Глава 13. – Аэропорт Шереметьево, – загремело из трубки

– Аэропорт Шереметьево, – загремело из трубки.

– Нет, ошибка, – быстро ответил я, глядя, как Нора налетает на Стеллу.

– Твои тараканы, – топала ногами хозяйка, – переползли в мою…

– Др-р-р, – вновь ожил мобильный.

– Аэропорт Шереметьево, – завел тот же голос.

– Нет, вы не туда попали!

– Какие тараканы?

– Африканские!

– Ваще! Блин! …!

– Др-р-р! Аэропорт Шереметьево…

– Да нет же! Это частный номер.

– Идиот! Не смей швырять трубку. Это я аэропорт Шереметьево, – заорал злой мужской голос.

У меня закружилась голова. Хорошая ночь, Иван Павлович отлично отдохнул перед новым рабочим днем! Сейчас Нора и Стелла выясняют на повышенных тонах отношения. Магда, преспокойно опустившись на колени, пытается отгрызть кусок стола, намазанный маслом и увенчанный колбасой, а тут еще прорезался некий субъект, явно сумасшедший, считающий себя аэропортом Шереметьево.

– Один или два? – не удержался я от ехидного вопроса.

– Международные линии, вашу мать…

Я нажал на красную кнопочку, понятно, с той стороны провода пьяный. Ну что за страна! Сплошные алкоголики! Придет же в голову идея: назвать себя аэропортом! О таком я и не слыхивал. Вот оно, лицо научно-технического прогресса! Раньше пьяницы и психи ощущали себя Наполеонами, Александрами Македонскими, директорами продовольственных магазинов и овощных баз, а тут аэропорт Шереметьево, международные линии.

– …еще раз увижу твоих тараканов, – орала Нора, – то…

– Чего? – меланхолично перебила ее Стелла. – Со своими разберись, идиотка крашеная.

– Др-р-р-р. Аэропорт Шереметьево! Какого … разъединяешься! Твою мать … забери! Ма-ать! Твою! Твою мать!

– Иван Павлович! Брось телефон!

– Ага, швырни ей его в башку!

– Фу, бутерброд жесткий!

– Др-р-р. Шереметьево! Вашу мать…!!!

– Тараканы!!! Иван Павлович!!!

От безобразных, несущихся со всех сторон криков у меня заболела голова. В ту же секунду разозленная донельзя Элеонора выхватила из моих пальцев телефон и со всего размаха запулила его в открытое окно. Одновременно Стелла стукнула Магду по затылку с воплем:

– Тебя нанимали пресс-секретарем, а не пожирателем моего ужина.

Несчастная Магда, так и не сумевшая отгрызть кусок столешницы, обмазюканный маслом, стукнулась лбом о доску из пластика и истерично зарыдала.

Несмотря на неадекватность поведения, продемонстрированную Магдой, мне стало жаль девицу, может, тут сыграла роль цеховая солидарность? Я ведь тоже секретарь, хотя и без приставки «пресс».

Нора уцепила меня за рукав и, проорав: «Иван Павлович, уходим!» – уволокла господина Подушкина на лестницу.

В лифте хозяйка поправила растрепанную прическу и гордо спросила:

– Ну? Здорово я ей врезала? Теперь поостережется тараканов распускать!

Я машинально закивал. Ей-богу, у Элеоноры совсем не женский менталитет. По идее, фраза «Здорово ей врезала» должна прозвучать из уст мужчины. И потом, на самом деле Стелла совершенно не испугалась, она была настолько пьяна, что даже не сообразила, в чем проблема. Единственное наказанное лицо в данной ситуации – я. Нора выкинула в окно мой телефон, завтра придется покупать новый. Но сообщать хозяйке, как на самом деле выглядят события со стороны, ни в коем случае нельзя. Поэтому я, широко улыбнувшись, заявил:

– Вы были неподражаемо убедительны!

– Не слишком ли я была агрессивна? – забеспокоилась остывшая Нора, – все же не хочется из-за каких-то насекомых затевать полномасштабную драку с соседями.

– Нет-нет, – уверил я, – в самый раз. Полная победа разума над невежеством.

– Льстец, – усмехнулась Нора, – ступай, спи спокойно!

Я не преминул воспользоваться любезным предложением и моментально заполз под одеяло. Через пару секунд замерзшие ноги согрелись, приятное тепло охватило тело, но Морфей не спешил обнять господина Подушкина. Я начал вертеться с боку на бок, потом захотел пить. Бутылки с минеральной водой на тумбочке не оказалось. Проклиная собственную забывчивость, я встал, вышел в коридор, сделал пару шагов и замер, объятый ужасом.

По светлому паркету в тусклом свете одинокого бра, зажженного в самом конце длинного коридора, передвигался огромный, чудовищно большой таракан. До сих пор подобного монстра я видел лишь в идиотских фантастических роликах, рассказывающих о нападении на Землю инопланетян. Если вы смотрели фильм «Люди в черном», то сейчас понимаете, о чем я веду речь.

