Глава пятая. «Бьюик» Такера возглавлял процессию из трех машин, остановившихся перед одним из входов в Дом Тэмсонов на Паттерсон‑авеню

«Бьюик» Такера возглавлял процессию из трех машин, остановившихся перед одним из входов в Дом Тэмсонов на Паттерсон‑авеню. Перед тем как выйти из машины, инспектор заметил, что Коллинз вытаскивает свой кольт сорок пятого калибра из кобуры, висящей у него под мышкой, и покачал головой.

– Будем разбираться, не горячась, – сказал Такер. – Если сможем. Меньше всего нам нужно, чтобы вокруг нас собралась толпа.

Коллинз пожал плечами и вернул кольт в кобуру. Он закурил «Пэлл Мэлл» и последовал за Такером туда, где над телом, прикрытым одеялом, стоял на страже констебль Уорн. Двое фельдшеров из конной полиции уже принесли носилки из фургона, следовавшего за машиной Такера, и положили их рядом с трупом. Еще двое констеблей вылезали из третьей машины.

– Подождите, – обернулся Такер к фельдшерам. Он взглянул на Уорна. – Рассказывай с самого начала.

– Да особенно рассказывать нечего, инспектор, – ответил Уорн. – Все произошло часов в девять. Я делал обход, чтобы размяться, проверял двери на улице О'Коннор. А когда возвращался к машине, это, – он кивнул на тело, – это… просто… даже не знаю, как сказать… Это вдруг взялось неизвестно откуда. Я подбежал, решил, что парня, наверное, выбросили из окна с верхнего этажа, и вдруг увидел…

У Уорна слегка напряглось лицо, и Такер понял, что творится у констебля в душе. Хоть и привыкаешь к такой работенке, все равно что‑нибудь да случается, от чего тебя выворачивает наизнанку… Вот как вчера, когда принесли тело Томпсона… Такер подумал, что забьет тревогу, когда такие случаи перестанут на него действовать.

– И что ты увидел? – мягко спросил Такер.

Уорн нахмурился:

– Вы когда‑нибудь видели останки человека, истерзанного медведем, инспектор?

Коллинз встал на колени около трупа и уже взялся за угол одеяла, но Такер остановил его:

– Кто‑нибудь был рядом? Свидетели? Кто‑нибудь из прохожих?

– Улица была пуста, – сказал Уорн. – Если бы я не понимал, что такого быть не может, я бы сказал, что тело вдруг взялось ниоткуда.

Такер вздохнул:

– Похоже… С кем‑нибудь в Доме разговаривал?

– Только через дверь. Они сказали, что ни с кем, кроме вас, говорить не будут. Тогда я попросил одеяло, и они выбросили мне его.

Такер посмотрел в один конец улицы, в другой, взглянул на тело. Взяв себя в руки, он кивнул Коллинзу. Коллинз стянул одеяло, и Уорн отвернулся. Все долго молчали. Наконец Такер выругался:

– Черт побери, Уорн! Ты что, решил подшутить над нами?

– Инспектор?!

Уорн взглянул на труп и поднял глаза на Такера. Тело выглядело так же, как когда он прикрывал его одеялом. Голова свернута, грудная клетка открыта, внутренности вывалились на тротуар. Но Такер… Лицо инспектора являло собой застывшую маску. Он сделал шаг вперед и неожиданно ударил по трупу ногой. Когда башмак инспектора коснулся тела, Уорн содрогнулся и почувствовал, как к горлу подступает съеденный завтрак. Он начал что‑то говорить, но заметил, что по телу пробежало какое‑то слабое мерцание. Вместо внутренностей от удара из него вылетели комки грязи и сучья. Там, где был труп, осталась лишь беспорядочная куча веток и сырых листьев, кое‑как слепленная уже подсохшей глиной, чтобы придать ему форму человеческого тела.

Уорн не сводил глаз с того места, где произошла эта трансформация. Там, где надлежало быть голове, злобно улыбалось, словно издеваясь над ним, карикатурное лицо, составленное из мокрых листьев.

– Инспектор, – глухо начал Уорн, – я клянусь… клянусь вам…

Такер внимательно посмотрел на констебля. Его недоумение было вполне искренним. Либо Уорн был лучшим из всех известных Такеру актеров, либо он был твердо убежден, что караулит изуродованное тело. Инспектор повернулся к Дому и заметил, как в окне напротив них дрогнула занавеска. Он вспомнил записку, оказавшуюся у него на столе. Что за гнусная игра тут происходит?

– Клянусь, – продолжал тупо повторять Уорн.

Такер кивнул. Уорн видел то, что видел. Он этому поверил.

– Отвези Уорна в управление, – приказал Такер Коллинзу, – да помоги ему составить отчет. А потом отправь домой. – И, обратившись к фельдшерам, добавил: – А вам, ребята, здесь делать нечего.

Фельдшеры, пожав плечами, подняли носилки и вернулись с ними в фургон. Два констебля из третьей машины ждали приказаний.

– Вам тоже, – сказал им Такер.

– Вы пойдете в Дом? – спросил Коллинз.

– Да. – Голос Такера был не менее мрачным, чем его лицо.

– Может, вам не стоит идти одному… – начал Коллинз, но Такер оборвал его.

– Доставь Уорна в управление, идет? А с Джеми Тэмсом я разберусь.

Коллинз, видно, хотел что‑то добавить, но, пожав плечами, закурил сигарету и подтолкнул Уорна к машине, припаркованной в конце квартала. Такер подождал, пока они дойдут до машины и пока разойдутся остальные, потом повернулся к Дому Тэмсонов. Его револьвер тридцать восьмого калибра приятно постукивал по бедру, но Такер не думал, что он ему пригодится. Услышав, что машины отъехали, он направился ко входу в дом.

Байкер поправил занавеску и с ошеломленным лицом повернулся к Джеми.

– Нас надули, – заявил он.

– Что ты хочешь сказать?

– Хочу сказать, что никакого трупа там нет. Просто куча веток и грязи.

– Но ведь мы оба видели его.

Байкер потер лицо:

– Я знаю. Знаю, что видели. Знаю, что несколько часов назад весь дом сотрясался, будто из него изгоняли нечистую силу… Но уверяю вас, Джеми, ваш инспектор Такер ничего не найдет. Я хочу сказать, что на дверях даже царапины не осталось, а уж раз и труп пропал…

– Господи! Он ведь решит, что мы все придумали!

– Не понимаю, – сказала Салли.

– Чего ты не понимаешь?

– Но ведь должен же быть кто‑то, кто заметил, – сказала она. – Кто‑нибудь из соседей или из тех, кто проезжал мимо. Ведь небо потемнело, а то, как трясется дом, наверняка слышала вся улица.

Байкер пожал плечами и повернулся к окну.

– Вон он, идет сюда, – возвестил Байкер и взглянул на Джеми. – Пригласим его войти?

Джеми неохотно кивнул.

Когда дверь открылась и Такер увидел перед собой пять бледных лиц, он сразу перестал сердиться. Происходит что‑то скверное. В этом нет сомнений. Но интуиция подсказывала Такеру, что ни Джеми Тэмс, ни окружающие его сейчас люди не имеют к этому никакого отношения. Во всяком случае, не они всё это устроили. Тем не менее они все‑таки как‑то связаны с этим. Связаны, черт бы их побрал, никуда не денешься!

– А, инспектор, – начал Джеми, отступая от двери.

Такер кивнул в знак приветствия. С Тэмсом он уже был знаком, но это был совсем не тот шумный человек, какого он видел вчера. Его словно выжали. Остальные представляли собой довольно пеструю компанию, что вполне можно было ожидать после досье, которое Такер внимательно просмотрел. Байкер – это, наверное, Глен Фарли. Женщина?.. И еще два человека, у одного неумело перевязана голова.

– Вы хотели поговорить со мной? – обратился Такер к Джеми.

