Общественно-политическая мысль России

Заметное отставание в развитии политической теории и практики в России от передовых стран вовсе не означает отсутствие в многовековой истории нашей страны оригинальных политических идей, учений. История российской и западной политической мысли имеет и схожие моменты развития, и существенные различия. Эти различия обуславливались не только культурной средой, в которой развивалась русская политическая мысль, но и такими факторами как географическое положение страны, климатические условия, внешнее окружение и т.д.

В силу географического положения, а именно расположенности России между Западом и Востоком, русская политическая мысль развивалась в значительной мере путем заимствования идей, испытывая влияние и западной, и восточной мысли.

К началу 40-х гг. ХIХ века в русской общественно-политической мысли сложилось два основных течения под условным наименованием славянофилов и западников. Представители этих течений с разных позиций рассматривали вопросы исторического развития России, ее взаимоотношений с другими странами, прежде всего со странами Западной Европы.

Славянофилы 40-х гг. Х1Х века Хомяков А.С., Киреевский И.В., Аксаков К.С., Аксаков И.С., Самарин Ю.Ф. и другие решали указанные выше вопросы, а также вопросы, касающиеся сущности и роли государства в обществе, гражданских прав и свобод личности на основе философско-религиозного мировоззрения. Они указывали на самобытный характер развития российского общества и его культуры и на православие как основу русской духовности. Через ценности и идеалы православия ими рассматривались многие политические проблемы русской истории.

По мнению славянофилов, единство идей православия, русской народности и российской государственности способствует формированию целостности национального самосознания, в том числе политического, в котором органически слиты политические идеи, чувства, интуиция и воля людей.

Славянофилы критиковали ценности западного индивидуализма, основанные на рационализме, голом расчете и эгоистических интересах. Индивидуалистическим ценностям они противопоставляли ценности общинного, соборного образа жизни, принцип сочетания личных интересов с интересами общества и государства. Община в их представлении выступала как «союз людей, отказавшихся от своего эгоизма» во имя общего согласия. Общинный образ жизни истолковывался ими как основанный на высоком нравственном развитии людей. Внешняя по отношению к общине деятельность государства играет, по мнению славянофилов, второстепенную роль, ибо отношения между входящими в нее людьми строятся главным образом на принципах морали и религии. В добровольном следовании данным принципам проявляется подлинная духовная и социальная свобода людей. И очень важно, чтобы государственная власть, как власть политическая, не подрывала эту их свободу. Славянофилы считали, что русский народ «по присущему ему духу» не склонен к государственному регламентированию своей деятельности. Они нередко заявляли, что русский народ – народ не государственный. Призвание государства они видели в том, чтобы обеспечить народу «мирное и безмятежное бытие, вытекающее из нравственной свободы». Такому призванию, по их мнению, более всего соответствует неограниченная монархия, которая характеризовалась ими как гарант социальной и политической свободы личности, защищающий ее личное, национальное и религиозное достоинство. Славянофилы решительно выступали против крепостного права, исходя при этом из политических и религиозных соображений: человек не может быть рабом другого человека.

Они по-своему обосновывали свободу слова: признавая неограниченную государственную власть государя, народ удерживает за собой независимость духа, совести, мысли и потому он свободный, а не раб.

Идеи славянофилов 40-х гг. ХIХ века получили дальнейшее развитие в трудах так называемых «поздних славянофилов», прежде всего представителей русского почвенничества – А.А.Григорьева, Н.Н.Страхова, Ф.М.Достоевского, Н.Я.Данилевского и русского охранительного консерватизма – К.Н.Леонтьева, К.П.Победоносцева, М.Н.Каткова, а также последователей славянофилов ХХ века.

Общественно-политическим воззрениям славянофилов были резко противопоставлены взгляды русских западников тех же 40-х гг. ХIХ столетия и последующих эпох. Они придерживались мнения, что Россия при всей ее национальной самобытности, особенностях духовного склада ее народа и ее культуры должна развиваться в тесном взаимодействии с другими странами и прежде всего со странами Западной Европы, усваивать их культуру, а также опыт их общественной и государственной жизни.

