Октября 1975 года. Г.А. (Соколову). Вызовите на сцену всех участников Табуна

Г.А. (Соколову). Вызовите на сцену всех участников Табуна. Я прошу всех встать в мизансцену эпизода «Оскопление». Надо поискать пластическое решение сцены. Оно должно напоминать брюлловскую картину «Последний день Помпеи», помните? Не надо никакого буквального совпадения, но давайте попробуем каждый поискать свою позицию, и не надо бояться патетики в позах и жестах.

(Мироненко.) Юзеф, подойдите поближе к Холстомеру и закройте лицо руками.

(Коноваловой.) Пока не понимаю, Тамара.

(Яковлевой.) Галя, левую руку на голову.

Каждому найти три позиции. Вспомните лошадей на Аничковом мосту. Руки согнуты, кулаки, как копыта.

Идет поиск поз и композиции в целом.

(Кутикову.) Давайте попробуем переброску света. Луч на Евгения Алексеевича, свет на хор.

КУТИКОВ. Две минуты можно?

Г.А. Конечно. (Хору.) Когда в луче Евгений Алексеевич, стойте неподвижно. Когда вы в луче — принимайте позы. (Розенцвейгу.) Нельзя ли поддержать перемены света музыкальным акцентом?

РОЗЕНЦВЕЙГ. С какого места?

Г.А. С оскопления, с какого же еще? Только «от печки» и можно. Приготовились, все встали на места.

КУТИКОВ. Георгий Александрович, регулятор еще не готов.

Г.А. Севочка, вы же сказали, что вам нужно две минуты!

КУТИКОВ. Да! Но дайте мне их, пожалуйста!

Г.А. Даю вам две минуты, и хорошо, если они не будут символическими.

(Хору.) Давайте пока проверим принцип: музыкальный акцент, смена позы. Прошу.

КУТИКОВ. Мы готовы.

Г.А. С зонга, пожалуйста.

Зоне «Жесток и страшен человек».

(Штилю и Данилову.) Я должен услышать последние слова зонга: «а плоть оскоплена». Только тогда передавайте нож Конюшему.

(Кутикову.) Держите свет до тех пор, пока Данилову передадут нож... Несколько секунд темноты. Конюший и Конюх уходят... Переброска света на контровой! Нет-нет, одного контрового

¶ мало, лица Хора тоже должны быть видны. Итак, пробуем целиком. Порядок такой: Лебедев, потом левая группа, снова Лебедев, потом правая группа. И еще раз то же самое.

Проба.

Пока не получается. Сплошная грязь со светом. Что будем делать?

КУТИКОВ. Пробовать еще раз. (По связи в регуляторную.) Приготовьтесь.

Г.А. (Хору). Одну минуту, товарищи. Нам надо посовещаться.

РОЗЕНЦВЕЙГ. Ваша помощница слышит музыкальные акценты?

КУТИКОВ. Конечно, но надо отдельно заняться этим куском.

Г.А. Мы отдельно и занимаемся.

КУТИКОВ. Тут, Георгий Александрович, тремя руками надо работать.

Г.А. Поскольку трех рук у вашей помощницы нет, можно считать, что дело безнадежное?

КУТИКОВ. Сделаем, Георгий Александрович, важно, что она поняла задание. Но сейчас все пойдет с некоторыми нюансами.

Г.А. Ох, уж этот вечный зазор между необходимым качеством и мешающими нюансами.

КУТИКОВ (по связи в регуляторную). Вы все поняли? Приготовились? (Г.А.) Она все поняла: сделаем.

Г.А. Сомневаюсь.

КУТИКОВ. Почему?

Г.А. Третьей же руки нет.

КУТИКОВ. Сделаем.

Г.А. Внимание — пробуем.

Повторение сцены.

(Кутикову.) А почему нет полной темноты? Почему свет не убирается полностью? КУТИКОВ. Ручка регулятора подводит.

Г.А. И это знаменитый хваленый венгерский регулятор??!! Сколько гордости и хвастовства, а в результате?

КУТИКОВ. Пульт хороший, но его надо отлаживать. Г.А. Если «надо отлаживать», то это называется брак!

Повторение сцены.

(Всем.) Сейчас появилась надежда, что эпизод получится. Но мне показалось — длинно. Сокращаем в два раза. Темнота — крик Лебедева, левая группа Хора, Лебедев, правая группа — и все!

Повторение сцены. И далее сцена запряжения.

(Данилову и Штилю.) Выйдите не вместе, а с разных сторон. На улице сговорились и пошли окружать коня... Нет, обозначаете! Недостаточно выразительно затягиваете подпругу. Всю физику надо положить на фразы. Сейчас вы одеваете человека, а я должен видеть, что запрягаете коня. Мы ищем диффузию человека и лошади. Это то, о чем мы говорим с самого начала работы над спектаклем.

Перерыв и приготовиться к прогону всего, что сделали.

Прогон без остановок до сцены оскопления. Чистка всего эпизода.