Принцип организационной обособленности (автономности) системы судебных учреждений и осуществления правосудия только судом

Из исследования истории российского суда[84] видно, что обособленная система органов судебной власти, не входящих структурно в органы администрации, местного самоуправления или правоохранительные органы, являет собой признак самостоятельности судебных учреждений и в целом судебной системы. Е.Ю. Абросимова отмечает, что самостоятельность судебных учреждений рассматривается в международных документах и российском праве как институциональный признак независимости суда[85].

В.И. Анишина полагает, что в настоящее время идея самостоятельности судебной власти диктует непременное условие автономности её органов, а содержание этого принципа наполняется потребностями развития судебной системы и лежит в основе проблемы совершенствования органов этой системы. Автономность системы предполагает её отделение и внутреннюю самодостаточность для качественного осуществления конституционно определённых функций и задач[86].

Следующий признак организационного характера, определяющий самостоятельность российского суда представляет собой осуществление правосудия только судом. В соответствии с ч.1 ст. 118 Конституции РФ никакой другой орган отправлять правосудие не вправе. Содержание этого принципа предопределяет запрет создания чрезвычайных и особых судов, что и записано в ч.3 ст. 118 Конституции РФ. Общий смысл данного принципа содержит в себе значение того, что правосудие могут осуществлять суды, созданные на основе Конституции РФ и ФКЗ «О судебной системы в Российской Федерации». Конституция РФ в гл. 7 «Судебная власть» перечисляет суды, действующие в Российской Федерации в настоящее время. К осуществлению правосудия могут привлекаться присяжные и арбитражные заседатели. Никакие другие органы (например, третейские суды, суды офицерской чести, коммерческие суды и арбитражи) не вправе возложить на себя осуществление правосудия. Конкретные дела никто не может рассматривать, кроме судей - носителей судебной власти, наделённых судебными полномочиями в предусмотренном законом порядке и обладающих правом рассматривать судебные дела от имени государства, а поэтому имеющих право определять объём прав и обязанностей сторон при рассмотрении спорных правоотношений. Такая процедурность рассмотрения споров в суде предопределяет существование ещё одного принципа – невмешательство в судебную деятельность.

Таким образом, самостоятельность суда сочетается с принципом осуществления правосудия только судом и недопустимостью (запретом) вмешательства в судебную деятельность в целом.