Глава первая

– О чем она говорит? – удивленно спросил Такер.

Байкер покачал головой, не отрывая взгляда от двери. Эта их баррикада того и гляди рухнет! Как он ни старался вслушиваться в то, что слышала Сара, до него доносился только визг трагг, скребущих когтями дверь. И, конечно, их вой и храпение.

– Сара! – окликнул он.

Но она смотрела не на него, а куда‑то вдаль, она видела что‑то за пределами Дома, и взгляд у нее был отрешенный.

– Барабаны! – проговорила она. – Неужели ты их не слышишь?

– Барабаны? – И тут Байкер вспомнил про Ур‑вен‑ту. Сам Байкер ничего не слышал, но раз слышит Сара, значит, Ур‑вен‑та возвращается.

– Квин‑он‑а так творят свое колдовство, – начала объяснять Сара. – Барабанным боем они вызывают… – Вдруг глаза ее округлились, она побледнела – чей‑то знакомый зов коснулся ее мозга. – Пэквуджи! – вскрикнула Сара.

И кинулась к двери. Малыш хоночен‑о‑ке быстро приближался к башне, посылая Саре мысленные призывы. Сара навалилась плечом на шкаф, которым была забаррикадирована дверь, и попробовала сдвинуть его с места.

– Сара! – закричал Байкер. – Ты что, рехнулась?

Он схватил ее за руку, но она вырвалась и снова начала толкать шкаф:

– Там Пэквуджи! Там мой друг!

– Опомнись, Сара! Кроме этих гадин, там никого нет!

Он оттащил Сару от шкафа, тогда она набросилась на него самого. Винтовка выпала из рук Байкера и упала на пол. Такер поспешил к ним, но Байкер вдруг отпрянул от Сары. У нее между пальцами вспыхнули бледные искры. Байкер схватился за грудь. На его футболке задымились прожженные дырки. Не успели они опомниться, как Сара снова кинулась к шкафу и сдвинула его с места. Ненамного, но так, что ей удалось пролезть к двери. Стенки шкафа там, где она их касалась, дымились.

Когда Сара открыла дверь, в башню ворвался адский шум. Перекрывая вой трагг, несся бешеный визг откуда‑то взявшейся дикой кошки. Трагг‑и выли уже от боли. Кошачий визг внезапно перерос в рык медведя‑гризли.

– Сара! – крикнул Байкер, но она уже шагнула в коридор.

Там творилось нечто несусветное. Трагг‑и бросались на огромного медведя, а тот, отмахиваясь гигантскими лапами, раскидывал их в разные стороны. Из его груди вырывалось громоподобное урчание. Шерсть промокла от крови – его собственной и крови его врагов. Он еще держался, но чувствовалось, что скоро под напором трагг сдастся.

Как только Сара вышла в коридор, трагг‑и обратили свои отвратительные морды к ней. Она подняла руки и воззвала к своей «тоу», от напряжения у нее на виске забилась жилка. От пальцев Сары по‑прежнему отлетали искры. Но вдруг первая трагг‑а прыгнула на нее и ударом лапы свалила с ног. Сара ударилась о стену и откатилась в сторону да так и осталась лежать там.

– Ну, прощайтесь с жизнью! – взревел Такер.

Подняв револьвер, он начал стрелять. Первая трагг‑а рухнула на пол, но две следующие за ней застряли в дверях. Вторую Такер тоже застрелил, но третья проскочила в комнату и ринулась на Байкера, поднимавшего винтовку. Чудище занесло лапу для удара, но тут выстрелила Салли. Большой револьвер плясал в ее руке, она промахнулась и, скрипнув зубами, выстрелила еще раз. Пуля попала трагг‑е в плечо, и та завертелась на месте. Байкер, не выпуская винтовки из рук, вывернулся из‑под трагг‑и и ударил ее прикладом по гнусной морде.

– Помогите кто‑нибудь! – звал Такер. – Подержите дверь!

Мэгги и Сэм, подбежав к нему, тоже навалились на дверь, не давая ей распахнуться. Такер стрелял в трагг до тех пор, пока не израсходовал все патроны. Он видел, что медведь в коридоре упал.

– Такер! – вопил Байкер. – Там же Сара!

– Где? – на секунду заколебался Такер, и тут же в дверь, широко распахнув ее, снова ворвались трагг‑и.

