Стадии совершенства в тайцзицюань

Легко понять теперь, что критерием совершенства в тайцзицюань является вовсе не физическая сила или ловкость, даже не техническая сноровка, а степень духовной чувствительности, которая в даосской традиции равнозначна просветленности сознания, а в категориях практики тайцзицюань – степени расслабления. Речь идет о способности (взращиваемой «расслаблением» и покоем духа) различать все более маленькие промежутки в цепи бытийственных превращений, «держаться в середине» и тем самым иметь все более ясное и чуткое само‑сознание, которое, впрочем, ничуть не предполагает фиксированной идентичности. Сознание в качестве «воли» сначала усиливается, «проясняется», но в пределе проясненности преодолевает самое себя, переходит в модус самоотсутствия.

В современных школах тайцзицюань приняты очень разные методы совершенствования мастерства и критерии его оценки. Эти критерии относятся к разным аспектам практики тайцзицюань и в известной степени дополняют друг друга. Различаются уровни мастерства, имеющие непосредственное отношение к занятиям тайцзицюань и ведению поединков. Можно говорить о ступенях совершенства в категориях даосской практики возгонки семени в ци, а ци в дух. Допустимо рассматривать уровни мастерства с точки зрения познавательных способностей и методик и т. д. Наконец, можно оценивать мастерство в категориях движения от внешних технических приемов к просветленности внутреннего состояния.

Для начала будем держаться схемы, представленной в классических текстах тайцзицюань, где критерием мастерства выступает именно духовная чувствительность. Там упоминаются только три уровня мастерства. Последнее всегда представляет собой союз, как иногда говорят учителя тайцзицюань, «знания сердца» (синь чжи) и «знания тела» (шэнь чжи), но союз этот может иметь разное качество.

Первый этап обозначен как «владение приемами» (шу чжао), т. е. доскональное познание и безукоризненное, до автоматизма доведенное и в этом смысле, можно сказать, виртуозное выполнение комплексов нормативных движений и правил действия в схватке. Речь идет о физических параметрах практики, уровне «ниже форм». К нему относятся, в частности, выверенность движений и устойчивость стойки. На этом этапе учащийся отрабатывает только один способ применения каждого приема, стремясь добиться безупречной точности их исполнения. Ведущая роль здесь принадлежит сознательной воле, прививающей телу нужные навыки и контролирующей внутреннее состояние. Так закладывается основа мастерства. Разумеется, точные движения способствуют духовной концентрации и свободному течению ци в организме. Владение же телом есть необходимое условие для «питания ци» и действия внутренней силы.

Второй уровень мастерства появляется в сравнительно поздних текстах в результате, надо думать, накопления практического опыта. Традиционно он определяется близким к разговорной речи словосочетанием «слушать внутреннюю силу» (тин цзинь), где «слушать» означает в действительности воспринимать, чувствовать «всем телом». Речь идет, в сущности, об утонченной разновидности телесного «чутья». Еще древний даосский философ Чжуан‑цзы учил «слушать не ушами, а ци». Действительно, должное расслабление и правильный контакт воспитывают способность чувствовать через соприкосновение с противником его внутреннее состояние и, как следствие, непроизвольно упреждать его действия. Главенствующая роль здесь отводится «телесному знанию», методически развитой интуиции тела, которая в свою очередь направляет сознание к большей концентрации и ясности.

Сверхчувствительность такого «вслушивания» является результатом не просто безукоризненного исполнения физических движений (последние сами проистекают из внутреннего состояния), но полного душевного покоя, дарующего ясность духа. Она предполагает достижение «трех внутренних» соответствий (единение сердца и воли, воли и ци, ци и силы), действует же она через непосредственный контакт. Речь идет о своего рода бодрой пассивности, умении вникать не просто в положение вещей, а в само течение событий. В сущности эта сверхчувствительность соответствует основам мастерства в тайцзицюань как способности «следовать импульсу и соответствовать переменам» (суй цзи ин бянъ).

