Глава 15. «Очевидно, он опоздает», — думала Эмма

«Очевидно, он опоздает», — думала Эмма. Она еще раз взглянула на часы: без двух минут девять, — но Ангуса нигде не было видно. Хотя очень может быть, что он где-то затаился в темной части Центрального парка. Возможно, она могла бы обнаружить его с помощью телепатии, но ей совсем не хотелось, чтобы он «забирался» ей в голову. Он и так уже прочно обосновался... в ее сердце.

Упершись локтями в перила каменного моста, Эмма снова осмотрелась. По-прежнему в килтах — ни души. Хотя он мог надеть и брюки. Этот прохвост выглядел одинаково шикарно в любом одеянии. Заметив в некотором отдалении молодого мужчину в джинсах и в спортивном свитере, Эмма задержала на нем взгляд. Нет, не Ангус. Его широкие плечи и длинные каштановые волосы трудно было бы не узнать.

Похожих на него мужчин просто не существовало.

Эмма тяжело вздохнула. Ах, ну почему он не человек? Лет через пятьдесят он совсем ее забудет. Она останется для него одной из многих смертных, одной из тех, кто приходит и уходит, уносясь прочь точно пожелтевшая осенняя листва. Господи, помоги ей! Ей так хотелось стать для него не такой, как все другие. Хотелось быть для него особенной. Хотелось, чтобы он любил ее.

Эмма снова вздохнула. Боже, что с ней происходит? Почему она не увлеклась каким-нибудь нормальным парнем? Ха!.. Да кого же привлечет нормальный парень, когда есть Ангус? Его старомодное чувство чести и джентльменское поведение очень ее тронули. Он был героем ее девичьих грез. Сильный, смелый, надежный, умный... Но еще он был и героем фантазий взрослой женщины — сексуальный, агрессивный и немного опасный. Как можно было сопротивляться такому мужчине?

— Добрый вечер.

Эмма вздрогнула и обернулась.

— Я не видела, как ты пришел.

— Ты слишком задумалась.

Потому что думала о нем. Слава Богу, она умела скрывать от него свои мысли. Но все равно Эмма почувствовала, как краска заливает ее щеки. А Ангус выглядел великолепно — как обычно. На нем был килт в сине-зеленую клетку и свитер зеленого цвета под стать гольфам. Над резинкой правого гольфа торчала рукоятка ножа. Перекрещивающиеся на груди кожаные ремни могли означать лишь одно: за спиной у него висел палаш.

Она невольно улыбнулась:

— Ты хорошо подготовился.

— Как и ты, дорогая.

— Да, конечно. — Она подтянула повыше на плечо мешок с кольями. — Спасибо, что пришел.

Ангус широко улыбнулся:

— Что ж, идем? — Он протянул ей руку.

А ей почему-то вдруг стало неловко. Немного помедлив, она взяла его руку, и они двинулись в северном направлении, оставив мостик за спиной. Ангус шел совершенно бесшумно, что было довольно необычно для человека такого крупного телосложения.

Поправив сумку на плече, Эмма вопросительно взглянула на своего спутника. «Почему он молчит? — спрашивала она себя. — Может, придумать какую-нибудь тему для разговора?»

В смущении откашлявшись, Эмма спросила:

— Ты всегда носишь одну и ту же шотландку?

— Это цвета клана Маккей. Тебе не нравятся мои килты?

— Очень нравятся. Он у тебя один? Или их несколько? То есть я имела в виду фасон, — добавила она. — Они все одного и того же фасона?

Ангус снова улыбнулся.

— За прошедшие два века я приобрел очень немного новой одежды.

Несколько веков моды — в одной гардеробной? Эта мысль показалась Эмме смешной и даже отчасти пугающей.

— Ты хочешь сказать, что у тебя до сих пор имеются парики и кружевные рубашки?

— Да. Все хранится в моем замке.

Эмма в изумлении раскрыла рот. У него есть замок? Господи, как же можно вести с Ангусом обычную беседу? Он такой... удивительный.

Немного помолчав, она спросила:

— А ты услышишь, если в парке на кого-нибудь нападут?

— Да, конечно. Но на всякий случай я попросил Коннора патрулировать северную часть.

— Отлично. Если что, нам помогут, правда?

— Разумеется.

— Знаешь, Ангус... — Сердце ее забилось быстрее. — Странно, что мы впервые встретились только в пятницу ночью.