– М‑м… да, – смутился Джеми. Он совсем не так представлял себе эту встречу. Он ждал, что в дом ворвутся пятнадцать полицейских, наденут на всех наручники и поволокут в какую‑нибудь каталажку для особо опасных преступников.

– Кто эти ваши друзья? – спросил Такер.

Джеми, неловко представив всех, остался стоять у двери, не зная, с чего начать. Почувствовав его полную растерянность, Байкер заговорил сам.

– У нас проблема, инспектор, – сказал он. – Объяснить ее довольно трудно.

– Тебя зовут Байкер, правда?

Байкер кивнул.

– И ты гонял с «Драконами дьявола»?

– Ну, это было давным‑давно.

– Знаю.

«Господи, – подумал Байкер, – если ты все знаешь, тогда чего ради задаешь вопросы?»

– В этом участвовали все, кто здесь присутствует? – спросил Такер.

Байкер покачал головой:

– Только я и Джеми.

– А мисс Кенделл? Она где?

– Это часть проблемы.

Такер кивнул:

– Ладно. Почему бы нам с тобой и мистером Тэмсоном не пройти куда‑нибудь, чтобы немного поговорить? А вы, – обратился он к Салли, Фреду и Сэму, – побудьте поблизости, идет? Я хочу сказать, что вы можете заняться своими делами, только не выходите из дома. Я, может быть, и с вами побеседую.

Байкер и Джеми переглянулись. Байкер думал, что ими займутся двое полицейских, один будет играть роль доброго парня, а другой – злого. Интересно, кого играет Такер? Или он собирается сыграть обе роли? Зная, о чем они должны рассказать ему, Байкер не заглядывал далеко вперед. Он и так знал, чем все кончится: сидеть им за решеткой, ведь кто поверит в историю, которую им придется рассказать? А известные инспектору его подвиги времен «Драконов дьявола» только усложняют дело.

Они удалились в кухню, и там, за кофе, Джеми рассказал Такеру все, что знал. Когда он дошел до утреннего нападения на Дом, рассказ продолжил Байкер и закончил его на появлении инспектора. Рассказывая, они не спускали глаз с Такера, стараясь по его лицу понять, как он к этому относится. Инспектор заговорил, только когда Байкер закончил свой рассказ.

– Вы нарисовали замечательную картину, – сказал он. – Неужели ни один из вас не подумывал о том, чтобы переехать в Голливуд? С вашим воображением вы могли бы…

– Клянусь, все это правда.

Такер вздохнул:

– Я устал от этих слов. Любой жалкий подонок, любая девка, стоит их только задержать, готовы тут же поклясться в чем угодно, считая, что их отпустят.

«Ну вот, – подумал Байкер. – Нет больше доброго парня».

Но Такер снова удивил их.

– Допустим… только допустим, – продолжал он, – что вы рассказали мне правду.

Джеми и Байкер удивленно переглянулись.

– Не очень‑то радуйтесь, – добавил инспектор. – Мы ведь только делаем допущение, что это не бред собачий. Тогда скажите мне вот что. Почему утром напали на Дом?

– Но я же вам говорил, – сказал Джеми, – все из‑за кольца. Из‑за кольца, которое нашла Сара.

– А разве она не унеслась в какую‑то волшебную страну?

– Да, но…

– И не отправился ли наш неуловимый мистер Хенгуэр искать ее?

– Да…

– Тогда что, черт возьми, мы имеем? Что? Кто вас атакует? Мертвый арфист? С какой стати он на вас‑то напал?

Слова Такера озадачили Джеми. Ведь он считал, что нападение было частью тех безобразий, которые пообещал Том.

– Я… я об этом не подумал, – медленно проговорил он.

– Так, значит, об этом вы не подумали, – повторил Такер, в его голосе явно звучала ирония. Он устало покачал головой.

– Думаете, мы сами понимаем хоть что‑нибудь? – сказал Байкер.

– Господи! Вот что я скажу тебе, Фарли. Даже если я и поверил в половину ваших россказней, все равно концы с концами не сходятся, хоть плачь! Понятно?

Байкер прикусил язык, чтобы не ответить грубостью. Наступило тяжелое молчание. Байкер уставился на Такера, но тот ответил таким же упорным взглядом. Наконец Байкер отвел глаза и вздохнул.

– Ну ладно, – сказал он. – Теперь что? Вы заберете нас?

Ордер на арест Джеми лежал у Такера в нагрудном кармане, а ордер на арест Байкера он мог оформить в один миг, как только вернется в управление. Только вот какой толк будет от их ареста? Он не мог поверить в историю, которую они ему рассказали. Но при этом ему было совершенно ясно, что сами‑то они верят, что именно так и было. И в случившемся здесь утром тоже уверены. Иначе зачем бы Джеми вызвал его? Ведь знал же, что им никто не поверит.

– Забрать вас? По обвинению в чем? – спросил он наконец Байкера.

– Как будто вам нужно обвинение! – угрюмо отозвался тот.

«Этот парень уже имел срок, – подумал Такер. – Так сказано в его досье. Он был осужден на год за нападение. В отчете суда говорилось, что его спровоцировали. Больше его ни за что не привлекали, если не считать таких пустяков, как незаконное хранение огнестрельного оружия да нарушение общественного порядка». Переводя взгляд с Байкера на Джеми, Такер быстро принял решение:

– Кто‑нибудь из вас собирается уехать из города?

– Никак нет, мистер маршал! [80]

– Перестань паясничать, Фарли. Хватит с тебя и этой неприятности. – Такер повернулся к Джеми. – Я хотел бы осмотреть дом, а потом поговорить с остальными.

Джеми кивнул:

– Осматривайте все, что вам нужно. Нам прятать нечего.

И Джеми хотел было подняться, но Такер остановил его.

– Вы пригласите сюда остальных, – сказал он, – а этот ваш герой мне все покажет. Верно, Фарли?

Байкер пожал плечами.

Байкер водил Такера из одной комнаты в другую, а Такер думал: «Да тут можно разместить целую армию!» Он не рассчитывал что‑нибудь найти. Он просто хотел познакомиться с Домом, почувствовать его атмосферу. Они шли по осколкам стекла, мимо перевернутой мебели, везде царил беспорядок, что либо подтверждало рассказ Джеми, либо доказывало, что здесь происходят веселые вечеринки. Такер надеялся, что это следы именно вечеринок.

– Как ты на самом деле думаешь, что тут творится?

Они находились в первом этаже северо‑западной башни, как раз под комнатами Сары. Услышав вопрос, Байкер, уже взявшийся за ручку двери, обернулся и посмотрел на инспектора. Резкий ответ замер у него на губах, когда он увидел лицо Такера. На какой‑то момент тот перестал быть полицейским. Перед Байкером стоял обычный человек, снедаемый любопытством и даже озабоченный. И это удивило Байкера, обдумывающего ответ.

– Знаете, – сказал он наконец, – до тех пор, пока эта чертовщина не кинулась на меня в приоткрытую дверь, я вообще не знал, что думать. Джеми всегда был немного того. Ну, не такой, как все, понимаете? Но не из тех, кто способен кому‑то повредить. И то же самое можно сказать о людях, которых заносит в этот Дом. Сейчас здесь как раз только ядро – те, кто живет постоянно. А бывает и до пятидесяти человек, и у всех отношения добрые. Я ведь совсем доходил, когда Сара и Джеми взяли меня к себе. И ради них я что угодно сделаю!

– Вплоть до лжесвидетельства, если дело дойдет до суда?

– И не задумаюсь.

– Ну хорошо, по крайней мере, ты хоть отвечаешь честно.

– Мы не вешаем вам лапшу на уши, инспектор. – Байкер старался придумать хоть что‑нибудь, только бы поставить все на свои места. – Знаете, мне пришлось в свое время повидать кое‑что, можно даже назвать это… колдовством. Я жил в племени навахо в Аризоне, наверное, это было году в семьдесят третьем, и видел там черт знает что.

– Небось ел кактусы?

