Глава 26. Вечер пятницы. Окончание маленького приключения

Когда Гарри, Рон и Гермиона, наконец-то, остались одни в гостиной Гриффиндора и уютно расположились в любимых креслах, Гермиона смогла расслабленно улыбнуться.

— Как же хорошо снова быть дома… С вами!

— Поэтому ты и пропадала где-то два часа с Малфоем? — поинтересовался Рон. — Я, конечно, счастлив, что теперь избавился от его общества…

— Не зуди, Рон! — отмахнулась девушка, сворачиваясь калачиком и теребя Кослапсуса. — Я успела поговорить с ним только часок! Все остальное время мы выясняли, кто отравил Симуса!

— Оправдывайся, оправдывайся! Как будто мы тебе поверим. Правда, Гарри? Эй, ты чего? Мы дома, все живы… Но какая же мерзавка эта Паркинсон! Гарри, ты согласен?

Гарри сонно посмотрел на него.

— Тяжелый день, ранний подъем… Паркинсон, конечно, учудила… Но она же не все знала, правда, Гермиона?

— Да, она не мерзавка, она просто тупица, — отозвалась девушка из глубины кресла, незаметно для друзей поворачивая на пальце кольцо. «Откуда же ты, все-таки взял его, Драко? Ведь ты так и не ответил на мой прямой вопрос, а что мне теперь думать?». — Нельзя же так наугад подсовывать неизвестное зелье хорошему человеку.

— А я о чем! И ауроры так некстати объявились. Мы даже ничего толком не узнали. Дамблдор явно о чем-то догадался, и он бы нам сказал, если бы не они. А какие подлецы оказались и Вафула и Торренс, и кто там у вас был? Богадо? Все это время помогали Вольдеморту! Теперь же ими займутся, да?

— Это как Дамблдор решит, — сказала Гермиона. — Стоит им говорить, или нет. Богадо, как следует из твоего и Чоу рассказа, уже безопасен. Торренса следует держать под наблюдением, на случай, если Вольдеморт опять найдет себе тело. А так, зачем его трогать? Ведь старое преступление доказать будет очень сложно. От магглов он прячется, волшебники его избегают… А с Вафулой, вообще, очень сложно. Просто так они его арестовать не смогут, это вызовет общественный резонанс. Но он далеко не безобиден, этот тип… Как бы он ни прикрывался, но он хотел вас убить… Чтобы доказать это, потребуется свидетельство МакГонагалл и очная ставка с вами тремя. И как это можно будет сделать, если Дамблдор не хочет упоминать о вашем там присутствии? Не представляю. Но он умеет придумывать объяснения. Когда мы сегодня появились на занятиях, никто же не удивился? Значит, что-то он уже сказал учащимся… И ауроры ничего не заметили.

— Действительно, пусть Дамблдор мучается. Ну, Гарри, твоя Чоу — это нечто! Оказывается, мы вместе с такой волшебницей учились, и не заметили, — продолжал болтать Рон, — да не спи ты! Мы столько не виделись, а ты…

— Я не сплю-ю-ю… — отозвался, потягиваясь, Гарри. — Я думаю.

— Помочь? — предложил Рон.

— Попробуй. Вот ты, можешь мне объяснить, что со мной произошло?

— И чего тут думать? Влюбился ты, вот, что с тобой произошло. Ты же давно ею интересовался, а теперь окончательно влюбился. Не будешь же отрицать?

Гарри покачал головой.

— Не буду. И чуть больше, чем через полгода, я навсегда расстанусь с ней. По-моему, это несправедливо. Эта девушка очень нужна мне… Вряд ли я найду другую такую же…

— Ну, такую великую волшебницу, вряд ли… Но ведь кругом полно красивых девчонок, у которых не только карьера в голове.

— Это точно… Только я сегодня за ужином знаешь что заметил? В каждой девчонке нашей школы есть что-то от Чоу… То есть, я смотрю, и что-нибудь в них мне напоминает о ней.

— Да, друг мой, это неизлечимо, — печально заметил Рон. — Если ты в какой-нибудь белобрысой Луне или толстухе Балстроуд видишь красотку Чоу…

— Не надо, Рон, не настолько же… Как же тебе объяснить… Просто я сижу сегодня на трансфигурации за Парвати, вижу ее черные волосы и снова чувствую, как Чоу наклоняется ко мне и ее волосы щекочут мне лицо…

— Вот видишь, — несколько натянуто улыбнулся Рон и наигранно весело добавил, — Парвати вполне может помочь тебе забыть про твою красотку.

