Вечер четверга

Суперинтендант Уоллес Мэдисон, сидя за письменным столом, жевал кончик шариковой ручки и ломал себе голову, откуда начинать распутывать этот клубок. Перед ним лежали последние донесения сотрудников, занятых в проекте «Контроль за умами», – информация, совершенно сбивающая с толку; он в жизни не видал ничего подобного. К первому акту задуманной операции еще не успели приступить, а весь проект уже развалился на куски и засыпал Уоллеса.

Сперва исчез Хенгуэр, потом Фой – а это были их единственные зацепки. Пола Томпсона погубило какое‑то страшилище, доктора Хога – неизвестно кто. Сары Кенделл след простыл. А теперь еще пропали и доктор Тропман с Такером. Не говоря уже о новом донесении – Дом Тэмсонов оказался окружен каким‑то силовым барьером, преграждающим вход внутрь. Об этом докладывал отряд, который Мэдисон выслал туда, узнав, что перед Домом обнаружили машину Такера.

Уоллес покачал головой. «Эх, Такер! Такер! Да я ему теперь и недели дать не могу! Что там недели – даже часа! Только где он, черт бы его побрал?»

Сегодня Уоллеса вызвали к главному прокурору и весьма категорично объявили, что проект «Контроль за умами» аннулируется. Приказ не подлежит обсуждению. Проект надо срочно ликвидировать, а всех, кто был в нем занят, немедленно перевести на другие участки. Лучше на такие, где они не смогут контактировать друг с другом.

Это‑то почему?

Спору нет, несколько месяцев они тщетно бились головой о стену. Но сейчас! Как раз в тот момент, когда что‑то забрезжило, почему именно сейчас решено запретить операцию? А как же гибель Томпсона? А что же делать с исчезновением Такера и Тропмана? Ему, значит, предлагается сделать вид, будто их никогда и на свете‑то не было. А этот невидимый силовой барьер вокруг Дома? Сведения о нем придавали проекту новую значимость. Но когда Мэдисон хотел сообщить об этом открытии Уильямсу, тот одернул его, едва Мэдисон успел открыть рот.

– Прошу вас запомнить одно, суперинтендант, – сказал Уильямс. – Проект «Контроль за умами» ликвидирован. Точнее говоря, его в действительности никогда и не было. – Он поднял руку, предотвращая возражения. – Мы просто решили, что впустую истратили на этот злосчастный проект слишком много денег налогоплательщиков.

– Но один из моих людей сейчас там… – начал было Мэдисон.

– В таком случае советую вызвать его оттуда.

Мэдисон почувствовал, что у него начинает повышаться давление.

– Сэр, – снова начал он, – если бы вы согласились ознакомиться с новой информацией, которую я получил…

– Нет, суперинтендант, ознакомиться с новой информацией предстоит вам. Как вам нравится Северо‑Западный округ?

– Но…

– Если к завтрашнему утру, к девяти ноль‑ноль, вы не закончите с заданием и не ликвидируете проект, я переведу вас на самый глухой участок этого округа. Я ясно выражаюсь, суперинтендант?

Слишком ясно. Но Мэдисон ничего не ответил. Он настоял на письменном распоряжении. Получив письменный приказ, он вернулся в управление и взялся за ликвидацию операции. Но, работая над этим, не переставал ломать себе голову, куда делся Такер.

– Проклятие! – рявкнул он и переломил ручку. Посмотрев на два неровных обломка, он запустил ими в стену.

– Сэр!

Подняв глаза, Мэдисон увидел в дверях констебля Коллинза, держащего в обеих руках папки с документами.

– Куда это положить, сэр?

– К той стене, Дэн. – Мэдисон выждал, пока Коллинз освободился от своей ноши, и спросил: – Есть что‑нибудь новое?

Прежде чем ответить, Коллинз достал сигарету и закурил.

– Ничего, сэр, – сказал он. – Ничегошеньки! Я выяснил, чей это номер, который вы мне дали. Маргарет Финч. Никто не видел ее после того, как она ближе к вечеру ушла из суда. Один из ее коллег слышал, как она сказала таксисту, что ей надо на улицу Паттерсона. Там…

– Там Дом Тэмсонов, – закончил за него Мэдисон. Значит, Мэгги тоже с ними. – Ты проверил еще раз, не появился ли Тропман?

– Не появился. Но соседка говорит, в этом нет ничего странного: он ведет не слишком размеренный образ жизни.

– Спасибо, Дэн, – кивнул Мэдисон. – Это все документы?

– Есть еще одна картонка.

– Ладно, принесешь ее сюда, и можешь идти.

– Ясно! – Коллинз сделал глубокую затяжку и выпустил голубоватый дымок, затенивший его лицо. – А что насчет инспектора, сэр?

– В каком смысле?

– Ну… я имею в виду, как мы будем действовать, чтобы выяснить, куда он делся?