У Гунцзао отождествляет «чувствование внутренней силы» со способностью взвешивать и контролировать ситуацию (цюань), которая, как мы знаем, традиционно считалась сущностью кулачного искусства. Если говорить конкретнее, это «вслушивание» означает познание противника с точки зрения качества и состояния его внутренней силы, а также знания момента применения силы, направления и силы удара и т. п. Такого рода знание, помимо прочего, придает смелости в схватке и позволяет безошибочно выстроить тактику ее ведения. Как гласит старинный афоризм, «когда есть ясное знание обстановки, уверенность велика». Мастер тайцзицюань не надеется на удачу или собственную храбрость, но все делает «по науке», хотя его «наука сердца» не имеет формальных правил.

Упомянутое «чувствование силы ‑цзинъ» дает возможность без явного насилия и принуждения постоянно контролировать противника (традиционный идеал управления в Китае) и нейтрализовывать, подавлять, или, как говорят некоторые учителя, «душить», «запечатывать», силу противника на уровне «семян» вещей или действия «воли», т. е. именно в тот момент, когда она еще не проявилась и вот‑вот вырвется наружу. По1гьпка «нейтрализовать» противника хотя бы чуть раньше или чуть позже не будет успешной. Такой превентивный по сути контроль исключает антагонизм и, следовательно, не дает зародиться чувству подавленности и агрессии. А настоящая победа, как с древности знали китайцы, достигается именно тогда, когда мы «побеждаем сердце противника». Данный уровень мастерства являет вершину искусности в собственном смысле слова и соответствует реализации известной нам формулы: «четыре унции столкнут тысячу фунтов» и т. п.

Следующая ступень мастерства, упоминаемая уже в самых ранних текстах,‑ это так называемое «понимание силы ‑цзинь» (дун цзинъ). В классических сочинениях смысл этого понятия не поясняется. В рукописях семейства Ян встречается попытка такого разъяснения. Мы читаем там:

«Понимание внутренней силы‑цзинь в человеке пребывает в пределе зрения и слуха, способности претерпевать превращения с каждой встречей, постигать в себе чудесное действие кривизны в движении, достигать просветленности без усилия, иметь чувствительное знание внутреннего и внешнего движений…»

Итак, способность «понимания силы‑цзинь» превосходит чувственное восприятие и относится уже к миру «выше форм». Оно открывается именно в пределе опыта, где, как мы знаем, мы становимся причастными мощи жизненного самопревращения. Речь идет именно о моменте «встречи», или сообщительности, позволяющей находить соразмерность, соответствие мировых сил и тенденций (что, согласно традиционному толкованию, и означает самое понятие кулачного искусства). Нетрудно предположить, что речь идет о полном осознании потенций, свойств и принципа действия внутренней силы.

Главное же отличительное свойство понимания силы ‑цзинъ ‑ способность мгновенно и безошибочно оценивать ситуацию в динамике ее целостной пространственной и временной конфигурации, что позволяет, в частности, с безукоризненной точностью определять расстояния (об этом много говорится в текстах школы Ян) и, следовательно, знать свои возможности. «Рассуждение о тайцзицюань» предупреждает, что невозможно достичь этого состояния одним рывком – для этого требуется «продолжительное усердие». Как знание континуума духовных превращений в его цельности «понимание силы‑цзинь» не имеет внешних признаков и не локализуется в какой‑либо точке пространства и времени. Оно есть сознание действия Великого Предела в его полноте и разнообразии, или, говоря конкретнее, соотнесенности сил в схватке. Поэтому оно есть также вершина «знания сердца», т. е. чистое, беспредметное знание, предел само‑сознания.

Как мы уже знаем, качество схватки (то, что нередко переводится здесь как «потенциал ситуации») включает в себя и форму, и «бесформенное», или «то, что выше форм» (син эр шан), т. е. физическое и виртуальное измерения. Аналогичным образом временной аспект схватки охватывает как актуальное ее состояние, так и «еще не проявившуюся» реальность. Все эти пространственные и временные измерения схватки (контакта) имеют своим общим основанием или условием интуитивное знание «срединности», «срединной устойчивости» в своих действиях. Безупречное соблюдение «прямизны», «сохранение центрированности» при всех обстоятельствах – вот приметы «понимания силы».