— Да ты не понимаешь… Парвати другая, и совсем не похожа на Чоу! Она — наша приятельница и однокурсница, мы вместе пережили прошлый год и проучились более пяти лет, но она — не Чоу! Когда наваждение заканчивается, я вижу, что она сильно отличается, у нее… — Гарри на миг запнулся, подбирая слова.

«Гораздо более упитанная задняя часть», — хотела подсказать ему Гермиона, но упрекнула себя в излишнем ехидстве и произнесла другую фразу:

— Не такая тоненькая и изящная точеная фигурка.

— Точно! — подтвердил Гарри. — Ты всегда меня понимаешь, Гермиона!

«А вот Рону, похоже, трудно будет тебя понять», — подумала девушка, — «для него общество Парвати не прошло даром, он, никак, заметил ее существование».

— Так, Парвати тебя не устроит? — уточнил на всякий случай Рон.

— Что значит «устроит», «не устроит»? Мы мебель обсуждаем или мою несчастную и неразделенную любовь? — возмутился Гарри.

— Если бы ты пошире открыл глаза, Гарри, то ты бы заметил, что твоя любовь не такая уж и неразделенная, — зевнув, сказала Гермиона.

— Ах да, ты же у нас все знаешь, — Гарри сердито повернулся к ней. — Все и про всех, как же я забыл! Значит, против выражения несчастная любовь у тебя ничего нет?

— Все будет зависеть от тебя и Чоу, — спокойно заметила девушка. — У вас еще есть полгода. И почти вся будущая жизнь.

— Но ты еще не все знаешь! Чоу доложила свою версию происходящего, только факты, как просил Дамблдор. Я могу рассказать вам о том, что она опустила!

И Гарри Поттер рассказал своим друзьям о том, как все выглядело его глазами… Он рассказал и про верхушки деревьев, и Чоу, освещенную заходящим солнцем… И про свои ощущения при виде гибнущих птиц, сожженной деревни и цунами, надвигающейся на прибрежный городок… И про то, как именно они вместе с Чоу достигали таких результатов… И про Даниэля Точиа, плотоядно облизывающегося на ее ножки. И про намеки Марубо на необъятную силу, подвластную только ему, Гарри Поттеру.

Рон удивленно раскрыл рот и вытаращил глаза.

— Но ты же отстаешь на уроках трансфигурации? И МакГонагалл начинает сомневаться, годишься ли ты в ауроры? И ты не научился ни в кого превращаться…

— Подожди, Рон, — остановила его Гермиона и заинтересовано посмотрела на Гарри. — Значит, вот как… Гарри, ты же помнишь, ты оказался рядом с Вольдемортом, и он в очередной раз не смог ничего с тобой сделать? Так вот, он сделал тебе очередной подарок. Я точно не понимаю еще, как именно он получал магическую энергию из своих последователей… Вероятно, это также просто и также необъяснимо, как все мы пользуемся волшебными палочками. Но ты теперь тоже так умеешь. Ты не стал анимагом, но ты можешь превращать человека в животное, а это, насколько мне известно, удается в очень редких случаях. А то, что ты смог сделать, и чем ты удивил Марубо и остальных…Легко получить магию, разрушая что-то, но вернуть в исходное состояние… При том, что разрушать легче, чем созидать, а с живыми организмами возвратит назад вообще ничего невозможно… Ты не может легко выполнять простейшие преобразования, твоя сила мешает тебе. Это все равно, как палить из пушки по воробьям. С чем бы сравнить это… Представь, ты делаешь домашнюю работу по мертвым языкам или рунам, тебе нужно перевести слово, но ты знаешь не одно его значения, а три десятка? Как узнать, какое стоит подставить? Поэтому ты и не можешь выбрать нужный способ и применить его… Навыки, которые ты получил за четыре года обучения, оказались завалены сверху новыми… А ты просто не осознаешь, как и когда ими пользоваться. Тебе или нужно время, или критическая ситуация, как там, в Южной Америке. Надо просто дать тебе время, чтобы ты научился управлять собой… Я думаю, тебе стоит рассказать все Дамблдору или МакГонагалл. И знаешь, если бы ты получше играл в шахматы и наловчился посматривать комбинации, то дела бы у тебя пошли быстрее.

