Глава 23. После того, как мы высадили Софи, Даниэль и Ной по дороге домой обменялись теориями

После того, как мы высадили Софи, Даниэль и Ной по дороге домой обменялись теориями. Шторм. Болезни. Была куча научных версий. но меня грызло какое—то чувство.

Я чувствовала, что это было чем—то другим.

Секунды казались целой жизнью, пока я ждала, когда Ной придёт в мою комнату ночью. Я смотрела на часы на тумбочке, но прошёл час, а он всё ещё не показывался. Он не говорил мне, что придёт, но я предполагала, что он это сделает.

Может быть, я предположила неправильно.

Может быть, он заснул?

Я сбросила с себя одеяло и выскользнула из моей комнаты. Гостевая комната была с другой стороны дома, но я была уверена, что я смогу потихоньку проделать этот путь и увидеть, не спит ли он ещё. Просто, чтобы проверить.

Я стояла за дверью гостевой комнаты и прислушивалась. Ни звука. Я приоткрыла дверь.

— Да? — голос Ноя. Бодрствующий.

Я открыла дверь до конца. Маленькая лампа, стоящая на круглом столе освещала угол комнаты, но Ной располагался в тени. Он всё ещё был одет, и лицо его было скрыто полностью книгой, которую он читал. Он опустил её ровно настолько, чтобы показались глаза.

— Привет, — сказала я.

— Здравствуй.

— Привет, — снова сказала я.

Ной опустил книгу ниже.

— Всё в порядке?

Я вошла внутрь и закрыла за собой дверь.

— Я просто пришла сказать, спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — сказал он, возвращаясь к книге.

Я понятия не имела, что происходит, но мне это не нравилось. Я наполовину повернулась к двери, но затем остановилась. Оглянулась на Ноя.

Он приподнял бровь.

— Что?

Я просто хотела сказать это.

— Я просто хотела сказать это.

Он ждал.

— Я думала, что ты придёшь ко мне в комнату.

— Почему?

Ну, это задело. Я потянулась к двери.

Ной вздохнул.

— Я не могу, Мара.

— Почему нет?

Ной отложил книгу, которую читал, и пересёк комнату. Он остановился рядом со мной, но смотрел в окно. Я последовала за его глазами.

Я могла видеть длинный коридор, который шел в мою спальню, и три французские двери по дороге. Свет из зала делал любого почти незаметным снаружи. Но если бы кто—нибудь пришёл, Ной бы его не пропустил.

Не поэтому ли он не пришёл?

— Ты можешь следить и из моей комнаты с моей кровати тоже, знаешь ли, — сказала я.

Ной поднял руку, чтобы дотронуться до моей щеки; этого я не ожидала, и моё дыхание замерло. Затем он провёл пальцем по моей коже и у меня под челюстью, приподнимая моё лицо, чтобы мои глаза видели его.

— Твоя мама доверяет мне, — спокойно сказал он.

Озорная улыбка изогнула мой рот.

— Точно.

— Нет, Мара, она верит мне. Если меня поймают в твоей кровати, то у меня не будет больше возможности быть здесь. Только не так. Я должен быть здесь.

Я напряглась, вспоминая слова, которые я сказала ему меньше, неделю назад, прежде чем узнала, что Джуд жив. Ещё когда я боялась только себя.

"Я хочу бойфренда, не няню."

Обстоятельства изменились, но настроение нет.

— Ты не должен оставаться здесь, — сказала я. — Ты не должен ничего, что бы ты не хотел делать.

— Я хочу быть здесь.

— Почему?

— Я не могу позволить, чтобы с тобой что—нибудь случилось.

Я закрыла глаза в отчаянии. Либо Ной не понимал, что я пыталась сказать ему, либо он игнорировал это.

— Должна ли я уйти? — спросила я.

Его рука всё ещё была на моём лице, и его прикосновение было таким мягким.

— Должна.

Я не собиралась просить. Я оторвалась от него и потянулась к двери.

— Но не делай этого, — прямо сказал он, когда я коснулась двери.

Я посмотрела на него и вернулась в комнату. Он толкнул дверь, чтобы та закрылась за мной. Моя спина была напротив двери, и Ной был напротив меня.

Я отправилась на поиски Ноя, думая, что он спит, когда я найду его. Но теперь ритм моей крови, моего желания преобразил воздух между нами.

Я была поглощена неторопливым подъёмом уголков его рта и ужасной необходимости ощутить вкус его улыбки. Мне хотелось запустить свои пальцы под его рубашку и исследовать мягкую полоску волос на животе. Почувствовать его кожу под своими губами, его щетину на моей шее.

Но здесь, сейчас, с ним лишь в нескольких дюймах от меня, и ничто не могло остановить нас, я не двигалась.