Впрочем, речь-то у меня как раз пропала полностью, способность передвигаться тоже, я лишь тупо наблюдал, как этот кошмар медленно шлепает по коридору. Потом он остановился и прошептал:

– Ваньша, извини, не хотел тебя разбудить.

И тут до меня дошло! Никакого монстра нет и в помине, по паркету, отчего-то на четвереньках, бредет Леша, облаченный в халат из коричневой блестящей тафты. Это весьма неудобное холодное одеяние Ленка выдает гостям в качестве домашнего прикида. Как-то раз я сказал домработнице:

– Может, посоветовать Норе купить для гостей махровые или велюровые шлафроки? Ей-богу, в них намного удобней, уютней и теплей.

– Ни боже мой! – испугалась Ленка. – Еще понравится, и насовсем останутся. Не фиг надоедливым гостям удобства создавать, пусть в колючем ходят, побыстрей к себе упрутся.

– Ты что тут делаешь? – зашипел я.

– Э… э…

– Немедленно отвечай!

– Ну… у… у…

– Леша!!!

Одеялкин, кряхтя, поднялся на ноги.

– Не шуми, Ваньша! Все коробочка виновата, ну та, что на меня повесили! Потерялась!

– Ты обронил кардиодатчик, – осенило меня, – а теперь пытаешься его найти?

– Не! Вот он, висит.

– Тогда в чем дело?

– Ваньша, – с укоризной забормотал Одеялкин, – лучше к тебе зайдем, не дай бог Нора услышит или Лена! Снова вой начнется. Мне ж докторша велела обычный образ жизни вести, так?

– Да, – кивнул я, возвращаясь в свою комнату.

– Иначе лекарство трудно подобрать, верно?

– Абсолютно.

– Я решил на рыбалку поехать, ты меня обещал на речку свезти.

Я кивнул, пока плохо понимая, что имеет в виду Одеялкин.

– Купил в магазине тараканов, – осторожно продолжал Леша.

– Так они убежали! – воскликнул я. – Поскакали по квартире! Стелла Старз вовсе ни при чем!

– Угу, – испуганно признался Леша, – ой, Ваньша, молчи! Бабы-то перепугались до усрачки, меня Нора вон выгонит! Куда ж деваться с датчиком! Не сомневайся, я всех переловлю, их всего-то семь штук было. Во, уже трех нашел. Да не боись, глянь, они не кусаются.

Перед моим лицом возникла стеклянная банка, в которой шевелили усами противные насекомые. Я невольно вздрогнул.

– Красивые, да? – восхищенно воскликнул Леша.

– Почему у них на спинах разноцветные пятна? – преодолевая брезгливость, спросил я.

– Я пометки сделал, – объяснил Одеялкин, – лаком для ногтей. Вон тот, с красным, Мартин, с белым – Ричард, а с золотым – Мэри, она девушка.

– Как же ты определяешь половую принадлежность тараканов? – заинтересовался я.

– А кто красивше и меньше, тот баба, – поведал Леха. – Ваньша, никому ни слова!

– Хорошо, – согласился я, – только ты их в банку всех засунь.

– Непременно, – пообещал Леха, – не вопрос.

Я вернулся в комнату, лег было в кровать, но потом вскочил, зажег свет и тщательно осмотрел все углы и закоулки. Слава богу, никаких насекомых в спальне не обнаружилось. Я снова нырнул под одеяло, потом встал, схватил свой халат, скрутил его жгутом и тщательно прикрыл щель под дверью.

Можете сколько угодно подсмеиваться надо мной, но я не трус, просто перспектива, проснувшись, обнаружить на своей груди прусака, прибывшего из Африки, способна довести меня до коллапса.

Утром, ровно в девять, я позвонил по телефону Андрея и услышал спокойный голос:

– Сейчас не могу взять трубку, оставьте сообщение после звукового сигнала.

– Детективное агентство «Ниро», Иван Павлович Подушкин, – машинально начал я представляться и тут же, осекшись, отсоединился.

Очень глупо сразу открывать карты перед человеком, которого подозреваешь в совершении преступления. Я не словил мышей, хорошо хоть Андрей Вяземский сам не подошел к телефону.

Дзынь, дзынь – ожил аппарат.

Я схватил трубку.

– Агентство «Ниро»? – спросил приятный баритон.

– Да, – ответил я.

– Ивана Павловича Подушкина давайте, – потребовал незнакомец.

Я удивился, обычно клиенты подзывают Нору, то, что у хозяйки имеется секретарь, выполняющий роль мальчика на побегушках, выясняется позднее, уже при личной встрече.

– Слушаю вас, – ответил я.

– Вяземский Андрей Михайлович, – коротко представился собеседник.

– Как вы… – начал было я и тут же прикусил язык.

Стоп, Иван Павлович, иначе окажешься в совсем уж кретинском положении. Ясное дело, что телефон Вяземского оборудован определителем номера.

– Назначайте время, – велел Вяземский.

Я растерялся.

– Какое?

– Нашей встречи.

– Любое, по вашему усмотрению, – совершенно растерялся я.

– Через два часа? О’кей?

– Конечно, где?

– «Алматы».

