Высшая мера наказания: социологические размышления

В качестве примера конкретно-социологического анализа обратимся к проблеме исключительной меры наказания — смертной казни.

Смертная казнь — это не только юридическая, но и фи­лософская, этическая, социологическая проблема. В последние годы в нашей стране внимание к этой проблеме резко возрос­ло. Дело в том, что Россия, вступив в 1996 г. в Совет Европы, взяла на себя обязательства соблюдать международные пра­вовые стандарты жизни. В связи с этим ею был введен морато­рий на приведение в исполнение смертных приговоров, кото­рый можно рассматривать первым шагом к полной отмене ис­ключительной меры наказания.

Проанализируем проблему смертной казни с позиции со­циологии. Если философ рассматривает ее с точки зрения цен­ности человеческой жизни, то социолог выявляет связи пос­ледней с другими социальными явлениями, выясняет повторя­емость фактов, связанных с этой мерой наказания (например, каково устрашающее воздействие смертной казни на обще­ственное сознание?). Чтобы получить социально-статистичес­кую информацию, подтверждающую или отрицающую опре­деленную гипотезу, социологи приводят специальные эмпири­ческие исследования.

Жизнь подтвердила идею Э. Дюркгейма о гуманизации на­казания в процессе развития цивилизации во всемирном сооб­ществе. Сегодня в мире насчитывается более 200 государств. Если взять за критерий наличие смертной казни в судопроиз­водстве той или иной страны, то все государства можно раз­делить на три группы:

1) страны (их более 100), где применяют смертную казнь. В основном это азиатские (Китай, Индия, Бирма, Индонезия и др.), арабские (Египет, Сирия, Иран, Пакистан и др.) и аф­риканские государства (Ангола, Нигерия, Замбия и др.). Не

Глава 16. иоциилш*ш ^.^

исключена смертная казнь и в Соединенных Штатах Америки. Наибольшее количество казней совершается в Китае, США и Саудовской Аравии. В Китае, например, в 1995 г. было казне­но более 2,5 тыс. человек за убийства, взятки, расхищение государственной собственности, наркобизнес¹;

2) государства (их около 20), где смертная казнь может быть применена лишь при исключительных обстоятельствах, скажем, в условиях войны. Это страны Европы и Латинской Америки (Великобритания, Италия, Канада, Израиль, Арген­тина, Бразилия, Мексика и др.);

3) страны (их более 35) из законодательства которых смер­тная казнь исключена полностью, в основном это европейские государства (Франция, Германия, Дания, Австрия, Швеция, Норвегия, Португалия и др.).

Ситуация в США имеет свои особенности. Здесь высшая мера наказания отменена лишь в 12 штатах из 50. Стремясь к гуманизации исключительной меры наказания, избегая ее жестоких мер, в США применяют 5 разных способов исполне­ния смертного приговора. Это может быть или электрошок, так называемый электрический стул, или смертельная инъек­ция яда, или повешение, или расстрел, или газовая камера, в которой обреченный задыхается от паров синильной кислоты. В некоторых штатах исполнение высшей меры проводится по

выбору смертника.

В нашей стране смертная казнь в силу своей исключи­тельности долгие годы была закрыта завесой секретности, но сегодня о ней говорят на страницах открытой печати.

В настоящий период закон предусматривает лишь один способ исполнения приговора — расстрел. Причем приговорен­ного эскортируют в конкретные тюрьмы, при которых функ­ционируют точки исполнения (расстрельные точки). Их в стра­не ограниченное количество.

В 30—50-х годах в СССР для тайных ликвидации неугод­ных людей негласно существовала практика введения им смер­тельных инъекций. Ликвидацию обреченных осуществляли со­трудники секретной токсикологической лаборатории НКВД — МГБ. Как правило, использовался яд кураре², а врачи конста­тировали смерть "от сердечной недостаточности".

¹ См.: Цепляев В. "Вышке" — крышка? // Аргументы и факты. 1997. № 3.

² См.: Судоплатоа Л. Спецоперации. Лубянка и Кремль. 1930—1950 гг.
С.141.

