Контакт

Как явствует из изложенного выше, практика тайцзицюань – это только постоянный контакт, искусство (со)прикосновения, причем это последнее имеет два аспекта: физическое и, так сказать, метафизическое, или, лучше сказать, интрафизическое, относящееся к «прежде‑небесному» бытию или миру символических «семян» вещей. Поэтому контакт, как сам Великий Предел, одновременно вездесущ и вечно отсутствует. В своем пределе он приобретает характер чистой, безусловной встречи, в которой, как в притче о поваре‑виртуозе и разделываемом им быке, уже нет встречающихся «субъектов». В этом пункте действительность и сознание, жизнь тела и жизнь духа оказываются полностью преемственными в действенности действия, единое и единственное сходятся в единичности Иш1п§'а. Проблема в том, что точка контакта отсутствует в любой системе пространственно‑временных координат и заявляет о себе бесконечно изменчивыми проекциями сил. Поэтому она может быть описана только определенным набором противоречивых, отчасти даже противоположных понятий.

Это, казалось бы, абстрактное наблюдение имеет очень важные практические следствия. Оно указывает на свободу и непредсказуемость движений мастера тайцзицюань, вследствие чего его противник, как уже говорилось выше, не знает, чего ожидать от него, где и когда будет нанесен удар. Тем не менее подлинный контакт в тайцзицюань совершенно исключает произвольность. Он предполагает поддержание безупречного

Линь Алун. Тайцзицюань цзян и. Ч. 10, с. 9.

равновесия сил: согласно классическим формулам, здесь не должно быть ни разрыва, ни взаимного нажима, а действию внутренней силы соответствует крайне незначительное давление в терминах физики – не более «четырех унций» (объективно говоря – около 100 г). Впрочем, не следует эту формулу, как и другие классические афоризмы тайцзицюань, понимать буквально. Мастерство в тайцзицюань может быть лишь частично объяснено понятиями физики.

На практике отсутствие давления позволяет мастеру тайцзицюань не выдавать свое внутреннее состояние, вообще никак не проявлять себя согласно духу и букве старинной китайской поговорки: «Настоящий человек не показывает себя, а кто показывает себя, тот не настоящий человек». Другой древний афоризм, вошедший в классические тексты тайцзицюань, гласит: «Противник не знает меня. Только я знаю противника». Другими словами, вместо «грубой силы» мастер тайцзицюань применяет некое внутреннее понимание, действует «волей». Он вооружен не смертоносными предметами, а бодрствующим сознанием.

Все сказанное означает, что контакт включает в себя основные аспекты и уровни практики тайцзицюань в целом и прежде всего – дву‑единство ее физического и виртуального аспектов, а также три уровня практики: предметный, виртуальный (пустота) и духовный (самоотсутствие). Мы можем различать, во‑первых, физическое прикосновение, не имеющее в тайцзицюань самостоятельного значения; во‑вторых, контакт в режиме «следования» или движения по сфере, соответствующий принципу «оставь себя, следуй другому»; в‑третьих, контакт в режиме «противодвижения», предполагающий «овладение импульсом и потенциалом ситуации». Этот третий уровень контакта уже уводит нас за пределы физической сферы и всякой предметной стереометрии¹.

Такая трактовка контакта соответствует тройственному образу телесного присутствия в даосизме (уровни физического тела, ци и духа), а также пониманию схватки в других «внутренних школах» боевых искусств. Например, в «Каноне духовного вращения» (Шэнь юнъ цзин), сложившемся в школе Синъицюань, говорится: «В поединке тел победа достигается физическим столкновением. В поединке ци противник повергается в страх движением руки. В поединке духа победы достигают без малейшего движения»².

¹ Жуань Цзичэн различает в тайцзицюань три стадии «возвратного движения» или «следования» в контакте: во‑первых, «возвратное движение без нажима», т.е. чуткое следование движениям противника; во‑вторых, «следование‑рассеивание без подчинения противнику» и, в‑третьих, «знание импульса, дающее точное соответствие срединно‑сти». Последняя стадия указывает на смысл «следования» в его абсолютном значении: противо‑движение, которое предвосхищает все происходящее и возвращает к первозданной цельности хаоса. Во всех случаях «следование» означает, по сути, восстановление целостности своего существования. См.: Жуань Цзичэн. Цюань и хэ дао, с. 16‑18.

² Ма Госин. Гуцюаньлунь чаныпи сюйбянь, с. 291.