— Да.

— И это всего лишь наша пятая ночь вместе, — прошептала она со вздохом.

Он вдруг остановился и заглянул ей в глаза.

— Когда живешь столько, сколько живу я, начинаешь понимать, что время — это нечто весьма относительное. Бывает, что века пролетают как одно мгновение. Но случается и так, что за несколько ночей словно проживаешь целую жизнь. За эти несколько ночей переживаешь все то, ради чего и стоит жить. Это как внезапный дар Божий.

— О, Ангус...

Неужели она действительно была для него другой, особенной?

— Эмма, мы больше не можем делать вид, что с нами ничего не происходит, — сказал он неожиданно.

Она выпустила его руку и отступила на шаг.

— Я и не делаю... Но мы должны понимать, что у нас нет шанса.

— Эмма...

— Нет. — Она покачала головой. — Я не хочу быть одной из многих. У меня к тебе — особые чувства. И я не такая, как все. Мне нужно, чтобы все так и оставалось. Потому что мне придется проститься с тобой, когда ты уйдешь, сохранив в целости свое сердце. Понимаешь, о чем я?

— Дорогая, ты рисуешь слишком уж печальный конец.

— А что у нас еще может быть, кроме печали? Ведь мы с тобой из разных миров.

Он нахмурился.

— У нас с тобой больше общего, чем тебе кажется. И у меня было не так уж много смертных подружек.

— Но ты на протяжении веков питался кровью смертных женщин. И, как сам же сказал, ни одну из них не оставил неудовлетворенной. Это, на мой взгляд, великое множество любовниц.

— Я делал это только для того, чтобы выжить. Должен же я был давать что-то взамен этим безликим женщинам, которых совершенно не помню. Но ты, Эмма, другая. Ты нужна мне не для того, чтобы выживать. Выживать не значит жить, не значит чувствовать себя снова человеком. А с тобой я снова чувствую себя живым, Ты оживила мою душу.

Она смотрела на него не мигая. Господи, что могла она сказать ему на это? «Возьми меня, я твоя»?

Ангус вдруг насторожился и повернул голову.

— Я слышал крик.

Эмма напрягла слух, но ничего не услышала.

— Идем сюда. — Он указал ей на узкую тропку.

Эмма почти бежала с ним рядом, стараясь не отстать.

— Я ничего не слышу, — прошептала она.

— Сейчас они овладеют сознанием жертвы, и криков больше не будет, — ответил Ангус. Через несколько минут он остановился. — Мы уже близко, — прошептал он. — Но плохо, что твои колья производят стук.

Эмма сняла сумку с плеча и крепко прижала к груди.

— Так лучше?

Кивнув, Ангус приложил палец к губам и свернул с дорожки в рощу. Эмма осторожно последовала за ним. Здесь царил полумрак — лунный свет едва проникал сквозь полог густой листвы над головой. И стало значительно холоднее.

Внезапно они услышали хриплый мужской голос:

— Эй, парень, оставь и мне немного.

У Эммы по спине мурашки пробежали. Она по-прежнему следовала за Ангусом, а тот теперь шел очень медленно.

— Черт возьми, что ты делаешь? — раздался все тот же голос. — Так с женщинами не обращаются. Я бы даже со шлюхой так не поступил.

— Заткнись, дурак, — прошипел другой голос.

— Эй, одно дело — напиться крови, а другое... Ты же ее убиваешь. Это неправильно.

Ангус привлек к себе Эмму, и в тот же миг она увидела впереди поляну. Лунный свет, отражавшийся от огромного гранитного валуна, окрашивал поляну в призрачные оттенки серого. Одетый во все черное вампир распластал на земле женщину, и в лунном свете ее бледное лицо казалось серебристым. Глаза же были черными и остекленевшими. Из двух проколов на шее сочилась алая кровь, добавлявшая сцене единственную яркую краску.

А второй вампир, чернокожий мужчина в рваных голубых джинсах и сером свитере с капюшоном, нервно прохаживался рядом.

— Послушай, парень, я терпеть этого не могу, — ворчал он, поглядывая на своего приятеля.

Первый вампир снова вонзил клыки в шею жертвы. Эмма вздрогнула и поморщилась. Было ясно, что женщина могла умереть от потери крови.

— Довольно, парень! — закричал чернокожий вампир, пытаясь привлечь внимание напарника. — Так ты выцедишь из нее всю кровь. Она умрет!