Подобные взгляды с особой силой выразил П.Я.Чаадаев, стоявший у истоков русского западничества. Он страстно доказывал неестественность и неразумность замкнутости России в границах ее собственного исторического опыта, ее обособлении от других народов. В своих трудах Чаадаев делает вполне определенный вывод: «если мы хотим занять положение, подобное положению других цивилизованных народов, то мы должны некоторым образом повторить у себя все воспитание человеческого рода», т.е. усвоить культуру всего человечества.

Позиции русского западничества всесторонне раскрываются в трудах А.И.Герцена, В.Г.Белинского, Т.Н.Грановского, П.В.Анненкова, К.Д.Кавелина, хорошо знакомых с социально-политическими теориями западноевропейских мыслителей.

Ярким поборником демократизации деятельности политических институтов, прежде всего государственных, выступал Т.Н. Грановский. Он призывал «преобразовывать все общественные учреждения» России, предоставить более широкие политические свободы ее гражданам. Грановский ценил сформировавшуюся в странах Западной Европы политическую культуру, в том числе культуру деятельности учреждений буржуазной демократии, прежде всего органов государственной власти, других политических институтов. Он считал необходимым для России усвоение этой культуры, что, по его мнению, ничуть не подорвет в людях любовь к отечеству.

Глубоко и всесторонне обоснованы позиции западников в трудах видного русского ученого, публициста и общественного деятеля К.Д. Кавелина. В своих трудах он пытался привлечь внимание прежде всего к таким проблемам как человеческая индивидуальность и свобода личности. Свобода личности в его творческом наследии трактуется как основное условие развития всех сфер общественной жизни, в том числе политической.

К.Д. Кавелин писал, что целая «струя европейских идей» была внесена в Россию реформами Петра I, которые воплощались в жизнь в последующие эпохи развития российского общества. Это относится прежде всего к идеям социальной свободы и равенства, осуществлением которых явилась отмена крепостного права в 1861 году.

В отличие от других западников К.Д. Кавелин более терпимо относился к славянофилам. Он понимал их стремление осмыслить особенности исторического развития русского народа, его национального самосознания и культуры. Однако, считал он, не стоило при этом игнорировать опыт культурного и политического развития стран Запада, усвоение которого в России стало фактом. Он писал, что «идеалы и славянофилов, и западников были одинаково чисты, возвышенны и безукоризненны». Столь же объективно старался оценить роль славянофилов и А.И.Герцен. Он остроумно заметил, что у славянофилов и западников была одна любовь, но не одинаковая. Те и другие испытывали чувство безграничной любви к России и ее народу, но по-разному им виделось ее будущее.

Политические взгляды русских революционных демократов представлены именами уже знакомых нам представителей русского западничества А.И.Герцена и В.Г.Белинского, а также Н.П.Огарева, Н.Г.Чернышевского, Н.А.Добролюбова.

Социально-политическая направленность их взглядов выражена в их многочисленных высказываниях о необходимости демократического переустройства российского общественного и государственного строя революционным путем. В этом заключалась суть их революционного демократизма.

Они были убеждены в неизбежности прогрессивного развития общества, в ходе которого устаревшие его формы будут заменены новыми, отвечающими интересам широких народных масс. В частности Белинский считал острой необходимостью разрушение патриархального уклада российской жизни и сохраняющегося пока самодержавия. Эта его идею поддерживали Герцен и Огарев, которые отмечали, что крепостное право было отменено лишь формально, что «личных прав для крестьян, вышедших из крепостной зависимости, не существует».