Сэм и Мэгги еле устояли на ногах, а Такер схватил первую трагг‑у за лапы и старался опрокинуть ее на пол. Но следом за первой трагг‑ой примчалась вторая. Прогремел выстрел Байкера, и гадина вылетела обратно в коридор.

Не успел Байкер передернуть затвор, как в дверь с воем, размахивая когтистыми лапами, вломилась следующая тварь. Одним ударом она отбросила в сторону Сэма, снеся ему пол‑лица, и повернулась к Мэгги. Выстрел Салли продырявил ей грудь, а Салли кинулась на помощь Такеру. Но он и трагг‑а, стремясь одолеть друг друга, катались по полу, и Салли не решалась стрелять – слишком быстро они менялись местами. Она снова услышала, как грохнул выстрел винтовки Байкера, и бросила взгляд на дверь.

Мэгги сразила еще одну тварь – всадив в нее три пули. Из‑за спины упавшего чудища Салли видела, как терзают трагг‑и медведя, свалившегося у стены в коридоре. А медведь прямо у нее на глазах менял обличье, превращаясь то в волка, то в птицу, то в маленького человечка, то в дикую кошку, то снова в медведя. Но сопротивлялся он все слабее.

Байкер двинулся в коридор, размахивая прикладом винтовки, как дубиной. Раскроил череп одной трагг‑е, замахнулся на вторую. Но та вырвала оружие у него из рук, отшвырнула в сторону и ринулась на Байкера.

Трагг‑а, с которой боролся инспектор, одерживала верх, она вновь подмяла его под себя. Напрягая мускулы, он силился отклониться от челюстей, грозивших перекусить ему горло. Но как только трагг‑а оказалась над ним, Салли сморгнула пот, застилавший глаза, и выстрелила.

Все это время Джеми неподвижно сидел на диване, глядя в пространство. Ни боль от побоев, нанесенных ему Гэнноном, ни вновь начавшаяся атака трагг, ни даже появление Сары не могли оторвать его от внезапно открывшейся ему тайны Дома Тэмсонов.

Дом не был просто зданием с комнатами, крышей, подвалами, садом, бесконечными коридорами, он был сложен не только из камней и дерева. И не только стены и двери защищали тех, кто обитал в нем, – у Дома была защита понадежней. В Доме остались жить души отца и деда Джеми. Они слились с душой Дома.

Сжавшись на диване, углубившись в себя, Джеми как мог старался помочь душе Дома превозмочь боль, раздиравшую и его душу, побороть зло, расползавшееся по коридорам, как раковая опухоль. Времени на то, чтобы постичь, как души отца и деда могли до сих пор жить в камне и дереве Дома, у Джеми не было. Все его силы уходили на то, чтобы выжить, чтобы противостоять проникшему в Дом Злу, снова превратить Дом в тот рай, каким он был до сих пор. Зло должно быть уничтожено! Ни о чем больше Джеми думать не мог.

– Попробуем войти здесь, – сказал Киеран, когда они приблизились к Дому с западной стороны.

Он замахнулся копьем, готовясь разбить стекло, но Ур‑вен‑та его остановил.

– В этом Жилище обитает особый Дух – он защищает Большое Жилище, – сказал индеец. – Я видел, как трагг‑у прожег магический голубой огонь.

А Киерану было ясно, что в Доме идет бой. Он слышал выстрелы, слышал, как воют трагг‑и. До него доносился медвежий рык. Он не чувствовал «тоу» Тома, но если его учитель там, значит, он нуждается в немедленной помощи. Немедленной!

– Защитный Дух Жилища пострадал, – продолжал Ур‑вен‑та. – Нам надо убедить Жилище, что, хотя мы тоже нанесем ему небольшой вред, когда будем проникать внутрь, это только для его же блага. Мы хотим помочь ему. Если не предупредим, Дух может спалить и нас.

И Ур‑вен‑та повернулся к барабанщикам. По его безмолвному приказу дробь зазвучала быстрей. Киеран чувствовал, как творится волшебство – барабанный бой становился все настоятельней. Он не понимал, о каком Защитном Духе говорил Ур‑вен‑та, но ощущал, как что‑то откликнулось, когда старый шаман послал Дому свой молчаливый призыв.

Джеми вдруг выпрямился. Его пульс застучал в ритме барабанов, а барабанный бой, казалось, говорил:

– Просим впустить нас!

Души Дома и Джеми, объединившись, искали, откуда исходит этот зов, и вышли на рате‑вен‑а. От барабанного боя стихала боль, нанесенная атакой трагг, боль, причиненная Злом, бродящим по коридорам. Барабанный бой вселял надежду.

