Общие корни современных угроз

В этой голландской истории мы видим ключевые элементы современного столкновения цивилизаций и соответствующие им истоки: эпоху Просвещения, исламский фашизм и христианство.

Хотя термин «исламский фашизм» многих коробит, мы уже отчасти увидели его обоснованность в трудах Сайида Кутуба и жестоком нигилизме Буйери. Его придумали не современные христиане или представители Запада, а французский писатель-марксист Максим Родинсон, который с помощью этого определения описал иранскую революцию 1978 года.189

Кутуб маниакально возненавидел Запад под влиянием трудов Ницше, Хайдеггера, де Мана и других европейских интеллектуалов, произведения которых вдохновили в свое время подъем нацистской партии Адольфа Гитлера. Кутуб также наслаждался антисемитской литературой, наподобие книги «Протоколы сионских мудрецов», которая укрепила его убежденность в том, что евреи и христиане должны быть истреблены.

В высшей мере иронично, что эти немецкие интеллектуалы, которые вымостили путь для фашистского режима Гитлера и помогли Кутубу вылепить ислам по фашистскому образцу, также сформировали постмодернистскую литературную критику и философскую мысль Запада. Преобладающую идею их произведений мы уже обсуждали выше. Она заключается в том, что все философии являются выражением породивших их культур. Эту идею можно развить в двух направлениях: (1) истины не существует или (2) единственное средство познания истины — это передовая мировая культура. Первая дорога ведет к экзистенциализму, вторая — к фашизму или радикальному исламу. Таким образом, башни-близнецы Всемирного торгового центра пали жертвой одновременно общепринятого и чуждого взгляда на жизнь.

Нацисты 1930-х годов хотели слиться в масштабную реальность арийской расы. Они желали очистить свое общество от всего, что чуждо арийской культуре, и, подобно убийце Тео ван Гога, Мохаммеду Буйери, обожали смерть как средство достижения своей цели.

Большинство людей на Западе не обращают внимания на тот факт, что корни нацизма глубоко проросли на Ближнем Востоке. Он проявляется не только через опасных исламских радикалов, наподобие Сайида Кутуба, но непосредственно в современной политике Сирии и Ирака. Когда во время Второй мировой войны правительство Франции пало, режим Виши передал контроль над обеими этими странами нацистам. После войны в них зародилась партия «Баас», находившаяся под сильным влиянием фашистской идеологии.

Европа утратила способность применять разум против врагов разума, потому что лишилась авторитетного источника разума — своей веры. От ее убежденности в человеческом здравомыслии остались лишь жалкие лохмотья. Но один лишь разум без веры неспособен справиться с современным столкновением цивилизаций. Именно на это указал папа римский Бенедикт в своей возвышенной речи в Регенсбурге, которую пресса поняла совершенно превратно. Хотя он справедливо осудил исламское насилие, центральным элементом обращения Бенедикта был призыв противостать отделению веры от здравого смысла, которое мы сегодня видим на светском Западе. «Разум, который глух к Богу и низводит религию до уровня субкультуры, неспособен вступить в диалог цивилизаций», — сказал он.190

Проблема ислама заключается в том, что это — слепая вера, которая не выступает в поддержку здравого смысла и не руководствуется им. Аллах мусульман — это бог исключительной, неумолимой воли, диктат которой, как нам известно из законов ислама, оспариванию не подлежит.

Таким образом, перед нами стоит дилемма: на Западе разум без веры ведет к хаосу; в исламе вера без разума ведет к тирании.

И трагедия заключается в том, что эти две стороны никогда не смогут найти общий язык. Последнее, что сказал перед смертью Тео ван Гог, было: «Разве мы не могли просто поговорить?» Очевидно, не могли.