До некоторой степени «понимание внутренней силы» соответствует упоминаемому уже в древних даосских канонах «предвосхищающему пониманию» (вэй мин): ясной интуиции внутренней перспективы или глубины актуального состояния в со‑относительности его сторон. Речь идет об осознании «утонченных» (цзин) или «мельчайших» (вэй) перемен, каковые и составляют реальность одновременно сознания и бытия. Такое знание дает способность, сохраняя покой, упреждать действия противника, безупречно осуществлять взаимодействие мягкости и твердости, пустоты и наполненности и так без видимого усилия обеспечивать себе стратегическое преимущество в схватке.

Понимание силы ‑цзинь проистекает из способности до конца «оставить себя, следовать другому» и, как следствие, перенимать силу противника. Оно предполагает, помимо прочего, умение безупречно определять и сочетать моменты нейтрализации и испускания внутренней силы. Его природа – предел пустотности и покоя.

Высшей ступенью мастерства в «Рассуждении о тайцзицюань» названа «духовная просветленность» (шэнь мин), каковая среди старых мастеров иногда интерпретируется как «прозрение духовности». В отличие от предыдущих понятий выражение «духовная просветленность» взято из традиции – оно восходит еще к «Книге Перемен» – и имеет, таким образом, характер символического именования. Не удивительно, что в классических текстах это понятие никак не разъясняется, и современные авторы избегают давать ему какие‑либо конкретные определения, предпочитая цитировать классические формулы: «доскональное постижение духовного, знание превращений», «следование тому, что таково само по себе», «возвращение к подлинности». Нередко в этой связи вспоминают выражение из «Чжуан‑цзы»: «духовное соприкосновение». Еще одно классическое место – изречение из «Книги Перемен», где говорится, что «перемены – это не‑мыслимое и не‑действие, совершенно покойное без движения, а, получив воздействие, проницает все происходящее в мире».

Мы едва ли ошибемся, если скажем, что здесь имеется в виду бездонная глубина чистого, обращенного на собственный предел сознания, бесконечная сознательность, которая предваряет, дает быть всем актам сознания и в конечном счете, поскольку она пребывает уже вне разделения между сознанием и миром – пред‑определяет течение событий. Здесь «воля» уже преодолевает себя, переходит в свое самоотсутствие, и этим актом абсолютного самоопустошения высвобождается самая чистая и могущественная сила жизни.

В категориях даосской традиции данный уровень соответствует постижению своей «основной природы» (бэнъ син), «исчерпанию своей природы», сущность же этой основы всего сущего – «не‑бытие» или «самоотсутствие» (у), каковое есть полнота всех возможностей мировых превращений. Таково состояние «без формы, без образа».

Обратим внимание на классический пассаж, где говорится о том, что воля должна опираться на дух, а не на ци, ибо в противном случае возникнет «застой» ци и внутренней силы. Эти слова позволяют предположить, что уровень «духовной просветленности» соответствует сублимации ци в дух, а этот последний, воплощая предел скорости, обладает всесокрушающей мощью. Но внутренняя сила, как подчеркивается в канонах тайцзицюань, дается не мечтаниями о фантастических способностях и запредельных далях, а предельно тщательным вглядыванием в исток внутреннего опыта, в то, что нам ближе всего, – правду бесконечно малого превращения.

Великий мастер тайцзицюань У Тунань в свое время предложил трехступенчатую схему совершенства в тайцзицюань, строго соответствующую общим принципам китайской традиции (см. раздел «Переводы»). К высшему постижению он относит состояние, «когда нет ни форм, ни образов, а все тело пронизано пустотой, соответствуешь вещам в та‑ковости бытия, следуешь срединному пути». Суждение, выглядящее на первый взгляд слишком отвлеченным, но в контексте даосской традиции имеющее очень точный и конкретный смысл. Среднее постижение, согласно У Тунаню, равнозначно способности «превращаться сообразно противнику, оставлять себя и следовать другому». На низшей ступени находится тот, кто «толкует о чудесных свойствах одного способа применения внутренней силы, достоинствах и недостатках одной позиции».

Эта концепция трех ступеней совершенства может выступать в самых разных видах: например, как движение от расслабления к «пустоте» и далее к «само‑отсутствию» у Чжу Датуна, превращение большой сферы в малую, а затем в отсутствующую точку, превращение «семени» в ци, а потом в «дух» в даосской медитативной практике и т. д.