– Входите! – ответили вместе души Джеми и Дома.

Окно перед Киераном вдруг само распахнулось. Он оглянулся на Ур‑вен‑ту, тот кивнул, и Киеран перемахнул через подоконник. За ним последовали другие. Пробежав через комнату, Киеран распахнул дверь в коридор и увидел кишащих в нем трагг. Хромая, он двинулся к ним, волки Ха‑кан‑ты бежали рядом. Киеран издал боевой клич, и как только первая трагг‑а повернула к нему морду, он метнул в нее копье, оно вонзилось ей в бок, и тут Киеран сообразил, что сам остался безоружным. Еще две трагг‑и оглянулись на нового врага. «Ну и дурак же я! – подумал Киеран. – Что же теперь будет?»

– Ложись! – крикнул кто‑то сзади.

Киеран упал на пол, и над ним словно пронеслась молния. Трагг‑и вихрем промчались мимо него. Одна упала на Керана, но он воззвал к своей «тоу», и не успела тварь коснуться его, как он сжег ее магическим огнем. А он‑то думал, что безоружен! Не похоже! На него набросились сразу две трагг‑и. Когти одной разорвали ему плечо. Не успел он покончить с первой, как вторая исполосовала ему бок, но ее растерзали волки Ха‑кан‑ты.

Киеран, шатаясь, поднялся на ноги и двинулся к дверям, но тут же грохнулся на пол. Пострадавшая нога отказывалась служить ему. От боли Киеран не в силах был держать свою «тоу» наготове, не мог вызывать магический огонь. Он увидел, что Зимний Брат неподвижно лежит рядом с ним, его серебристая шкура залита кровью. Летний Брат, тихо и грозно рыча, прихрамывая, встал перед открытой дверью, загородив собой Киерана. Киеран приподнял голову и увидел, что через порог вваливается еще одна трагг‑а.

Такер сбросил с себя тушу трагг‑и, застреленной Салли, и, кряхтя, поднялся на ноги. Он увидел, как борется со своей трагг‑ой Байкер и как трагг‑а сама отскакивает от него, словно обожженная. Тут взгляд инспектора упал на пояс Байкера, за который была заткнута тотемная палочка Ур‑вен‑ты. Оба они в этот миг поняли, как она им важна.

Из коридора донесся чей‑то крик. «Это кричит человек, – подумал Байкер, – не чудище». Он вытащил из‑за пояса тотемную палочку и, держа ее перед собой, вышел в коридор. Трагг‑и, рыча, окружили медведя. У стены Байкер увидел лежащую на полу Сару, потом до него снова донесся крик. Байкер обернулся.

В конце коридора столпились люди, по всей видимости индейцы. Трое, нет, четверо стояли впереди, за ними виднелись остальные. Передние протягивали вперед руки, и Байкер сообразил, что сейчас будет. Он успел упасть на пол, и заряд энергии, сжигающей трагг, пронесся над ним.

Он услышал, как позади него к двери, ведущей из комнаты в коридор, подходит Такер, и закричал:

– Назад!

Такер попятился, а Байкер пополз к тому месту, где лежала Сара. Что на нее нашло? Из‑за нее все они чуть не погибли! Он вдруг вспомнил, как она кричала что‑то о своем друге. Кого она имела в виду? Индейцев? Или?.. Он поглядел на медведя и увидел, что это вовсе не медведь. Вдруг он превратился в орла с повисшими крыльями, потом в рысь, глаза которой уже затягивала смертельная пленка, а потом в странного маленького человечка – лицо у него было создано для смеха и улыбок, но сейчас оно перекосилось от боли. Весь израненный, странный человечек истекал кровью.

Большая часть трагг мгновенно бросилась в конец коридора на вновь пришедших. А те, кто остался на месте, не рисковали приближаться к Байкеру, боясь его тотемной палочки. Байкер кинул взгляд на Такера, но только хотел призвать его на помощь, как заметил, что Сара пошевелилась. Бросившись к ней, он увидел, что она силится оторваться от пола и подняться на ноги. С минуту она всматривалась в Байкера ничего не понимающими глазами, потом ее взгляд упал на маленького человечка, и она испустила долгий стон.

Прижимая одну руку к голове, Сара поползла туда, где лежал Байкер, проползла мимо него и прижалась щекой к щеке маленького человечка. Из ее глаз струились слезы. С трудом оторвав кусок штанины, она пыталась перевязать самую страшную рану на его теле.