12 — 2837

Юридическая социология

Глава 13. Социология уголовного наказания

В новом УК РФ предусматривается, что исключительная мера в порядке помилования может быть заменена или лише­нием свободы на срок 25 лет, или пожизненным лишением сво­боды. Пожизненное лишение свободы у нас действует и в ка­честве самостоятельного вида наказания. Для отбывания "бес­срочного" срока в стране функционирует 3 особые колонии: в Вологодской области на острове Огненном, в Свердловской области близ поселка Лозьва Ивдельского района и в Мордо­вии. Исследования показывают, что почти 50% обитателей этих колоний предпочли бы смерть, чем жизнь без смысла и на­дежды.

Пока в России действуют только 3 специальные колонии для "смертников". Есть данные, что сегодня в российских тюрь­мах находится 700 человек, приговоренных к высшей мере наказания¹. В ближайшие годы "гуманизация правосудия" мо­жет обернуться проблемой нехватки мест для особо опасных преступников и ростом бюджетных расходов на их содержа­ние.

На наш взгляд, предполагаемая отмена исключительной меры несвоевременна, во-первых, из-за роста преступности в стране, а во-вторых, из-за пренебрежения к общественному мнению населения России. Дело в том, что от 70 до 80% рос­сиян выступают за сохранение исключительной меры наказа­ния, почти 50% высказываются за публичное проведение смер­тной казни². Сторонники смертной казни ссылаются на пример США, где в большинстве штатов по-прежнему практикуют ее применение, невзирая на массированную критику правоза­щитных организаций, и делают это открыто, нередко в при­сутствии теле- и фоторепортеров.

Спор между сторонниками и противниками смертной каз­ни — это вечный спор, имеющий свою историю. Аргументы спорящих как "за", так и "против" убедительны и одинаковы во всех странах. В этот спор включаются не только юристы, но и социологи, философы.

Противники исключительной меры наказания обычно го­ворят, что в цивилизованных странах мира исключительная мера наказания была отменена вопреки общественному мне-

¹ См.: Аргументы и факты. 1998. № 18.

² См.: Приставкин А. Смертная казнь ничего не изменит // Аргументы и
факты. 1998. № 25.

нию и воле народа, что она не имеет устрашающего эффекта. Их оппоненты ссылаются на конкретные факты. Например, они утверждают, что когда у нас в 1947 г. второй раз после 1917 г. отменили смертную казнь, то переполненные тюрьмы и коло­нии захлестнула волна самосуда и убийств. Лагерный беспре­дел пытались остановить прибавлением очередного 2 5-летне­го срока убийцам, но эта мера никак не повлияла на ситуа­цию. И только введение в 1958 г. в законодательство исключи­тельной меры наказания за наиболее тяжкие преступления приостановило кровавый вал убийств. Страх смертного приго­вора резко сократил беспредел в лагерях.

Похоже, что дискуссия сторонников и противников смер­тной казни зашла в тупик, аргументы "за" и "против", как правило, уравновешиваются. Даже эмпирические исследова­ния об устрашающем, удерживающем влиянии смертной каз­ни на людей не добавляют аргументов ни тем, ни другим. На Западе проведены десятки социологических исследований о сдерживающем воздействии смертной казни на потенциаль­ных убийц. Социологи стремились выяснить, как риск казни (страха смерти) влияет на коэффициент убийств, т. е. число убийств в определенном регионе, приходящееся на 100 тыс. населения. В 1995 г. в Японии, например, он был равен 0,7, в США — 9,9, в России — 31,7. Причем выводы социологов были абсолютно противоположны. Так, Т. Селлин проанализировал криминальную статистику США за большой период времени и разработал специальную методику, при помощи которой выя­вил 4 показателя:

1) как и насколько разнится число убийств в тех штатах,
где законом введена смертная казнь, от тех, в которых зако­
нодательство не предусматривает ее. (Сравнивая показатели
распространенности убийств в указанных штатах, Селлин при­
шел к выводу, что число убийств в них одинаковое, т. е. воз­
действие риска казни не проявляется.)