— Наверное, ты права, — сказал Гарри и попытался улыбнуться. — Я опять отличился от остальных.

— Ничего ты не отличился! — фыркнул Рон. — Ты просто вылез вперед в решающий момент! Правда, это одно и то же.

Ребята замолчали ненадолго, потом Гермиона встала и пожелала им спокойной ночи.

— Вы меня простите, но я совсем засыпаю. Гарри, я тебя поздравляю… У тебя обнаружились необыкновенные способности… Или они были всегда? А Вольдеморт, пытаясь убить тебя, только приоткрывает твои новые таланты? Или все это совпадения? Но я очень рада за тебя!

— Спасибо, — сказал Гарри и хмыкнул, — я, наверное, на самом деле такой великий трансформатор… Только криворукий. Хотел подарить девушке цветы и сотворил лягушку…

Рон заржал, а Гермиона погладила Гарри по взъерошенным черным волосам и мягко сказала:

— Это точно, Гарри… Ты — великий криворукий трансформатор. Хотел подарить девушке цветы, а подарил целый континент… Еще раз спокойной ночи!

****

Альбус Дамблдор величественно восседал в своем кресле. Профессора Флитвик и МакГонагалл азартно играли в шахматы. Профессор Снейп пытался поймать взгляд старательно отворачивающегося от него Фоукса. Профессор Спраут раскачивалась в кресле-качалке.

Дамблдор пригладил бороду и негромко заметил:

— Еще минутку, коллеги, Галантида уже поднимается по лестнице.

И он не ошибся.

Галантида ворвалась в кабинет Директора размашистым шагом, сжимая в одной руке хроноворот, а в другой роскошные золотые часы, украшенные россыпью драгоценных камней.

— У меня очень мало времени, — быстро сказала она, — как всегда, накладки и неувязки. Предлагаю решить все вопросы побыстрее.

— Какая неожиданность, — шепнул Флитвик на ухо МакГонагалл.

— Ежегодная, — не разжимая губ, ответила ему Минерва.

Дамблдор светился приветливостью и добродушием.

— Разумеется, Галантида, разумеется… Мы тоже очень устали, и хотим побыстрее закончить. Наступило время расставания с Вами, я правильно понял?

— Совершенно точно. В этом году я справилась задолго до конца учебного года. Но я вам всегда говорила, что учебный процесс нельзя втискивать в строгие временные рамки или растягивать до заранее намеченного срока. Я еще появлюсь в конце года, приму зачет у Рональда Уизли и Симуса Финнигана, надеюсь, с подготовкой они справятся самостоятельно. А пока, — она посмотрела на часы, — мне надо удалиться. Дела… Не везде время течет также медленно и размеренно, как в вашем древнем замке…

— Старым и древним развалинам некуда спешить, — тихо сказал профессор Флитвик и передвинул ферзя, — шах, коллега.

Черный король испуганно завертелся на своей клетке и воздел руки к МакГонагалл, жестко сверлившую взглядом белого ферзя.

— Вот именно, — холодно подтвердила Галантида. — Это очень удобно, считать себя развалиной и тянуть время, вместо того, чтобы договориться с ним. Но давать советы именно вам не входить в мои обязанности, а с учащимися мне больше разговаривать не о чем.

— Мы готовы рассчитаться с вами, Галантида, но не объясните ли вы поподробнее, почему вы считаете, что с нынешним шестым курсом Вам уже не о чем разговаривать, — попросил Дамблдор.

— Потому что я уже поставила зачет Грейнджер, Поттеру, Лонгботтому, Браун и Патил. Дин Томас никогда не сдаст этот зачет, но он прекрасно обойдется и без него. Я уже сказала ему, что если он будет в дальнейшем работать в сотрудничестве с любым приличным волшебником или хотя бы посредственной волшебницей, то удача будет способствовать им. Балстроуд не сможет добиться успеха ни в одной из областей, но у нее неплохая родословная, — Галантида выдержала маленькую паузу, — если вы понимаете, о чем я, и примените этот мой совет… То же самое могу сказать про Краббе, Гойла и Нотта. Паркинсон великолепно справилась с заданием, у нее большое будущее, она обязательно добьется успеха, несмотря на отсутствие каких-либо магических талантов. У нее есть черты, необходимы для того, чтобы вырасти в настоящую ведьму… Будьте только осторожно, она может увлечься применением темных искусств, не вдаваясь в тонкости этой сложной науки. Про Блез Забини и Драко Малфоя ничего хорошего сказать не могу. Они добиваются своих целей абсолютно непредсказуемыми путями. Я не советую в будущем рассчитывать на их помощь. Что же касается учениц Хаффлпафа, Эббот и Боунс, то они, конечно небезнадежны. Эббот смогла воздействовать на Боунс, та использовала чужое зелье, чтобы заколдовать Финнигана… Если над ними немного поработать, то можно вырастить из них нормальных колдуний. Но это уже ваши заботы. Вот и все.