– Давай я помогу тебе, – сказал Байкер, не спуская бдительного взгляда с ближних трагг. – Перенесем его в башню.

Сара молча кивнула.

Пэквуджи смотрел на нее. Он прерывисто, хрипло дышал.

– Мы задали… им перца! Правда?

– Да, Пэквуджи! – сквозь слезы подтвердила Сара. – Да! Только не двигайся! Сейчас мы…

– С Рыжеволосым… мы… подружились.

– Не разговаривай, Пэквуджи! – прошептала Сара. Она положила его голову себе на колени и умоляюще посмотрела на Байкера, потом глаза ее снова обратились к Пэквуджи.

– Я его вижу… в Стране Дальнего Грома… Он протягивает ко мне… руки… – с трудом выговорил он.

Байкер бережно поднял человечка, удивляясь, как он, такой легкий, мог только что быть медведем.

– Осторожней! – сказала Сара, поднимаясь одновременно с Байкером и не отводя глаз от Пэквуджи. – Он… он…

«Хей! Прощай, до новой встречи!» – прозвучала в ее мозгу последняя мысль Пэквуджи.

Сначала она почувствовала, как ускользнула его душа, потом увидела, как потухли глаза.

– Нет! – воскликнула Сара, гладя его щеку. – Нет! Нет!

Вдруг что‑то у нее внутри щелкнуло. Та сила, которую она призывала, выбираясь из башни в коридор, сила, которая покинула ее, когда на нее налетели трагг‑и, отчего им удалось опрокинуть ее, теперь приливала к сердцу. У Сары загорелись глаза. Огонь, вспыхивая на ладонях, заискрился на кончиках пальцев.

Байкер отшатнулся к стене, а Сара метнула огонь в оставшихся трагг. Пока последняя из тварей не упала мертвой или не бросилась прочь из Дома, Сара прожигала их насквозь, но потом упала на колени, и огонь в ее руках погас.

– Вот это да! – воскликнул вышедший в коридор Такер. – Хорошо бы она заранее нас предупреждала, когда на нее такое найдет.

– Тихо! – резко оборвал его Байкер.

Он опустил свою невесомую ношу на пол и вернулся к Саре.

– Он всегда стремился помочь мне, – проговорила она сквозь слезы.

Байкер не знал, что сказать ей в утешение. Он посмотрел на тело Пэквуджи и вздрогнул. Мертвый человечек задрожал, стал прозрачным и исчез. На месте, где он лежал, остался только мешочек с талисманами. Байкер поднял его, взвесил в руке. Внутри что‑то позвякивало.

– Сара, – позвал Байкер.

Но Сара, захлебываясь рыданиями, не слышала его. Он сунул мешочек в карман ее платья и привлек девушку к себе, не зная, чем ее утешить. Слишком о многом ему приходилось заботиться. Байкер посмотрел в конец коридора. Похоже, еще одна схватка выиграна. Но война продолжается.

Киеран пытался подняться на ноги. Зимний Брат грозно рычал. Трагг‑а, задержавшаяся в дверях, будто ухмылялась. Только она собралась сделать шаг в комнату, как шерсть на ней запылала и гадина рухнула на пол. Внезапно наступила полная тишина, нарушаемая только рыданиями Сары.

Стиснув зубы, Киеран заковылял к двери. Поглядев направо, он увидел двоих мужчин. Один стоял неподвижно, другой утешал плачущую девушку, в которой Киеран с изумлением узнал Сару. Он понял, в чем ее горе, увидев распростертое тело Пэквуджи, и едва не задохнулся от изумления, когда это тело вдруг затуманилось и исчезло. Киеран не мог вспомнить никого из двоих мужчин, но тот, у которого был револьвер, очевидно, узнал его. Впрочем, это не имело значения. Важно было другое…

Он посмотрел в конец коридора и увидел Ха‑кан‑ту. Одна ее рука безжизненно висела вдоль тела, платье было разорвано и пропиталось кровью. Святая Мария! Только бы это была не ее кровь!

Ха‑кан‑та подошла к нему, и они неуклюже обнялись. В глазах ее стояли слезы, но она дала им волю, только когда уткнулась лицом в здоровое плечо Киерана.

– Всех поубивали, уцелели только трое, – звенящим от горя голосом сказала она. – Десять моих родичей полегли мертвыми, Киеран! Как я посмела просить их о такой помощи!