На третьем уровне контакта мастер тайцзицюань одерживает верх благодаря безмятежному покою духа и полной открытости сознания миру, отсутствию умысла или намерения сообразно поговорке: «когда нет воли, будет чудесное действие». Ведь когда мы имеем намерение, мы знаем себя и наши будущие действия, а значит, это будет знать и обладающий духовной чувствительностью противник. Знание себя и есть самое тяжелое бремя нашего сознания. Но если я сам не знаю себя, то противник тем более не сможет меня знать. Так в тайцзицюань раскрывается смысл классического афоризма китайской стратегии: «Я знаю противника, а противник не знает меня». Оказывается, знать другого – проще и плодотворнее, чем знать себя.

Виртуальный аспект контакта имеет отношение к сообщительности на уровне «импульса ци», т.е. предвосхищения действия. Этот неуловимый зазор между предчувствием и свершением, покоем и движением дает способность по видимости мгновенно «опустошать» часть тела, которая входит в соприкосновение с противником. Такая способность требует безупречной синхронизации взгляда, тактильного ощущения и действия воли как «движения сердца».

Чтобы лучше понять смысл этого принципа, обратимся вновь к фундаментальному для тайцзицюань понятию сферы. Хотя с виду человек совсем не похож на шар, его внутренний самообраз есть именно сфера. Недаром древние греки думали, что изначально человек состоял из двух половин, имел четыре руки и ноги и не ходил, а катился по земле. В мифах многих народов человек происходит из яйца, что, впрочем, является биологическим фактом. Не будучи шаром, человек способен претвориться в таковой, т. е. действовать подобно сфере в соприкосновении с внешним предметом. Такое касание практически исключает конфронтацию, во всяком случае сколько‑нибудь продолжительную. При этом легко убедиться в том, что остановить вращающийся шар гораздо труднее, чем столкнуть с места неподвижный предмет. Настоящий мастер тайцзицюань непроницаем и непредсказуем для противника прежде всего потому, что не позволяет даже прикоснуться к своему телу и тем более отслеживать и предугадывать его движения. Почему? А все потому, что он следует не физическим движениям, а «импульсу» изменений.

В силу тех же причин боевая техника тайцзицюань основана на том, чтобы следовать вращению сферы и притом искусно пользоваться этой силой скручивания. Следует учесть, что и сама сферичность Великого Предела развертывается в нескольких измерениях. Наибольшее значение имеют две горизонтальные оси перед – зад и правое – левое, а также вертикальная ось верх – низ. Наконец, вращение сферы делает возможным действие на «противофазе» движения противника – вещь совершенно неожиданная и непонятная с точки зрения физики, но представляющая вершину мастерства в тайцзицюань.

Итак, при полной свободе внешних движений схватка в тайцзицюань подчиняется очень строгому порядку ее внутреннего течения, причем отделить ее физические и метафизические аспекты практически невозможно. Фазы контакта в его хронологическом развитии очень убедительно описываются, например, в такой формуле: «Покоем оберегай себя, посредством пустоты входи в соприкосновение с противником, двигайся посредством воли, постигай происходящее сердцем».

Если говорить конкретнее о природе контакта, то наше пока еще поверхностное знание принципов движения по сфере подсказывает нам, что мы должны иметь дело с двумя главными его измерениями: усту‑панием и примыканием, которые в конечном счете выражают одно действие, одну позицию контролирования, или владения ситуацией, причем в режиме как «следования», так и «противодвижения». Возможность совмещения того и другого удостоверяется уже равновесием центробежной и центростремительной сил в любом круговом движении. В западной литературе контакт обычно трактуется именно в двух указанных категориях отхода и наступления. Однако подобная оппозиция оказывается на практике слишком грубой и неэффективной, поскольку не объясняет способов перехода от одного к другому.

Старые мастера тайцзицюань сформулировали целый ряд понятий, смысл которых сводится к тому, что во взаимодействии с партнером‑противником необходимо сначала уступать, потом примыкать и, наконец, следовать ему и его преследовать, не обязательно доводя дело до выброса силы‑цзинь. Все эти фазы предполагают способность к тому, что можно назвать безупречным, абсолютным соприкосновением, исключающим как нажим, так и уклонение от контакта.

Идеальное соприкосновение, напомним, само по себе является эффективнейшим способом стимуляции расслабления и, следовательно, подготовки удара. Вот почему тайцзицюань осуществляется только на практике, и старинный афоризм гласит: «кулачное искусство не сходит с руки». Природа же идеального соприкосновения есть не что иное, как «самоотсутствие» – бесконечно малая дистанция, которая исключает столкновение, но предполагает сопряжение сил, в своем роде соразмерность несоизмеримого.

