Декабря 1982 года

Мы собираемся впервые в жизни праздновать Рождество. Пойдем в католическую церковь в городе. Люди здесь очень хорошие. Забавно, что все рождественское так похоже на наш праздник Джуле. Дома украшают красным и зеленым, омелой. Это всегда было частью моей жизни. Странно, что мы теперь католики, а не те, кем были.

Мешома‑Фолз очень приятный городок, здесь гораздо больше зелени, чем в Нью‑Йорке. Здесь я вижу природу, ощущаю запах дождя. Это не груда безобразных серых коробок, где кишмя кишат вечно бегущие, хмурые люди.

То и дело я ловлю себя на том, что хочу произнести какое‑то небольшое заклинание – например, чтобы избавится от слизней в саду, чтобы ярче светило солнце, чтобы лучше подходило тесто. Но не делаю этого. Вся моя жизнь – это сочетание черного и белого, и сейчас она только такой и должна быть. Без заклинаний, без магии, без обрядов, без рифм. С этим покончено. Раз и навсегда.

Но наш маленький домик я люблю. Он просто прелесть, и в нем легко поддерживать чистоту. Мы копим деньги на собственную стиральную машину. Представьте себе! В Америке у всех свои стиральные машины.

Я не могу забыть того ужаса, который принес с собой этот год. Он – как вечное клеймо, выжженное у меня на душе. Но я рада, что живу на этом новом месте, в безопасности, с Ангусом.

М. Р.

– Ты идешь на игру в пятницу? – спросила меня Тамара.

Я скинула с ног сабо и убрала их на дно своего шкафчика в спортивной раздевалке, где, как обычно, пахло смесью пота, детской присыпки и шампуня. Тамара натянула шорты и села, чтобы надеть носки.

– Не знаю, – ответила я, стаскивая блузку через голову.

Я быстро влезла в свою спортивную форму и увидела, что Тамара бросила взгляд на маленькую серебряную звезду у меня на шее. Она отвела глаза, и я не была уверена, поняла ли она, что это символ моей прочной связи с Виккой и с Кэлом. Я нагнулась завязать шнурки на кроссовках и ничего не сказала по этому поводу.

На другом конце раздевалки перед своим шкафчиком переодевалась Бри. Рейвин с ней не было, так как она училась в выпускном классе, и расписание у нее было другое. Было необычно видеть Бри в одиночестве.

На мгновение наши глаза встретились, и я была потрясена – таким холодным оказался ее взгляд. Трудно было себе представить, что я уже не могла поделиться с ней своими важными открытиями – тем, что я приемный ребенок и что узнала судьбу своих настоящих родителей. Мы обещали рассказывать друг другу всё, и до этого учебного года так и было. Она рассказывала мне, когда потеряла девственность, и когда впервые попробовала марихуану, и как узнала о любовной интрижке своей матери. Мои секреты были куда банальнее.

– Отгадай, кто пригласил меня на свидание, – спросила Тамара, стягивая свои тугие кудряшки в пышный «лошадиный хвост».

– Кто? – спросила я, торопливо заплетая волосы в две длинные косы, что делало меня похожей на женщину из какого‑то индейского племени.

Тамара понизила голос:

– Крис Холли.

Я вытаращила глаза.

– Иди ты! И что ты сказала? – шепотом спросила я.

– Сказала «нет». Во‑первых, я уверена, что он это сделал только потому, что у него провал по тригонометрии и ему нужна помощь, а во‑вторых, я знаю, каким подонком он оказался по отношению к Бри. – Она посмотрела на меня своими темно‑карими глазами. – Вы с ней разговариваете?

Я покачала головой.

И Тамара тоже. Я сунула ноги в кроссовки и завязала шнурки.

– Так ты бегала за Кэлом? – спросила она.

– Нет, – честно сказала я. – То есть я с ума по нему сходила, но знала, что он нравится Бри. И думала, что все кончится тем, что они будут вместе. Но потом… он выбрал меня. – Пожав плечами, я засунула свои косы сзади под футболку, чтобы случайно не хлестнуть ими кого‑нибудь по лицу.

Потом мисс Лью, наша преподавательница физкультуры, свистнула в свой свисток.

– Девочки, на улице дождь! – крикнула она звонким голосом. – Так что давайте‑ка три круга вокруг зала!

Все начали трусцой выбегать из раздевалки. Мы с Тамарой быстро пробежали мимо Бри, которая двигалась нарочито медленно.

