезревшая слива, упал в руки.

– Ляля? – закричал я. – Не может быть!

– Почему? – спросила, зевая, Нора.

– Но…

– Что?

– Она очень любила Игоря.

– Нет.

– Как это «нет»?

– Так. Она просто прикидывалась.

– Столько лет?!

– Да.

– Но почему?

– Ваня, я же говорила тебе о мести. Страшное, всепожирающее чувство. Если человек по-настоящему мстителен, то он не остановится ни перед чем. Классический пример: граф Монте-Кристо. Сколько времени он предвкушал расправу над своими врагами, а? И ведь блестяще довел дело до конца, уничтожил всех, сначала морально, потом физически. Знаешь, если некий бизнесмен или политик нанимает киллера, чтобы убить конкурента, перехватившего у них выгодную сделку или переманившего часть электората на свою сторону, это не месть, а злость. Если муж выбрасывает из окна любовника своей жены, это тоже не месть, а ревность и аффект. Настоящая месть тиха, она таится с милой улыбкой на лице, делает гадости, добивает человека, с чувством удовлетворения наблюдая за его мучениями. Чем дольше страдает жертва, тем больше наслаждается палач.

Ляля могла и дольше изображать из себя великолепную супругу и невестку, она перегнула палку, слишком нажала на Игоря, вот тот и сломался. А с Зоей просто вышла глупость.

Ладно, давай по порядку. Сначала слегка освежим в памяти историю Зои. Она влюбилась в Ивана Николаевича, всю жизнь состояла с ним в греховной связи, родив сына. Очевидно, Вяземская обожала любовника, раз она согласилась на роль второго плана. Но не станем сейчас размышлять на эту тему. Для нас важно другое: Игорь заболел, ему потребовался донор, и Зоя произвела на свет Веру, Андрей Вяземский, случайно узнав истину, бросил неверную супругу, более Зоя замуж не выходила. В раннем возрасте Верочка погибает вследствие идиотской шутки. У девочки был явный комплекс нелюбимого ребенка, ей казалось, что вся нежность матери отдана Игорю, а она, Вера, лишь некий биологический объект, призванный служить запчастью для брата. И сейчас нам неважно, какие мысли и чувства обуревали ребенком, необходимо лишь осознать факт: Вера, желая напугать и пристыдить маму, случайно убивает себя. Зоя же, как все люди, не способна осознать свою вину. Она не может признаться, что это она причина беды. Не уделяла дочери должного внимания, не поняла, что Вера слишком рано вступила в подростковый возраст, не почуяла подкрадывающегося несчастья.

Зое необходимо найти виноватого, и он моментально обнаруживается: это дочь завуча Зинаиды Лариса. Зоя начинает буквально травить учительницу и девочку, в результате через несколько лет у Зины случается первый инсульт, а Лариса в страхе убегает сначала из Москвы, а потом из страны. Все, враг разгромлен, Зоя может жить спокойно.

Потом Игорь удачно женится на Ляле, невестка приходится по сердцу свекрови, уж очень Лялечка похожа на покойную Веру, те же родинки на плече, аллергия на яблоки, шрам за ухом. Ваня, ты про шрам помнишь?

– Да.

– И как он тебе?

– Ну… след от детской беспечности, – слегка недоуменно ответил я.

– Верно, – подняла указательный палец Нора, – именно так. След от детской беспечности, правильные слова. Дальше продолжать?

– Конечно!

– Потом Зоя узнает, что Ляля на самом деле ее дочь, близнец умершей Веры. Женщинам, прибегающим к искусственному оплодотворению, подсаживают несколько эмбрионов. Врачи поступают так, надеясь, что хоть один из них разовьется в полноценного ребенка. Чаще всего и остается единственный плод, но иногда выживают все, на свет появляются двойни и тройни. Иван Николаевич просит докторов не сообщать Зое правду, он пристраивает девочку, названную Ольгой Ивановной Ивановой, к приемной матери Галине. Ясно?

– Конечно, – закивал я, – сам же все выяснил.