– Простите?

– Клуб «Алматы», – объяснил Вяземский, – скажите на охране, что ко мне, вас проведут. О’кей?

– О’кей! – машинально вымолвил я совершенно несвойственное мне выражение.

– Супер! – воскликнул Андрей и отсоединился.

Я уставился на трубку домашнего телефона. Ладно, номер агентства «Ниро» высветился у бизнесмена на дисплее. Нора не прячет информацию об агентстве, она, наоборот, раздает всем визитки с номером телефона, потому что хочет найти клиентов с интересными делами. Но каким образом Вяземский догадался, что мне необходимо спешно побеседовать с ним? Почему сразу же согласился на встречу, более того, назначил ее в первое свободное время?

Теряясь в догадках, я сначала уточнил в справочной адрес клуба со странным названием «Алматы», а потом пошел к машине, оставив на столе в пустом кабинете Норы записку: «Уехал к Вяземскому. Новый мобильный сумею купить лишь во второй половине дня. Вас, учитывая бессонную ночь, будить не стал. И.П.».

У дверей «Алматы» меня вежливо остановил охранник.

– Извините, начинаем прием посетителей в два часа дня, – сказал секьюрити, – если желаете попить кофе, то пройдите в кафе, вход через соседнюю дверь.

– Меня ждет Андрей Вяземский, – улыбнулся я.

Парень в черной форме взглянул на письменный стол.

– Вы Полушалкин?

– Подушкин Иван Павлович.

– Одну минуту, – бормотнул охранник и, взяв трубку телефона, коротко сказал: – Лен, забери.

Буквально через секунду из черноты коридора вынырнула худенькая, почти прозрачная девушка в строгом офисном одеянии: темно-серый «английский» костюм с юбкой, прикрывающей колени, и белая блузка. Никакой косметики на молоденьком личике на первый взгляд не было, вот только с духами она просчиталась. Густой, приторный аромат окутал меня с головы до ног. В носу защипало, стараясь глубоко не дышать, я пошел за Леной.

Кое-кто из милых дам полагает, что мужчину, как муху, следует ловить на запах, поэтому они вовсю пользуются парфюмерией, ароматическими палочками, курильницами, дезодорантами, аромамаслами и прочей ерундой. Иногда мне хочется воскликнуть:

– Дорогие мои, ну будьте же разумны. Торговля запахами – это бизнес. Ясное дело, его владельцы хотят избавиться от товара, посему и платят всяким психологам, которые помещают в глянцевых изданиях статейки о том, что женихи, словно бабочки к огню, слетаются к девушке, искупавшейся в туалетной воде от известных фирм. Открою вам страшный секрет: все хорошо в меру. Если выльете себе за шиворот ведро приторно-сладких духов, то, скорей всего, лишитесь кавалера, он попросту скончается от удушья.

Не перебарщивайте и со всякими кремами для тела. А то ведь частенько перед тем, как упасть в объятия сгорающего от страсти кавалера, женщина торопится в душ. И начинается! Сначала она обмазывается гелем с запахом фиалок, затем пользуется скрабом, пахнущим розовым маслом, моет голову «ванильным» шампунем, натирается маслом, источающим аромат персика, щедро опшикивается духами «Солнце в апельсиновой роще» и вплывает в спальню, ожидая бури восторга, счастливого вопля поджидающего любовницу Тарзана, бури страсти… Ведь именно такую реакцию мужчины пообещали дурочке производители спреев, банок и склянок с вонючим содержимым.

Но на поверку ситуация складывается иначе. Либо кавалер, растерявший от длительного ожидания весь сексуальный пыл, мирно спит, либо у него незамедлительно начинается отек Квинке[3].

Впрочем, если любовник оказался стойким экземпляром, не забылся сном и не задохнулся, то маловероятно, что, обнимая и целуя скользкое от мазей тело, он получит море удовольствия.

Простите, конечно, за натурализм, но у каждой женщины имеется собственный запах, который мужчина не способен забыть. «Я возвращаюсь домой, не мойся, Жозефина», – писал император Наполеон жене. Аромат любимой возбуждает сильнее виагры, а милые дамы, попавшиеся на крючок парфюмерных фирм, старательно истребляют свою индивидуальность.

Поймите меня правильно, я не призываю вас прыгать в койку сразу после вскапывания огорода с руками и ногами, черными от земли. Естественно, женщину украшает чистота, как нравственная, так и физическая. Но ведь надо соблюдать меру! Ну-ка спросите у своего мужа или кавалера:

– Милый! Ты хочешь, чтобы я тратила по полтора часа вечером на банные процедуры? Тебе нравятся палочки с запахом корицы, ванили и ананаса, которые дымятся в нашей спальне?

Боюсь, большинство из нас громко заорет:

– Нет!

Мы, мужчины, трепетные, нежные, стеснительные существа. Не всякий решится заявить жене или любовнице правду:

– Немедленно выбрось все банки с вонючим кремом и вынеси идиотские ароматические свечи!

Вот и задыхаемся, боясь вас обидеть. И уж совсем неприлично сильно душиться, собираясь на службу.