2) какова динамика числа убийств в тех штатах, где зако­
нодательство претерпело изменения: смертную казнь либо
ввели, либо отменили. (Сравнивая коэффициент убийств до и
после введения изменений в законе, было установлено, что
он не изменился.);

3) какова в конкретных городах, в которых исполнялся
смертный приговор и информация об этом была доведена до
сознания горожан, динамика числа убийств по сравнению с

12*

Юридическая социология

Глава 13. Социология уголовного наказания

другими. (Каких-то существенных различий обнаружено не было.)

4) насколько риск смертного наказания за убийство поли­цейского удерживает преступников от покушения на стражей порядка в тех штатах, где в законе предусмотрена смертная казнь, и в тех, где ее нет. (Оказалось, что уровень убийств полицейских везде одинаков, убийцы были абсолютно безраз­личны к устрашению закона.)

На основании полученных данных он пришел к выводу, что риск смертной казни никакого упреждающего воздействия на сознание потенциальных убийц не имеет.

Методика американского социолога была использована в 60-х гг. специалистами Организации Объединенных Наций при подготовке доклада о смертной казни в современном мире. Свое исследование они проводили на основе статистических дан­ных и законодательства США, Великобритании, Франции, Канады, Мексики, Цейлона и других стран.

Их результаты подтвердили мнение Т. Селлина: уровень убийств не зависит от наличия или отсутствия в законода­тельстве смертной казни, риск ее не имеет заметного влия­ния на распространенность это опасного преступления, на ко­эффициент убийств больше влияют безработица, уровень за­нятости, принадлежность к расовой или этнической группе, уровень доводов на душу населения и т. д.

Другой американский социолог И. Эрлих заявил, что вы­воды Т. Селлина неверны, так как неправильна его методика исследования. Он утверждал, что макросоциальные исследо­вания Т. Селлина, проведенные на уровне общества, не могут дать реальных знаний об упреждающем влиянии смертной казни на сознание потенциальных убийц.

И. Эрлих разработал свою методику исследования на уровне личности¹. В ней он исходил из идеи так называемого рацио­нального убийцы, совершающего преступление тогда, когда "игра стоит свеч", когда ожидаемые от убийства выгоды пре­вышают страх риска быть казненным. Он создал сложную мо­дель оценки риска, которая у каждого потенциального пре­ступника индивидуальна. Ученый выделил 4 показателя риска, определяющие поведение преступника. Убийца считает:

' Следует отметить, что в 1925 г. подобное исследование — на уровне личности методом опроса — проводил М. М. Исаев.

1) преступление не будет раскрыто и его не поймают;

2) его арестуют, но не смогут доказать вины;

3) если его поймают и осудят, то это будет лишь лише­
ние свободы, а не исключительная мера;

4) он будет пойман, осужден и казнен.

Таким образом, по мнению И. Эрлиха, потенциальный преступник рассчитывает процент вероятности того или иного риска и с учетом каждого варианта принимает решение.

Проанализировав конкретные оценки риска, И. Эрлих при­шел к заключению, что вероятность смертной казни оказыва­ет большое устрашающее воздействие на сознание потенци­альных убийц.

На основе изложенного выше мы видим, что проблема влияния исключительной меры на людей до сих пор не реше­на, она ждет дальнейшего анализа, разработки универсаль­ной методики и репрезентативных выводов.

Контрольные вопросы

1. Как развивался социологический взгляд на теорию уго­
ловного наказания?

2. Какие цели преследует уголовное наказание и как можно
выстроить последовательный ряд его основных целей?

3. В чем отличие социологического подхода к смертной
казни от этического и философского?

4. Исключительная мера наказания: аргументы "за" и "про­
тив".

5. Каков процент сдерживающего эффекта от угрозы выс­
шей меры наказания у потенциальных преступников?

6. Пожизненное лишение свободы. Гипотетический выбор:
или высшая мера, или пожизненное лишение свободы?

Литература

Беккариа Ч. О преступлениях и наказаниях М., 1995.

Гагарский А. Работа судов Российской Федерации в 1997 г. // Рос. юстиция. 1998. № 6—7.