– Ведьма, – пробормотала она, когда я пробегала мимо.

У меня запылали щеки, и я сделала вид, будто ничего не слышала.

– Вот дрянь! Она обозвала тебя сукой,[1]– сердито прошептала бежавшая рядом со мной Тамара. – Просто не верится, что она так злится из‑за этого. Я хочу сказать: они ведь даже не встречались. Кроме того, она может заполучить любого другого парня, какого захочет. Неужели ей обязательно нужны все?

Нам заложило уши от гиканья и свиста, когда наши мальчишки выбежали из своей раздевалки и затрусили в противоположном направлении. Было слышно, как струи дождя бьются в стекла небольших окон спортзала, расположенных почти под потолком.

– Привет, малышка!

– Отлично смотришься!

Робби на бегу состроил мне рожицу, и я засмеялась.

– Бри говорит, они встречались один раз, – сказала я, начиная задыхаться.

Она фактически сказала, что они с Кэлом занимались сексом. Это не одно и то же. Тамара пожала плечами:

– Может, и встречались, но я об этом ничего не слышала. Во всяком случае, это наверняка не означало ничего серьезного. Да, а знаешь, кто пригласил Дженис? Ты пропустила все сплетни.

– Кто же?

– Бен Реджио, – объявила Тамара. – Они уже два раза вместе занимались.

– Ну, здорово, – сказала я. – Мне кажется, они идеально подходят друг другу. Надеюсь, у них получится.

Болтая с Тамарой о повседневных школьных делах, я чувствовала себя как рыба в воде. Конечно, занятия Виккой позволяют мне испытать потрясающие, фантастические, ни с чем не сравнимые ощущения чуда и собственной силы, но в то же время как‑то обособляют меня. Кроме того, потом чувствуешь себя опустошенной. Так что было здорово провести время, не думая ни о чем серьезном или судьбоносном.

После наших забегов мы разбились на команды для волейбола. Девочки с мисс Лью на одной стороне зала, а мальчишки с тренером – на другой.

Бри и я оказались в разных командах.

– Боже, ты только посмотри на Робби, – прошептала какая‑то девочка у меня за спиной. Я оглянулась и увидела, что это Беттина Креттс разговаривает с Полой Арройо. – Убиться можно!

Я посмотрела на Робби. Со здоровой кожей и без очков, он двигался по волейбольной площадке, излучая несвойственную ему прежде уверенность в себе.

– Я слышала, что Ану Радтха из выпускного класса спрашивала, когда он к нам перевелся, – сказала Пола, понизив голос.

Я вздернула бровь. Ану – это старшая сестра Ранджита, одного из прежних приятелей Бри. Значит, Ану действительно подумала, что Робби – наш новый ученик, причем достойный внимания особы из выпускного класса.

– Он с кем‑нибудь встречается? – спросила Беттина.

– Не думаю, – ответила Пола.

Их разговор прервался, когда мяч на минуту оказался на нашей площадке. Мы разыграли пас, и я послала его через сетку, чтобы не пропустить конец их разговора.

– Он тусуется с ведьмами, – сказала Беттина, чем привела меня в шок.

Ее от меня отделяло несколько человек, и говорили они очень тихо. Только максимально сосредоточившись, я могла слышать, что она говорит. Я совершенно не подозревала, что в школе наша группа известна как ведьмы.

– Да, я видела его с Кэлом и остальными, – сказала Пола. – Слушай, если он ни с кем не встречается, то почему бы тебе не пригласить его на игру?

Беттина хихикнула:

– Может, и приглашу.

Ну и ну, подумала я, передавая пас Саре Филдс. Те перебросила его через сетку на Дженис, и Дженис быстро и аккуратно срезала его, попав в точку как раз между Беттиной и Алессандрой Спотфорд, что стоило нам очка и перехода подачи к соперницам.

У них в команде на подаче стояла Бри. Пока она держала мяч в руках, на противоположном конце зала кто‑то лихо свистнул. Она подняла голову и стала переводить взгляд с одного мальчишки на другого, пока не дошла до Сета Мура, который смотрел на нее с широкой похотливой улыбкой. Сет на вид был ничего – симпатичный, с небольшим налетом панковости. У него была стрижка в стиле платформы, в левом ухе он носил две серебряных сережки, и у него были красивые светло‑карие глаза.