По мнению Н.П.Огарева, из уничтожения крепостного права должен был последовать целый ряд преобразований, прежде всего: освобождение крестьян и приобретение ими реального права на землю; уничтожение помещичьего владычества и разного рода «народоедных учреждений»; преобразования в области судоустройства; всесословная выборность суда и управления. Ничего этого осуществлено не было. Вопрос о демократизации социально-экономического и политического строя России по-прежнему стоял остро.

А.И.Герцен указывал на более прогрессивный характер капиталистического строя по сравнению с феодальным, однако не считал его идеалом. В своих трудах он отмечал, что в буржуазном обществе, как и в феодальном, нет социального равенства. Его нет прежде всего в отношениях между буржуазией и наемными работниками, «хозяином и рабочим». Нет его и в политических отношениях между ними, т.к. буржуазия – это «единственное сословия, имеющее политические права». Утвердившееся же формальное равенство перед законом при капитализме он характеризовал как «оптический обман», скрывающий фактическое неравенство различных слоев населения.

А.И.Герцен и Н.П.Огарев указывали на следующие основные «элементы» преобразования российского общества: право крестьян на землю, ликвидация сословий, отмена института назначаемого чиновничества и «организация управления выборными лицами». Все это отвечало их представлениям о принципах подлинной демократии, реализуемых в области государственной жизни.

Их взгляды получили дальнейшее развитие в работах Н.Г.Чернышевского и Н.А.Добролюбова. Как и их предшественники эти революционные демократы решили проблемы политической жизни российского общества, опираясь на опыт не только России, но и стран Западной Европы. Так, Чернышевский положительно оценил требования, выдвинутые демократическими силами Англии в середине ХIХ в. Эти требования касались демократизации выборов в английский парламент и его деятельности и сводились к следующему: всеобщее избирательное право; ежегодные парламентские выборы; выборы посредством тайного голосования, чтобы обеспечить независимость избирателей; отмена имущественного ценза для кандидатов в депутаты парламента. По мнению Чернышевского, осуществление подобных требований при известных условиях могло бы стать частью демократических преобразований политической жизни российского общества.

Все российские революционные демократы исходили из того, что демократизация политической жизни общества должна вести к социальному и политическому освобождению личности, расширению ее гражданских прав и свобод, созданию условий для ее духовного развития.

Важное место в учении революционных демократов отводится проблемам деления общества на различные социальные слои и классы и социально-классовой борьбы. По мнению Белинского, буржуазия в начале своего социального восхождения не отделяла своих интересов от интересов народа. Когда же она превратилась «из борющейся в торжествующую», она забыла о народе и его интересах. Для защиты же собственных интересов она использует силу государства вплоть до насильственного подавления народа.

Н.Г.Чернышевский указывал на экономическое основание расчленения общества, таковым он считал способы получения доходов и их источники. Резкой критике Чернышевский подверг реформистскую тактику либералов, прикрывавших, по его мнению, свое стремление к сохранению старого режима фальшивыми декламациями о прогрессе, свободе, благе народа. Он признавал только такие реформы, которые основываются на расширении свободы или ведут к ней. Речь идет, прежде всего, о политических свободах и правах людей, касающихся избирательного права, свободы их политической деятельности, а также свободы получения образования, благодаря которой расширяются возможности социальной жизнедеятельности личности во всех сферах жизни общества, в том числе политической.

Н.А.Добролюбов считал, что для революционного преобразования общества на основе принципов демократии необходимо, кроме прочего, широкое просвещение народа, его воспитание на прогрессивных моральных и политических ценностях и объединение на базе общих интересов.

Революционные демократы исходили из того, что преобразование общественного и государственного строя в России может произойти в результате революционных действий широких народных масс. А это не исключает применения революционного насилия. Чернышевский выдвинул идею народной революции, которая может произойти «из существующих общественных отношений» и будет направлена на изменение государственного строя в интересах трудящихся масс.