Гальперин И. М. Наказание: социальные функции, прак­тика применения. М., 1983.

Юридическая социология

Дупанов В. К. Наказание в уголовном праве России — принуждение или кара // Государство и право. 1997. № 11.

Карнозова Л. М. Суд присяжных в России: инерция про­фессии и проблема реформирования // Там же. № 10.

Карпец И. И. Наказание: социальные, правовые и крими­нологические проблемы. М., 1973.

Квашис В. Е. Смертная казнь и общественное мнение // Государство и право. 1997. № 4.

Коган В. М. Социальный механизм уголовно-правового воздействия. М., 1983.

Козаченко И. Я. Социально-ценностные ориентиры Уго­ловного кодекса 1996 г. (статья вторая) // Рос. юрид. журнал. 1997. № 3.

Колоколов Н. Смертная казнь глазами судьи // Рос. юсти­ция. 1998. № 7.

Кудрявцев В. Н. Закон, проступок, ответственность. М., 1986.

Михлцн А. С. Способы применения смертной казни: исто­рия и современность // Государство и право. 1997. №1.

Полубенская С. В. Цели уголовного наказания. М., 1990.

Глава 14. Юридический конфликт

§ 1. Юридический конфликт: понятие и особенности

Юридический конфликт является видом социального кон­фликта, рассматриваемого социологами как разновидность взаимодействия между индивидами, группами или института­ми (социальными субъектами). Поскольку взаимодействия бы­вают различных типов, то следует выяснить, какой тип име­ется в виду, когда говорится о конфликте. Исходя из этимоло­гии латинского по происхождению Слова "конфликт", то есть "истолкновение", мы можем обозначить его в качестве типа взаимодействия, предполагающего столкновение социальных субъектов. Однако существуют такие близкие по смыслу по­нятия, как "противоречие", "конкуренция", "стычка". Пояс­ним каждое из них.

В основе противоречил лежат существенные (то есть про­тивоположные по содержанию) различия сторон. Например, различия между бедными и богатыми, свободными и заклю­ченными, грамотными и неграмотными имеют место как в об­разе жизни, так и в жизненных возможностях. Их интересы зачастую также противоположны. Скажем, бедные приветству­ют расширение социальных программ государства, а богатые видят в этом ущемление интересов, так как часть прибыли должна уйти на выросшие налоги. То же самое можно ска­зать о наемных работниках, заинтересованных в повышении зарплаты, и работодателях, для которых зарплата персонала является издержками производства. Противоречия могут раз­виваться и разрешаться без столкновения сторон, лишь наи­более кричащие из них перерастают в конфликт. Так, в ус­ловиях нынешней социально-экономической ситуации в Рос­сии имеют место объективные противоречия между сырье­выми отраслями (прежде всего нефтегазовой промышленно­стью) и ВПК, жителями Москвы и жителями провинции, тру­доустроенными и безработными, власть предержащими и рядовыми гражданами. Хотя уровень их жизни зачастую раз­личается в несколько раз, но конфликта между ними нет.

Юридическая социология

Глава 14. Юридический конфликт

Одни противоречия разрешаются третьей стороной (государ­ством), другие — не созрели до той степени, когда перехо­дят в конфликт. Однако не столь редкой бывает ситуация, когда противоречие не разрешается мирным путем и проис­ходит конфликт.

Таким образом, противоречие и конфликт соотносятся как целое и часть. Многими социологами конфликт трактуется как стадия, наиболее острый момент развития противоречия. Там, где есть конфликт, всегда обнаруживается противоречие. Од­нако, где находит место противоречие — нет фатальной не­избежности конфликта.

