Глава 11. — Не думаю, что это разумно, — пробормотала Эмма, присев на корточки за старым, разбитым «шевроле» с пассажирской дверцей другого цвета

— Не думаю, что это разумно, — пробормотала Эмма, присев на корточки за старым, разбитым «шевроле» с пассажирской дверцей другого цвета.

— Не бойся, девочка, все будет хорошо. — Шон еще раз проверил свой револьвер, затем, сунув его за пояс, выглянул из-за ржавого кузова «шевроле». — Вперед, Гарретт, пошел!

Гарретт пересек улицу с тараном в руках и остановился за черным четырехдверным «лексусом», припаркованным перед домом Драганешти.

— Эти ублюдки заплатят за то, что сделали с моей дочерью! — прорычал Шон.

Эмма невольно поморщилась. Это был классический случай «хороших-дурных новостей». Ей не пришлось сообщать боссу о беременности его дочери, и это было очень хорошо. Плохой же новостью являлось решение Шона ворваться в дом Драганешти ночью.

Сначала Эмма хотела уговорить босса перенести вторжение на дневное время, когда вампиры «мертвы», но потом передумала. Ведь и Ангус мог там находиться... И он, как все остальные, тоже должен был днем спать.

— А у вас есть доказательства, что ваша дочь все еще там? — спросила Эмма.

В этот момент Гарретт споткнулся о первую ступеньку у входа в дом, и Эмма поежилась. Любой вампир мог услышать, как Гарретт при этом выругался.

— Доказательства? — переспросил Шон. — А зачем они мне? Проклятые шотландцы, которые сейчас в доме, должны знать, где ее искать.

Эмма вздохнула. Что, если Ангус тоже там? Что, если он поздоровается с ней, назвав по имени?

А Гарретт тем временем приближался к двери.

— У них наверняка есть камера, — сказала Эмма. — Они его увидят.

— Не хнычь, — буркнул Шон. — И без того тошно. Алисса уехала, вот и приходится торчать тут с тобой...

Тут Шон подал ей знак, чтобы следовала за ним, и стал перебегать улицу. Он остановился за бежевым внедорожником, припаркованным перед черным «лексусом», и Эмма тотчас к нему присоединилась.

— Возможно, у них численное преимущество, — прошептала она.

— Что, боишься? — Шон бросил на нее взгляд через плечо.

— Нет-нет, я в порядке, — ответила Эмма. А может, пока не поздно, стоит признаться, что она знает Ангуса?

— У тебя есть серебро? — спросил босс.

— Да, наручники и цепи в рюкзаке, — кивнула Эмма. Однако она сомневалась, что серебро им понадобится.

Потянувшись за револьвером, Шон пробормотал:

— Предвкушаю, с каким удовольствием буду их дырявить...

Тут Гарретт с силой ударил тараном в парадную дверь. И тотчас же перед ним возникла мужская фигура — это был довольно молодой на вид вампир в красно-синем килте. Он ударил Гарретта по голове рукоятью меча, и тот, покачнувшись, выронил таран. В тот же миг на крыльцо высыпали остальные охранники.

— Черт подери! — Шон бросился на помощь Гарретту.

Эмма побежала следом за Шоном, но, вскрикнув, остановилась, увидев, как и босса ударили по голове рукоятью меча. Шон рухнул на тротуар, а шотландец, ударивший его, перехватил поудобнее свой палаш и направил его острием в грудь Эммы. Она попятилась, и в ту же секунду ее плечи обхватила чья-то сильная рука.

— Дорогая, хочешь, чтобы мы и тебя свалили? — услышала она над самым ухом тихий шепот.

— Ангус?.. — Эмма похолодела. Она сразу же узнала этот голос. И теперь не знала, то ли прильнуть к широкой груди шотландца, то ли ударить его локтем под ребро.

— Ах, девочка... — прошептал он со вздохом. — Зачем ты сюда пришла?

— Что вы с ними сделаете? — Эмма кивнула на молодого вампира, обматывавшего скотчем запястья и лодыжки Гарретта. — Пожалуйста, не убивайте их.

— Проклятие... — проворчал Ангус. Он развернул девушку лицом к себе. — Сколько раз говорить тебе, что мы не желаем вам зла?

Эмма заглянула в его бездонные зеленые глаза, но не увидела в них ничего, кроме досады.

— Но вы их оглушили...

— С целью самозащиты, — пробурчал шотландец, который обматывал скотчем ноги Шона. — Зачем вы напали на нас?