Классическая схема включает в себя четыре понятия, называемые иногда «четырьмя принципами». В классических текстах мы встречаем только их перечень с очень лаконичными пояснениями, в которых не всегда можно разгадать все нюансы их значений. Но в своей совокупности они указывают четыре фазы единого процесса, ведущего от начального контакта к возможности испускания силы‑цзинь.

Первая фаза чаще всего, но не всегда, обозначается словом чжанъ, которое означает «смочить», «намочить», т.е. мы как бы осторожно, медленно подставляем руки под струю воды, мягко обтекающую их. Имеется в виду первичное прикосновение, «прощупывание» противника и притом вхождение, так сказать, в струю событий. На практике это действие воплощается в мягком касании рук атакующего противника, которое еще оставляет нам большую свободу действий: мы лишь пробуем, испытываем силу противника, и наши руки могут свободно вращаться вокруг своей оси или скользить, «течь» по его рукам. Учитель Линь Алун сравнивает «смачивание» с тем, как капля воды свободно стекает по листу лотоса.

Согласно классическому определению, мы таким способом «перенимаем силу ‑ли противника», подготавливая для себя стратегическое преимущество. Это движение должно быть как можно более легким и одухотворенным. Оно предполагает состояние полной пустотности, чувствования «импульса ци», в котором мы как бы предвосхищаем, предчувствуем контакт, но действуем спонтанно. Как отмечает учитель Линь Алун, именно оно соответствует самой сути контакта как «точке пустоты и отсутствия» или «точке Великого Предела», т. е. точке всеобщей трансформации в чередовании растяжения и сжатия.

Подобные превращения, точнее, паузы между отдельными состояниями, создают условия для «перенятия (физической) силы» противника. Отметим, что силе противника при соприкосновении противостоит не ладонь сама по себе, а запястье и даже локтевой сустав. Пропуская силу противника до локтя и далее, мы получаем возможность погасить и рассеять ее. Контакт и есть этот процесс «преобразования», «рассеивания» (хуа) силы‑ли.

Вторая фаза обозначается более понятным словом прилипание (нянь), или, согласно трактовке Д. И. Петровского, примыкание. Теперь наши руки словно приклеиваются к рукам противника, принимая фиксированное положение: капля воды уже не катается по листу лотоса, капля и лист соединяются в одно. Разумеется, мы по‑прежнему не оказываем на противника никакого нажима, но все более стесняем свободу его движений благодаря «овладению импульсом», более глубокому чувствованию источника его движений. Здесь в глубине пустотности уже появляется тенденция к наполненности.

Подобно остальным принципам контакта, примыкание не есть сознательная реакция. Оно относится к протобытию спонтанного «воздействия‑соответствия» и в конечном счете восходит к первичной всепроницающей интуиции самой жизни. Это один из важнейших аспектов мастерства в тайцзицюань, вырабатываемый только длительной практикой. Он в наибольшей степени развивает способность так называемой «чувствующей силы‑цзинь (тинцзинъ; об этом понятии см. стр. 288 наст. изд.) и знаменует установление контроля над противником. В рамках боевого контакта он непосредственно предшествует испусканию внутренней силы.

В литературе «примыкание» нередко употребляется в сочетании со «смачиванием» (прикосновением), поскольку оба эти понятия относятся к стадии уступания. Однако в ряду четырех фаз контакта оно занимает центральное место. Примыкание может длиться сколько угодно долго, но злоупотреблять возможностью длить его нельзя, поскольку противник может в этом состоянии перехватить инициативу. Выброс силы ‑цзинъ происходит благодаря уже известному нам дополнительному расслаблению.

Третья фаза контакта – соединение (лянъ). Это фаза соединения внешней силы партнера с собственной силой, или, точнее, ее присоединения к своей силе ‑цзинь, перенятия ее через непрерывный контакт с партнером и контроль над ситуацией. Любая ошибка противника, будь то попытка надавить на вас или оторваться от контакта, будет работать против него самого. Единственный способ добиться здесь преимущества – опередить противника в расслабленности. Однако соединение тоже исключает участие индивидуального сознания. Главное требование этой стадии контакта – «оставить себя, следовать другому».

Последняя, четвертая, фаза – это следование (суй или ин), и она соответствует преследованию отступающего противника. Тем не менее и в этом случае принцип невесомого контакта соблюдается в полной мере, произвольное давление полностью исключено, и преследование в самом деле имеет вид как бы следования за движениями противника.