Главное в конкуренции — объективное противостояние, необязательно осознанное его сторонами. Конкуренты незави­симо друг от друга прилагают усилия для достижения соб­ственных целей. Но даже когда они становятся явной помехой друг другу, между ними далеко не всегда происходит конф­ликтное взаимодействие. Стороны могут выйти из затрудни­тельного положения сменой сфер сбыта продукции, совершен­ствованием последней, усилением рекламной деятельности, переходом к неосвоенным секторам рынка. Вместе с тем кон­куренция весьма конфликтогенна, поскольку имеется соблазн решить проблему более простым и менее затратным, с точки зрения субъекта действия, способом. Таких способов множе­ство: шантаж, запугивание, порча продукции соперника и др., и когда противоположная сторона наносит ответные действия, разгорается конфликт. Поскольку конкуренция весьма часто перерастает в прямое столкновение оппонентов, некоторые социологи считают ее разновидностью конфликта. На наш взгляд, конкуренция — понятие, охватывающее более широ­кий спектр действий. Она предполагает действия, направлен­ные не только против соперника, но и на преобразования в собственной зоне активности (совершенствование способов привлечения клиентов, расширение услуг и т. п.).

Стычка является следствием спонтанной реакции инди­вида на действия другого (других). Наглядный тому пример — потасовка в переполненном трамвае, когда пассажиры, нахо­дясь в замкнутом пространстве, нечаянно доставляют непри­ятности окружающим. Объективных оснований для конфликта в этой ситуации нет, поскольку для того, чтобы конфликт про­изошел, необходим определенный период времени для его со­зревания, а следовательно, ему должно предшествовать ка-

кое-либо взаимодействие субъектов. Ничего подобного в трам­вайной (и подобной ей) потасовке нет.

Вернемся к характеристике конфликта. В его основе на­ходится осознанное действие, направленное против другого (других). Согласно М. Веберу, действие, которое осознано и направлено на другого, является действием социальным. В этом смысле любой конфликт социален. Почему же производятся действия против других социальных субъектов? В основе каж­дого действия находятся потребности и интересы. Конфликт, очевидно, связан с нереализованными потребностями и инте­ресами, а действия сторон в нем направлены на устранение помех, препятствующих их осуществлению. Объектом интере­сов, по мнению социологов, являются материальные и духов­ные ресурсы, власть, статусы, ценности. Под ценностями по­нимаются идеологические и мировоззренческие установки, взгляды, мнения, убеждения. Люди стремятся к обладанию ресурсами, властью или престижными статусами, отстаивают те ценности, которые, на их взгляд, являются правильными. Однако многие блага дефицитны, а ценности оспариваются или отвергаются другими людьми. Все это суть источники кон­фликтов, поскольку помехами в удовлетворении потребностей и интересов оказываются какие-либо социальные субъекты. Таким образом, социальный конфликт возникает как следствие претензий ряда субъектов на один объект; несовпадения взгля­дов, интересов, целей; осознания этого несовпадения; направ­ленности действий против другой стороны, чтобы воспрепят­ствовать реализации оппонентом его целей и интересов.

Итак, социальный конфликт — вид взаимодействия соци­альных субъектов, при котором действия одной стороны, стол­кнувшись с противодействием другой, делают невозможной реализацию их целей и интересов. Иначе говоря, социальный конфликт есть столкновение сторон (двух или более субъек­тов), обусловленное противоположностью (несовместимостью) их интересов, потребностей, целей, ценностей.

Специфика юридического конфликта. Конфликты имеют место во всех областях жизни общества и его членов: полити­ке, экономике, сфере национальных отношений, семье и т. д. Не является исключением и область права. На первый взгляд, кажется, что для решения проблемы юридического конфлик­та достаточно очертить границы распространения права. Од­нако в социальной жизни мы сталкиваемся с явлениями, юри-

Юридическая социология

Глава 14. Юридический конфликт

дический характер которых не всегда четко выражен. Напри­мер, если отношения между правонарушителем и милиционе­ром носят однозначно юридический характер, то в семейной ссоре юридический элемент может присутствовать в опосре­дованном виде. Другими словами, существуют первичные и вторичные юридические явления. Несомненно, что конфликт в области первичных юридических явлений всегда будет юриди­ческим конфликтом, он от начала и до конца пронизан правоот­ношениями между оппонентами. Например, гражданин спилил дерево в парке и тем самым вступил в конфликт с законом, а реально — с представителем правопорядка. Причина, протека­ние, завершение и последствия этого конфликта будут носить изначально юридический характер. Представители власти при этом должны действовать в рамках полномочий, а виновный — в соответствии с правовой ответственностью.