— Шон только что узнал о беременности дочери. Его это ужасно расстроило.

Шотландец выпрямился и вопросительно посмотрел на Ангуса.

— Позвони Шанне, — велел Ангус. — Узнай, не хочет ли она поговорить с ним.

Шотландец кивнул, отошел в сторону и вынул из сумки сотовый телефон.

— Кто это? — прошептала Эмма.

— Коннор Бьюкенен. А юноша — Йен Макфи. Кто ты, они знают. — Вытащив у нее из-за пояса револьвер, он бросил его в свою сумку. — Как тебе не стыдно, Эмма. Я думал, что мы с тобой друзья.

Она густо покраснела. Ей вспомнился их поцелуй. Стараясь не смотреть на Ангуса, Эмма тихо сказала:

— Я состою в команде слежения. Следовательно, мы с тобой — враги.

Заметив промелькнувшую в глазах Ангуса боль, Эмма тотчас же пожалела о своих словах. «Неужели он и впрямь так хорошо ко мне относится?» — подумала она.

В этот момент к ним подошел Коннор.

— Шанна хочет видеть отца, — сказал он. — Через пять минут она будет в «Роматек». А Дугал уже там.

— Перенеси туда Уилана, пока он без сознания, — приказал Ангус. — Пусть остается связанным. И не своди с него глаз.

Коннор кивнул:

— Не беспокойся. Я справлюсь с ним. Наклонившись, Коннор вскинул Шона себе на плечо с такой легкостью, что Эмма даже вскрикнула в изумлении. «Неужели женщины-вампиры такие же сильные?» — подумала она.

Коннор с Шоном тут же исчез, и Эмма с недоумением взглянула на Ангуса.

— Он ведь знает, куда направляется?

— Да, конечно. Коннор телепортируется в «Роматек» каждую ночь. — Ангус вывел ее на тротуар. — Маршрут проложен у него в памяти.

Эмма позволила Ангусу подвести ее к двери дома. Что еще оставалось ей делать? Если бы попыталась сбежать, он догнал бы ее в ту же секунду. Но самое страшное было не в нем, а в ее растущем желании сдаться окончательно.

— Что вы сделаете с Гарреттом?

Стоявший рядом Йен исследовал содержимое бумажника Гарретта и извлек оттуда его водительское удостоверение.

— Я мог бы отвезти его домой, — сказал он.

Ангус кивнул:

— Да, так и сделай. Насколько я помню, у этого малого экстрасенсорные способности довольно слабые. Сотри его воспоминания о нас.

— Да, хорошо. — Подхватив Гарретта, Йен направился к черному «лексусу».

— Зачем стирать его память? — спросила Эмма, поморщившись. — Ведь Шон все равно восстановит его воспоминания.

— И это займет его на какое-то время, — с усмешкой ответил Ангус. — Видишь ли, нам сейчас не до сотрудников ЦРУ — предстоит решать куда более серьезные проблемы.

— А именно?

Услышав шум мотора, Эмма обернулась и увидела, что Йен уезжает вместе с Гарреттом. Ангус же поднял таран, лежавший у двери, и принялся разглядывать его.

— Полагаю, мы могли бы использовать эту штуку. Хотя телепортация — куда проще. — Он набрал на домофоне несколько цифр и открыл дверь. Прихватив таран, повернулся к Эмме и взглянул на нее вопросительно.

Она не знала, что делать. Наверное, можно было бы уйти и надеяться, что больше никогда его не увидит. Так было бы безопаснее... и больнее. Или все-таки войти — и оказаться наедине с Ангусом Маккеем?

Он грустно улыбнулся:

— Я пойму тебя, Эмма, если ты захочешь уйти. Возможно, так будет лучше.

С каких это пор она делала то, что было для нее лучше? После убийства родителей она постоянно рисковала жизнью. Но Ангус Маккей почему-то не казался ей опасным. Во всяком случае — в физическом смысле. С ним она подвергала опасности свое сердце.

Эмма поднялась на одну ступеньку. Затем — еще на одну.

И теперь Ангус смотрел на нее не с грустью в глазах, а с некоторым удивлением. Она и сама удивлялась; ей казалось, что какая-то таинственная сила толкала их с Ангусом друг к другу.

Эмма с изумлением спрашивала себя: «Что ты делаешь? Неужели не понимаешь, что снова окажешься в его объятиях? Неужели ты действительно этого хочешь?»

