VII. Раскаяние

Часто бывает, что человек, долгое время сдерживающий свои чувства и желания, запирающий их, потом вдруг срывается, и все то, что он сам в себе ограничивал, прорывается наружу, как накопившаяся вода тысячами тонн прорывает плотину. Какими бы ни были эти чувства, они являются отражением человека, и долго сдерживать то, что бунтует в душе, невозможно. Оно прорвется само.

Точно так же произошло и с Сергеем.

Он долгое время сдерживал сам себя, и, каждый раз, когда его совесть хотела проснуться, душил ее, сдавливая, как в тисках, своей теорией, убеждая самого себя в том, что эти отголоски совести – чушь, что через это надо переступить, что возникают они единственно из страха человека. “Только страха перед чем? Перед ответственностью – нет, вряд ли. Перед моралью…которой не существует. Это ли не глупость?”- говорил он себе.

Но погубить то, что внутри тебя, невозможно. Сергей это понял, хотя и не отдавал себе ясного отчета в этом. Он не был маньяком, убивающим потому, что находит в этом удовольствие. У него не было ни желания, ни потребности убивать, и никакого наслаждения он при этом не испытывал. Совесть все-таки была в его душе, в отличие от маньяка, которого она редко мучает за совершенные ее хозяином преступления.

***

Он брел домой, не обращая внимания ни на что вокруг.

В его голове сумбурно витали мысли, захватывая его разум. Обо всем том, что он сделал.

“Как я мог с ней так поступать и так вести себя”,- думал он, - “зачем я причинял боль той, которую люблю…Как вообще мне могла прийти в голову такая дьявольская мысль – убить ее…нет, я бы ни за что такого не сделал, я же люблю ее…”

Он думал и о преступлениях, которые он совершил. Когда он закрывал глаза, перед ним всплывали образы, и он видел улыбающуюся Риту, стоящую перед ним. “Я убил их…Риту и ее отца..это ужасно…ужасно…” Рита превратилась в Машу, которая что-то говорила, глядя ему в глаза.

Он не помнил, как дошел до дома. Он рыдал, сидя на кровати. “Я пойду к ним, сегодня же…пойду…туда, в их квартиру, где я их убил…пусть меня арестуют или убьют ее родственники, так будет правильней, справедливей…”

На него опять накатила черная тоска. Он провалился в забытье.

Спустя час или два (Сергей не обращал внимания на время) он как-то, через силу, встал и, несмотря на тяжесть, висевшую у него на душе, попытался заняться какими-то обычными делами, которые делал всегда: посмотреть телевизор, поиграть на гитаре, поделать что-то по дому. Ничего из этого у него не получилось делать долго. Но, несмотря на это, он все-таки немного успокоился и пришел в себя.

“Нет, не пойду туда, к ним…не пойду”, - решил он. “Сдаться милиции - тоже нет, не хочу сидеть в тюрьме, зачем…Убить себя – вот был бы выход…Но перед этим я должен найти ее, сказать ей..все объяснить…”

“Я совершил страшнейшую вещь…изнасиловал и убил девушку и ее отца…представить не могу, что это я сделал…”- повторял он про себя в сотый раз. “Если бы можно было хоть что-то исправить! - вскрикивал он иногда, плача. – Если бы я мог убить себя, отдать себя на пытки и своей смертью искупить, исправить все, вернуть ее!”

“Имею ли я право на счастье, в конце концов?! Нет…не имею…я лишил жизни другого человека, двоих…но ей рассказать, перед ней лишь исповедаться, на это я имею право…”

“К черту…к черту, мне ничего не надо…”- бормотал он иногда, как в бреду. Он был в каком-то состоянии бреда, как полупомешанный, как будто бы просто существовал, но не обращал внимания на окружающую действительность. Он находился в пространстве своих мыслей, как будто бы они физически существовали, окружали его, летали вокруг него, и та ли иная мысль, сталкиваясь с ним, тут же приходила ему в голову.

“А нормальный ли я вообще, в конце концов, - думал Сергей, - раз такое совершил? Вроде бы я не сумасшедший. Я знаю, какое сегодня число, знаю, как меня зовут, знаю, что вода кипит при ста градусах, понимаю, что говорят окружающие…Но что, если я сошел с ума и просто сам не отдаю себе отчета в этом, не понимаю этого?”

Едва забрезжил рассвет, Сергей решил идти к психиатру.

Он пришел рано, больница только что открылась, и очереди к этому врачу еще не было. Сергей вздохнул, постучал и вошел.