– Мы сами решили прийти сюда! – сказал приблизившийся к ним Ур‑вен‑та.

У него раны тоже сочились кровью, и он тяжело опирался на копье Киерана. За ним стояли еще двое переживших этот бой. Оба были ранены. Ур‑вен‑та дотронулся до плеча Ха‑кан‑ты.

– Мал‑ек‑а все еще жив, – проговорил он. – Я чую это. Он где‑то рядом. В Жилище. Сражение еще не кончилось.

– Смотри, как тяжело нам достался бой с его трагг‑ами, – возразила Ха‑кан‑та. – Как же мы можем надеяться выстоять против него?

– Трагг‑и напали на них с двух сторон, – пересказывал Киеран собравшимся в башне то, что узнавал от Ур‑вен‑ты. – Рате‑вен‑а приняли на себя атаку той стаи, с которой сражались вы, а в это время из другого коридора на них налетела вторая стая. Вот тогда‑то большинство… вот тогда‑то мы и потеряли своих родичей.

Сейчас на втором этаже башни в гостиной у Сары сидели все защитники Дома. Рядом с Киераном уцелевшие рате‑вен‑а молча возились со своими ранами и, напрягаясь, следили за разговором, подробностей они не улавливали, но смысл понимали. Если бы хироки, то есть безрогие, умели читать мысли других, можно было бы вести общую безмолвную беседу.

Такер сидел у дверей, выходящих на лестницу. С револьвером на коленях он слушал рассказ Киерана, следил за лестницей и промывал глубокую ссадину на плече Мэгги. Байкер и Салли, тесно прижавшись друг к другу и взявшись за руки, сидели на диване и тоже внимательно слушали Киерана. Время от времени Байкер поглядывал на Сару, стоявшую на коленях рядом с серебристым волком, положив руку ему на спину. Когда волк вошел в комнату, она вздрогнула, но сейчас они казались старыми друзьями. Видно, их сроднили тяжелые потери. Ведь в Дом поначалу вошли два серебристых волка. А уцелел один.

Тело Сэма осталось внизу – он умер сразу, не успев упасть. Джеми пришлось нести наверх чуть ли не на руках. Его посадили в большое легкое кресло, и он так и сидел в нем, ни с кем не разговаривая.

– Что нам делать дальше? – спросил Байкер, поглядев на Сару. – Еще одной атаки мы не переживем.

– Если мы не разделаемся с Мал‑ек‑ой, – просигналил на пальцах Ур‑вен‑та, – мы не увидим рассвета!

Байкер согласно кивнул. «Замечательно! Всего‑то и требуется – спуститься и прикончить этого демона, или кто он там есть, этот проклятый Мал‑ек‑а. И тогда мы свободны! Что может быть проще?»

Правда, половины из них не осталось в живых, а часть пропала, Дом наводнен трагг‑ами. Интересно, что сталось с теми, кто не сумел пробиться в башню? На Гэннона и второго бандита Байкеру было наплевать, если их добили трагг‑и, тем лучше, не надо самому с ними возиться. О старике Хенгуэре он тоже не намерен беспокоиться, ведь из‑за него развязалась эта бойня, так что пусть сам из нее и выбирается. Байкера заботили Фред и доктор Тропман. Скорей всего, они уже мертвы, но кто знает… Хуже, если они там одни, отрезанные ото всех…

– Где этот Мал‑ек‑а? – спросил Байкер и написал свой вопрос пальцами.

Ур‑вен‑та пожал плечами. Он хотел что‑то сказать, но тут, ко всеобщему удивлению, заговорил Джеми.

– Он в восточном крыле. Не знаю… что он делает. – Джеми наморщил лоб, стараясь сосредоточиться. – Трудно сказать. Там так темно.

Такер и Байкер переглянулись. Инспектор вопросительно поднял брови, но Байкер только пожал плечами.

– Джеми, – сказал он, – а Фреда вы видите? Или кого‑нибудь еще?

– Гэннон и Шевье погибли, – произнося эти имена, Джеми заговорил резко. – А Том… Я не вижу… Тома. Доктор Тропман тоже умер. А Фред в саду.

– Он жив?

– Жив.

– Так, – подвел итоги Байкер, – значит, Мал‑ек‑а в восточном крыле. Будем ждать или нападем на него?

– Хм… Джеми, – прочистил горло инспектор, – а как там насчет этих… дьявольских отродий?

– Рыщут по коридорам. В основном по первому этажу.

– Близко от нас?

– В коридоре под нами их много.