Байкер покачал головой:

– Пробовал мескаль или что‑то вроде. Но с дурманом или без дурмана, много есть странного, что просто невозможно объяснить. Я никогда не обращал на это особого внимания. А Джеми этим как раз интересуется. Он такие вещи изучает.

– Ну так что ты хочешь сказать?

– Хочу сказать, что вокруг нас происходит много такого, чего ни понять, ни объяснить нельзя. Наверное, большинство никогда с этим не сталкивалось. Но некоторым пришлось. А уж то, что у нас тут творится, вообще ни в какие ворота не лезет. Вы можете смеяться над этим, можете упечь нас в тюрягу, можете сделать все, что решили сделать, но это никак не изменит того факта, что здесь творится что‑то чертовски странное, и это странное нельзя положить в коробочку и наклеить этикетку.

Такер долго молчал. Он внимательно смотрел на Байкера, потом пожал плечами.

– Может, ты и прав, – сказал он наконец.

Байкер вздохнул с облегчением. «Ладно, уже хоть что‑то. Хотя бы не ордер на арест».

Час прошел быстро. В библиотеке, где работал Сэм Паттисон, Такер довольно долго задержался возле пишущей машинки, которая стояла на одном из столов. Он сравнивал ее шрифт со шрифтом на какой‑то карточке, которую достал из кармана. Потом рассмеялся и вернул карточку на место. На самом деле он и не ждал, что шрифты совпадут.

Вернувшись в кухню, Такер поговорил с остальными, неофициально допросив каждого. Все рассказы подтверждали друг друга. Но это ничего не означало, у них было время договориться.

– Ну ладно, – сказал он. – Я узнал все, что хотел.

– И что будет теперь? – спросил Джеми.

– Мне нужно кое‑что посмотреть. Но я еще вернусь. И мне хотелось бы, чтобы все вы оставались здесь, идет?

– А что, если это повторится? – спросила Салли.

– Если повторится что?

– Если это… опять нападет на нас? – спросил Джеми.

Такер беспомощно поднял руки:

– А что я‑то могу сделать, как по‑вашему?

Прежде чем Джеми успел ответить, Байкер сказал:

– Мы сами с этим справимся.

– Если что‑то действительно произойдет, – сказал Такер, – сразу звоните мне. Мой номер телефона вы знаете.

Когда, проводив Такера до дверей, Байкер вернулся в кухню, Джеми спросил его:

– Ну, что дальше?

– Дальше? – Байкер устало сел. – Не знаю, Джеми. Наверное, надо выждать.

– Ладно, я пошел к себе в кабинет, – сообщил Джеми. – Том поставил в компьютер какую‑то программу. Хочу взглянуть.

– Ага, – согласился Байкер, – может, что‑нибудь для нас прояснится. Один только Бог знает, как это нам нужно. А я, пожалуй, пойду почищу винтовку. Знаете, на всякий случай. – Байкер взглянул на Джеми. – У вас есть серебряные пули?

Джеми заставил себя улыбнуться:

– Ни одной.

Он вышел из кухни. Байкеру показалось, что Джеми как‑то сразу постарел.

Глядя в сад, Байкер барабанил пальцами по столу. Ему хотелось понять, что же все‑таки происходило утром, но все время напрашивался один и тот же вывод – тому, что происходило, объяснения нет. Никакого. Если, конечно, не считать того, что сообщил Томас Хенгуэр, когда разговаривал с Джеми.

Фред ушел в сад посмотреть, как перенесли происшедшее его драгоценные растения. Сэм поплелся за ним, оставив Байкера и Салли вдвоем.

– Мне страшно, – сказала Салли.

Байкер поднял голову и потянулся, чтобы взять ее за руку.

– Мне тоже. Мы оба боимся.

– Отсюда надо уходить, – сказала Салли. – Просто убраться подальше.

– Я не могу оставить Джеми одного, детка.

– Я имею в виду, что уехать надо всем.

Байкер покачал головой:

– А Сара? Надо и о ней подумать. Если она вернется, мы будем нужны ей, а нас тут не окажется.

– Я ведь могла выбрать любого в городе, – сказала Салли, – и надо же! Выбрала парня с комплексом благородного рыцаря!

Байкер испытующе посмотрел на нее.

– Но другого мне и не надо, – добавила она.

– Ну что ж! Тогда…

Он что‑то хотел сказать, но не успел.

– Что это?! – воскликнул он, вскакивая из‑за стола.

– По‑моему, это Джеми…

– Гос‑по‑ди!

Салли не успела даже двинуться с места, а Байкер уже бежал в восточную часть Дома. Он мчался по коридорам и затормозил только у лестницы, которая вела к кабинету Джеми. Тот стоял на верхней площадке, бледный как мел.

– Что случилось? – спросил Байкер. – Когда я услышал, как вы кричите…

– Там этот… – Джеми махнул в сторону кабинета.

Байкер бросился наверх, перескакивая сразу через три ступеньки, и, пробежав мимо Джеми, кинулся к дверям в кабинет, жалея, что не успел прихватить в холле свою самодельную дубинку. А еще лучше было бы достать винтовку, о которой он вспомнил утром. Но, добежав вместе с Джеми, не отстававшим от него ни на шаг, до Почтовой комнаты, Байкер понял, что оружие им ни к чему. Им нужен врач. Или служитель морга.

– Господи! – вырвалось у него.

Распластавшись на полу, у камина лежал маленький человек. Вместо лица у него было кровавое месиво. Ковер под головой пропитан кровью.

– Я думал… я думал, вы с инспектором прошлись по всему дому… – медленно проговорил Джеми.

Байкер покачал головой:

– Так далеко мы не ходили. Он умер?

– Не знаю. Я как увидел его…

Байкер пересек комнату и опустился перед лежащим на колени. Он потянулся к нему, потом беспомощно опустил руки. Что, собственно говоря, он может сделать? Этого беднягу надо отвезти в больницу, и как можно скорее, хотя… Байкер придвинулся ближе.

Ему внезапно показалось, что раны заживают прямо у него на глазах. Как в кино. Волнуясь, Байкер приложил пальцы к шее человека и нащупал пульс. Человек был жив!

– Не может быть! – пробормотал Байкер.

– Что? – спросил Джеми.

– Вы только посмотрите! Раны заживают сами по себе. – Байкер повернулся к Джеми. – Это…

Джеми кивнул:

– Томас Хенгуэр. Надо вызвать «скорую помощь».

– Не надо.

– Но…

– Говорю вам, – повторил Байкер, – раны заживают. Опять его колдовские фокусы.

– Но это невозможно… – начал Джеми, однако осекся, сообразив, что он собирается сказать и о ком говорит.

– Я хочу кое о чем спросить его, – сказал Байкер.

Теперь он многое понял. Если все это колдовство и прочая дурь существуют на самом деле, значит, перед ним и причина утреннего нападения. Некто, находившийся снаружи, хотел заполучить Томаса Хенгуэра! Мертвый арфист или какой‑нибудь персонаж из старого детективного фильма, неважно кто. Кто бы это ни был, он отступил, когда убедился, что оборона Дома оказалась для него слишком крепкой. Но это не значит, что он не попробует еще раз.

– А что, если ему не станет лучше? – спросил Джеми. – Что, если он умрет прямо здесь, у нас?

– Ему станет лучше. Он сам себя исцелит.

– Ведь он собирался найти Сару, – сказал Джеми. – Господи! Что же с ней случилось?

– Вот приведем его в чувство и выясним, – мрачно сказал Байкер.

Он оглядел комнату, стараясь придумать, как им удержать в ней Тома, когда тот очнется. Уж они не дадут ему исчезнуть, как, по словам Джеми, он исчез вчера вечером. Впрочем, как можно удержать волшебника?

– Надо позвонить инспектору Такеру, – сказал Джеми.

Байкер сел на корточки:

– Позвоним. После того как мистер Волшебник придет в себя и кое‑что нам расскажет.

– Пойду принесу горячую воду и бинты.