У самой двери она остановилась и посмотрела на Ангуса с опаской.

— Еще одно свидание? — спросил он, глядя ей прямо в глаза.

Вскинув подбородок, Эмма переступила порог и заявила:

— Я здесь только для сбора информации. — Дверь за ней захлопнулась, и она увидела, что Ангус запирает ее на все замки. — И я оставляю за собой право уйти по первому же желанию.

— Да, конечно. — Он едва заметно улыбнулся. — Может, хочешь перекусить или чего-нибудь выпить? Я, например, ужасно проголодался.

Очнувшись, Шон Уилан сосредоточил все силы на том, чтобы не выдать себя. Нельзя было даже пальцем шевельнуть, иначе вампиры сразу поняли бы, что он уже в сознании. Его глаза оставались закрытыми, тело — расслабленным, а голова свисала на грудь. Он был привязан к стулу, по-видимому, деревянному, судя по жестким планкам, врезавшимся в поясницу. По легкому движению воздуха можно было догадаться, что он находится в комнате с кондиционерами. Аза спиной у него слышались чьи-то шаги. Тяжелые шаги. Вероятно, ходил один из тех проклятых шотландских вампиров.

Шон не осмеливался провести экстрасенсорную пробу и прочитать мысли своего врага. Вампир это тотчас почувствовал бы и понял, что пленник пришел в сознание. Шон прислушивался к шагам, пока не просчитал их ритм. Потом дождался, когда охранник достигнет дальнего угла и повернется к нему спиной. В тот же миг Шон изо всех сил напряг руки. Безуспешно. Слишком туго. С ногами было то же самое. Тогда он чуть наклонился вперед — как будто его расслабленное тело вот-вот свалится на пол, — но веревки на груди удерживали его на месте. Шотландский ублюдок крепко привязал его к стулу.

Шаги приблизились и затихли слева от него. И Шон тотчас же почувствовал на себе пристальный взгляд охранника. Он затаил дыхание, но сердце его забилось быстрее. Какую пытку приготовил для него этот ублюдок? Господи, помоги ему! Он должен найти способ убить себя, если они попытаются его трансформировать.

— Я знаю, что ты пришел в себя, — послышался голос прямо над его ухом, и Шон вздрогнул от неожиданности. — Я слышу, как застучало твое сердце, и чувствую запах крови, побежавшей по жилам гораздо быстрее.

Шон повернул голову и открыл глаза.

— Убирайся к дьяволу, — проворчал он. Шотландец выпрямился и прищурил свои голубые глаза.

— Вероятно, этого не избежать, но ты окажешься в аду гораздо раньше меня.

В этот момент распахнулась дверь, и Шон увидел свою беременную дочь.

— Шанна!.. — пробормотал он, глядя на нее в ужасе.

— Папа!.. — Она бросилась к нему.

— Не так близко, — остановил ее шотландец.

Она нахмурилась, взглянула на отца, затем перевела взгляд на охранника.

— Но почему? Что может он сделать? Вы же связали его...

Шотландец скрестил на груди руки.

— Пусть в таком виде и остается.

Шон качнулся вперед, пытаясь подняться на ноги.

— Видишь, как они обращаются с нами, Шанна? А что они сделали с тобой? Клянусь, я убью их!

Шотландец тут же оказался у Шона за спиной, и на плечи пленника легли две тяжелые ладони. Он не мог даже пошевелиться.

— Не угрожай нам, смертный, — сказал охранник. — Ты же не хочешь меня рассердить?

Шон повернул голову и увидел, как шотландец ощерился; изо рта его с шипением вылезли клыки.

Шон отпрянул, а его дочь, с упреком взглянув на шотландца, воскликнула:

— Веди себя прилично, Коннор!

Клыки вампира медленно убрались в десны. Выразительно посмотрев на пленника, он отступил на несколько шагов.

Шанна сокрушенно покачала головой.

— В самом деле, Коннор, но как смогу я убедить отца, что вы хорошие парни, если ты так себя ведешь?

Шотландец снова скрестил на груди руки и пробормотал:

— Прошу прощения...

— Шанна... — Шон повернулся к дочери. — Шанна, мне нужно поговорить с тобой с глазу на глаз.

— Ни за что! — прорычал Коннор.

— Ты считаешь, что я могу причинить зло своей дочери?! — возмутился Шон. — Дорогая, разве ты не видишь, что они делают? Они никогда не оставляют тебя одну, верно? Не позволяют тебе самостоятельно принимать решения. Они управляют твоим сознанием.