-Здравствуйте.

Психиатр, молодая женщина, лет тридцати, окинула его взглядом через очки.

- Здравствуйте. Что хотели? – приветливо произнесла она.

- Меня беспокоит мое состояние, я…не знаю, нормальный я или нет, - отводя глаза в пол, сказал Сергей.

- Присаживайтесь, пожалуйста. Расскажите, что вас конкретно беспокоит, что случилось?

Сергей сел.

- Понимаете…мне кажется, я в жизни заигрался,- само собой вырвалось у Сергея, и слабая улыбка скользнула по его губам. Он говорил как будто не сам, а наблюдал за собой со стороны. – Я не понимаю, зачем я делаю, что я делаю…вернее, что сделал и для чего – он потупил взгляд, его лицо погрустнело. – Я как будто бы не в себе…был не в себе, мне казалось, а, может, и сейчас есть…я не знаю…

- Что вы сделали? - спросила психиатр.

- Я убил человека…- сказал Сергей. –Не одного…двоих…Девушку изнасиловал и убил, и ее отца убил тоже… Я не знаю, как я мог это сделать, я тогда считал, что нет никаких моральных правил, а, значит, можно делать все что угодно…

Надо ли говорить, что от этого рассказа волосы на голове у врача встали дыбом. Так это, значит, и есть тот убийца, про которого говорили в новостях, который убил ту самую девушку с ее отцом в их квартире, и его так и не поймали! Сердце ушло у нее в пятки. Однако через какое-то время она смогла овладеть собой.

- Сейчас…подождите, пожалуйста…- пытаясь говорить ровно и четко, будто бы ничего не произошло, повернулась она к телефону, занесла над ним руку, чтобы взять трубку, но остановилась, боясь, что пациент поймет ее маневр. Врач хотела позвонить в милицию. Она оглянулась, положила руку на стол, сделала вид, будто ищет на нем что-то, а сама на самом деле решалась – позвонить или нет? Набравшись храбрости, она снова взяла трубку телефона. “Не буду звонить в милицию…он поймет…позвоню главврачу…”

- В милицию хотите позвонить? – глядя на нее каким-то исступленно-страдальческим взором, спросил Сергей.

Она медленно опустила трубку, со страхом глядя на него.

-Успокойтесь, я вам не сделаю ничего…- сказал он. – Я не знаю, как жить мне дальше, и стоит ли вообще…Я сам себя, может, убью! – внезапно выкрикнул он. – К вам за помощью пришел…а вы звонить сразу…Я нормальный хоть или нет, скажите!

Доктор продолжала со страхом глядеть на него, боясь сказать или сделать что-то, что его раздражит. Вдруг он убьет ее на месте?

- Да, с вами все нормально…вы, может быть, устали просто…у вас нервы из-за этого немного шалить могут – пролепетала она.

Сергей усмехнулся, в первый раз за много дней. Усмехнулся искренне, как усмехается преступник, идущий на казнь, но горька же эта усмешка!

- Да я ж по-настоящему спрашивал...и не сделаю я вам ничего, успокойтесь…не бойтесь, я теперь никого не обижу, ни за что…Можете вы мне помочь как-то? Ведь вы меня ненормальным считаете, я это чувствую, видно по вам… - Сергей глядел ей в глаза умоляющим взглядом, словно сострадающим чему-то, быть может, самому себе.

- Не знаю, чем вам помочь…-вырвалось у женщины. – В смысле, - поправилась она, - можно положить вас в стационар, нужно обследование…но после такого…мы не можем, врачи сообщат на вас…

-Понимаю. Если б хоть кто-то мог мне помочь, - в отчаянии выкрикнул Сергей, - хоть кто-то!

- Ладно…спасибо вам большое…мне легче вроде… - сказал он, вставая и подходя к двери. – Не звоните никуда…я сам… - попросил он ее и закрыл за собой дверь.

Врач сидела все это время как на иголках. Какое облегчение наступило, когда он вышел! Однако она все равно сидела, не двигаясь, прислушивалась к его шагам, пока они не замерли в отдалении, а потом смотрела в окно на выход из больницы.

Увидев, что он вышел и отошел от нее на достаточное расстояние, она позвонила на пункт охраны.

- Закройте двери, не пускайте никого! И звоните в милицию, тот, кто сейчас вышел, был у меня, он преступник, убийца!

Date: 2015-09-22; view: 303; Нарушение авторских прав