Как природа дает первые уроки искусства мыслить

Наши чувства суть первые способно­сти, которые мы замечаем. Только благодаря им впечатления от предме­тов достигают души. Если бы мы были лишены зрения, мы не знали бы ни света, ни цветов; если бы мы были лишены слуха, у нас не было бы никакого знания звуков; одним словом, если бы мы никогда не имели никаких чувств, мы не знали бы никаких предме­тов природы.

Но достаточно ли иметь чувства, чтобы познать эти предметы? Без сомнения, нет; ибо одни и те же чувства присущи нам всем, и тем не менее у нас нет одинаковых знаний. Это неравенство может проистекать только из того, что не все из нас могут одинаково употреблять наши чувства для того, для чего они нам были даны. Если я не учусь управлять ими, я приобрету меньше знаний, чем кто-то другой, по той же причине, по какой нельзя хорошо танцевать, пока не научишься направлять свои шаги. Все заучивается, и существует искусство управлять способ­ностями ума, как есть искусство управлять способностями тела. Но люди учатся управлять последними только по­тому, что знают их; стало быть, нужно познать первые, чтобы уметь управлять ими.

Чувства являются лишь окказиональной причиной ² впечатлений, которые производят на нас предметы. Чув­ствует душа; и только ей одной принадлежат ощущения; способность чувствовать — это первая способность, кото­рую мы в ней замечаем. Эта способность проявляется в пяти видах, потому что мы имеем пять видов чувств. Душа чувствует при помощи зрения, слуха, обоняния, вку­са и особенно осязания.

Так как душа чувствует лишь при по­мощи органов тела, очевидно, что мы научимся правильно управлять спо­собностью нашей души чувствовать, если мы научимся правильно направ­лять наши органы чувств на предметы, которые мы хотим изучать.

Но как научиться хорошо управлять нашими чувствами? — Делая то, что мы делали, когда мы хорошо ими уп­равляли. Нет человека, которому не случалось бы хорошо ими управлять, по крайней мере иногда. Это то, чему нас быстро обучают наши потребности и опыт; доказательством этому явля­ются дети. Они приобретают знания без нашей помощи; они приобретают их, несмотря на препятствия, которые мы чиним им в развитии их способностей. Значит, они обладают искусством приобретать их. Правда, при этом они следуют правилам неосознанно; но они им сле­дуют. Значит, нужно лишь заставлять их замечать то, что они иногда делают, чтобы научить их делать это всегда, и окажется, что мы учим их только тому, что они умеют делать. Так как они начали развивать свои способности сами, они почувствуют, что могут развивать их и дальше, если для завершения этого развития они сделают то, что они сделали для того, чтобы начать его. Они почувствуют это тем более, что, начав до того, как они чему-либо научи­лись, они начали хорошо, так как начинала за них природа. Именно природа, т. е. наши способно­сти, вызванные нашими потребно­стями, ибо и потребности и способно­сти являются в сущности тем, что мы называем природой каждого живот­ного; этим мы не хотим сказать ни­чего другого, кроме того, что живот­ное родилось с такими-то потребностями и такими-то способностями. Но, поскольку эти потребности и эти спо­собности зависят от организации и изменяются так же, как и она, то под природой мы понимаем согласованность органов; и действительно, именно этим она по существу и является.

Животные, поднимающиеся в воздух, животные, пе­редвигающиеся только по земле, и животные, обитающие в воде, также являются видами, каждый из которых, бу-

дучи различно устроен, имеет потребности и способности, свойственные только ему, или, что то же самое, имеет свою природу.

Эта природа и начинает; а начинает она всегда хорошо, потому что начинает одна. Разум, который ее сотворил, по­желал этого; он дал ей все, чтобы хорошо начать. Каждому животному нужно с ранних лет заботиться о своей сохран­ности; следовательно, оно не могло бы обучаться слишком быстро, а уроки природы должны быть не только быстро, но и надежно усвояемыми.

Ребенок обучается лишь потому, что чувствует потребность обучаться. Например, он заинтересован в том, чтобы узнать свою кормилицу, и он быстро узнает ее; он различает ее среди многих лиц, не путает ее ни с кем; а именно это и означает знать. В самом деле, мы приобре­таем знания лишь по мере того, как распознаем все большее число вещей и все лучше замечаем качества, которые их отличают; наши знания начинаются с первого предмета, который мы научились распознавать ³.

Знания, которые ребенок имеет о своей кормилице или обо всем другом, еще являются для него лишь чувствен­ными качествами. Стало быть, он приобрел их только таким способом, которым он направлял свои ощущения. Настоя­тельная необходимость может заставить его вынести лож­ное суждение, потому что она заставляет его судить второ­пях; но ошибка может быть лишь мимолетной. Обманутый в своих ожиданиях, он быстро чувствует необходимость вынести суждение второй раз и судит лучше; опыт, кото­рый заботится о нем, исправляет его ошибки. Думает он, что видит свою кормилицу, потому что замечает в отдале­нии лицо, напоминающее ее? Он пребывает в заблужде­нии недолго. Если его первый взгляд обманул его, то второй взгляд выводит его из заблуждения, и он ищет глазами кормилицу.

Таким образом, чувства нередко сами рассеивают заблуждения, в которые они нас ввели; например, если первое наблюдение не соответствует потреб­ности, для удовлетворения которой мы его сделали, это уве­домляет нас о том, что мы наблюдали плохо, и мы чув­ствуем необходимость наблюдать снова. У нас никогда нет недостатка в таких уведомлениях, когда вещи, относи­тельно которых мы обманываемся, нам совершенно необхо-

димы; ибо пользование ими в результате ошибочного суж­дения приводит к страданию, тогда как удовольствие мы получаем вследствие истинного суждения. Итак, удо­вольствие и страдание — вот наши первые учителя; они просвещают нас, потому что уведомляют, хорошо или плохо мы судим; и поэтому-то в детстве мы делаем без посторон­ней помощи успехи, которые кажутся не только быстры­ми, но и удивительными.