– Давайте, Джеми. А я останусь и буду следить за нашей спящей красавицей.

Выходя из Почтовой комнаты, Джеми чуть не налетел на Салли.

– Томас Хенгуэр вернулся, – ответил Джеми на ее немой вопрос и побежал дальше.

– Томас Хенгуэр?! – ахнула Салли, но Джеми был уже далеко.

Салли вошла в кабинет, не уверенная, что хочет узнать о происходящем, и прерывисто вздохнула при виде Тома.

– Умеешь ухаживать за больными? – подняв голову, спросил Байкер.

Салли тупо покачала головой:

– Что случилось? Как он‑то сюда попал?

– Не знаю, – сказал Байкер. – Но намерен узнать.

Остановив машину перед министерством, где находился отдел Жан‑Поля, Такер несколько минут посидел, приводя мысли в порядок. Он не очень представлял себе, что собирается здесь делать. Такер не сомневался, что Жан‑Поль Ганьон рассказал ему все, что знал. Главный его вопрос – нет ли чего нового? – вполне можно было задать по телефону. Только вот по телефону – полагал он – никак нельзя по‑настоящему прощупать человека. Все тонкости ускользнут. Как складываются губы. Каков взгляд. По телефону легче соврать. Он и сам соврал, когда в первый раз звонил Жан‑Полю.

«Ладно, – сказал себе Такер, – если я буду просиживать штаны в машине, я ничего не узнаю». Сощурившись, он вылез из «бьюика» и направился к Ганьону. Когда он вошел в кабинет, Жан‑Поль, казалось, удивился.

– Salut encore, inspecteur. [81]Вы принесли мне новости о Киеране?

Такер покачал головой.

– Боюсь, что нет, я надеялся у вас что‑нибудь узнать. – Он взглянул на разложенные на столе бумаги и добавил: – Я не мешаю вам? Нет?

– Bien swr que non. [82]Пожалуйста, садитесь.

– Спасибо.

– Так… Чем могу помочь?

Такер часто убеждался, что если держать себя с собеседником на равных, то, как правило, неприязнь этого человека к вам исчезает. С Жан‑Полем уже так и было. Глядя на него, не верилось, что это тот самый человек, который всего два дня назад был готов жаловаться на полицию журналистам.

– Я стараюсь разобраться в этом деле, – сказал он. – В нем очень много непонятного.

– Это уже стало «делом»? – спросил Жан‑Поль.

– На данный момент Киеран уже повинен в одной смерти, Жан‑Поль. А может быть, и в двух.

Такер пристально вглядывался в Жан‑Поля, чтобы понять, какая последует реакция, но увидел только искреннее изумление.

– Кто же умер? – спросил Жан‑Поль.

– Один из моих людей.

– Трагично. Но при чем тут Киеран?

– Он присутствовал при том, как это случилось. Фактически, если верить нашим свидетелям, именно Киеран убил моего подчиненного. Убил с помощью какой‑то магии.

Жан‑Поль медленно покачал головой:

– Mais c'est incroyable. [83]Разве это возможно? Я знаю Киерана много лет. Он… как бы это сказать? Он не мог такого сделать – jamais. [84]Он не способен убить человека.

– Когда я в последний раз был здесь, я объяснил, почему мы ищем Киерана, – сказал Такер. – Мы думали, что он обладает какими‑то особыми способностями, помните? С тех пор один констебль, занимавшийся этим расследованием, умер насильственной смертью, а сегодня утром глава нашей службы, исследующей паранормальные явления, скончался при довольно загадочных обстоятельствах. Следователь сделал заключение, что доктор Хог умер в результате сердечного приступа. Но у него не было никаких сердечно‑сосудистых проблем, и при последнем медицинском обследовании он был признан здоровым.

– Но связывать Киерана с этими смертями…

– Пока я не найду его и не выслушаю, у меня нет выбора. Скажите, Жан‑Поль, Киеран когда‑нибудь интересовался оккультизмом или магией?

– Не показывал ли он фокусы? – весело спросил Жан‑Поль. – Например, карточные? – Но в глазах у него промелькнуло что‑то, не соответствующее легкости тона.

– Я имею в виду паранормальные явления.

– Нам ведь всем интересно необъяснимое, правда, Джон? – Жан‑Поль долго не отводил взгляда от глаз Такера, потом вздохнул. – Вы уже спрашивали об этом, – продолжал он, – и должен признаться, я был несколько смущен, n'est‑ce pas? Мне не верилось, что Королевская конная полиция может интересоваться такими вещами. Но я вижу, что вы говорите серьезно. – Жан‑Поль помолчал и поправил бумаги на столе. – А эти смерти, о которых вы говорите, они были связаны с оккультизмом?

– Не исключено, – ответил Такер. – Просто не знаю, что и думать.

– И вы считаете, что Киеран… колдун?

Такер некоторое время смотрел на Жан‑Поля. Потом рассказал кое‑что из того, что случилось в «Патти Плейс».

– Надеюсь, это останется между нами, – добавил он.

Жан‑Поль кивнул, оценив доверие инспектора.

– Ну вот, теперь вы знаете, что происходит, – сказал Такер.

– Mais [85], – начал было Жан‑Поль и, помолчав, продолжил: – Как это может быть? – Однако пока он говорил, он вспомнил о подозрении, с которым сам относился к Томасу Хенгуэру. А каков учитель, таков и ученик.

– Я даже не знаю, возможно ли это, – сказал Такер. – Я вас прощупывал. Черт возьми, во всем этом нет никакого смысла. Остается только принимать сказки всерьез.

Жан‑Поль посмотрел в окно своего кабинета. Здесь, в одном из административных центров Оттавы, казалось особенно неуместным обсуждать подобную нелепицу. Неуместно обсуждать это и в любом другом месте, если только и он, и инспектор не поверят в реальность происшедшего. Раздумывая над тем, что уже было сказано, а очень многое оставалось недосказанным, Жан‑Поль был готов поверить, что все это – часть какой‑то гигантской мистификации, если не считать того… если не считать того, что инспектору так же не по себе, как и ему самому, а представить себе, по какой причине Королевской конной полиции понадобилось состряпать такую невероятную историю, Жан‑Поль не мог.

– D'accord [86], – сказал он, приняв решение.

– Простите?

Жан‑Поль выдавил улыбку:

– Я просто думал вслух, Джон. На заданный вами раньше вопрос отвечаю «да». Киеран серьезно интересовался потусторонним. Думаю, поэтому он и сблизился с Томасом Хенгуэром, имевшим репутацию колдуна. Киеран не очень распространялся об этом своем увлечении, во всяком случае при мне, но он часто давал мне книги по этой теме… Как будто он… как вы выразились? Почти так, как будто он «прощупывал» меня.

– Вы думаете, он хотел, чтобы вы… заинтересовались тем, что его занимало?

– Сейчас мне кажется, что это возможно, почему бы и нет?

Такер нахмурился. Он завел этот разговор в надежде, что Жан‑Поль со смехом выпроводит его из кабинета. А получилось, что Жан‑Поль относится к рассказу инспектора так же серьезно, как начинал относиться и сам Такер. Как он должен был относиться.

– К сожалению, – добавил Жан‑Поль, – я мало чем смог помочь вам.

– Помогли, – ответил Такер. – Во всяком случае, всегда полезно взглянуть на дело со стороны.

Жан‑Поль кивнул:

– Интересы Киерана гармоничны. Взять хотя бы музыку, например… la musique celtique. [87]Она ведь по‑своему магическая, не так ли?

– Celtique?

– Ну да, шотландская и ирландская музыка.

– Ага, друиды… и мертвые арфисты, – пробормотал Такер, скорее говоря сам с собой и вспоминая свою беседу с Джеми Тэмсом. – А вы знаете здесь, в городе, его друзей? – спросил он. – Скажем, кого‑нибудь, кто занимается этой музыкой?