Внимательно прислушиваясь, Такер посмотрел на лестницу. Да, снизу доносилось шарканье. Он поднял с колен револьвер, и Мэгги отодвинулась. Инспектор снова посмотрел на Джеми – что‑то с ним стряслось, помимо того, что он пострадал от жестоких побоев. У всех жильцов Дома вдруг пооткрывались какие‑то неестественные «силы», словно они черпали их из деревянной обшивки стен. Того и гляди, и у Байкера вырастут крылья! А вдруг?

– Тише! – скомандовал внезапно Такер. – Кто‑то идет по лестнице.

Байкер молнией перелетел комнату, держа в руке револьвер, который он одалживал Салли.

– Это не трагг‑а, – сказал он. – Это Том Хенгуэр.

Киеран поднялся, его сердце учащенно забилось. Байкер сбежал вниз помочь старику. Одежда висела на Томе клочьями, спина взмокла от пота и крови, глаза глядели затравленно. «Ну, хотя бы живой!» – подумал Киеран. Он помог старику одолеть последние ступеньки и усадил его на диван рядом с Салли. Когда Том вошел, Ха‑кан‑та и Ур‑вен‑та посмотрели друг на друга. Их души потянулись к вошедшему, но впустую, ответа не было.

– Как он смог избавиться от преследования Мал‑ек‑и? – пробормотал Ур‑вен‑та, вид у него был встревоженный.

Том оглядел собравшихся.

– Киеран! – воскликнул он, увидев своего ученика. – Да неужели это ты? Слава всем живущим богам, ты цел!

– А с вами‑то что было? – спросил Байкер. – Вы же два дня лежали труп трупом?

– Два дня?

– Ну да! Два дня назад вы, избитый и окровавленный, ввалились к Джеми и полностью отключились. Только бормотали иногда что‑то. Что с вами было?

– Неважно! – прервал его Такер. – Скажите, вы можете его убить?

– Убить? Кого?

– Мал‑ек‑у, – пояснил Киеран.

– Хотя бы объясните, кто это? – добавил Байкер.

Том вздохнул. Он провел рукой по лбу и внезапно словно стал меньше ростом.

– Он воплощение Зла. Но убить его я не в силах. Я слишком слаб. В этой комнате никто не может тягаться с ним… – Внезапно его взгляд остановился на Саре, он не сводил глаз с ее руки. На пальце Сары блестело золотое кольцо Талиесина. – Боже! – вскричал Том. – У нас есть надежда! Вот же кольцо барда!

Сара подняла глаза и как будто только сейчас заметила Тома. Она встречала его раньше, когда он заглядывал к ним в лавку, а здесь узнала по фотографии, которую недавно показывал ей Такер. Она с усилием оторвалась от горестных мыслей и машинально потянулась своей «тоу» к учителю Киерана. Но и ее, так же как раньше рате‑вен‑а, удивило, что ответа она не получила.

– Кто ты? – спросила Сара. – Мои глаза видят тебя, но моя «тоу» не встречает в тебе отклика.

Сначала Том казался растерянным, потом понимающе кивнул.

– Я не могу даже на миг убрать от моей «тоу» защиту, – объяснил он. – Меня преследует Мал‑ек‑а. Если я ослаблю защиту, он тут же набросится на нас. А нам необходимо продумать, как мы будем сражаться с ним. Раз у нас есть кольцо, у нас есть шанс на победу!

– Ослабь свою защиту хоть на секунду. Пусть отзовется твоя «тоу», – попросила Сара. – Мал‑ек‑а все равно уже в Доме.

«И зачем ей это надо? – подумал Байкер. – Что она к нему придирается?!» Он постарался поймать взгляд Ур‑вен‑ты и, когда ему это удалось, просигналил индейцу: «Помоги сделать так, чтобы она нам не мешала!»

– Ты сошла с ума? – сказал Том. – Неужели мы упустим такой шанс?

– Я тебе не доверяю! – заявила Сара.

У Байкера упало сердце. Он совсем отчаялся, когда и Ур‑вен‑та знаком показал ему, что не станет выполнять его просьбу.

– Сара! – начал Байкер.

– Мы же ничего о нем не знаем, – повернулась к нему Сара. – Только то, что все эти беды случились из‑за него.

Том прищурился, но промолчал.

– Все из‑за него, – продолжала Сара. – Он навлек несчастье на всех, кого я люблю. Боже мой, Байкер! Какие гарантии, что он – не это зло? И ведь я прошу у него не многого – пусть докажет, что он – это он – всего‑навсего…

– Вы не понимаете… – сделал к ней шаг Такер.