В следующее мгновение Ангус выскочил на поляну. Выхватив палаш, он направил острие в шею вампира, склонившегося над женщиной.

— Отпусти ее! — прорычал он.

Эмма же, раскрыв сумку, вытащила кол и выбежала на поляну.

— Какого черта?.. — Уставившись на нее в изумлении, чернокожий попятился.

— Стой где стоишь! — Эмма приставила кол к его груди.

— О черт... — пробормотал чернокожий и перевел взгляд на Ангуса. — Кто вы такие?

Первый вампир медленно поднялся на ноги. С его клыков капала кровь. Он отступил на несколько шагов, но Ангус тут же последовал за ним. Направив острие палаша ему в грудь, с угрозой в голосе он произнес:

— Парк теперь охраняется. Вы больше не будете здесь убивать.

— Я тебя помню, — проговорил вампир-убийца с русским акцентом. — Ты был в прошлом году на балу в «Роматек». И еще разбил тогда часы Ивана... Ты Маккей, верно?

Ангус кивнул и тут же спросил:

— Ты выполняешь приказы Кати? Это она велела убивать?

— Я готов ради нее на все, — заявил вампир.

— Тогда так и скажи ей об этом, Алек. — Вампир вздрогнул, а Ангус продолжил: — Да, я знаю, кто ты такой. Ты был мальчиком на побегушках у Ивана Петровского, а теперь делаешь грязную работу для Кати. И еще...

А Эмма уже не слушала, что говорил ее спутник. Она пристально смотрела на раненую женщину. «Интересно, как долго эти двое собираются трепаться? — думала она. — Ведь несчастная истекает кровью...»

— Надо вызвать «скорую»! — закричала Эмма, не выдержав.

Тут Алек вдруг уставился на нее во все глаза и пробормотал:

— Так это... ты! Я уже видел тебя однажды. Это ты убила Владимира.

Эмма внимательно посмотрела на вампира-убийцу. Теперь она его узнала. Этому мерзавцу удалось сбежать от нее прошлым летом. И он был единственный, кто знал ее в лицо.

— Я был прав! — в ярости заорал Алек. — Убийца — смертная женщина. — Он снова повернулся к Ангусу. — И ты помогаешь ей?

— Ангус... — Эмма посмотрела на него с мольбой. Было совершенно очевидно: если этот вампир и на сей раз сбежит, то непременно расскажет о ней мятежникам.

В следующую секунду Ангус бросился на Алека, но вампир исчез, прежде чем меч настиг его. Клинок воткнулся в дерево, и Ангус, вполголоса выругавшись, выдернул его из ствола.

— Черт возьми, — пробурчал чернокожий. — Да кто же вы такие?

Приблизившись к нему, Ангус сказал:

— Не двигаться.

Вампир тут же поднял вверх руки и пробормотал:

— Да я вовсе не собираюсь с тобой связываться. И вообще, я ведь не делал ничего плохого...

А Эмма тем временем склонилась над лежавшей на земле женщиной. Взглянув на Ангуса, сказала:

— Она умирает. Ей срочно нужно помочь.

— Я уже мысленно вызвал Коннора, — ответил ее спутник. — Он будет здесь через...

Ангус умолк, поскольку в следующее мгновение перед ними появился Коннор. Взглянув на раненую женщину, он шагнул к чернокожему вампиру и в ярости прорычал:

— Тебя, ублюдок, стоило бы сейчас...

— Это не я! — перебил чернокожий, — Да, я знаю, что всегда так говорю всем копам, но на сей раз это чистая правда. Я не выпил у нее ни капли. И все еще голоден... — добавил он со вздохом и выразительно посмотрел на Эмму.

— Даже не помышляй об этом! — прокричала она, пригрозив ему кулаком.

— Коннор, доставишь женщину в «Роматек»? — спросил Ангус. — Думаю, Роман может спасти ее. А потом надо стереть все из ее памяти и отвезти домой.

— Да, ясно, — кивнул Коннор. Он подхватил женщину на руки и тут же исчез.

— А куда все направляются? — спросил чернокожий. — Я совершенно ничего не понимаю.

— Ты кто такой? — Ангус пристально на него посмотрел.

Вампир в страхе попятился и пробормотал:

— Только не размахивай своей жуткой саблей. Я и так уже умер на прошлой неделе, и с меня достаточно. Не желаю повторять все снова.