— Можно я задам вопрос, директор? — спросил Снейп, чем вызвал одобрение Фоукса, который даже немного развернулся на жердочке в его сторону.

— Конечно, Северус, я для этого вас всех и пригласил.

— Почему вы оставили без зачета Малфоя?

— Но он не сдал мне работу.

— Он сварил очень хорошее зелье и смог вручить его ученице Равенкло.
Этого мало?

— Но она же его не выпила!

— Ученик моего факультета, Малфой, убедил ее, что зелье прислано учеником Гриффиндора Поттером, и она побежала вслед за Поттером, нарушая при этом школьные правила. Было ли это вызвано зельем, или разговором, заклинанием, или иным воздействием, неважно. Главное, что он применил различные науки, и заплел интригу, в которую оказались вовлечены Ченг, Паркинсон, Финниган, Поттер, Боунс и Эббот. Разве этого мало?

Галантида пожала плечами.

— Очень странный и сомнительный путь. Но мне не жалко, если вы считаете, что ему так нужна эта оценка, то я ее поставлю. Это не принципиально.

Профессор Спраут по-детски подняла руку.

— А можно я? Флитвик, милый, вот Северус за своих учеников заступается, а ты что же молчишь? Учеников Равенкло вообще не упомянули…

— Равенкло! — пренебрежительно бросила Галантида. — Никаких комбинаций, чистейшие заклинания! Я зачла работу всему курсу, никого не выделяя. Им нужны хорошие оценки, они их получили… Формально, они справились с задачей. Каждый из них сварил легенькое зелье симпатии и различными путями подсунул его лицу противоположного пола. Двум студенткам не повезло, они получили тройную дозу и неделю лечились у мадам Помфри от сыпи. Зелья плюс заклинания. Самый примитивный способ, не хочу никого из них выделять. Надеюсь, у профессора Флитвика нет возражений!

— Есть, — проворчал Флитвик, недоуменно взирая на черного короля, спрятавшегося в углу за двумя рядами черных фигур и дразнящего белого ферзя мерзкими рожицами. Расстроенный ферзь беспомощно разводил опущенными руками, царапая доску обнаженным мечом. — Я возражаю, Минерва! Я отвлекся только на секундочку… Вы не успели бы за один ход так закрыть его!

— Мы говорим о студентах Равенкло, профессор, — нетерпеливо воскликнула Галантида.

— А что с ними случилось?

— Вы что, не слушали?

— Ах, вы об оценках… Нет, думаю их родители не будет возражать, если комплексная магия не будет выделена в итоговых оценках отдельной строкой. Вполне достаточно простого зачета.

— Я была в этом уверена. У меня все.

Дамблдор подошел к Галантиде и сердечно пожал ей руку.

— Большое спасибо за Ваши консультации, мы примем к сведению сделанные Вами выводы. И отдельное спасибо за то, что Вы не отговорили меня от маленькой авантюры, в которую я втянул на этой неделе несколько студентов.

— А разве не я вам посоветовала отправить студентов, вместо того, чтобы перемещаться самому? — удивилась Галантида.

Дамблдор щелкнул себя по лбу.

— Конечно… Совсем запамятовал. Это же была ваша идея! Такая же великолепная, как и все предыдущие. Надеюсь на дальнейшее сотрудничество…

— Благодарю, — сухо отозвалась Галантида. — И надеюсь, что в будущем вы не будете пренебрегать моими советами. А то получится так же, как и с Томом Риддлем…

Дамблдор покаянно склонил голову.

— Моя старая ошибка. Моя и директора Диппета. Это я тогда убедил его дать юноше шанс…

— Несмотря на то, что он внял моим предупреждениям и был готов предотвратить грядущие беды!