Но Сара повернулась к рате‑вен‑а.

– Что вы почувствовали, когда потянулись к его «тоу»? – спросила она Ха‑кан‑ту.

– Ничего, Куничка, там пусто.

Сара вздрогнула, услышав, что Ха‑кан‑та называет ее так, как ласково прозвала ее Мэй‑ис. Правда, в этом нет ничего удивительного, ведь Ха‑кан‑та – внучка Мэй‑ис.

– Ты меня поддержишь? – спросила Сара Ха‑кан‑ту.

– О чем они говорят? – спросил Киерана Такер.

Киеран покачал головой, ему хотелось услышать ответ Ха‑кан‑ты.

– Никто не станет заставлять тебя отдать кольцо против твоей воли, – сказала индианка.

Киеран собрался возразить ей, но промолчал. Он переводил взгляд с Ха‑кан‑ты на Тома, не зная, на чью сторону встать. Он любил обоих. Но Том однажды уже ошибся, серьезно ошибся.

– Почему это кольцо так нужно? – спросил он у Тома.

– Если кольцом завладеет Мал‑ек‑а – ничто не сможет его остановить. Если же обратить силу этого кольца против Мал‑ек‑и – обратить умеючи, – тогда он погиб.

Сара вздохнула. Неужели она заблуждается? Она нервничает и полагается только на интуицию. У нее нет оснований подозревать в чем‑то Тома. С другой стороны, основания, пожалуй, все же есть. Ведь Том большую часть жизни преследовал человека, которого она любит. Но если можно использовать кольцо в борьбе с Мал‑ек‑ой…

– Я сама обращу силу кольца против него! – сказала Сара.

– Не глупи! – резко прикрикнул Том. – Кольцо имеет силу только в руках того, кто знает, как им пользоваться. Будьте так добры, – обратился он ко всем собравшимся, – убедите ее! Кольцо – наш единственный шанс! С ним я смогу одолеть Мал‑ек‑у. Если мы не воспользуемся этим шансом, мы обречены!

– Отдайте ему кольцо, Сара! – попросил Такер.

Байкер нахмурился. Ему хотелось бы быть для Сары поддержкой. Но она явно сбрендила. Хотя так думать было несправедливо. Он расценивал ее теперешнее поведение, исходя из того, какой он знал ее раньше. Но она стала другой. Она изменилась. Повзрослела. Сделалась более властной. И потом, та Сара, которую он знал, не могла источать огонь из кончиков пальцев.

– Оставьте ее! Не вмешивайтесь! – сказал он Такеру.

– Не вмешиваться? Да вы что, Байкер! У нас не остается времени! Или она сама отдаст кольцо, или мы отнимем его у нее и отдадим Тому.

Байкер глядел то на Сару, то на Такера. Он видел, что она стиснула зубы, и посмотрел на ее руки – не блеснули ли искры. Но руки Сары были сжаты в кулаки. А что там блестит внутри – кольцо или огонь? Поди знай!

– Киеран! – вдруг окликнула своего возлюбленного Ха‑кан‑та. – Что с нами? Почему мы спорим друг с другом, когда у нас общий враг?

Киеран не успел ей ответить, как подал голос Байкер.

– Как это вы вдруг оказались в полном порядке? – спросил он Тома. – А ведь несколько часов назад лежали как труп? Да вас даже взрыв бомбы над головой не оживил бы!

Том устало опустил веки, потом посмотрел прямо в глаза Байкеру:

– Тебе кажется, что я «в полном порядке»?

– Хватит препираться, – заявил Такер. – У нас появился шанс расправиться с врагом. Давайте используем его, иначе…

– Что – иначе? – круто повернулся к нему Байкер.

Такер потянулся к револьверу. Байкер тоже. Но не успели они взвести курки, как из рук Ур‑вен‑ты заструился бледный свет, и противники опустили оружие. Оба повернулись к старому шаману: Такер угрожающе, Байкер удивленно. Индеец положил руку на плечо Сары.

– Ты позволишь мне говорить твоими устами? – спросил он ее на языке рате‑вен‑а.