Ангус взглянул на него с удивлением.

— Так тебя трансформировали только на прошлой неделе?

— Да, этот русский псих. Я занимался своим делом, а дело у меня было неплохое, если вы понимаете, о чем я.

Но со мной случилась неприятность, и в этот же миг появился сукин сын Алек. И он...

— Ты торговал наркотиками? — спросила Эмма.

— Ну почему вы так? — обиделся чернокожий. — Чуть что — сразу наркотики, да?..

— Так торговал или нет?

Вампир пожал плечами.

— Человек же должен как-то зарабатывать на жизнь, верно? Послушайте, леди, я, конечно, ничего против вас не имею, но я... просто умираю от голоду, а от вас так сладко пахнет...

— Только дотронься до нее — умрешь! — прорычал Ангус.

— Нет-нет, братишка, успокойся. — Чернокожий снова поднял руки вверх. — Я же не знал, что это твоя женщина. И вообще, я не думал, что ты интересуешься женщинами. Видишь ли, на тебе юбка...

— Хватит, помолчи. — Ангус вставил палаш в ножны. — Лучше выпей вот это. — Он открыл свой спорран и вытащил флягу.

— Хорошенькая у тебя сумочка, — пробормотал чернокожий. — Я знаю одного парня, который может продать тебе по дешевке дизайнерскую, самую шикарную.

— Это не сумочка! — Ангус скрипнул зубами.

— Ну... Как скажешь, парень. — Чернокожий взял флягу. — Я не отравлюсь, а? Меня поэтому-то и убили эти ублюдки. Они делают какой-то... вампирский яд.

— Не бойся, пей, — велел Ангус.

— Вампирский яд? — удивилась Эмма.

— Наперстянка, — пояснил Ангус.

— Да, они так это и называли, — кивнул вампир. Он понюхал содержимое фляги. — О!.. Запах чудесный. Что это такое?

— Блисски. Смесь искусственной крови и шотландского виски.

«Ах вот оно что...» — мысленно улыбнулась Эмма. Теперь-то она поняла, почему в первую ночь их с Ангусом знакомства она уловила запах виски.

А чернокожий вампир, присосавшись к фляге, все пил и пил. Взглянув на него, Ангус с усмешкой сказал:

— Очевидно, бедняга очень голоден.

— Да-да, очень! — Чернокожий утер губы и пробормотал: — Отличное пойло... — Он снова приставил к губам флягу, но та уже была пуста. — У тебя больше нет? — спросил он с надеждой в голосе.

— Есть с десяток бутылок дома, — ответил Ангус. — И при желании ты сможешь получить еще.

— Правда?! — оживился вампир. — Знаешь, у этих проклятых русских никогда ничего нет. Они каждую ночь выходят в город и нападают на людей. Я предложил им вместо этого совершить налет на местный банк крови и запастись жратвой. Думаешь, они согласились? Даже слушать меня не стали!

— Значит, ты не хочешь нападать на людей? — спросила Эмма.

— Конечно, нет, черт подери! Я же не убийца какой-нибудь! — Он подмигнул девушке. — Я скорее любовник, понимаешь?

— Но ты не совсем законопослушный гражданин, — напомнила Эмма.

— Мне же надо было как-то зарабатывать. Потому что есть люди, которых мне приходится содержать.

— Как тебя зовут? — спросил Ангус.

— Финеас Маккини.

— Маккини?

Вампир кивнул.

— Но братья звали меня «мастер Фин». — Он с вызовом вскинул подбородок. — А теперь я хочу, чтобы меня звали «доктор Фэнг»[7].

Ангус выразительно взглянул на Эмму, и та бросила колья обратно в сумку.

— А зачем русским понадобилось трансформировать тебя? — поинтересовался Ангус.

Финеас нахмурился и пробурчал:

— Им нужен был свободный доступ... к некоторым веществам. Их главная сучка делает из них этот свой яд.

— Ты это о Кате? — спросила Эмма.

— Да, о ней, — кивнул Финеас. — Она заставила своего прислужника убить меня, а теперь ведет себя так, словно оказала мне огромную услугу. Заставила меня спать на полу в ее подвале — как какого-нибудь пса! А когда я попытался вернуться к своей семье, пригрозила, что убьет их всех.

— Мне очень жаль... — прошептала Эмма.