Следовательно, искусство рассуждать было бы для нас совершенно ненуж­но, если бы нам всегда необходимо было судить лишь о вещах, относя­щихся к насущным потребностям. Мы естественным обра­зом рассуждали бы хорошо, потому что выверяли бы свои суждения по уведомлениям природы. Но едва мы начи­наем выходить из детского возраста, как мы уже выносим множество суждений, о которых природа нас больше не уведомляет. Напротив, нам кажется, что удовольствие сопровождает ложные суждения так же, как истинные, и мы, проявляя доверчивость, обманываемся; дело в том, что в этих случаях любопытство является нашей единствен­ной потребностью, а невежественное любопытство доволь­ствуется всем. Оно пользуется своими заблуждениями с каким-то удовольствием; оно часто сочетается с упрям­ством, принимая за ответ ничего не означающее слово, не будучи способным распознать, что этот ответ всего лишь слово. Тогда мы долго пребываем в заблуждении. Если же, как это весьма часто бывает, мы судим о вещах, нам недоступных, опыт не сможет вывести нас из заблуждения; а если мы судили о чем-либо с поспешностью, опыт больше не выводит нас из заблуждения, потому что наше предубеждение не позволяет нам советоваться с опытом. Таким образом, заблуждения начинаются тогда, когда природа перестает уведомлять нас о наших ошибках, т. е. тогда, когда, судя о вещах, не имеющих непосредственного отношения к насущным потребностям, мы не можем прове­рить наши суждения, чтобы узнать, являются они истин­ными или ложными («Курс занятий», «Древняя история», кн. III, гл. З ⁴) *.

* Чтобы обучиться механическому мастерству, недостаточно постичь его теорию, нужно приобрести навык, так как теория — это лишь зна­ние правил; и никто не может быть механиком, владея только этим знанием; механиком можно стать лишь благодаря навыку производить действие. Однажды приобретенный, этот навык делает правила ненуж-

Но, наконец, поскольку ость вещи, о которых мы судим правильно с детства, нужно только обратить внимание на то, как мы себя ведем, когда судим о них, и мы узнаем, как нам следует себя вести, чтобы судить о других вещах. Будет достаточно продолжать так, как природа заставила нас начать, т. е. наблюдать и подвергать наши суждения испытанию наблюдением и опытом.

Именно это все мы делали в раннем детстве, и, если бы мы могли вспомнить этот возраст, наши первые знания направили бы нас на путь, который позволил бы с пользой получать другие знания. Тогда каждый из нас делал бы открытия, которыми он был бы обязан лишь своим наблю­дениям и своему опыту; мы делали бы их еще и сейчас, если бы сумели идти путем, который нам открыла природа.

Следовательно, дело не в том, чтобы нам самим приду­мывать систему для того, чтобы узнать, как мы должны приобретать знания; давайте хорошо сохраним ту, какой обладаем. Природа сама создала эту систему; только она могла ее создать; она создала ее хорошо, и нам остается лишь следовать тому, чему она нас учит.

По-видимому, чтобы изучать природу, нужно было бы наблюдать первоначальное развитие способностей у детей или вспоминать то, что происходило с нами самими. Часто мы были бы приведены к необходимости делать предполо-

ными; у человека больше нет нужды о них думать, и он действует пра­вильно до некоторой степени естественным образом.

Вот поэтому нужно учиться искусству рассуждать. Было бы недоста­точно понять эту «Логику»; если мы не выработаем себе навык в пользо­вании методом, которому она обучает, и если этот навык не таков, чтобы можно было рассуждать, не думая о правилах, то мы будем иметь не практику искусства рассуждать, а только его теорию.

Этот навык, как и все другие навыки, может быть усвоен лишь путем длительного упражнения. Значит, нужно упражняться на многих пред­метах. Я указываю здесь, что нужно будет для этого прочитать, и так же буду поступать в других местах. Следовательно, нужно упражняться на многих предметах. Но так как люди приобретают навык в каком-либо ис­кусстве тем легче, чем лучше они постигают его теорию, то они поступят правильно, если будут читать то, на что я ссылаюсь, лишь тогда, когда смогут уловить дух этой «Логики»; а для этого требуется прочитать ее по крайней мере один раз.

Когда удастся уловить дух этой «Логики», чтение следует возобно­вить, и по мере продвижения нужно будет читать то, что я указываю. Поэтому я осмеливаюсь обещать тем, кто будет изучать мою «Логику», что они достигнут во всех своих занятиях легкости, которой они удивятся; у меня есть в этом опыт.

жения. Но предположения имели бы то неудобство, что иногда казались бы безосновательными, а в других случаях требовали бы, чтобы люди ставили себя в такие положения, в какие не все могли бы себя поставить. Достаточно заме­тить, что дети приобретают истинные знания только по­тому, что, наблюдая вещи, относящиеся лишь к их самым насущным потребностям, они не ошибаются, или потому, что если они и ошибаются, то быстро бывают уведомлены о своих ошибках. Ограничимся исследованием того, как теперь ведем себя мы сами, когда приобретаем знания. Если мы можем положиться на некоторые из них и на спо­соб, которым мы их приобрели, мы знаем, как мы можем приобрести другие знания.

ГЛАВА 11