– Можешь что‑нибудь предложить? – спросил Мэдисон и подумал: «Ну вот! Я уже начинаю разговаривать, как Уильямс».

Коллинз некоторое время смотрел на него, потом пожал плечами.

– Сейчас принесу последнюю картонку, – сказал он.

– Дэн!

– Да?

– Такера они выкинули из игры, это все, что мне известно. Однако я тем не менее в лепешку разобьюсь, но выясню, что с ним. Так что, если кто хочет мне помочь, – всегда пожалуйста.

– Понятно, сэр! – кивнул Коллинз. – Если вы поедете в сторону моего дома, прихватите меня. Я живу на улице Элджин. Так что, если поедете вдоль канала… мы славно прокатимся.

«Как раз мимо Дома Тэмсонов», – сообразил Мэдисон. Он показал на груду бумаг на столе.

– Мне еще пару часов разгребать это, – сказал он.

– А я не спешу. Мне так и так надо кое‑что закончить, пока меня не перебросили.

– Буду рад, если составишь мне компанию, – сказал Мэдисон.

Он кивнул Коллинзу и, когда тот вышел, опять уставился на бумаги. «Что ж! Будет здорово! Прикованный к письменному столу Мэдисон снова выходит на оперативный простор!» Он выдвинул левый ящик стола и вынул «Смит и Вессон» тридцать восьмого калибра в потертой кобуре. Господи, хоть бы не пришлось пускать его в ход! Впрочем, если учесть безумные обороты, которые набирает проект в последнее время, даже если придется пустить в ход револьвер, толку от него будет мало.

– Приличный особнячок! – заметил Мэдисон.

Они с Коллинзом смотрели на Дом Тэмсонов, стоя в Центральном парке. На часах было двенадцать тридцать ночи, наступила пятница. О Такере по‑прежнему не было ни слуху ни духу. Так же обстояло дело и с Тропманом, и с Мэгги. Ни о ком из них – ничего.

– Нечисто с этим Домом! – сказал Коллинз. Он прикурил от своего окурка новую сигарету, а окурок раздавил ногой. – Ни огонька! Ни звука! Ну как, суперинтендант?

– Зови меня Уолли. Я получил ордер от судьи Питерсона на обыск помещения. Если никто не отзовется…

– Что ж! Пока никто не отзывался. Боюсь, что и ордер не произведет впечатления. Мы… э… сделали попытку прорваться сегодня утром. Ну, когда вы послали меня осмотреть машину инспектора. Но если хотите, давайте еще раз попробуем. Я готов.

– Мы и так далеко зашли, – пожал плечами Мэдисон. – Чем мы рискуем?

Выйдя из парка, они зашагали к Дому. «Не хватает только, чтобы кто‑нибудь увидел, как мы туда входим. Уильямс вывернет меня наизнанку, если узнает». Но Мэдисон не мог бросить здесь Такера. Если, конечно, Такер здесь.

– Ну, глядите, супер… Уолли!

Коллинз посветил в окно фонариком размером с карандаш. Мэдисон подтянулся к подоконнику. Его спортивная куртка не была рассчитана на ношение оружия, и хотя он распахнул ее, револьвер все равно мешал ему. И бедро донимало его сегодня больше, чем обычно… Заглянув внутрь, он попытался разглядеть, что в комнате, но тонкий луч фонарика ничего не высвечивал.

– Комната пуста, – сказал он. – Даже мебели нет.

– И так все комнаты, – отозвался Коллинз, – по крайней мере, в первом этаже. Но они не просто пустые. Такое впечатление, что в Доме ничего никогда и не было.

– Ну а что с этим «силовым полем»?

– Смотрите.

Коллинз подошел к ближайшей двери и вынул из кармана складной нож.

– Видите? Двери старые, – сказал он. – Всего‑то и нужно вставить лезвие между дверью и дверной коробкой – вот так. Упереть лезвие в ригель – у этих замков они всегда со скосом – и отжать.

Он закончил манипуляцию и нажал на ручку двери. Дверь не поддалась.

– Да они заперлись изнутри, – сказал Мэдисон.

Коллинз не ответил. Он посветил своим фонарем на лезвие ножа и увидел черную отметину на стали.

– Что такое… – начал Мэдисон.

– Только что появилось. Что‑то опалило сталь. Когда я вставлял нож, меня как током ударило.

– А окна как?

– То же самое.

– Просто уму непостижимо, – покачал головой Мэдисон. – Каким образом Дом так опустел? Джон – инспектор Такер, – рассказывая мне об этом Доме, говорил, что все комнаты буквально ломятся от мебели, антиквариата и книг.

– А теперь там пусто. – Коллинз зажег новую сигарету. – Да, не иначе здесь творятся какие‑то чудеса!

– Ну а этот… силовой барьер? Это же прямо научно‑фантастический фильм!