– У него была группа «Шутники». Дайте мне подумать. Эти группы столько ездят, их состав так часто меняется… – Наконец Жан‑Поль махнул рукой. – Простите, Джон. Прошло уже несколько лет, и я не был близко знаком с друзьями Киерана.

Такер пожал плечами:

– Неважно. Я проверю какие‑нибудь клубы, в которых играют такую музыку.

– Если я кого‑нибудь вспомню, я вам позвоню.

– Пожалуйста! – Такер встал. – Спасибо, вы потратили на меня уйму времени.

– Я бы хотел оказаться более полезным. Если Киеран в беде, я рад буду помочь. Он не злой человек, Джон.

Такер вспомнил, как выглядел Томпсон, когда принесли тело.

– Господи! – ответил он. – Надеюсь, что нет.

Такер устало вздохнул.

Жан‑Поль встал и проводил его до дверей.

– Salut, Джон, – сказал он. – Bonne chance! [88]

– Да уж, удача мне нужна донельзя! Увидимся. И спасибо.

Позже, сидя за рулем своего автомобиля, Такер подумал, что еще ему следует сделать, и выругался. Если бы иметь хоть какую‑нибудь зацепку, что‑нибудь конкретное… Вздохнув, Такер завел мотор и поехал в управление.

Гэннон обнаружил своего хозяина за тренировкой в собственном тренажерном зале. Уолтерс поглядел на вошедшего верзилу.

– Есть что сообщить, Филлип? – спросил он.

Гэннон кивнул и уселся на скамью:

– Такер землю роет, мистер Уолтерс. Он знает, что с Хогом не просто несчастный случай. И что он следующий, тоже знает.

– Хорошо, хорошо. А другие дела?

Гэннон пожал плечами.

– Что вы знаете о Доме Тэмсонов?

– Много чего. А с какой стороны он тебя интересует?

Гэннон снова лениво пожал плечами:

– Судя по тому, что мне удалось узнать, еще то местечко… Я пришел туда с двумя парнями познакомиться с Тэмсом, а тут явился Такер с целым отрядом, да еще и с медиками.

– Да? Кому же понадобились медики?

– Никому. На тротуаре вроде труп лежал, прикрытый одеялом, но оказалось, это просто куча мусора, ей придали форму тела. Такер отослал своих людей и потопал в Дом. Я подумал, что мне там делать нечего, и пошел поговорить с Джеком Уайтом, узнать, в чем там дело.

– И что сообщил тебе наш мистер Уайт?

– Вопросов больше, чем ответов. Засекреченность у них на высоте. По его сведениям, Такер приехал забрать тело Хенгуэра. Только когда они прибыли… тело… – Гэннон с явным смущением рассказывал о том, что произошло, – тело… превратилось в мусорную кучу, я об этом уже говорил. Палки, листья, мох, и все склеено грязью.

– Очень интересно. Еще что?

– Немного. Исчезла Сара Кенделл. Она как‑то связана с Хенгуэром и со вчерашним происшествием в ресторане. Уайту пока не удалось добраться до досье.

– У нас есть отчет Хога.

– Не знаю, можно ли ему верить, – ответил Гэннон. – Потому‑то я и решил познакомиться с Тэмсом. Но теперь, когда на сцене появился Такер…

– Правильно, что ты держался в сторонке. И что же наш неуемный инспектор?

– Он пробыл в Доме часа два‑три, а потом я поехал за ним. Он остановился у Министерства здравоохранения, зашел внутрь, потом отправился в управление. Я перепоручил его своему человеку на случай, если Такер снова куда‑нибудь рванет.

– Выясни, с кем он встречался в министерстве. И зачем.

– Выясню.

– И передай нашему мистеру Уайту, пусть держит нас в курсе. Я хочу получать самые подробные сведения о том, что там происходит, даже если они покажутся ему ничем не примечательными. А ты мог бы навестить Тэмса, раз Такер оттуда убрался.

Уолтерс вернулся к своим гирям, давая понять Гэннону, что тот свободен. Верзила еще некоторое время посидел на скамье, потом покинул тренажерный зал и отправился выполнять приказы.

Джеку Уайту они не понравятся. Он уже и так нервничает. И действительно, когда Гэннон сообщил ему, какие именно и как часто Уолтерс хочет получать отчеты о ситуации, с Уайтом чуть припадок не случился. «Что ж, – подумал Гэннон, – тем хуже для него. Любишь кататься – люби и саночки возить! Конечно, здорово помогает то, что можно припугнуть Уайта, напомнив о его грязных делишках. Он ведь и сейчас продает секреты. Только не знает, что платит ему за это теперь другой человек».

– Вы понимаете, чем это пахнет? – спросил Мэдисон.

Такер пожал плечами. Когда он приехал в управление, на столе его ждала новая записка. Она лежала как раз на сообщении о том, что вчера ночью из музея исчезли костяные диски Хенгуэра. Но эта записка была подписана. Он должен был незамедлительно явиться к суперинтенданту Мэдисону.

– Все идет к тому, что не поздоровится ни вам, ни мне, – закончил Мэдисон.

– Вы дали мне неделю, Уолли.

– Неделю? Да я не выдержу даже до завтра. Уорд все сообщает наверх, Джон, а что из этого получится? Ничего хорошего! Если так будет продолжаться, Уильямс попросит, чтобы я ушел в отставку. Но сначала они избавятся от вас, Джон.

У Такера гневно блеснули глаза.

– Не я придумал этот проект, – сказал он.

– Я не говорю о проекте как таковом, Джон. Я говорю об отчете, который сейчас лежит у меня на столе. Чем, кстати, одурманили Уорна? С чего он вызвал целую роту уборщиков, чтобы очистить тротуар от листьев и всякой грязи?

– А я верю, что констебль Уорн видел то, о чем он сообщил, – ровным голосом заявил Такер.

Мэдисон долго молчал. Потом откинулся на спинку стула:

– По‑моему, вам надо отдохнуть, Джон.

– Мое мнение от этого вряд ли изменится, – тем же голосом ответил Такер.

– Вам изменяет логика, – возразил Мэдисон.

– Логика? – Такер не дал суперинтенданту договорить. – В этой операции никакой логики нет и в помине, Уолли! И вы прекрасно это знали до того, как назначили меня руководить ею. «Обеспечьте безопасность, возглавьте охрану», – приказали вы. Безопасность! Да я печенку себе надорвал, а этот Дом все равно как дырявое каноэ в водовороте…

– Послушайте меня, Джон!

– Нет, это вы меня послушайте! Я работаю с вашими людьми, а что касается самой операции… – Такер с отвращением покачал головой. – Она заходит куда дальше, чем поиски придурков, умеющих читать чужие мысли и творить прочую ерунду в том же духе. И вот что я хочу знать, Уолли. Объясните мне, почему такое ничтожество, как Хог, был назначен руководителем этого проекта? Объясните мне, как погиб Томпсон. И если уж на то пошло, то и Хог тоже. Объясните, почему Уорн так отстаивает свою историю, хотя прекрасно знает, что она похожа на бред одурманенного наркомана? Скажите, куда исчезли улики из музея? И что означает записка у меня на столе?

– Джон… – начал суперинтендант.

– Вы дали мне неделю, чтобы все это распутать, Уолли. Оставьте эту неделю за мной, и я все сделаю. Разве я подводил вас когда‑нибудь?

– Нет. Но вы никогда и не работали спустя рукава.

– Вы считаете, что сейчас я работаю спустя рукава? – тихо спросил Такер.

Мэдисон долго смотрел в глаза Такеру, но в конце концов отвел взгляд.

– Нет, – медленно проговорил он, – я так не считаю. Но…

– О, я знаю, о чем вы думаете, – сказал Такер. – Неужели вы думаете, что меня самого это не мучает? Думаете, я не чувствую, что скоро буду целыми днями греться на солнышке?

– Ладно, – сказал Мэдисон. – Но руководство…

– Наплевать на руководство. Вы можете узнать, как Хог получил это назначение? Можете?