— Я хочу поцеловать тебя, — прошептала я вместо этого.

Он склонил лицо ниже, ближе к моему. Но не к губам. А к моему уху.

— Я позволю.

Его губы коснулись моей кожи, и неожиданно этого стало слишком много. Я схватила его рубашку и подтащила его ко себе так близко, как я мог, но он все еще был не достаточно близко. Мои руки были зажаты между жёсткими рёбрами его живота и моей мягкостью, и я почти задыхался желанием, дрожа от этого.

Ной же всё ещё был.

Пока его имя не слетело с моих губ мягким, отчаянным стоном. А затем его руки оказались на моей талии, и его губы на моей шее, и он приподнял меня, а я обвилась вокруг него. Я отодвинулась к двери, и жёсткие пуговицы на джинсах Ноя прижали меня, это была восхитительная боль и совсем не достаточная. Его грубая щетина наэлектризовала сгиб между моей шеей и плечом, и я откинулась назад, совершенно бессмысленно. Он сжал мою талию и сдвинулся вверх, а затем его губы коснулись моих. Тихо. Неуверенно. Ожидая, что я поцелую их.

Воспоминания вместе с нами в его постели промелькнули в моей голове, спутанные конечности, и языки, и волосы. Ной обхвативший меня, как он раскрыл мои губы своими. Наши рты свободно владели языком друг друга, и мы перешли на один разум и одно дыхание. Пока Ной не перестал дышать. Пока он почти не умер.

Как должен был умереть Джуд.

Как я пожелала.

Я вздрогнула от губ Ноя, и моё сердце простучало у него на груди. Я не могла себе вообразить, что он чуть не умер. Я помнила это. И я боялась, что это повторится.

Ной опустил меня вниз.

У меня перехватило дыхание, и я шатко держалась на ногах.

— Что?

— Ты ещё не готова, — сказал он, отодвигаясь назад.

Я сглотнула.

— Я подумала об этом. Но потом ты просто... остановился.

— Твоё сердцебиение вышло из—под контроля.

— Возможно, потому что мне нравилось это.

— Возможно, потому что ты ещё не готова, — сказал Ной. — И я не собираюсь, подталкивать тебя.

Почти спустя минуту молчания, я, наконец, сказала:

— Я боюсь.

Ной молчал.

— Я боюсь поцеловать тебя.

Я боюсь причинить тебе боль.

Ной мягко отвёл волосы с моего лица.

— Тогда тебе не нужно этого делать.

— Но я хочу этого.

Никогда это не было более правдивым.

Его глаза были мягкими.

— Ты хочешь сказать, чего ты боишься?

Мой голос был ясным.

— Того, что причиню тебе боль. Убью тебя.

— Если поцелуешь меня.

— Да.

— Из—за своего воображения.

Я закрыла глаза.

— Это не воображение, — сказала я.

Я почувствовала пальцы Ноя на своей талии.

— Если это не воображение, тогда, как ты думаешь, что происходит?

— Я уже сказала тебе.

— Как это работает?

Я изучала его лицо, ища усмешку. Я не увидела ее.

— Я не знаю. Может быть это часть... меня, — сказала я, и я знала, что он знает, что я имею в виду.

— Просто поцелуй?

Я пожала плечами.

— Без секса.

— У меня никогда не было секса.

— Я в курсе. Но если я правильно помню, тебя, кажется, не беспокоило это в ту ночь в моей комнате. — Самый крошечный намек на улыбку поднялся в уголках его рта.

Я точно знала, какую ночь он имел в виду. Это была ночь, когда он, наконец, понял, что я могу сделать, когда я убила всё живое в комнате в зоопарке, всё, кроме нас.

Я думала, что должна оставить его тогда, чтобы обеспечить его безопасность. Я думала, что я должна оставить всех, кого я любил. Ной же не позволил мне этого и я была благодарна ему, потому что я не хотела его отпускать. Я хотела, чтобы он был близко, так близко, как мог. Я не думала ясно. Я не думала вообще.

— Я не знаю, — сказала я, отступая к кровати. — Как я могу знать?

Ной последовал за моими шагами, и растянулся на матрасе, притягивая меня к себе. Мой позвоночник прижался к его груди; серебряный кулон, который он всё время носил, был холодным на моей коже, чувствовался через майку. Удар его сердца успокоил меня.

Ной потянулся к моей руке и взял меня за неё.

— Мы не должны ничего делать, Мара, — сказал он так тихо, что мои глаза стали закрываться. Я хотела завернуться в его голос и остаться в нём. — Этого, на самом деле, достаточно.

У меня промелькнула последняя мысль, прежде чем я ускользнула в сон.

Не для меня.