Бри в ответ тоже улыбнулась и передернула плечами.

Я машинально поискала глазами Криса Холли – последнего из бывших приятелей Бри. Он наблюдал за всем происходящим с какой‑то застывшей неприязнью, но ничего не сказал и не сделал.

– Ну, давайте, мисс Уоррен, – приказала мисс Лью.

– Ты и я, малышка! – крикнул Сет.

Бри засмеялась, потом наши взгляды встретились. Она улыбнулась мне этой особенной улыбкой превосходства, как бы говоря: «Видишь? Ради тебя парни никогда такого не сделают». Я постаралась принять скучающий вид, но это действительно так и было. Кэл был единственным парнем, обратившим на меня внимание. Эта демонстрация Бри больно задела меня, к чему она и стремилась.

– В любое время! – крикнула Бри Сету, приготовившись подавать.

Несколько его товарищей по команде устроили целое шоу, делая вид, будто с трудом сдерживают его. Теперь смеялись уже все – все, кроме меня, Криса Холли и еще одного человека. Когда я увидела выражение лица Робби, у меня чуть не отвалилась челюсть. Старина Робби, мой товарищ Робби, смотрел на Бри и Сета с почти нескрываемой ревностью. Его руки сжались в кулаки, а все тело напряглось.

«Ничего себе, – ошеломленно подумала я. – Он ни разу ни словом не обмолвился, что ему нравится Бри».

Потом меня кольнуло чувство вины: я ведь его и не спрашивала.

– Подавай же, Бри! – немного раздраженно сказала мисс Лью.

Бри еще раз посмотрела на меня с улыбкой превосходства, словно все это шоу предназначалось для меня, чтобы показать мне, какая замечательная она и какое ничтожество я. Во мне вспыхнула искра гнева. Глядя на нее, я неожиданно для себя самой зацепила пальцем ворот своей футболки и оттянула его книзу, так что стал виден медальон, который раньше носил Кэл и который стал теперь моим.

Бри заметно побледнела и быстро втянула в себя воздух. Потом отвела руку назад, сжала кулак и изо всех сил ударила по мячу, целясь прямехонько в меня. Я машинально заслонила рукой лицо за долю секунды до того, как эта мощная подача достигла меня. Она сшибла меня с ног, и весь предпоследний класс видел, как я треснулась головой о деревянный пол. Резкий, отдающий медью запах предупредил меня за секунду перед тем, как мои нос и рот наполнились кровью. Закрыв лицо руками, я попыталась сесть, чтобы не захлебнуться, и кровь сквозь пальцы хлынула мне на футболку.

Все ахнули, загалдели, потом требовательный и уверенный голос мисс Лью произнес:

– Дайте, я посмотрю, дорогая.

Ее руки отлепили мои пальцы от лица, и тогда я увидела, что стоящая над ней Бри смотрит на меня в тревоге, с выражением ужаса на лице.

Я смотрела на нее, стараясь не глотать кровь. Она открыла рот и беззвучно сказала: «Прости меня». В эту минуту она стала очень похожа на себя прежнюю, и я почти обрадовалась. Потом вдруг шок немного прошел, и я почувствовала, как сильно болит лицо.

– Как ты, ничего? – спросил кто‑то.

– У‑у, – пробормотала я, поднося руки к носу. – Больно.

– Ладно, Морган, – сказала мисс Лью. – Встать можешь? Мы отведем тебя ко мне в кабинет и положим на лицо лед. Наверное, надо позвонить твоей маме. – Она помогла мне встать и распорядилась: – Продолжайте игру, девочки. Беттина, возьмите несколько бумажных полотенец и вытрите там кровь, чтобы никто не поскользнулся. Мисс Уоррен, зайдите ко мне в кабинет после занятий.

Уходя, я бросила последний взгляд на Бри. Бри тоже посмотрела на меня, но вдруг все нюансы дружбы или сочувствия исчезли, уступив место выражению расчетливой задумчивости. Сердце у меня упало, на глаза навернулись слезы.

Мама приехала за мной, не успев даже переодеться после работы. Ахая и охая от беспокойства, она отвезла меня в отделение «скорой помощи», где мне сделали рентген лица. Нос оказался сломан, а на губу пришлось наложить один маленький шовчик. Все лицо распухло, и я стала похожа на маску, какие выставляют в канун Хэллоуина.

Вот до чего дошло между мной и Бри.