– А в его досье этого нет?

Такер покачал головой:

– Там только его документы и кое‑какие биографические данные. Ничего не говорится, как его нашли, кто его рекомендовал на эту должность, – ничего нет.

– Я выясню. А вы пока что будете делать?

– Я? Прежде всего поговорю с тем, кто придет на смену Хогу. Вы не скажете, как его фамилия?

Мэдисон отодвинул какие‑то папки и, вытащив листок, протянул его Такеру.

– Кто‑то из этих, – сказал он. – Первый в списке – на пенсии, второй – бывший сотрудник ВВС, специализировался на разоблачении историй про НЛО.

– Вы это серьезно?

Мэдисон улыбнулся:

– А в чем дело? Разве НЛО не связаны напрямую с вашими колдунами?

– Пощадите меня!

– Ладно. Кандидатура полковника Чемберса серьезно даже не обсуждалась. Она в этом списке, только чтобы порадовать военное командование.

– Значит, остаются двое – Гордон и Тропман. Тропман на пенсии, так что…

– Не так быстро, Джон. Что до меня, я предпочел бы Тропмана. Он не ортодокс, что сейчас как раз и нужно. Он немного свихнутый, как и вы. – При последних словах Мэдисон ухмыльнулся. – За ним сохранилась репутация охотника за привидениями, каким он и был в свое время. Написал три книги – два научных трактата и один бестселлер.

– Как он называется?

– «Последняя владычица». Роман ужасов.

– Звучит захватывающе! Серьезно, Уолли!

– А я не шучу. Судя по его досье, Ричард Тропман – наш человек. Гордон недавно окончил Университет Мак‑Гилла, много слов, но никакого опыта.

– Тогда как он попал в список?

– Его выдвинул Уильямс, – сказал Мэдисон.

– А вы хотите Тропмана. Вы уверены, что главный прокурор согласится на Тропмана, если у него есть своя кандидатура?

Мэдисон пожал плечами:

– Он склоняется к Гордону, но я надеюсь, мне удастся переубедить его.

Такер некоторое время обдумывал услышанное. С кем из названных хотелось бы работать ему? Трудно сказать. Чего ему действительно хотелось, так это плюнуть на все и ненадолго уехать. Он взглянул на часы. Скоро три. Интересно, Мэгги уже закончила свои дела в суде? Он покачал головой. Сначала надо решить главное.

– У вас есть их адреса? – спросил он.

– Доктор Гордон пока живет в Монреале, – ответил Мэдисон. – У доктора Тропмана дом в Алта‑Висте.

Такер вздохнул:

– Ну вот и лопнул мой ланч с Мэгги!

– Да ну! Вы с Мэгги опять вместе?

– Не совсем. Но, надеюсь, к этому идет. – Такер нахмурился. – А этот Тропман? Он в курсе, что его рекомендовали на это место?

– Он знал о такой возможности, когда мы создавали проект.

– Ладно. Пожалуй, я загляну к нему, посмотрим, что он скажет о привидениях и о трупах, которые превращаются в мусор. А что делать с репортерами?

Мэдисон пожал плечами:

– Мы подберем для них свидетелей, умеющих поговорить. Это их займет.

– Ладно, это хоть что‑то. – Такер встал и направился к дверям. – Знаете, Уолли, – оглянувшись, он задержался у выхода, – иногда кажется, будто мы попали в какой‑то комикс. Понимаете, что я хочу сказать?

– Даже слишком хорошо.

– И я не устаю спрашивать, – продолжал Такер, – где же ты, Супермен, когда ты так нужен?

Он закрыл дверь, и Мэдисон не успел ему ответить.

Джеми сидел за компьютером в Почтовой комнате, но на экран не смотрел, он в сотый раз перекладывал амулеты из мешочка, найденного Сарой. Одного костяного диска и кольца не было, хотя все прочее оставалось в сохранности. Содержимое мешочка было аккуратно разложено с одной стороны стола: лисий коготь, связка перышек, зерна пшеницы на кожаной ленточке, круглый камешек. Рядом с ними лежала стопка текстов, распечатанных на принтере, с подробным описанием каждого костяного диска, введенным в компьютер Томом.

Закрыв глаза, Джеми склонился к столу. Ему было слышно, как в холле за дверью кабинета Байкер объясняет Салли принцип действия своей винтовки.

– Тебе это может понадобиться, – убеждал ее Байкер.

– Да знаю я, как стрелять из ружья, – сердилась Салли. – Мой отец научил меня, когда мне было семнадцать. Только если я выстрелю из этой штуки, у меня, наверное, плечо оторвет. Откуда у тебя взялась винтовка? Ты же, кажется, уверял меня, что давно это дело бросил.

– Ну и что? Бросил. Только такими вещами не бросаются. Вот я и припрятал ее в шкафу на всякий случай.

Никто из них не стал уточнять, на случай чего.

Вздохнув, Джеми собрал амулеты и спрятал их в мешочек. Взял рисунок и долго его рассматривал. Глядя на удивительно тонкие мазки кисти, легко было согласиться с тем, что рисунок появился по волшебству, как и утверждал Том, а не потому, что кто‑то специально рисовал его. Арфист и шаман. Талиесин и шаман… Джеми не сразу вспомнил имя индейца – А‑ва‑рате.

Талиесин не казался опасным, во всяком случае на этом рисунке. И, конечно, не был похож на существо, рвавшееся утром в двери. Джеми вспомнил, как Том сказал: «Нет розы без шипов…»

Где бы ни была сейчас Сара, Джеми надеялся, что она за миллион миль от арфиста. Сара! Вот что мучило его больше всего – он не знал, что случилось с ней, а тут еще Том в таком состоянии… Он же собирался найти ее, и вот…

– Ему не лучше? – крикнул он Байкеру.

– Пока нет, Джеми.

Байкер и Салли сидели в холле, оттуда им хорошо были видны Почтовая комната и комната рядом с ней, где они положили Тома на огромную кровать с пологом. Джеми встал из‑за стола и, потянувшись, пошел взглянуть на пострадавшего своими глазами. Рана на лице Тома теперь превратилась в большой белый шрам. Сейчас, когда кровь смыли, казалось, что Том мирно спит, он уже не производил впечатления смертельно раненного, как было, когда Джеми его обнаружил. Дыхание стало ровным, но в лице по‑прежнему не было ни кровинки. «Лицо мертвеца, – подумал Джеми, – маска из белой кожи».

Стоя у кровати, Джеми долго смотрел на Тома, потом медленно повернулся и вышел из комнаты. Снова сев за компьютер, он включил монитор и запросил новые данные. Компьютер зажужжал, собирая информацию, и на экране появились ровные ряды строк. «Теперь у меня есть ключ», – подумал Джеми. Это‑то ему Том сказал. Ключ – в волшебных дисках. Оставалось только найти правильную комбинацию символов, и тогда он поймет все. Трудно, что ли? Ведь он занимается этим уже больше тридцати лет!

Нахмурившись, Джеми постарался сосредоточиться. Он почувствовал, как стены кабинета, да и вся громада Дома Тэмсонов следят за ним, стараясь помочь. Ощущение было странное, но приятное.

Дом Тропмана представлял собой длинное одноэтажное здание из красного кирпича. Двор перед ним отделяла от улицы аккуратно подстриженная изгородь из можжевельника. Лужайка за изгородью легко бы заткнула за пояс площадку для гольфа. Такер припарковал свой «бьюик» на дорожке за «фольксвагеном» выпуска 81‑го года и восхитился двором. Цветочные клумбы вдоль дома уже подготовили к зиме, цветы с них убрали. К стене дома были прислонены деревянные футляры для кустов, которые, словно часовые, стояли по обе стороны от входа.

«Что бы ни говорили про Тропмана, – подумал Такер, – он – человек организованный».

