Пасмурно, но без дождя

Ехали они до полуночи. Когда на другой стороне показалась группа кафе, и среди них «Ивушка», попросил:

– Свернем? Место хорошее: рекомендую.

Водитель притормозил, потом развернулся и съехал с обочины. Фура вскоре остановилась.

В «Ивушку» пошли вместе. Разумеется, кафе работало круглосуточно, в любое время проезжающие могли найти здесь приют. Но все затихало обычно к часу ночи, и хозяева могли поспать.

Из подсобного помещения выплыла пышнотелая Маша.

– Чего желаете? – спросила, зевая.

– Горяченького бы, – пробасил водитель фуры.

– Есть борщ, суп харчо. Шашлык можно зажарить.

– Можно, – согласился водитель.

– Так жарить? – нетерпеливо спросила Маша.

– Все давай, – кивнул водитель.

Та вновь исчезла в подсобке.

Водитель вдруг подмигнул ему:

– Во, баба? А?

Он недоумевающе поднял брови.

– Хороша говорю, а?

– Да, наверное, – сказал равнодушно.

– Ничего ты, парень, в бабах, видно, не понимаешь, – вздохнул водитель. – Тебе, небось, подавай пигалицу в юбчонке до пупа. А толку‑то с нее, а? Толку‑то, говорю?

– На вкус и цвет… – осторожно заметил он.

– Эх, молодежь! – махнул рукой дальнобойщик и вышел на улицу.

Роскошная Маша вновь выплыла в обеденный зал. Зевнув, сказала:

– Платить‑то кто будет?

– Сколько? – тут же полез он в карман за деньгами.

Вдруг появился хозяин. С расспросами не полез, подождал, пока Маша уйдет. Потом улыбнулся золотозубо, сказал:

– Здравствуй, дорогой. Никого не было, никто ничего не спрашивал.

– Знаю, – коротко кивнул он.

– Проблемы, дорогой?

– Нет никаких проблем.

– А то смотри. Я, как обещал, все скажу. Были вдвоем, шашлык кушали, вино пили. Девушка красивая, блондинка. В очках, в куртке. Красивая такая куртка, цвет вишни, как жена сказала.

– Кожаная? – внезапно севшим голосом спросил он.

– Что, дорогой?

– Куртка на ней была кожаная? И очки. Солнцезащитные очки. На дужках стразы. То есть разноцветные камешки.

– Точно! – кивнул хозяин.

– Значит, они здесь были? На чем приехали?

– Как это на чем? На белых «Жигулях», все, как ты сказал.

– То есть… Черт меня возьми!

И тут вновь появилась Маша. Прошла неторопливо, плавно, покачивая тяжелыми бедрами. Хозяин кафе обратился к ней:

– Та блондинка, помнишь? Такая штучка, помнишь? На раковине лежала? А?

– А! Заколка! – всплеснула руками Маша. И кивнула: – Сейчас.

Полная загорелая рука нырнула в карман накрахмаленного фартука, и Маша смущенно сказала:

– Хороша уж больно. С собой ношу. Как заскучаю, так достану, да и взгляну на камешки‑то. Сверкают, глаз не отвести!

Хозяин укоризненно покачал головой.

– Что такого‑то? – Маша протянула заколку.

Он взял цветок, который тускло блестел стразами в свете неяркой электрической лампочки, потом достал из кармана куртки точно такой же. Процесс медленного сумасшествия продолжался.

Маша всплеснула полными руками:

– Ну, надо ж! И у вас такая ж! В столице, что ль, продают?

– Тебе купить? – тут же спросил хозяин.

– Да чего уж. Куда мне.

Он сложил вместе заколки, а потом сложил два и два. Множество самых невероятных совпадений; белые «Жигули» с похожим номером; женщина, которая пригнулась, когда он проходил мимо машины… Он похолодел. Выходит, совсем недавно Эля была от него всего в двух шагах! Слепец! Выходит, этот Вадим и есть ее…

Спокойно, спокойно. Она все рассчитала заранее. В аэропорт не поехала, билет, скорее всего, порвала. Из ресторана в день свадьбы звонила бывшему мужу, договаривалась о встрече. Утром, после того как расстались, сначала позвонила Геле, потом дождалась Вадима, села к нему в машину, и они рванули на юг. Нашли на стоянке трупы. Отсюда кольцо. Отсюда паспорт. Отсюда совпадения. Ведь она знала маршрут до мельчайших подробностей! Только спокойно…

Хозяин вышел к мангалу с шампурами, следом за ним Маша понесла блюдо с маринованным мясом.