Дамблдор молчал, погрузившись в воспоминания, Спраут почти заснула в своем кресле, Снейп, наконец, решился незаметно для всех потрогать хвостовое перо Фоукса… МакГонагалл смущенно отозвала стоящие не на своих местах фигуры, сделала неудачный ход, и черный король, подбирая юбочку, позорно сбежал и с доски, и со стола, раньше, чем черный ферзь замахнулся остро отточенным мечом.

Галантида нетерпеливо постучала ножкой.

— Вы забыли еще кое о чем, Дамблдор.

— А? Что?

— Мой гонорар, — холодно напомнила она.

— Опять запамятовал! — Дамблдор взял со своего стола и подал ей шкатулку, наполненную камнями четырех видов: изумруды, сапфиры, рубины и топазы, лежали в специально отведенных карманах. — Как всегда.

Галантида приняла шкатулку, захлопнула крышку, сухо попрощалась и покинула кабинет.

За окном блеснула молния.

— Который год мучаюсь, зачем ей камни, Директор? — не выдержал Снейп.

Дамблдор пожал плечами.

— Вероятно, для часов. Спасибо, что согласились прийти, мне всегда очень трудно разговаривать с ней. Я пугаюсь, честно слово.

Деканы Хогвартса недоверчиво посмотрели на Директора. Мысль о том, что сам Альбус Дамблдор может кого-то бояться… Не такая уж неправдоподобная.

Профессор Спраут первая поддержала его.

— Да, я вас понимаю. Она — очень злая девочка.

— Девочка? — переспросил Флитвик. — Судя по всему, она годится нам в прабабушки… Просто хорошо выглядит.

— Да я не об этом, — профессор Спраут всплеснула руками. — Сколько бы столетий она не прожила, она все равно останется злой девочкой, которая любит сплетничать, показывать свою силу и давать злые советы. Меткие и верные, но очень злые советы. Вы никак не можете обойтись без нее, Дамблдор?

Директор печально вздохнул.

— Боюсь, что не могу. Независимость Хогвартса обходится нам слишком дорого. Я не боюсь Министерства, мне не страшен Совет Попечителей, я могу спрятать в Хогвартсе от ауроров любого подозреваемого, если буду уверен в его невиновности… В Запретном Лесу всегда найдется местечко для изгнанной из остального мира твари… Но я только живой человек… Я очень благодарен вам, дорогие коллеги за помощь, но и вместе мы достаточно уязвимы… Поэтому Директора Хогвартса и стараются заручиться поддержкой более могущественных сил, поэтому я всячески стараюсь проявить к ним уважение и почитание. Благодаря этому, Хогвартс остается Школой. И благодаря этому, предыдущие Директора смогли навсегда остаются в ней, — он кивнул в сторону портретов. — Пока в песочных часах, которые показывают очки факультетов, еще остается запас драгоценных камней, мы будем в состоянии оплачивать услуги Галантиды и ей подобных. Нет, нет, не волнуйтесь, этого запаса хватит еще надолго…

Дамблдор промолчал.

— Так это на самом деле она посоветовала отправить на поиски волшебного растения Грейнджер и Лонгботтома? — спросил Снейп.

Дамблдор улыбнулся.

— Нет. Но она разрешила мне это сделать. Только порекомендовала послать сову аурорам…

— Поэтому они и нагрянули так невовремя и забрали с собой весь запас волшебных листьев? — возмутилась МакГонагалл. — И мы остались ни с чем? А листья они собираются истратить на отработку боевых заклинаний? И ничего не останется на лечение, потому что больным госпиталя св. Мунго уже ничем нельзя помочь, а аурорам нужны новые заклинания для борьбы с Упивающимися и им подобными? Получается, что мы рисковали жизнями студентов Хогвартса и ничего не добились благодаря ее советам?

— Почему же ничего? Мы трудоустроили одну из наших учениц, — спокойно заметил Дамблдор, — спасение мира от великого зла не входит в нашу задачу, мы отвечаем только за учебный процесс.

МакГонагалл замолчала и отвернулась. Лишь по ее раздувающимся ноздрям можно было заметить, как она разгневана.

Флитвик поймал разбегающиеся шахматные фигуры и уложил их в коробку. Утихомирить разъяренного белого ферзя ему удалось только с помощью пеленающих заклинаний.

— Да, жаль, что все сорвалось, — грустно сказал декан Равенкло, — мы могли помочь многим, если бы успели передать листья Целителям… Или попытались бы разобраться сами.