Определенную параллель указанным фазам контакта составляют четыре стадии схватки, представляющие различные способы работы с внутренней силой. Эти стадии суть следующие: «рассеивание» (хуа) силы, «запечатывание» (со) силы, т.е. подавление силы противника, когда он готов ее применить; «вход» (цзинъ) в жизненное пространство противника и собственно «удар» (да).

Общий принцип действия в реальном контакте выражен в понятии шунь, которое означает одновременно «добиться успеха», находиться в удобной позиции для нужного действия и без усилия чувствовать «ход вещей» (точнее, круговорот жизненных и космических сил), а также следовать ему. В даосской традиции такое «следование» означает и способность сочувствовать, «пособлять» всем живым существам, «восполнять» всякое бытие, отчего контакт в даосской перспективе наделяется также нравственным значением. Победитель, согласно даосским принципам, одерживает верх благодаря моральному превосходству, т. е. способности идеально чувствовать, понимать других. «Следованию» противостоит понятие бэй, которое означает «оказаться в неудобном, проигрышном положении из‑за нечувствования «импульса обстоятельств».

Еще один общий принцип контакта, или, точнее, необходимое условие его успешности, – способность «накрыть», «охватить» противника и так установить над ним контроль. Эта способность в особенности связана с фазой растяжения или раскрытия сознания, что позволяет как бы вместить в себя внешний мир.

Указанным выше четырем стадиям контакта в классических текстах противопоставляется такое же количество пороков, сопутствующих взаимодействию.

Первый из них можно назвать «отталкиванием на верхнем уровне» (дин): это происходит, когда мы стараемся оттолкнуть руками противника и слишком наклоняем верхнюю часть корпуса вперед, теряя центрированность. В таком случае мы полностью лишаемся и опоры, и внутренней наполненности.

Второй порок – это «сопротивление» (кан), т.е. конфронтация с противником, в которую вовлечен весь корпус. Этот недостаток порожден страхом и психологическим напряжением. Он лишает наше сознание чувства сферичности, а наши движения – легкости и одухотворенности.

Третий порок – «зажатость», или «дряблость» (бянь), выражающаяся во вздернутых плечах, прижатых к корпусу руках и неспособности поспевать за движениями противника, что свидетельствует о полном отсутствии расслабления и свободы сознания.

Четвертый порок – «потеря» (дю), т. е. уход от контакта в схватке.

Особо следует обратить внимание на сохранение сферичности в положении рук. Слепые пятна в сознании (недостаток чувствительности) выражаются в нарушении этого принципа: локоть или запястье могут быть чрезмерно выставлены вперед или, напротив, отведены назад.

Существует еще несколько важных понятий, уточняющих смысл отдельных фаз и измерений контакта. Так, в «Рассуждении о тайцзицюань» большое значение отводится понятию «ухода», «уступа‑ния» (цзоу), о котором говорится: «Когда противник действует жестко, а я мягко, это называется «уступание». Итак, особенность маневра «уступания» – его полная мягкость, пустотность, или, точнее, «избегание тяжести и устремленность к легкости», т. е. мы уклоняемся от конфронтации с силой противника и находим возможность атаковать его уязвимое место. Это также наиболее надежный способ защиты, и недаром популярная китайская поговорка гласит: «Из тридцати шести стратегем лучший прием – уступить». Но это «уступание», которое в действительности подготавливает нападение как во внутреннем состоянии (накопление силы ‑цзинъ), так и во внешней ситуации.

Не нужно забывать, что в силу равновесия центростремительной и центробежной сил вращающейся сферы каждый момент вращения содержит потенциал и защиты, и нападения. В «Рассуждении о тайцзицюань» прямо говорится: «Примыкание – вот уступание, уступание – вот примыкание». Разъясняя эту фразу, Шэнь Шоу отмечает, что уступание представляет собой своеобразный коррелят примыкания: если примыкание подготавливает атаку и знаменует рождение янско‑го начала внутри иньского, то уступание есть защитная тактика, и его природа есть пустота в пустотности, мягкость в мягкости. Применять его следует своевременно и так, чтобы обеспечить себе преимущество «следования» в каждой ситуации.

В итоге примыкание и уступание образуют особый цикл в рамках общего цикла контакта: примыкание может перейти в фазу уступания в том случае, если его переход в фазу соединения‑следования оказывается невозможным или нежелательным. Со своей стороны уступание создает возможность для перехода от защитной тактики к наступатель‑ной¹. Условием же динамического единения примыкания и уступания выступает «срединная устойчивость».