Сара поколебалась, затем вызвала на помощь свою «тоу». «Тоу» старика шамана сразу отозвалась на ее зов. Услышав тихое биение барабана, никогда не умолкавшее в душе Ур‑вен‑ты, Сара поняла – ему можно верить. Она протянула ему руку, и он заговорил ее устами:

– Меня зовут Ур‑вен‑та – я из барабанщиков Медведя. Кто‑нибудь хочет лишить меня права сказать свое слово? – Он помолчал, потом продолжил: – Нелегко просить от тебя доказательств, Том. Но и я, и мои люди тоже требуем их, иначе мы сейчас же покинем вас. Тебе нечего бояться, – продолжал он, обращаясь к Тому. – Мы закроем Мал‑ек‑е доступ к тебе. Он в твою «тоу» не проникнет. Мы же барабанщики, а не малые дети.

Наступило долгое молчание.

– Согласен, – сказал Том. – Мне от вас нечего прятать. Боюсь только, что ваши старания прикрыть меня будут напрасны, он в меня проникнет. Но если для того, чтобы нам всем спастись, надо предъявить доказательства, кто я, – я согласен пойти на риск. Только предупреждаю еще раз – Мал‑ек‑а гораздо страшнее, чем вы можете себе представить. Я действительно боюсь, что, стоит мне только чуть ослабить мою защиту, он проникнет в меня и умертвит вас.

– Неужели мы настолько слабее тебя, Тома‑Хенг‑ар? Нас же четверо – нет, с твоим учеником даже пятеро. Неужели нам не удастся то, что до сих пор удавалось тебе?

– Я вас предупредил, – сказал Том. – Если вам не повезет, мы все обречены!

– Боже мой! – вскричал Такер. – Нет у нас времени играть в эти игры! Байкер, ну хоть ты опомнись! Помоги мне!

Байкер опустил взгляд на свою винтовку. До руки инспектора дотронулась Мэгги, она почувствовала, как он напряжен.

– Не командуй, Такер, – тихо проговорила она. – Ты больше ни за что не отвечаешь и не несешь ответственности за то, что здесь творится. Ты так же бессилен, как и все. Пусть Том докажет свою правоту.

«Вот в чем дело!» – понял вдруг Такер, выслушав ее. Он привык за все отвечать, нести всю ответственность на себе. Но сейчас, здесь он не знает, за что взяться. Рядом с ним нет даже Тропмана, с чьей помощью можно было бы придать какой‑то смысл происходящему. «Боже мой! Тропман!»

– Ладно, – сказал он, отходя в сторону. – Делайте что хотите!

Том кивнул, вышел на середину и протянул вперед руку. К нему придвинулись рате‑вен‑а. Одна из них осталась у дверей наблюдать за лестницей, но ее «тоу» помогала ее сородичам. Трое других окружили Тома и Сару.

– Киеран! – позвала Ха‑кан‑та.

Он рад был бы отказаться, ему не хотелось принимать участие в проверке своего учителя, но он понимал, что должен присоединиться к остальным. Подойдя к ним, он отпустил свою «тоу», и она слилась с «тоу» остальных. На поясах рате‑вен‑а вдруг появились барабаны, и комнату наполнила их ритмичная дробь. Подавив дрожь, Сара протянула Тому правую руку, но он покачал головой.

– Дай руку, ближнюю к сердцу, – сказал он.

Опустив правую руку, Сара вытянула вперед левую. Она помнила, что случилось, когда она прикоснулась таким образом к Киерану. С рате‑вен‑а и Талиесином ощущение было другое. Наверное, потому, что у них был иной Путь. А как она выдержит слияние с «тоу» этого странного маленького старика? Он же был ее врагом, во всяком случае, врагом ее возлюбленного. Не погубит ли ее соприкосновение с тем, что он в себе носит? Но вот пальцы Томаса сомкнулись на ее руке, накрыли кольцо – кольцо Талиесина, и мозг Сары обволокла тьма.

– Кольцо мое! – вырвался из уст Тома хриплый крик, а за ним раздалось чудовищное насмешливое шипение.

У Сары застыла кровь в жилах. Она глядела на Тома, но перед ней стоял уже кто‑то другой, совсем не наставник Киерана. Этот Том Хенгуэр был его темной тенью, чудовищем, которое однажды приснилось ей в страшном сне. Сара хотела закричать, но голос ее не слушался. Она потянула к себе левую руку, но рука не повиновалась ей.

– Мне только и надо было коснуться кольца, – объявил Мал‑ек‑а. – А твою руку я повешу себе на грудь в память о драгоценном даре, который ты мне вручила.

Date: 2015-09-24; view: 312; Нарушение авторских прав