Находящиеся в подавленном настроении преподаватели собрались расходиться. Снейп оставил в покое уже щелкающего на него клювом Фоукса и направился к выходу. Но уже в дверях остановился и окликнул Дамблдора.

— Да, Директор! Вы не сказали, какой легенды нам придерживаться в отношении отсутствия студентов на занятиях… Они были больны сами или навещали больных родственников?

— Ни то, ни другое, Северус. Я пустил слух, что в понедельник вечером Поттер и Уизли неудачно сцепились на дуэли вне клуба за мисс Ченг, а Лонгботтом оказался меж двух огней. В результате пострадали все трое, и несколько дней находились в непригодном для занятий виде. После выздоровления они помирились и снова стали друзьями.

— А остальные?

— По странному совпадению, Грейнджер и Патил подрались из-за мистера Малфоя, а он, вот невезение, также оказался посередине.

— И в это кто-нибудь поверит? — усомнился Снейп.

— Гениально! — воскликнули МакГонагалл, Спраут и Флитвик. — Это как раз то, что нужно! Эта история так абсурдна, что ее нет смысла выдумывать! Никто не будет высказываться вслух при аурорах, новость будет передаваться на уровне сплетен и вскоре окажется затерта чем-нибудь более интересным.

— На это я и рассчитываю, — подтвердил Дамблдор. — Сами ребята уже согласились. У Лонгботтома и Грейнджер остались ожоги, у остальных легкие синяки и шишки. Поэтому никто ничего не заподозрит, разве что Финниган… Он же находился в больничном крыле в полном одиночестве… Но если он скажет, что никого не видел, всегда можно будет свалить его ненаблюдательность на то состояние, в котором он находился.

— А мисс Ченг? — спросил Флитвик. — Где была она?

— Мисс Ченг получила письмо с приглашением на работу после окончания школы. А так как собеседование состоится во время Рождественских каникул, (она же покидает Хогвартс во время каникул, не так ли?) ей приходится в бывстром темпе повторять пройденный материал. Поэтому она обратилась к своему декану с просьбой освободить ее от занятий на несколько дней, чтобы она могла выяснить уровень своей подготовки. Вы обратились ко мне, и я дал вам это разрешение. По-моему, достаточно убедительно.

Флитвик хихикнул и галантно пропустил вперед МакГонагалл и Спраут.

Снейп задержался еще на минуту.

— Я правильно понял, директор, что Поттер, Уизли и Лонгботтом пропустили мои уроки из-за драки?

— Совершенно верно, Северус. Только не снимайте с них баллов больше, чем есть на счету Гриффиндора.

*************

Оставшись наедине с Фоуксом, Дамблдор, наконец, позволил себе нахмуриться и бессильно повалиться в кресло.

Феникс перелетел к нему на колени и заурчал.

Дамблдор погладил его и запрокинул голову назад.

— Как же я ненавижу советы, мой друг… Это же просто слова… Мои ошибки запомнят все, а успехом я обязан только их советам… Только не вздумай плакать, я не ранен.

Портрет Армандо Диппета легонько кашлянул, привлекая к себе внимание.

— Надеюсь, твоя ненависть к чужим советам не распространяется на нас, Альбус?

Дамблдор отрицательно помотал головой, не глядя в сторону портрета.

— Вы — это я в будущем, я — это вы в прошлом… Как можно ненавидеть себя? И у нас одна цель.

— Тогда позволь дать тебе еще один: убери из программ Комплексную Магию для студенток Хаффлпафа. Это ж смех один, а не обучение.

Дамблдор кивнул.

— Я и сам хотел это сделать. У девушек этого факультета и так много достоинств. Не стоит больше ставить их в трудное и неловкое положение... Но маленькое приключение наших студентов дало нам много пищи для размышлений, вы не находите? Теперь мы знаем, как Тому удалось найти себе первых помощников и набрать невиданную силу. Правда, в случае с Вафулой, ему понадобились некоторые капиталовложение… Обойтись одними словами не удалось.

— И у тебя есть предположения, почему именно в Африке он решил расстаться с деньгами? С его патологической жадностью полукровки из бедной семьи? — поинтересовался портрет Найджелуса.

— Есть, — произнес Дамблдор, опустив веки. — Думаю, он искал доступ к «медному» поясу Африки, медь нужна для изготовления котлов… Неплохое дельце могло у него выгореть!

Портреты завозились, готовясь ко сну.