Чередование примыкания и уступания, указывает далее Шэнь Шоу, составляет маневр «нейтрализации» (хуа) силы противника, который обычно противопоставляется испусканию силы ‑цзинь. Это слово нередко употребляется в сочетании со знаком цзе (распадаться), приобретая значение «рассеивать», «разлагать». Речь идет о рассеивании силы противника, не сопровождающемся ее перенятием, заимствованием для себя. Например, придав своей позиции форму клина, направленного в вертикальную ось корпуса противника, я могу «рассечь» его силу, отведя ее вправо или влево от себя. Так или иначе нейтрализация предполагает отвод силы противника в сторону и ее естественное угасание, рассеивание, исчерпание.

По сравнению с уступанием нейтрализация исполняется довольно медленно, для чего существуют две причины: во‑первых, самое перемещение силы во времени и пространстве истощает ее и, во‑вторых, время нейтрализации используется для накопления внутренней силы. В схватке нейтрализация физической силы всегда применяется чаще, чем выброс силы ‑цзинъ, для которого должны существовать особенно благоприятные условия. Она также имеет длительность, даже неопределенно долгую длительность, тогда как выброс силы ‑цзинь происходит в один ускользающий момент. Тем не менее некоторые учителя тайцзицюань, в частности Шэнь Шоу, Ван Юнцюань и др., рекомендуют как можно больше практиковаться в испускании силы ‑цзинь в целях совершенствования мастерства, но делать это сдержанно и размеренно. Принцип «удержания центрированности» требует сочетать выброс силы с ее «вбиранием» в себя, мгновенным восстановлением ее потенциала. Правило гласит: «в ударе удержи половину силы‑цзинь»².

¹ Шэнь Шоу. Тайцзицюань вэньцзи, с. 557.

² Ван Юнцюань шоу ян‑ши тайцзицюань юйлу цзи цюаньчжао, с. 8, 82.

В контакте различают также прием «завлечения» (инь), т.е. провоцирования противника на атаку с тем, чтобы его сила, как говорится в классических текстах тайцзицюань, «ушла в пустоту». К этому приему прибегают тогда, когда противник занимает выгодное, «наполненное» положение и энергично нападает. Обычно завлечение является своеобразным дополнением к нейтрализации силы, обеспечивая переход к атаке и испусканию силы‑цзинъ. Старинный афоризм гласит: «В нейтрализации сокрыто завлечение».

Соответствуя резкому отходу назад, нейтрализация создает разрыв с противником, который может быть использован для создания более благоприятной ситуации и накопления внутренней силы. Классическое наставление гласит: «заставь его напасть и наноси удар в точку пустоты», т.е. сделай так, чтобы сила противника рассеялась, и атакуй сам. Эту точку можно понимать и как точку его центрированности, и как разрыв в сознании при неадекватном понимании течения схватки.

Еще один важный прием в контакте – «захват» (на) силы. Этот прием непосредственно предшествует испусканию силы ‑цзинъ и является ее необходимым условием. Захват означает прямое физическое воздействие на руки и ноги противника с целью сдерживания и подавления его физической силы, включая даже захваты его суставов и удары по жизненным точкам. Один из самых распространенных способов «захвата силы» – это удар в виде «рывка» посредством наложения ладони (см. ниже). Эффективно применить этот прием можно лишь на короткой дистанции – не далее уровня переднего колена. Наставление гласит: «В захвате не иди дальше колена. Дальше колена захват не применяй».

Нейтрализация силы вместе с сопутствующими ей приемами – ключ к искусству применения внутренней силы, о чем напоминает старинная сентенция: «кто умеет нейтрализовывать силу ‑цзинь, умеет ее испускать».

Моменту выброса внутренней силы соответствует очень четкая, не знающая исключений геометрия удара, вытекающая из природы кругового движения. Дело в том, что переход от вращательного движения к поступательному соответствует превращению круга в треугольник, вписанный в круг. Число этих треугольников в принципе бесконечно, отчего каждая точка на окружности может быть концом такого внутреннего треугольника и, следовательно, точкой атаки. Следует иметь в виду также, что контроль над сферой можно достичь лишь при наличии двух контактных точек, тогда как третья вершина треугольника указывает вектор воздействия на сферу.

Во всех своих фазах контакт подчиняется двум важнейшим его принципам, которые выражены в следующих формулах: «приходящая сила не может войти», «уходящая сила не имеет препятствий».