Основная цель народной революции – социализм. Путь к социализму многим революционным демократам виделся через общину. Эта идея нашла всестороннее обоснование в учении Герцена о русском социализме. Община представлялась ему экономической и социальной основой социалистического образа жизни людей, коллективного решения ими общих вопросов, а также основой развития самоуправления. В то же время предполагалось, что каждый член общины должен обладать определенной самостоятельностью и свободой в решении своих семейных и личных проблем. Экономически такая самостоятельность закреплялась в праве каждого крестьянина на свой надел земли, что гарантировало ему надежный источник существования и экономическую независимость. В итоге община могла бы стать такой формой социального общежития, в рамках которой наилучшим образом взаимодействовали бы личные и общинные интересы людей.

При этом Герцен постоянно подчеркивал, что национальные особенности развития русского народа не должны изолировать его от процесса развития мировой цивилизации. Он указывал на необходимость творческого использования опыта Западной Европы и современной науки. У Герцена свобода личности выступает в качестве главной цели общинного социализма, а наука и общинное самоуправление – в качестве важнейших средств ее достижения. Таким образом, в учении Герцена о русском социализме органически соединились национальные особенности развития России и ценности мировой цивилизации.

Более радикальных взглядов придерживался Н.Г.Чернышевский. Он призывал к установлению в России республиканского строя, хотя в отдельных высказываниях соглашался с возможностью установления конституционной монархии. При этом указывал, что царь должен учитывать интересы народа, исходить из них, а народ должен иметь право смещать неугодного царя и избирать нового. Расставшись со временем с подобными взглядами, Чернышевский пришел к мысли, что народная революция, к которой он призывал, должна привести к народному правлению. Наиболее прогрессивным обществом он считал социалистическое, а наилучшей формой государственного устройства – демократическую республику, при которой, по его мнению, могла быть обеспечена вся полнота гражданских и политических прав и свобод для каждого человека.

Среди социально-философских движений, рожденных российской эмиграцией, наиболее часто привлекающих сегодня внимание исследователей, выделяется самобытное и оригинальное движение, получившее название «евразийство». Евразийство зародилось в 20-е годы, потенциал создателей евразийской идеи, научных деятелей из различных областей знания, таких как Г.В.Флоровский, Н.С.Трубецкой, П.Н.Савицкий, Л.П.Карсавин, Я.А.Бромберг, П.М.Бицилли и др., был так велик, что мыслетворчество их не угасло со временем и продолжает давать современным ученым в области философии, социологии, политологии пищу для размышлений. Сегодня, когда история снова поставила Россию перед выбором национально-государственной идеологии, необходимой для интегрирования разобщенных частей суперэтноса в единое сообщество, политические идеи евразийцев являются достаточно актуальными.

В основу евразийского учения легли четыре идеи: 1) утверждение особых путей развития России как Евразии; 2) идея культуры как «симфонической личности»; 3) обоснование идеалов на началах православной веры; 4) учение об идеократическом государстве. Главным «нервом» предложенной концепции и движения была идея, что России и населяющим ее народам предопределено особое место в человеческой истории, предначертан особый исторический путь и своя миссия.

Идея особой миссии России обосновывалась учением о ее особом «месторазвитии»: русские люди, как и все народы «российского мира», не есть ни европейцы, ни азиаты. Авторы новой концепции называли их евразийцами, усматривая культурное единство этих народов в их географической и этнографической целостности.

В отличие от славянофилов евразийцы считали, что русская нация не может быть сведена к славянскому этносу, что в ее образовании большую роль сыграли тюркские и угро-финские племена, населявшие единое со славянами «месторазвитие» и постоянно взаимодействовавшие с ней. В результате сформировалась русская нация, которая приняла на себя инициативу объединения разноязычных этносов в единую многонародную нацию евразийцев и объединения Евразии в единое государство – Россию. Категорически отвергая западничество и одновременно его славянофильскую альтернативу, евразийцы декларировали свою серединную позицию.