– Ляля выросла и решила мстить! Она долго готовилась к преступлению, изучала характер Зои, Игоря и сумела понравиться Вяземскому. При первой же встрече с Зоей девушка словно невзначай продемонстрировала свое сходство с Верой и разволновала Вяземскую. Пошел отсчет времени столь долго подготавливаемой мести. Ее кульминация – приход Гали. Та рассказала Зое истину, и несчастная мать оказалась перед ужасным выбором: как поступить? Сказать Игорю, что он живет с сестрой? Лишиться и сына, и дочери? Или молчать? Поощрить инцест? Нянчить больного внука? Здоровые дети от кровосмесительного контакта не рождаются. Зоя мучается, не спит, теряет аппетит, у нее начинается гипертония, но в конце концов она эгоистично выбирает тактику страуса, прячет голову в песок и делает вид, будто ничего не случилось. Вяземская просто не способна потерять дочь еще раз, и лишиться сына ей невмоготу, отсюда и решение молчать.

Ляля разочарована. Она ждала слез, истерики, рассказа Игорю обо всех перипетиях судьбы. Сын должен был узнать о том, что мать родила его от любовника, всю жизнь обманывала Андрея, лишила Игоря родного отца, принесла мальчика в жертву своей похоти и в результате сделала частью кровосмесительной пары. Но Зоя молчит.

– Подождите, – заволновался я, – откуда Ляля узнала о визите Гали?

Нора протяжно вздохнула:

– Ваня, ты меня поражаешь! Галина вовсе не приемная мать Ляли, она нанятая актриса, отлично исполнившая свою роль!

– Ага, – кивнул я, – ясно!

– Я сразу поняла, что Галина лицедейка, – похвасталась Нора, – лишь один раз послушав диктофон. Странно, что ты не скумекал. «Мамаша» потребовала в качестве платы за информацию золотые украшения. Комплект из серег, браслета и «ошейник», без камней, чистый металл. Достаточно редкое ювелирное изделие, обычно они с бриллиантами, рубинами, изумрудами. Но у Зои есть именно такой ансамбль, одно из самых дорогих ее украшений. Откуда бы Гале знать про него в деталях, а? Ясное дело, кто-то, режиссируя спектакль, велел: «Потребуешь набор из чистого золота». Теперь ясно?

– Угу, – филином отозвался я, – хотя это могло быть совпадением.

– Продолжаю, – заявила Элеонора. – Ляля, поняв, что свекровь решила жить дальше как ни в чем не бывало, начинает атаку с другой стороны. Она рассказывает Игорю правду.

– Не может быть! – закричал я.

– Еще как может, – усмехнулась Нора, – устраивает целое представление. Приезжает к мужу на работу, рыдая, кидается ему на шею и плачет: «Милый! Во дворе я встретила Галю, женщину, которая воспитывала меня, а потом выгнала вон. Нет, это ужасно… Я твоя сестра!»

Лялечка рассказывает о родинках, аллергии на яблоки, демонстрируется шрам за ухом… Ох уж эта отметина!

Нора вытащила папиросы, глубоко затянулась вонючим дымом и продолжила:

– Игорь впал в прострацию. Тут учти, что он испытывает сильное чувство вины перед Верой. Во-первых, малышка была его донором, терпела по вине брата физические страдания. Во-вторых, услыхав в коридоре шаги Игоря, принятые за шаги мамы, Вера спрыгнула с бортика ванны. Долгие годы Вяземский ругал себя за то, что в роковой день вошел на кухню, не помыв рук. Понимаешь теперь состояние Игоря?

– Да уж, – вздохнул я, – врагу не пожелаешь такого.

– Верно. Теперь Игорь оказывается перед дилеммой. Рассказать матери правду? Но тогда придется уходить из дома. Жить в одной квартире с той, которая врала ему столько лет, он не может. Но одновременно он любит мать, понимает, сколько мучений она вынесла ради сына. Получается, Зоя жила с противным Андреем только из-за Игоря, создавала для мальчика видимость нормальной семьи, родила девочку-донора… Не всякая женщина пойдет на подобный шаг. Еще есть Ляля, любимая жена… Нет, сестра… Но все же супруга… Что делать? Как поступить? Куда податься?

И Игорь впадает в запой. Лялечка снова недовольна. Ей-богу, Вяземские какие-то моральные уроды. Супруг, по идее, должен был нестись к матери, бить посуду, надавать старухе пощечин, выгнать ее из дома, а он наливается водкой, впал в депрессию, не желает вставать с кровати.

Зоя крайне обеспокоена.

– Что с Игорьком? – допрашивает она невестку. – Неприятности на работе? Снова поставили диагноз: рак? Расскажи мне, ты же знаешь!

Сначала Ляля испытывает сильнейшее искушение сообщить свекрови о встрече с Галей, но потом понимает: нет, это слишком быстрая развязка событий, Вяземских следует мучить еще долго, медленно наматывать их нервы на кулак.