В любом случае уровень мастерства в тайцзицюань определяется степенью просветленности сознания. Тайцзицюань есть прежде всего искусство понимания. Неудивительно, что в оценках мастерства в различных школах тайцзицюань на первый план выдвигается критерий познавательных способностей, качество самого знания. Критерии эти очень разные. Некоторые современные учителя ссылаются на уровни совершенства в буддийской медитации и на сам принцип познания в буддизме, согласно которому мы должны постичь пустотность не только вещей, но и самого знания пустотности¹.

Учитель Линь Алун предлагает более подробную трехступенчатую схему духовного познания, которая основана на традиции школы Тянь‑тай. Первая ступень – так называемое «видение пустотности» (кун гу‑анъ) ‑ соответствует познанию пустотности всех вещей, а в практике тайцзицюань – принципу «следования» в поединке. Вторая ступень предполагает познание пустотности самого представления о пустоте. Ее принято называть «видение иллюзорности» (цзя гуанъ). В практике тайцзицюань она соответствует моменту чистого, или абсолютного, контакта, реализуемого в одно мгновение (на счет «раз»). Наконец, третья ступень выражается в понятии «видения срединности» (чжун гуанъ), и это последнее реализуется совершенно спонтанно вне условностей пространства и времени («великий ноль», в терминологии учителя Линя). В видении «срединности» снимается различие между двумя первыми ступенями духовного познания, но само оно не имеет свойств или признаков, позволяющих его идентифицировать и описать.

Итак, совершенствование в тайцзицюань заключается в последовательном просветлении, одухотворении нашего опыта, все более отвлекающегося от предметности опыта, но не порывающего с его овеществленной конкретностью, чуждого трансцендентализму умозрения. Природа основных ступеней такого совершенствования хорошо определена в наставлении, две последние строки которого мне известны только со слов учителя Линя:

«Если (внимание) в физической силе‑ли, то будешь неуклюж. Если (внимание) в ци, то будет застой.

¹ Ван Чжуанхун. Шаншань жо шуй, с. 222.

Когда есть воля, будет одухотворенность (лин).

Когда нет воли, будет чудесная действенность» (мяо)»¹.

Итак, венец совершенствования в тайцзицюань – не идеальное созерцание, а именно чистая, бесконечная действенность, неотличимая от спонтанного динамизма самой жизни. И этот динамизм равнозначен пределу расслабления.

В свою очередь У Тунань различает четыре последовательных стадии совершенствования в тайцзицюань, реализуемых чисто практическим путем. Первый этап – уже известное нам «усвоение приемов», второй этап соответствует умению расслабляться, что, согласно У Тунаню, требует безупречной цельности и легкости движений. Третий этап соответствует применению внутренней силы, для чего требуется умение «следовать импульсу, соответствовать превращениям», причем применение силы ‑цзинъ, подчеркивал У Тунань, не имеет внешних признаков, целиком относится к внутреннему состоянию. Наконец, высшей ступенью мастерства в тайцзицюань, согласно У Тунаню, является владение ци, которое включает в себя две ступени: свободная циркуляция этой жизненной субстанции в теле (что в даосизме и обозначалось классической формулой: «следовать велениям сердца») и свободное применение этого источника жизненной силы².

Интересно, что У Тунань говорил и о четырех категориях удара, как то: удар, обусловленный техническим приемом (чжао да), удар посредством силы ‑цзинъ, удар посредством ци, который предполагает чувствование душевного состояния противника на расстоянии, и духовный удар (шэнь дао), наносимый сознанием³.

Известный современный мастер Чжу Датун считает главным критерием совершенства в тайцзицюань степень расслабления. Само по себе расслабление, отмечает Чжу Датун, требует полной (не)вовлеченности сознания в мир, а это означает, что занятия тайцзицюань должны привести к «доскональному обновлению, так что вы должны стать не таким, каким были раньше». На этом пути сознание расслабленности должно

¹ Термин мяо, один из ключевых в даосских описаниях реальности, обычно передают словами «чудесное», «утонченное», «мельчайшее». В традиции тайцзицюань, однако, оно имеет значение действенности, эффективности, удара. «Чудесная» природа этого удара заключается в том, что он происходит как будто из ничего и притом обладает абсолютной точностью.