Тропман встретил инспектора у дверей, и его вид укрепил Такера в этом мнении. В шестьдесят шесть лет у Тропмана были густая копна волос и пышные моржовые усы. Твидовые пиджак и брюки безупречного покроя заставили Такера почувствовать себя почти оборванцем.

– Спасибо, что согласились принять меня так быстро, доктор Тропман, – сказал он. – Надеюсь, я не очень помешал вам.

– Ничуть не помешали, инспектор. Входите. И, пожалуйста, зовите меня просто Дик.

Такер кивнул и протянул руку.

– Джон Такер, – представился он.

Тропман крепко пожал ему руку.

Через небольшой холл они прошли в гостиную, которая скорее служила кабинетом и библиотекой, чем комнатой для приема гостей. Одну стену от пола до потолка занимали книжные шкафы. Рядом стоял широкий дубовый стол, а возле него целая батарея каталожных ящиков. Рабочий стол делил комнату на две части. На нем теснились аккуратные стопки листов, похожие на книжные гранки.

– Книга стихов, – объяснил Тропман. – Я решил сам сверстать ее, так будет дешевле. А вы любите стихи, Джон?

– Да нет, не слишком. Хорошо тут у вас.

– Благодарю. Садитесь, пожалуйста. Хотите выпить? Или кофе?

– Лучше кофе.

Пока Тропмана не было в комнате, Такер не спеша подошел к рабочему столу и взглянул на стихи. Он прочел строчку, другую, но ни в одной из них смысла не нашел. Вот всегда так с этими поэмами. Наверное, надо закончить докторантуру, только тогда и поймешь. И все‑таки некоторые из них звучат красиво.

Подобно Манджушри, я встретил смерть

И высоко несу свою победу. Победу, но не меч!

[89]

«Красиво. Да. Знать бы только, в чем тут смысл», – подумал Такер.

– Давно вы пишете стихи? – спросил он Тропмана, когда тот вернулся.

– Стихи? Да. Но в основном для себя и для оставшихся друзей. Это моя первая попытка опубликоваться. На собственные средства, конечно, ведь издатель, который купил «Последнюю владычицу», даже посмотреть их не пожелал. Ему нужен новый роман, я должен был его закончить еще в сентябре. Я понимаю, что это моя небрежность, но в моем возрасте хочется браться за то, к чему тебя тянет. Мне показалось, что важнее напечатать эти стихи. В отличие от романа они, как мне кажется, больше подходят для эпитафии.

Такер кивнул и показал на строфу, которую только что прочитал:

– А что это значит?

– Манджушри – это один из бодхисатв, – начал объяснять Тропман. – Будущий Будда. О нем шла слава, что он победил Яму – бога смерти. В поэме он является моим прототипом. Это, конечно, самоуверенность, но тогда мне казалось, что так и надо.

– Вы имели в виду, что победили смерть, дожив до ваших лет?

Тропман улыбнулся:

– Можно и так посмотреть. Но нет. Я пишу о том, что так много моих друзей и коллег уже ушло. Значит, я столкнулся со смертью, но не победил ее. Ведь я тоже умру, когда придет мое время. Вот я и не ношу меч.

– Сам бы я этого не понял, – признался Такер.

– Это требует специальных умственных усилий. Но не будем говорить о моем стихоплетстве. Чем я могу вам помочь?

Такер задумался:

– Это почти так же сложно, как то, что вы только что объяснили мне. Вы знакомы с проектом «Контроль за умами»?

– Смутно. Около года назад ко мне обратился суперинтендант Мэдисон и спросил, не откажусь ли я время от времени приходить и консультировать их, если понадобится моя экспертиза. С тех пор я больше ничего не слышал.

– Ну так вот, – устало сказал Такер, – ваша экспертиза крайне нужна именно сейчас. Разрешите мне изложить вам проблему, и, если вы поверите хотя бы половине того, что я расскажу, может быть, вы сообщите мне свое мнение об этом. Идет?

– А это конфиденциальная информация? Если так, то я не уверен, что…

– Ничего, вы к ней допущены, если вас это беспокоит. Вы были допущены еще до того, как к вам обратились.

– А теперь я должен принести какую‑нибудь клятву? – спросил Тропман. Видимо, эта мысль его забавляла.

Такер улыбнулся, ему вспомнилось, как он рассказал все Жан‑Полю Ганьону, едва успев обменяться с ним рукопожатием. Узнай об этом Мэдисон, он бы ему голову оторвал!

– В этом нет необходимости, – ответил Такер. – Но если вы будете держать язык за зубами, мы возражать не станем. Знаете ли вы, что сейчас рассматривается вопрос о назначении вас руководителем этого проекта?

У Тропмана насмешливо поднялись брови.

– Тем не менее так и есть, Дик.

Тропман был прекрасным слушателем. Он выслушал все до конца, раза два переспросив Такера, чтобы уточнить какие‑то детали, и не высказывал свои соображения, пока инспектор не закончил. Такеру это понравилось.

– Ну что, мы все спятили или как? – спросил он, закончив рассказ.

Тропман медленно покачал головой:

– Все это звучит так… невероятно. Я считал, что проект связан с паранормальными исследованиями – отсюда и его название. Мне казалось, что прежде всего это изучение телепатии, телекинеза… таких вещей. А это… – Он замолчал на некоторое время, потом спросил: – А почему весь проект был сосредоточен только на одном человеке, на этом Томасе Хенгуэре?

– У нас было несколько человек, составлявших контрольную группу. Предполагалось, что реально вызывает подозрения именно Хенгуэр.

– Нельзя сказать, что вы ловко с ним разобрались.

– Что правда, то правда, хотя это уже дело прошлое. А я хочу узнать, куда нам двигаться дальше? Вы не откажете нам в помощи?

– Я… – Тропман окинул взглядом свой письменный стол. – В обычных обстоятельствах я ответил бы «нет». Но то, что вы рассказываете, настолько потрясает, что я просто не могу от этого отказаться, хотя, конечно, меня вряд ли назначат руководителем проекта.

– Возглавите вы его или нет, я все‑таки воспользуюсь вашей помощью. – Такер уже понял, что этот человек ему нравится. Если бы с самого начала во главе проекта стоял Тропман, а не этот зазнайка Хог…

– Мне кажется, – сказал Тропман, – что первым пунктом повестки дня должно быть выяснение правдивости того, что рассказывает Джеми Тэмс, хотя не представляю, как мы сможем это сделать.

– Что ж, может быть, поехать прямо к нему и поговорить? Как по‑вашему?

– Замечательное предложение. Я… Господи! Должен признаться, что я взволнован. Я столько лет бился над этой проблемой! А сейчас… Представьте себе, вдруг меня смогут убедить, что паранормальные способности действительно существуют!

Такер улыбнулся:

– Опять чувствуете себя этим… как его имя?

– Манджушри. Представьте, да. Вы правы. – Тропман задумчиво смотрел на Такера. – По‑моему, Джон, мы с вами отлично сработаемся.

– По‑моему, тоже. – Такер взглянул на часы и встал. – Можно позвонить? – спросил он.

– Конечно. А я пойду за пальто.

Такер позвонил в суд, но ему пришлось оставить для Мэгги сообщение, так как она все еще была занята с клиентом. Слушание дела отложили на следующий день, а это значило, что она, наверное, останется на работе допоздна. Он оставил для нее номер телефона Тэмсонов, надеясь, что, если она позвонит, ему не придется самому искать там телефон. Когда Такер повесил трубку, Тропман уже ждал его у дверей.

– Джеми! – позвал Байкер из холла.

Джеми оторвался от монитора и обернулся:

– М‑м?

– Фред говорит, только что подъехал Такер. У него в машине сидит какой‑то седой старик. Может, психиатр?

Джеми погасил монитор, оставив компьютер выполнять введенную программу.

– Что будем делать с Томасом Хенгуэром? – спросил Байкер.

Джеми сам об этом думал. Может быть, признаться? Что, если инспектор пожелает еще раз пройтись по дому? Господи, зачем вообще они прячут Тома? И тут же ответил себе: «Потому что он – единственный, кто связывает нас с Сарой».