Краеугольным камнем евразийства является учение о государстве. Его разработка наряду с Л.П. Карсавиным принадлежит специалисту в области философии и права Н.Н. Алексееву. Евразийская культура выдвигает идею – «государства нового типа», реализующее единство и цельность всех сфер нецерковного евразийского мира. Сфера государства есть сфера силы и принуждения. Более того, евразийцы уверены, что чем здоровее культура и народ, тем большей властностью характеризуется его государство. Абсолютизируя функции церкви в духовной жизни, евразийцы идеализировали и абсолютизировали роль государства в сфере общественной жизни. Согласно их воззрениям, государство – это и есть сама культура в ее единстве, иными словами, государство объемлет все сферы жизни общества. Даже в провозглашенной частной системе хозяйствования последнее слово остается за государством, выступающим в роли верховного хозяина – общества, позволяющего вмешиваться (управлять, планировать, координировать, давать задания) во все сферы хозяйственной жизни ее субъектов.

Для того, чтобы успешно решать возложенные на него задачи, государство должно обладать не просто сильной властью, но властью, сохраняющей в то же время связь с народом и представляющей его идеалы. В учении евразийцев ее субъектом является «демократический правящий слой», формируемый путем «отбора» из народа, связанный с ним одной идеологией (мировоззрением) и потому способный выражать его подлинные интересы. Демотическая власть принципиально отличается от европейской демократии, основанной на формальном большинстве голосов, поданных за того или другого представителя власти, связь которой с народом в большинстве случаев на этом заканчивается. Государство, основанное на «демотическом правящем слое», вышедшем из народа и связанном с ним одной идеологией, определялось как идеократическое. В нем, как заявил Л.П. Карсавин, «единая культурно-государственная идеология правящего слоя так связана с единством и силой государства, что ее нет без них, а их нет без нее».

Выдвинутый из недр народа правящий слой для выполнения властных функций неизбежно должен противопоставить себя народным массам, которые имеют склонность к стихийным и деструктивным действиям. Выполнение этой функции требует от правящего слоя безоговорочной координации усилий. На это и направлен особый тип «отбора», внутренним законом жизни которого является жесткое подчинение дисциплине и сохранение «чистоты рядов» на основе преданности общему мировоззрению, возведенному в ранг абсолюта и потому не допускающему критики и инакомыслия.

Нетрудно заметить, что евразийское учение о государственном устройстве в значительной мере опирается на опыт государственного партийного строительства СССР. Евразийцы открыли для себя в большевистской партии «испорченный» идеей коммунизма прообраз идеократической партии нового типа, а в Советах – представительный орган власти, способный направить стихийные устремления масс в заданное правящим слоем русло. Крайне негативно относясь к коммунистической идеологии как к прозападной, атеистической, антинародной, евразийцы начали различать коммунизм и большевизм. Поэтому свою задачу они видели в том, чтобы вытеснить чужеродную коммунистическую идеологию, заменив ее идеологией евразийской. Провозгласив свою политическую программу, евразийцы вступили на опасную тропу «политических игр» с НКВД, который до поры до времени допускал подобные игры. Но со временем евразийцы оказались перед дилеммой: принять его покровительство или встать на путь открытой борьбы с ним. Евразийцы избрали «третий путь», сделав попытку «переиграть» НКВД. Результат, как и следовало ожидать, оказался трагичным – и для движения в целом, и для его руководителей.

Учение об идеократическом государстве во многом объясняет отношение евразийцев к большевизму и к тому, что происходило в новой России. В революции, в ее размахе и разрушительной силе евразийцы увидели глубокий процесс преодоления насильственной европеизации России, начатой Петром Великим.

Таковы были политические и идеологические основы евразийства. Нетрудно заметить, что они были отличны от доктринальных основ и славянофильства и западничества: они были связаны с поисками своего, третьего способа решения проблемы. Но третьего не было дано, стремление найти свое, особое решение оказалось лишенным жизненных оснований, а построенная на этих устремлениях политическая модель развития России – очередной социальной утопией.