— Мы слишком здесь задержались, — заметил Ангус. — Алек может вернуться с дюжиной мятежников. Нам надо телепортироваться отсюда.

Финеас поморщился.

— Я не очень-то хорошо умею перемещаться таким способом.

— Я помогу тебе, — сказал Ангус. Он набрал номер на своем сотовом телефоне. — Йен? Ты хотел, чтобы я предупреждал тебя о своих визитах. Так вот, предупреждаю: я сейчас возвращаюсь с двумя гостями. — Бросив телефон в спорран, он обнял одной рукой Эмму, а другой поманил к себе Финеаса.

Тот медлил и озирался опасливо.

— Выбирай: либо мы, либо мятежники, — сказал ему Ангус. — Неужели хочешь вечно нападать на невинных, чтобы существовать?

Финеас пожал плечами, однако сделал шаг вперед.

— Я ведь даже не знаю тебя, парень...

— Меня зовут Ангус Маккей. — Он хлопнул вампира по плечу. — Ты принял правильное решение.

Финеас скорчил гримасу и проворчал:

— А может, я просто иду за блисски?

И тотчас же все вокруг потемнело — но лишь на несколько секунд. А затем все трое оказались в вестибюле дома Романа. Йен, стоявший у лестницы с мечом в руке, пристально взглянул на Финеаса.

— А ты кто такой? — Он шагнул к чернокожему.

— О черт! — Финеас спрятался за Ангуса. — Парни, у вас все ходят с этими проклятыми саблями?

— Не беспокойся, Йен, — сказал Ангус. — Я намеренно привел его сюда.

Охранник с улыбкой кивнул:

— Ясно, понял. — Он убрал палаш в ножны.

Финеас выглянул из-за спины Ангуса и пробормотал:

— Знаете, парни, вам не пришлось бы постоянно разыгрывать из себя таких мачо, если бы вы не носили эти юбки. Мне кажется, это называется... комплекс неполноценности.

Йен нахмурился и взглянул на друга.

— Ты уверен, что его нельзя чуть-чуть пырнуть?

— Уверен. — Ангус похлопал Финеаса по спине. — Он побудет немного у нас.

Йен посмотрел на чернокожего с некоторым сомнением.

— Ты вообще-то кто такой? Финеас вскинул подбородок.

— Я доктор Фэнг.

— О!.. — Глаза Йена расширились. — Значит, вы здесь из-за Шанны?

— Из-за какой Шанны?

— Из-за Шанны Драганешти, — пояснил Йен. — У нее вот-вот должен родиться ребенок.

— Я здесь ни при чем! — завопил Финеас. — Я даже не знаю никакой Шанны!

Эмма рассмеялась, а Ангус с улыбкой сказал:

— Успокойся, парень. Все знают, что не ты отец ребенка.

— Конечно, не я. Я так всегда и говорю! — Вампир подбоченился. — Но кто-нибудь мне верит? Все говорят, что это я во всем виноват!

— Не беспокойся, мы тебе верим. — Ангус повернулся к Йену. — Видишь ли, Финеас не настоящий доктор. Просто это... в какой-то степени почетное звание.

— Да-да, очень почетное, — закивал чернокожий. — Ты все правильно понял.

— А теперь Финеас работает на меня, — добавил Ангус.

— На тебя? — Вампир уставился на него в изумлении. Потом вдруг ухмыльнулся и заявил: — Вообще-то я не против. Действительно, почему бы и нет?

Эмма невольно улыбнулась. Теперь-то она поняла, что Ангус нравился не только ей. Было очевидно, что его благородство и добросердечие на многих производили впечатление.

— А ты умеешь драться, парень? — неожиданно спросил Ангус.

— А как ты думаешь?! — Финеас снова ухмыльнулся. — Я же из Бронкса!

— Что ж, отлично. Но ты должен подчиняться нашим правилам, — продолжил Ангус. — А главное правило состоит в том, что ты не имеешь права причинять зло смертным. Никаких больше укусов. Питаться будешь из бутылки. Сможешь?

— Конечно, — кивнул Финеас и посмотрел на Йена. — Эй, а у вас тут блисски больше нет? Я все еще голоден.

— На сегодня блисски достаточно, — сказал Ангус. — Йен, принеси ему теплую бутылку нулевой группы.

— Да, сейчас. — Йен отправился на кухню. Финеас окинул взглядом вестибюль, потом спросил:

— Вы все здесь живете?