Он тоже вышел на улицу и, достав мобильник, набрал номер. Домашний телефон ее бывшего мужа. Выругался зло: телефон не отвечал. Потом напрягся, вспоминая номер в пансионате «Южная ночь». Хорошо, что у него была великолепная память на цифры. Но тут раздался отвратительный резкий звук. Аппарат подал сигнал, что батарейки сели. В суете последних двух дней совсем позабыл, что надо подключить зарядное устройство. И тут уже вспомнил, что оно осталось в сумке, в машине у Гели.

Подошел к хозяину, жарившему шашлыки, спросил:

– Телефон у вас есть? И справочник. Мне нужен код города.

– У меня нет, – с сожалением покачал тот головой. – К соседям зайди. В двухстах метрах телефон‑автомат. Круглосуточно.

Он облегченно вздохнул. Действительно, так и должно быть: трасса есть трасса. Телефон здесь ‑предмет первой необходимости, мало ли что случится? А мобильные телефоны бывают далеко не у всех проезжающих.

Бросил водителю фуры:

– Пока шашлыки жарятся, пойду позвоню.

И пошел в темноту. Минут через пятнадцать он уже звонил в «Южную ночь». Зевающая телефонистка с интересом поглядывала на симпатичного парня, который отчего‑то сильно нервничал.

Трубку взяла все та же молодая женщина, с которой разговаривал прошлой ночью.

– Говорите.

– Здравствуйте, я ищу мужчину и женщину.

– Вы сумасшедший?

Сумасшедший? Пожалуй!

– Простите?

– Каждую ночь звоните.

– Ах, да. Я уже звонил вчера.

– Я же вам сказала: ее здесь не было. Вашей бло… Постойте‑ка! Была блондинка! Когда вы звонили, не было, а утром – была! Только она не Лебедева. Вот видите, я даже фамилию запомнила! – с гордостью сказала женщина.

– И как ее фамилия?

– Документы оставлял ее спутник. Они действительно спросили номер, забронированный на Лебедевых, но утром оказалось, что паспорт у мужчины на фамилию Богатырев. Мне бухгалтерша сказала. Вот, мол, какая странность. Люди передумали жениться, и в номер приехал приятель со своей девушкой.

– Он так сказал?

– Да.

– А где сейчас эти двое?

– Уехали.

– Куда?

– А я почем знаю? – удивилась женщина. ‑Они мне не докладывают, куда уезжают.

– Да. Понимаю. Что ж, большое вам спасибо.

– Не за что. Только завтра уж не звоните. Разбудили меня. А их здесь больше нет.

– Не буду звонить, – пообещал он и повесил трубку.

Телефонистка, подслушивавшая разговор, перестала зевать и, кажется, хотела что‑то ему сказать.

– А не пошла бы ты!… – крикнул в сторону опешившей женщины, поскольку надо было на ком‑то сорвать злость, и выскочил на улицу.

Потом начал ругать себя. Ну почему он вчера не ворвался в номер? Почему не попытался разглядеть ту женщину, что была в машине? Почему, почему, почему?

Итак, они уехали. В неизвестном направлении. А скорее всего, в Москву. После того как он появился, Эля наверняка почувствовала себя в опасности.

Но почему по телефону он не узнал ее голоса? Что говорила женщина? «Да», «нет». Была краткой и казалась немного рассеянной. И у него сложилось ощущение: где‑то этот голос он уже слышал, но то, что с ним говорит Эля… Она всегда произносила «да» низко, с придыханием, в словах тянула гласные. Тембр того женского голоса тоже был низким, но без придыхания, и гласные эта девица не тянула. Неужели Эля могла настолько изменить голос, что он ее не узнал? Не может этого быть!

Но что тогда? Ведь все остальное сходится. Вещи, которые нашел, факты, о которых узнал от Гели. Только она могла бы сейчас опровергнуть или подтвердить его догадку, но мачеха мертва. Как это не вовремя! Все не вовремя.

Когда он вернулся, водитель уже хлебал горячий суп, кивнул ему со словами:

– Садись! Где ходишь? Остывает. Отменный супец! Во! Я ж говорю: бабец, что надо! И супец и бабец. Хозяйка знатная!

Дальнобойщики, его коллеги, расположившиеся за соседним столиком, услышали эти слова и одобрительно заржали.

– Сколько я тебя должен? – полез в карман шофер.

– Нисколько.

– Да ну, парень, брось.

– Я же сказал: нисколько. Угощение входит в плату за проезд.