– Не знаю, – ответил он наконец. – Может, пусть будет как будет?

– И лишимся головы?

– Что?

Байкер вздохнул.

– Не обращайте на меня внимания, – сказал он.

Джеми дотронулся до его руки.

– На тебя это тоже действует, да? – спросил он.

– Еще как! Стоит подумать о Саре…

– По‑моему, Томаса надо просто передать инспектору, – вмешалась Салли, присоединяясь к ним в дверях. – Для того и полиция, чтобы заниматься такими делами.

– Ничего подобного, – возразил Байкер, – копы не должны заниматься тем, что связано с колдовством.

– А мы должны?

– На это ясного ответа нет, – сказал Джеми. – Давайте‑ка спустимся и посмотрим, что понадобилось инспектору на этот раз. Я был бы благодарен, Салли, если бы вы остались и присмотрели за Томом. Байкер!

– Что?

Джеми показал на прислоненную к стене винтовку:

– Может быть, уберешь ее?

– Уже убрал, – ответил Байкер и, взяв винтовку, понес ее в кабинет. Там он огляделся, пожал плечами и сунул винтовку между двумя книжными шкафами.

– Добрый день, инспектор, – сказал Джеми, входя в кухню. Он взглянул на Тропмана. – А это?..

– Доктор Ричард Тропман.

Джеми улыбнулся, услышав знакомое имя.

– Очень рад, доктор.

– Я тоже, мистер Тэмс. Я читал вашу статью об африканских мифах в «Археологии сегодня».

– Тропман? – изумился Байкер. – Это вы написали ту книгу – как она называется? «Последняя владычица»?

– Боюсь, что да.

– Вот это номер! Я хочу сказать – классная книжка! Мне очень понравилась. Вот уж не думал, что вы живете в Оттаве!

– Никак не ожидал, что меня знают! – развел руками Тропман.

– Я только вот чего не понял, – сказал Байкер. – Когда у Шоу появилась возможность схватить Чантера, то ведь если он не человек…

– Байкер!

Байкер повернулся к Джеми и вспомнил, для чего они собрались.

– Ладно, спрошу в другой раз, – спохватился он и сел возле стола.

Джеми кивнул Фреду, который счел это за разрешение удалиться, и сел рядом с Байкером. Облокотившись на стол, он посмотрел на Такера:

– Чем можем быть вам полезными на этот раз, инспектор?

– Действуйте, Дик, – сказал Такер своему спутнику.

– Да. Хорошо. – Тропман улыбнулся. – Я чувствую себя немного неловко, ведь я не знаю, с чего начать.

– Вы пришли из‑за Томаса Хенгуэра, не так ли? – спросил Джеми. – И из‑за того, что случилось… – Он осекся и поправился: – Из‑за нашего рассказа о том, что случилось здесь утром.

Тропман кивнул.

– Вы должны согласиться, – сказал он, – что все это довольно странно… Мягко выражаясь, поверить в это трудно.

– Мы уже все рассказали инспектору, – вмешался Байкер.

– Байкер!

– Ладно, ладно!

– Наверное, нужно начать вот с чего, – продолжал Тропман. – Было ли какое‑то продолжение?

«Ну вот, – подумал Джеми. – Наступил удобный момент». Он взглянул на Байкера и понял, что тот думает то же самое. Они могут обо всем рассказать и снять с себя ответственность. Джеми с удовольствием так и поступил бы, но что тогда будет с Сарой? Королевской конной полиции до нее дела нет. Их интересует только то, что они могут узнать от Тома.

«Ну, шевели мозгами!» – сказал он себе.

Молчание затягивалось. Такер поймет, что они что‑то скрывают. Но как трудно думать! И вдруг, прежде чем Джеми на что‑то решился, в дверях возникла Салли, ее лицо выражало плохо скрываемое волнение.

Такер встал, его рука потянулась к бедру.

«Ну и реакция у этого типа, будь он неладен!» – подумал Байкер.

– Так, – сказал Такер и, убедившись, что непосредственной угрозы нет, опустил руку. – В чем дело? Вы, ребята, что‑то скрываете. Выкладывайте, да побыстрей.

Джеми перевел дыхание.

– Кое‑что новенькое было, инспектор, – сказал он, сознавая всю нелепость своих слов.

– Ну так давайте выкладывайте.

– Объявился Томас Хенгуэр. Он непонятно как оказался в Доме, тяжело раненный. Появился вскоре после того, как вы ушли.

– Хенгуэр? – Фамилия прозвучала, как выстрел. – Что значит «тяжело раненный»?

– Ну, это и есть главная новость. А вторая – то, что его раны заживали сами по себе, буквально на глазах, а он все это время был без сознания.

– А что у вас? – повернулся Такер к Салли. – Какие новости у вас?

Салли поежилась, понимая, что всех выдала. Но она не могла не сообщить им.

– Он приходит в себя, – сказала она.

Такер оглядел Джеми и Байкера:

– Господи! Да что же это с вами, ребята? Вы знаете, через что мы прошли, пытаясь найти Хенгуэра? Да я должен всех вас задержать за противодействие правосудию.

– Правосудию? – огрызнулся Байкер. – Да разве такие, как вы, знают, что такое правосудие? Вам просто нужен Хенгуэр как подопытный кролик, чтобы копаться у него в голове. Вы его заберете, а мы потеряем шанс найти Сару!

– А теперь послушай меня, сопляк!

– Джентльмены, джентльмены! – Голос Тропмана, хоть тот и говорил негромко, перекрыл их спор. – Почему бы нам не пойти к мистеру Хенгуэру и не послушать, что скажет он сам?

– Пока он не встал и снова не исчез, – кивнул Джеми.

Такер вздохнул.

– А с тобой разговор не окончен, – бросил он Байкеру.

– Закончим в любое время. Только уберите эту штуку, которую прячете под полой…

– Байкер!

– Все в порядке, Джеми.

– Так пойдем, джентльмены? – спросил Тропман. – Будьте столь любезны, мисс, покажите дорогу.

Салли взглянула на Джеми и кивнула.

– Сюда, – сказала она.

Подождав, когда Байкер поравнялся с ней, Салли взяла его за руку. Прижавшись к нему, чтобы остальные не услышали, она шепнула:

– Не спорь с ним, Байкер. Все равно ничего не докажешь.

– Да я знаю. Просто такие, как он, – дерьмо собачье.

– Байкер, пожалуйста…

– Ладно. – Лицо у него смягчилось. – Больше не буду зарываться.

Байкер накрыл ладонь Салли своей. Он и сам понимал, что погорячился. Все дело в том, что Такер погладил его против шерсти. Копы всегда гладили его против шерсти. Стоило им только взглянуть в его сторону, и кровь у него закипала. Это была дурная привычка, но справиться с ней Байкер не мог. Привычка? Не привычка, а инстинкт. Ведь таких людей, как он, постоянно унижают. Сара часто говорила ему, что все дело в его поведении, однако… Надо самому побыть в шкуре отщепенца, чтобы понять. Некоторые вещи просто невозможно переносить.

Подумав о Саре, Байкер дал себе слово, что ни Джеми, ни Салли не заставят его держать себя в руках, если Такер помешает им вернуть Сару. Он просто убьет мерзавца своими руками. За это он ручается. А сейчас бал правит Такер. Дойдя до дверей комнаты, где они поместили Тома, Байкер оглянулся на остальных.

– А ну, открывай, Фарли! – рявкнул Такер.

Байкер не успел ответить, как Тропман коснулся руки инспектора.

– Инспектор, ну зачем же так? – спросил он.

Такер хотел было посоветовать Тропману не соваться не в свое дело, но удержался. Он глубоко вздохнул, чтобы успокоиться.

– Вы правы, – неожиданно для себя согласился он.

– Открой дверь, Байкер, будь добр, – спокойно попросил Джеми.

Байкер кивнул и повернул ручку.