² Ю Гунбао. Ин сюй ю сян, с. 135‑138. Со схемой У Тунаня можно сопоставить четыре ступени мастерства в тайцзицюань, выделяемые современным учителем Инь Цинъюанем: 1. Полное овладение физическими движениями, умение двигаться по сфере; 2. Полная расслабленность и непринужденность духовного состояния; 3. Владение методиками дыхания, умение концентрировать ци в Киноварном поле; 4. Достижение полной сосредоточенности и умение действовать «волей». Инь Цинъюань. Тайцзицюань цзяосюэ ды яньцзю. – Ушу яньцзю, Вып. 2, с. 258.

³ Ян Шаохоу тайцзицюань юнцзя чжэньцюань, с. 247‑250.

охватывать все более глубокие слои и духовного опыта, и телесного бытия: за расслаблением кожного покрова должно следовать расслабление мышц, сухожилий и, наконец, костей.

Нетрудно понять, что расслабление, так сказать, само себя расслабляет, или, другими словами, упраздняет себя согласно известной даосской формуле: «сокрой и еще сокрой».

Естественным результатом расслабления является «опустошение» себя (кун). Переходу к стадии «пустоты» соответствует фраза из, возможно, древнейшего текста о тайцзицюань – «Песенных наставлений о тринадцати конфигурациях силы», где говорится: «в изменениях пустого наполненного нужно бдить со всем тщанием». Пустотность – это «промежуточный» момент перехода от Инь к Ян и от Ян к Инь, к растяжению или к сжатию. Это лишенный длительности момент самоотсутствия, абсолютной легкости бытия, «дополнительного расслабления», который и соответствует испусканию внутренней силы; момент совершенно сокровенный, не имеющий признаков и примет, но потенциально равнозначный бесконечной длительности. Подобная «самопотеря» сознания есть естественный плод расслабления, в ней воплощается сама природа духа как чистой трансценденции. Но она достигается очень длительным и методически последовательным усилием. О ней говорится во второй фразе очень древней «Песни о передаче тайны» (см. стр. 386 наст, издания): «все тело пронизано пустотой».

В традиции тайцзицюань высшей фазой расслабления, пределом духовной просветленности считается «небытийность» (у). Цель личного совершенствования в даосизме и в тайцзицюань – это «возвращение в небытийность», каковая составляет исходную точку мирового творения, недифференцированную цельность всего и вся, высшую полноту бытия. В этом качестве «небытийность» является понятием всецело положительным и соответствует принятой в даосской практике духовного совершенствования третьей, и высшей, фазе «утверждения», фиксации (дин) самой бытийности бытия. Об этой высшей, уже недоступной для определений и описаний точке духовного совершенства в тайцзицюань сообщается в начальной фразе «Песни о передаче тайны»: «нет формы, нет образов».

В разных школах тайцзицюань приняты и иные схемы совершенствования, детальное рассмотрение которых потребовало бы слишком много времени. Вот одна из этих схем, о которой рассказывает мастер Цзян Чжи. Она включает в себя 3 уровня и 9 этапов. Первый уровень, соответствующий освоению физических движений, состоит из разучивания нормативных комплексов фигур, техники расслабления, ведения ци, вращения по сфере и циркуляции ци. Второй уровень, относящийся к работе с ци, предполагает способность достичь «внутренней наполненности» ци и «чувствования силы ‑цзинь», а также мгновенного свертывания сферы и постижения «импульса» и «потенциала ситуации». Наконец, третий уровень соответствует способности довести сферу до «самоотсутствия» и владению принципом Великого Предела¹.

В традиции уданского тайцзицюань принято различать три уровня совершенства, соотносимых с определенной трансформацией тела: первый уровень – «изменение костей» (питание ци), второй уровень – «изменение сухожилий» (овладение внутренней силой), третий уровень – «очищение костного мозга», соответствующий «пестованию духа и возвращению к пустоте»². А в воспринявшей уданское наследие школе тайцзицюань из Чжаобао обучение разделяется на четыре этапа:

1. Усвоение комплексов нормативных движений.

2. Постижение основ внутреннего состояния, изложенных в «Девяти наставлениях о главном» практики тайцзицюань (см. стр. 460 наст. изд.), и познание свойств внутренней силы.