– А ты щедрый, как я погляжу, – покачал головой мужик и со смаком схлебнул суп из ложки.

– Да, деньги у меня есть. Послушай, мне надо ехать. Ты бы не мог поторопиться?

– То есть?

– Время дорого. Позвонил – выяснились новые обстоятельства. В Москву надо срочно. Бизнес, понимаешь? Заплачу, сколько скажешь.

– Нет, не могу, – покачал головой водитель. ‑Хотя бы часика три надо придавить. Я ж целый день за баранкой, сам посуди.

– Я могу повести.

– Фуру? А категория у тебя открыта?

– Нет. Только «А» и «Б».

– Что ж ты, парень, под монастырь меня хочешь подвести? Меня ж на каждом ДПС тормозят! Хоть день, хоть ночь.

Из‑за соседнего столика, где, видимо, слышали разговор, раздался молодой голос:

– А сколько дашь?

– Сколько спросишь? – резко развернулся он.

– Ну, баксов двести, – неуверенно ответили из темноты.

– Идет, – тут же согласился он.

– Мужик, а ты не шутишь?

– Нет. Двести баксов до Москвы, но с одной остановкой.

Он напряг память. Двести пятьдесят километров от Москвы. Где‑то там произошла авария. На стоянке нашли трупы Лебедевых.

И он найдет. Он ее найдет, ту стоянку, откуда, собственно, все и началось, весь этот бред, этот кошмар, из которого никак выбраться. Нельзя бездействовать. Надо ехать.

– Сколько я тебе должен? – спросил у водителя фуры, поднимаясь из‑за стола.

– За что? – оторопел тот.

– За проезд?

– Да ты что, парень, шутишь? Заплатил уже! Вон сколько всего на столе!

– Ну, как знаешь.

Минут через двадцать он уже вновь ехал по трассе, теперь уже на «ГАЗели». На этот раз водитель, молодой парнишка, попался разговорчивый: сразу же пояснил, что везет в столицу молодую картошку на продажу, и начал рассказывать подробности – где взял, почем, за сколько собирается продать и что потом купит на вырученные деньги. Затем почему‑то полез за пазуху, начал показывать накладные, уверять, что с документами порядок, но все равно проблемы, на каждом ДПС тормозят, дает, конечно, на лапу, однако пока обходится малой кровью, да еще двести баксов, которые пообещал пассажир…

Делал вид, что слушает, сам же думал о своем.

Ехали медленно, паренек осторожничал на скользкой дороге, тем более ночь. «ГАЗель» подпрыгивала на ухабах и дребезжала так, что казалось, еще немного и она развалится.

– Машина крепкая, – продолжал болтать паренек. – Не гляди, что не новая. Я сам каждую гайку…

И завел рассказ про машину: как копил деньги, как покупал, сколько долгов и как теперь собирается выкручиваться.

«ГАЗель» заглохла через сто километров. Пока парень лазил под капот, Марат ругал себя: зачем связался с пацаном?

Наконец водитель, чертыхаясь, прыгнул в кабину. Поехали еще медленнее.

– Дотянем, – пообещал парень.

До стоянки, на которой погибли супруги Лебедевы, добрались уже под утро. С усмешкой подумал, что немного выиграл во времени. Уж лучше бы дождался, пока выспится водитель фуры.

– Притормози, – сказал парню.

– Что? – удивился тот. – Тебе ж срочно в Москву надо!

– Я сказал: притормози.

Выпрыгнул из «ГАЗели», промял ноги на мокром асфальте. Шофер же, воспользовавшись представившейся возможностью, вновь полез под капот.

Прошелся по стоянке, спрашивая себя: а что, собственно, он хочет здесь найти? Покосился на «ГАЗель». Слышавшийся из‑под капота мат не предвещал ничего хорошего.

«Куда увезли тела? – напряженно раздумывал он. – Геля опознала погибших и рванула на юг, ко мне. Значит, не забрала их. Не успела. Тела в городском морге. Я должен взглянуть на женщину».

– Послушай, командир – сказал, подходя к «ГАЗели».

– А? Что? – показалось из‑под капота испачканное лицо водителя.

– Мне надо в ближайший город. Заедем?

– Да ты что? До Москвы бы дотянуть! А там починиться надо.

– Здесь починишься. Дешевле выйдет.

Парень почесал измазанной ладонью в затылке, потом задумчиво сказал:

– И правда! Лучше уж здесь починиться. А? Как думаешь?

Тупость парнишки начинала его раздражать. Пошел бы этот картофельный барон куда подальше! Только бы добраться до города…