Совсем другое дело, когда конфликт возникает в сфере вторичных юридических явлений. Здесь отношения между сто­ронами могут носить неюридический характер, а правовой эле­мент либо вообще отсутствует, либо находится на периферии отношений, либо возникает на каком-то этапе взаимодействия. Например, ссора из-за того, какую телепрограмму смотреть, как правило, не доходит до возникновения юридического кон­фликта. В более серьезных семейных конфликтах, приведших супругов к мысли о разводе, уже имеется правовой элемент, который постепенно может оказаться ведущим. Ситуация же, когда мелкая ссора заканчивается тяжкими телесными повреж­дениями, разводом, разделом имущества и т. п., обретает юри­дический элемент на одном из этапов конфликта.

Таким образом, мы видим, что существуют конфликты, носящие юридический характер, и конфликты, содержащие правовой компонент. Справедливо ли те и другие относить к юридическим конфликтам?

Авторы коллективной монографии "Юридическая конф­ликтология" предлагают юридическим считать либо тот конф­ликт, в котором все элементы (мотивация, участники, объек­ты и др.) имеют юридическую характеристику, либо конф­ликт, где правовыми признаками обладает хотя бы один его элемент¹. Они отдают предпочтение последнему и называют

юридическим конфликтом "любой конфликт, в котором спор так или иначе связан с правовыми отношениями сторон (их юридически значимыми действиями или состояниями) и, сле­довательно, субъекты либо мотивация их поведения, либо объект конфликта обладают правовыми признаками, а конф­ликт влечет юридические последствия"¹.

Нам представляется, что данный структурный подход необходимо дополнить процессуальным. Правовой компонент может возникать в ходе конфликта либо после него, а точнее, на завершающей фазе, когда спор разрешается физическим устранением оппонента или иным способом, влекущим юри­дические последствия. Фактически получается, что неюри­дический по происхождению конфликт превращается в юри­дический по последствиям либо по форме протекания. Более того, неюридический по форме конфликт в ряде случаев по инициативе третьих лиц или одного из оппонентов может трансформироваться в юридический. Скажем, спорящие сто­роны не приходят к взаимоприемлемому решению самостоя­тельно и вынуждены обратиться в суд. Преобразование не­юридического конфликта в правовой есть своеобразное юри­дическое логарифмирование конфликта, приведение его к виду, допускающему правовой способ его толкования, ква­лификации, разрешения и преодоления². Следовательно, юри­дический конфликт можно представить в качестве формы протекания или разрешения социального конфликта как в сфере экономики либо политики, так и в сфере семейно-бытовых отношений и т. п.

Грань между юридическим и неюридическим конфликтом весьма тонка. Академик В. Н. Кудрявцев предложил различать два толкования юридического конфликта: узкое и широкое. Согласно узкому толкованию под юридическим конфликтом понимается такой конфликт, все элементы которого носят правовой характер. В соответствии с широким толкованием к юридическому конфликту относится противоборство с нали­чием хотя бы одного элемента юридических отношений, при­чем необязательно, чтобы правовые отношения имелись на каждом этапе развития конфликта. Для нас бесспорным оста-

' См.: Юридическая конфликтология / Под ред. В. Н. Кудрявцева. М., 1995. С. 15.

¹ Юридическая конфликтология. С. 15.

² См.: Юридический конфликт: процедуры разрешения / Под ред. В. Н. Куд­
рявцева. М., 1995. С. 15.

Юридическая социология

Глава 14. Юридический конфликт

ется одно: юридический конфликт (в узком или широком тол­ковании, в сфере первичных или вторичных явлений) влечет правовые последствия для его участников. Следовательно, на завершающей стадии основные элементы конфликта приобре­тают правовой характер. Личные, политические, экономичес­кие и другие отношения при этом переходят в плоскость юри­дических отношений и проецируются таким образом, чтобы соответствовать правовым нормам. Итак, "юридический конф­ликт можно определить как противоборство субъектов права в связи с применением, нарушением или толкованием право­вых норм"¹.