Дамблдор приоткрыл глаза, распрямился в кресле и лукаво обратился к прежним директорам:

— А хотите, я вас удивлю?

— Что, успел припрятать пару листьев? — лениво спросил портрет Финеаса Найджелуса. — И хочешь заняться исследованием самостоятельно?

Дамблдор усмехнулся.

— Кого, интересно, я пытался разыграть, а?

— Любой из нас сделал бы то же самое, — заверил его портрет Диппета. — И любой из нас захватил бы только пару листьев, не больше…

— А для полноценного исследования потребуется не менее пяти, — вздохнул портрет среброволосой Целительницы Дайлис Дервент. — Но об этом ты не мог знать, Альбус, ты же не герболог и не зельевар…

Дамблдор достал из кармана три листа и рассеянно протянул:

— Да? Ну, что ж, я превзошел ваши ожидания, я прихватил не пару, а тройку листев...

— Мы всегда верили в тебя, Альбус! — захлопали портреты в ладоши.

— Но этого, все равно, мало, — продолжала Дайлис. — Было бы их пять… То мы бы помогли тебе. А рук мадам Помфри, профессоров Спраут и Снейпа, палочек Флитвика и МакГонагалл было бы вполне достаточно, чтобы разгадать секрет этих листьев и помочь пострадавшим от непоправимых заклинаний…

Дамблдор спрятал листья в тайник возле насеста феникса, посадил птицу на жердочку и пожал плечами.

— Будем надеяться, что еще пару листьев удастся раздобыть. В крайнем случае, предпримем еще одну попытку добраться до дерева, на котором они выросли. Если у Невилла и Гермионы не пропадет память. Спокойной ночи, коллеги!

******

Гермиона смахнула с подушки Косолапсуса и завалилась в кровать. Она рассеянно покрутила колечко на пальце и хлопнула себя по лбу.

— Как же я забыла!

Она соскочила с кровати и прошлепала к стулу, на котором висели ее вещи. Она засунула руку в маленький карман своей юбки и достала оттуда немного помятый лист эвкалипта.

— Маленький и рваненький, — пробормотала она… — Но ведь волшебных свойств он не потерял, как ты считаешь?

Кот понюхал лист, чихнул и занял Гермионину подушку.

— Раз он сохранил эфирные масла, значит, еще пригоден, — заключила Гермиона, перепрятала лист между учебниками и в очередной раз прогнала Косолапсуса. — Что-то мне слабо верится, что ауроров волнуют проблемы бедолаг, томящихся в госпитале св. Мунго. Подождем, пока они уберутся из школы, и обратимся к Дамблдору. Я думаю, силами тех, кто живет в Хогвартсе, можно справиться и самостоятельно.

******

Драко Малфой крутился в постели, злобно завидуя храпящим Краббе и Гойлу. Он так соскучился по Гермионе, но у них было так мало времени сегодня… Они даже поговорить толком не успели. Правда, она успела задать ему вопрос про кольцо, и он еле успел перевести разговор на другую тему, но все-таки… Очень жаль, что вся эта каша, которую заварила Панси с его зельем, помешала его встрече с Гермионой.

Нога совсем зажила, от ожога не осталось никаких следов. Внезапно Драко вспомнил, что он так и не выкинул бинту, скомкав их и засунув в карман… А как их можно было выкинуть при ехидном наблюдении Снейпа и МакГонагалл? Фу, он сунул их в карман, как первокурсник Хаффлпаффа…

Драко подбежал к своей мантии и вывернул карманы. Так и есть! Смятый бинт лежал в одном из них.

При падении на пол, бинт размотался, и из него посыпались крошки эвкалиптового листа, спасшего Драко жизнь.

Драко брезгливо поднял бинт за кончик, рассудив, что крошки подметут завтра эльфы, а уж эту пакость он как-нибудь выкинет сам.

Но темное пятно на внутренней стороне бинта привлекло его внимание. Драко присмотрелся… Потянул за кончик…

И отлепил целый зеленый лист.

— Это же то, что искали Гермиона и Лонгботтом. Вероятно, Снейп шмякнул мне на рану сразу два… Нижний сработал, а верхний остался неповрежденным…

Драко пинком загнал бинт под кровать, забрался в постель и натянул одеяло.

На тумбочке возле кровати он положил аккуратно расправленный лист и придавил его учебником «Беспозвоночные в зельях».

— Отдам его завтра Гермионе. Наверняка, она обрадуется.

КОНЕЦ.