Геометрические основания удара при взаимодействии в рамках сферы ясно изложены в книге Чжэн Маньцина:

«В защите мы следуем кругу, а в нападении применяем треугольник. При атаке каждая точка круга есть угол треугольника, направленного на противника, и противнику будет трудно уклониться от него. Таким образом, в нападении можно превзойти свойства круга и превратить его в отдельный треугольник, который имеет даже большее применение, хотя остается в пределах сферы»¹.

Выброс внутренней силы всегда направлен в центральную точку на центральной оси в позиции противника, которая, с одной стороны, являет собой точку пустоты, а с другой стороны, является точкой структурообразующей, источником всех его движений. Напомним, что в знаменитой притче Чжуан‑цзы о виртуозном мяснике этот великий работник кухни, умевший разделывать туши быков как будто без физического контакта, «вел нож с особенным тщанием, дойдя до срединной линии», и вдруг вся туша распадалась, «как ком земли рушится на землю».

Такой эффект (отвлечемся на минуту от фантастического колорита рассказа Чжуан‑цзы) получается оттого, что удар здесь есть, по сути, отношение всей жизненной сферы атакующего к точке центрированности противника, и чем меньше площадь приложения силы, тем больше сила удара. Учитель Линь Алун называет эту самую уязвимую точку тела «точкой слабости», weak point. Искушенный в тайцзицюань боец почти непроизвольно нацеливает на нее свой удар, подобно тому как ищет свою цель самонаводящаяся ракета. Мастер способен мгновенно переносить точку центрованности в любую точку своей сферы, откуда возможен удар, и четко соблюсти своевременность (timing) удара. Положение срединной линии проще всего определять по кончику собственного носа.

Принцип треугольника и нанесения удара по его центральной оси остается в силе при любой конфигурации контакта. Если противник применил захват обеими руками, то точки захвата становятся основаниями треугольника атаки и удар направляется строго посередине между ними, при этом важно чувствовать вектор применения физической силы противником: на его основную атаку (Ян) следует ответить пустотностью в этом месте, тогда как другое основание треугольника силы становится наполненным (что соответствует началу Ян). Если контакт с противником ограничивается одной точкой, то следует определить (т. е. непроизвольно почувствовать) воображаемое второе основание треугольника и тоже применить силу по его центральной линии. Направление удара может быть любым, но оно, напомним, всегда перпендикулярно поверхности тела.

Заметим, что внутренняя сила направляется в «точку слабости» противника не по прямой (в действительности мы направляем волю в некую точку, расположенную гораздо дальше физического контакта), а по слегка искривленной траектории, представляющей, конечно, сегмент сферы. В традиции школы Ян эту траекторию сравнивают с очертаниями миндальной или абрикосовой косточки (в зависимости от силы сопротивления). Благодаря сферичности траектории удара конфронтация с противником оказывается снятой. Стереометрия удара согласно учителю Линь Алуну приведена на рис. 10.

Стереометрию схватки, как указывает Линь Алун, можно изобразить в виде пересекающихся кругов, в которые вписаны треугольники, обращенные друг к другу острыми углами. Каждый круг соответствует сфере партнеров‑противников в схватке. Треугольники обозначают угол атаки, или выброса внутренней силы, которая, как уже говорилось, строго перпендикулярна к поверхности сферы. Боковые стороны треугольников как бы опоясаны кривыми линиями (сообразно принципу «миндальной косточки»). В результате у нас получается восьмерка Великого Предела (по отношению к задним сторонам треугольников ту же функцию выполняет сама поверхность сферы). Эти линии соответствуют движению по сфере в фазах уступания или нейтрализации. Наконец, расположенные симметрично относительно оси Великого Предела темная (иньская) и светлая (ян‑ская) точки соответствуют центру позиции каждого из партнеров, причем эти позиции представляют относительно друг друга янское и иньское начало.

Итак, отдельные фазы контакта сливаются в одном непрерывном сферическом движении, в котором есть свой «разрыв» – мгновение выброса внутренней силы и одновременно трансформация самого вектора и качества движения. У Тунань ввел ставшее популярным обозначение этого «иератического» момента тайцзицюань как «точки пустоты». Постигнув значение и природу этого момента, мы можем сознательно удерживать его в нашем состоянии, постепенно как бы растягивая его во времени до тех пор, пока он не охватит все движения в тайцзицюань. Удержание этой пустотной целостности можно считать вершиной мастерства в тайцзицюань.