Коллинз наклонился и поднял увесистый камень.

– Как вы на это посмотрите? – спросил он, кивая на окно.

– Давай бей! – не задумываясь, разрешил Мэдисон.

Коллинз снял пиджак и обернул им камень, чтобы не наделать лишнего шума. С первого раза стекло не разбилось, на нем появилась лишь звездочка из тонких трещин, протянувшихся через все окно. Коллинз отвел руку, чтобы замахнуться еще раз, и вдруг замер, глядя на стекло.

– Господи!

– Что там? – воскликнул Мэдисон.

Коллинз осветил фонариком окно. Трещины на стекле исчезли, остался только след от удара. Пока они смотрели, исчез и он. Стекло снова было как новое. Коллинз и Мэдисон уставились друг на друга, боясь поверить в то, что видели.

Мэдисон схватил булыжник и, не задумываясь о шуме, швырнул его в окно. Камень с грохотом пробил в стекле дыру, эхо от удара быстро замерло. Но из Дома не послышалось дребезжания упавших внутрь осколков. Не слышно было, и как камень стукнулся о пол. Коллинз потянулся к шпингалету. Но не успел он засунуть руку в дыру, как окно осветилось голубовато‑зеленым светом. Коллинз отскочил, прижимая обожженную руку к груди. От боли у него из глаз хлынули слезы, и он упал на колени. Мэдисон бросился к нему.

– Дэн! – вскричал он.

– Ничего! – выдавил сквозь стиснутые зубы Коллинз. – Немного… неожиданно… Вот и все.

– Дай я взгляну. – Мэдисон осторожно отвел прижатую к груди руку Коллинза и осветил фонариком. Кожа шелушилась и была красной, как от ожога. Ногти почернели.

– Тебе надо в больницу, – сказал Мэдисон, помогая Коллинзу встать.

– Но… инспектор…

Мэдисон посмотрел на Дом. Он высился перед ними, будто какое‑то таинственное чудище, Мэдисону даже показалось, что Дом наблюдает за ними, ждет, не попробуют ли они опять войти.

– Что ж, придется Такеру самому о себе позаботиться, – сказал Мэдисон. – Нам не проникнуть в это проклятое место. И мы даже не знаем наверняка, что он там.

Ведя Коллинза через парк, Мэдисон соображал, как он объяснит все, что произошло, если об этом узнают у главного прокурора. А потом решил плюнуть – будь что будет. То, чему они сейчас стали свидетелями, как раз и было доказательством важности их проекта. Не был он пустой тратой времени и денег. Только как убедить в этом Уильямса?

Запустив двигатель, он съехал с обочины и направил машину к риверсайдской больнице. Одно ясно, твердил себе Мэдисон: он не отступится от этого дела! Слишком много людей уже пострадало, нечего прятать голову под крыло. Теперь он сам удостоверился, что паранормальные силы, исследованию которых был посвящен проект, не чушь, не выдумки чиновников, стремящихся вытягивать деньги у налогоплательщиков, как он считал раньше.

Мэдисон содрогнулся, представив себе, что будет, если этими силами овладеют террористы или другие злоумышленники. Что станет с недоступными складами? Ведь у вас прямо из головы смогут выудить все секреты или испепелить вас с помощью одной только мысли! Даже представить себе нельзя, какие это открывает возможности!

Что ж, Уильямсу угодно отменить проект… Пусть! Мэдисон сделает вид, что он выполнил приказ. Но себе он обещает другое: он не успокоится, пока не найдет ответа на все вопросы. А тогда, вооружившись доказательствами своей правоты, он, если потребуется, будет действовать через голову Уильямса…

И почему тот так упорствует? Вдруг Мэдисону припомнилось кое‑что, о чем его спрашивал Такер как раз перед своим исчезновением: «Узнай‑ка, каким образом возглавлять проект назначили такое ничтожество, как Хог».

Сегодня вечером Мэдисон изучил анкету Хога и не нашел в ней никаких данных, объясняющих, что могло бы выделить его из всех других кандидатов на эту должность. В чем же дело? Может быть, проект был лично выгоден Уильямсу по каким‑то причинам и теперь, когда его любимчика Хога нет, он хочет прикрыть все?

Ладно, неважно! Мэдисон все равно докопается до сути. И если проект мешает Уильямсу делать карьеру – это уж проблема самого Уильямса. Надо было ему раньше думать. Чем больше Мэдисон размышлял, тем яснее ему становилось, что Уильямс затеял какую‑то игру и проект – одна из частиц, ее составляющих.

Превосходно! Но как ему поступить сейчас с теми данными, что имеются у него в распоряжении? Мэдисон почесал затылок. Прежде всего надо собрать документы, доказательства. А уж потом он займется Уильямсом.

Date: 2015-09-24; view: 296; Нарушение авторских прав