— Я в гостях, — объяснил Ангус. — Но некоторые из нас здесь живут. И ты тоже можешь тут жить.

— Неужели?! — оживился Финеас. Он прошелся по вестибюлю, затем заглянул в библиотеку. Вернувшись, сказал: — У вас здесь гораздо лучше, чем у русских.

— Я рад, что тебе у нас нравится. — Ангус снова улыбнулся. — И рассчитываю, что ты будешь работать на меня.

— В обмен на проживание? Что ж, согласен, — кивнул Финеас. Он заглянул в гостиную. — О, какой шикарный «ящик»!

— Будешь работать под руководством Коннора и дважды в месяц получать зарплату, — продолжал Ангус.

Финеас резко развернулся и уставился на него в изумлении.

— Неужели еще и зарплата будет?

— Да, разумеется.

Финеас расплылся в улыбке.

— Никто раньше не предлагал мне настоящей работы. Ангус смерил его строгим взглядом.

— А вот я предлагаю, но только не заставляй меня пожалеть об этом.

— Нет-нет, я буду стараться. Мне очень нужна работа. У меня на руках семья. Я смогу посылать им деньги, да?

— Да, конечно. Но ты не сможешь сказать им, что с тобой стало и какую работу ты выполняешь. Поверь, они просто не поймут.

— И мне тоже так кажется, — сказал Финеас. В глазах его блеснули слезы. — У меня есть маленький брат и младшая сестра. Они живут с моей теткой. Но у нее диабет. В тяжелой форме. Она не может работать, поэтому все они зависят от меня. И я... я очень волнуюсь за них.

— А родителей у тебя нет? — спросила Эмма.

Финеас покачал головой.

— Моя мать умерла от СПИДа, а отца задавила машина, когда я был совсем маленьким. А сейчас я очень переживаю за своих родственников. Они не знают, что со мной случилось, а эти проклятые русские не отпускали меня.

Ангус кивнул:

— Да, понятно. Если хочешь, Йен может отвезти тебя домой для короткого визита. — Он вынул из споррана пачку банкнот. — А вот аванс в счет твоей первой зарплаты.

Оставь деньги своим родным. Потому что я не знаю, как часто ты сможешь навещать их.

— О, отлично! — Финеас взял деньги. — Я так и поступлю.

Тут вернулся Йен с бутылкой крови и, протянув ее Финеасу, сказал:

— Меня зовут Йен Макфи, и я до сих пор не услышал твоего настоящего имени.

— Финеас Маккини, — представился чернокожий и тут же присосался к бутылке.

— Маккини? — переспросил Йен.

— Очевидно, он тоже шотландец, — сказал Ангус с усмешкой.

Йен с изумлением уставился на чернокожего вампира. Покосившись на друга, пробормотал:

— Я знал нескольких Маккини, но все они выглядели совсем не так, как этот парень.

Ангус пожал плечами.

— Но теперь он один из нас. После того как свозишь его ненадолго домой, приступай к его обучению.

— К какому обучению?

— Ну... для начала обучи его воинскому искусству, — ответил Ангус.

Тут Финеас оторвался от бутыли и пробормотал:

— Вы хотите сказать, что мне тоже дадут такую же огромную саблю?

— Это называется «палаш». Да, непременно дадут. — Йен взял Финеаса за руку и повел к двери. — Ты станешь настоящим воином. Таким же, как мы.

— Замечательно! — воскликнул Финеас. У самой двери он обернулся к Ангусу и заявил: — Но я ни за что не стану носить юбку!

Когда дверь за ним закрылась, Эмма рассмеялась.

— Ты очень добрый человек, Ангус Маккей.

— Я помогаю ему не только из доброты. К сожалению, мятежники превосходят нас числом, но Роман против того, чтобы мы трансформировали людей в вампиров. И это ставит нас в весьма затруднительное положение.

— Ясно, — с улыбкой кивнула Эмма. — Но я все равно считаю тебя очень добрым. И проницательным к тому же. Ведь ты разглядел в Финеасе доброту, которую многие не заметили бы.

— Дорогая, а может быть, ты находишь меня еще и привлекательным, а?

— Да, нахожу. И я доверяю тебе.

Ангус взял ее за плечи и заглянул ей в глаза:

— Тогда доверься мне и сейчас. Эмма, ты в опасности. Я хочу, чтобы сегодняшнюю ночь ты провела со мной.