3. Усвоение принципов расслабления, мягкости и сферы, что позволяет достичь понимания силы и безупречного исполнения взаимопереходов Инь и Ян, пустоты и наполненности и т. д.

4. Овладение мастерством реальной схватки³.

Вот еще одна четырехступенчатая схема совершенствования в тайцзицюань, которой придерживается современный мастер Цзэн Найлян. Первая ступень – выработка правильной телесной формы, вторая ступень – обретение силы ‑цзинъ, третья ступень – овладение волей, четвертая ступень – создание собственного стиля подобно тому, как вырабатывают свой стиль художники и каллиграфы⁴.

В анонимной рукописи, озаглавленной «Что такое тайцзицюань из Удан?» предлагается схема совершенствования из девяти ступеней, а именно:

1. Овладение нормативным комплексом движений.

2. Овладение принципом «вытягивания нити».

3. Постижение различных способов применения внутренней силы.

4. Овладение действием ци.

5. Тренировка духа.

6. Приведение к единству действия духа, ци и внутренней силы.

7. Выработка способности «овладения импульсом и потенциалом ситуации».

8. Познание принципа «оставь себя, следуй другому».

9. Обретение способности «знать себя, знать противника»⁵.

Цзян Чжи. Тайцзи гунфу сань цзэн цзю дянь лун // Чжунго дандай тайцзицюань цзин луньцзи, с. 54‑64.

² Лю Сычаунь. Удан Саньфэн тайцзицюань, с. 75.

³ Чжэн Уцин. Удан Чжаобао тайцзицюань сяоцзя, с. 41‑43.

⁴ ЮГунбао.Инсюйюсян, с. 320‑321.

⁵ Хэ вэй удан тайцзицюань, с. 90.

Еще один современный мастер, Вэй Шужэнь, говорит о семи этапах совершенствования в тайцзицюань:

1. Закладка основы.

2. Единение внутреннего и внешнего.

3. Взаимное соответствие верха и низа.

4. Доскональное знание смысла нормативных движений.

5. Постижение принципов расслабления и покоя в движениях.

6. Знание способов применения внутренней силы.

Достижение «уровня преображения», когда «нет я и нет действий, нет ни форм, ни образов, все случается само по себе, есть завершенность без ограничений».

Конкретизируя эту схему, Вэй Шужэнь говорит о трех основных ступенях совершенствования, как то:

Начальная ступень («нечто из ничего»):

1. Овладение формой движений.

2. Первичное знание того, что приемы исходят из искусства. Средняя ступень (конкретизация искусства):

Cредняя ступень (конкретизация искусства):

1. Познание духа, воли и ци.

2. Умение приводить в действие внутреннюю силу.

3. Достижение «чудесной таковости» в практике. Высшая ступень (от конкретности к пустоте):

Высшая ступень (от конкретности к пустоте)

1. Спонтанное прозрение природы вещей.

2. Следование ритмам Инь и Ян.

3. Отсутствие форм и образов, своего «я» и субъективных действий¹.

Учитель Линь Алун придерживается собственной концепции совершенствования, состоящей из пяти ступеней, а именно:

Первая ступень: расслабление и перемещение, способность непроизвольно растягиваться, раскрываться, когда противник применяет физическую силу. И отвечать на это применением внутренней силы.

Вторая ступень: Растяжение и способность двигаться посредством воли.

Третья ступень: Безупречное совмещение растяжения и вращений.

Три указанные ступени выражаются в определенных технических приемах и относятся к физическому миру или к «тому, что ниже форм». Две последующие ступени несводимы к технике и относятся к тому, что «выше форм». Эти ступени суть следующие:

Четвертая ступень: Действие посредством «распространения воли», или же «действие, проницающее пустоту» (лин кун).

Пятая ступень: Чистое действие, свершающееся без присутствия воли, в соответствии с принципом: «когда нет воли, будет чудесная действенность».

¹ Вэй Шужэнь. Тайцзицюань синцюань синьфа, с. 12‑18.

Эта ступень превосходит область собственно кулачного искусства и относится к изначальной реальности «пустоты и небытия»⁷.

Date: 2015-10-19; view: 1190; Нарушение авторских прав