— Нет, папа. Ведь это я сама решила увидеться с тобой. — Шанна пересекла комнату и подошла к столу у стены. Выдвинув стул, осторожно села.

Шон посмотрел на зеркало, занимавшее почти всю стену над столом. Они с дочерью отражались в нем, а шотландец — нет.

— За нами наблюдают? — спросил он.

Шанна оглянулась на зеркало и кивнула:

— Да. Мой муж и еще один охранник находятся по другую сторону.

Шон нахмурился и процедил сквозь зубы:

— Выходит, эта комната — специально для допросов?

Шанна невольно рассмеялась.

— Нет, конечно. Мы сейчас в «Роматек». В этой комнате проводятся маркетинговые исследования. — Она указала на зеркало за спиной. — А там — комната для наблюдения.

— За тобой постоянно наблюдают? Ты пленница? Шон в тысячный раз спрашивал себе: не совершил ли ошибку, не рассказав Шанне о том, что вампиры сделали с ее матерью. Но он не мог допустить, чтобы кто-нибудь узнал, как Дарлин пострадала из-за его, Шона, промахов. К тому же он боялся, что Шанна расскажет обо всем матери — та ведь, к счастью, ничего не помнила.

— Папа, прошу поверить мне. Я вышла замуж за Романа по доброй воле. Я люблю его, а он любит меня.

— Он злобный демон! — в ярости закричал Шон. — Посмотри, что он сделал с тобой! Как могла ты забеременеть от него? Он подложил тебя под другого мужчину?

— Что? — Шанна вскочила на ноги.

Коннор же угрожающе зарычал.

— Папа, отец этого ребенка — мой муж. — Шанна приблизилась к Шону и осторожно положила руку на свой огромный живот. — Как смеешь ты обвинять его... или меня?

— Это невозможно, — прошипел Шон. — Ведь он мертвый. Он не может зачать ребенка. Он обманул тебя — манипулировал твоим сознанием и использовал как проститутку!

Дверь со стуком распахнулась, и в комнату вошел Роман Драганешти; его темные глаза гневно сверкали.

— Никто не смеет так разговаривать с моей женой, даже ее отец!

— Ты не можешь быть отцом этого ребенка, — заявил Шон.

Роман медленно приблизился к нему и, с трудом сдерживая гнев, процедил:

— Ваше недоверие не дает вам право оскорблять свою дочь.

Шанна коснулась руки мужа.

— Не беспокойся, я сама все улажу.

Роман взглянул на жену с ласковой улыбкой. Какое-то время супруги молча смотрели друг на друга, потом Роман, едва заметно кивнув, проговорил:

— Хорошо, дорогая, я буду просто наблюдать. Но будь осторожна. Я не хочу, чтобы ты расстраивалась.

Шанна тоже улыбнулась:

— Со мной все будет хорошо.

Повернувшись к пленнику, Роман сказал:

— Я ухожу, чтобы вы поняли: Шанна здесь сама все решает. И я сделаю для нее все, что в моих силах.

— Тогда пойди и удавись, — пробурчал Шон и тут же получил от шотландца легкий удар по затылку.

— Коннор!.. — Шанна взглянула на охранника с явным осуждением.

Шон поморщился и с ненавистью взглянул на Романа, выходившего из комнаты.

— Папа, тебе следует привыкнуть к нему, — заметила Шанна. — Он очень долго будет моим мужем.

Шон в ужасе уставился на дочь.

— Ты сказала... очень долго? Он собирается трансформировать тебя?

— Чтобы подвергнуть опасности жизнь собственного ребенка? Папа, не говори глупости.

— Но как...

— Как этот ребенок может быть от него? — Шанна погладила себя по животу. — Видишь ли, Роман — выдающийся ученый. Он использовал живую человеческую сперму со своей собственной ДНК...

— Что, ублюдок ставит на тебе эксперименты?! — заорал Шон. — Шанна, тебе нужно бежать отсюда!

Шотландец тут же схватил его за плечи, чтобы успокоить. А Шанна еще ближе подошла к отцу.

— Папа, я хочу этого ребенка. Поверь, у меня восхитительный, любящий и умный муж. И у нас будет ребенок. Почему ты не можешь порадоваться за меня?

— Потому что ты вышла замуж за монстра! И собираешься родить... — Шон чуть не задохнулся, когда осознал всю чудовищность произошедшего. — Ты собираешься родить гибрид? Ребенка монстра? О Боже, Шанна!.. Что ты наделала?!

Она пристально посмотрела на отца.

— Папа, я собираюсь родить ребенка, у которого будут два любящих родителя. Такого не было ни у Романа, ни у меня.

Шон скрипнул зубами.

— Я так и знал... Ты сделала это, чтобы досадить мне. Ты всегда была бунтаркой.

— Бунтаркой, которую ты отправил подальше от себя, потому что не мог мной управлять? — Шанна вспыхнула от гнева. — Отец, будь ко мне справедлив хотя бы раз в жизни. Если ты не мог управлять моим сознанием, то почему считаешь, что мой муж может?

Шон вытаращил на дочь глаза; страшная догадка ошеломила его.

— Ты... ты пошла на это сознательно? Они не манипулируют тобой?

— Нет. — Шанна решительно покачала головой.

Шон едва не задохнулся от ярости.

— Значит, ты... предала человечество, — процедил он.

Шанна вздохнула и в отчаянии посмотрела в зеркало.

— Увы, он безнадежен...

— Упрямый дурак! — Пальцы шотландца впились пленнику в плечи.

— Убери от меня свои грязные руки! — прошипел Шон, с ненавистью глядя на охранника.

Но Коннор еще сильнее сжал плечи пленника, и тот поморщился от боли.

— Коннор!.. — Шанна жестом велела ему оставить отца в покое, и шотландец подчинился. Взглянув на отца, она сказала: — Папа, я решила поговорить с тобой сегодня, чтобы заверить: у меня все в порядке.

Шон презрительно фыркнул. Она вот-вот родит маленького дьяволенка — и утверждает, что у нее «все в порядке»?

— И еще я хотела объяснить тебе кое-что... Поверь, мой муж и его последователи вовсе не монстры. Они питаются искусственной кровью.

Шон снова фыркнул.

— Хочешь сказать, что твой муж ни разу тебя не укусил?

Шанна медлила с ответом.

— Вот видишь? — Шон подался вперед. — Сколько раз Ублюдок пил твою кровь?

— Ни разу, — ответила Шанна. — Роман синтезировал искусственную кровь, чтобы вместе со своими приверженцами больше никогда не питаться кровью смертных.

— Но вампиры постоянно убивают смертных!

— Это мятежники, — продолжала Шанна. — Эти негодяи получают удовольствие от того, что подвергают страданиям смертных. Они наши враги.

— Все вампиры — зло!

— Нет, не все! — Шанна подбоченилась. — Отец, ты должен прекратить преследовать благородных вампов. Они стараются защищать смертных.

— Да, верно, — подтвердил Коннор. — Позвольте нам самим позаботиться о мятежниках.

Шон покачал головой.

— Чтобы вампиры убивали других вампиров? Никогда в это не поверю.

— Почему? — удивилась Шанна. — А разве люди не убивают друг друга? Продумай об этом. Ты же знаешь, что Ивана Петровского убили другие вампиры. Такое случается.

— Оставьте нас в покое. — Коннор пристально посмотрел на Шона. — Мятежники сейчас собирают войско. И если мы их не победим, то всему человечеству придется очень плохо.

Шон облизал пересохшие губы и пробормотал:

— Хочешь меня одурачить?

Проникнуть в мысли вампира он, разумеется, не мог, но в комнате присутствовал и человек — его дочь. Собравшись с духом, он атаковал сознание Шанны. Та тихонько вскрикнула и покачнулась.

— Что с тобой, малышка? — Коннор поддержал ее.

В ярости взглянув на отца, Шанна с таким неистовством отразила его атаку, что тот со стоном откинулся на спинку стула.

«Черт возьми... Оказывается, она обладает невероятной силой...» — изумился Шон.

— Теперь убедился? — спросила Шанна. — Понял, что никто не может мной управлять?

— Предательница, — прошептал пленник.

Шанна отвернулась.

— Уведи его, Коннор.

— Слушаюсь. Мне очень жаль, малышка. — Шотландец подошел к Шону сзади и поднял его вместе со стулом.

— Что ты делаешь?! — завопил тот.

— Сейчас совершим небольшое путешествие, — ответил Коннор.

Шанна с грустью посмотрела на отца.

— Твой внук, между прочим, родится в эту пятницу, ночью.

— Он мне не... — Шон умолк, и все вокруг него померкло.