Концепции общественного прогресса

Развитие в любой его форме представляет собой не хаотичное, а определенным образом направленное изменение. Оно включает в себя изменение качества и характеризуется как необратимое изменение. При этом существуют две противоположные формы развития — прогресс и регресс. Прогресс есть такое направление развития, как переход от простого
к сложному, от низшего к высшему, от менее совершенного к более совершенному. Регресс — совокупность изменений, имеющих противоположное направление.

Долгое время люди не замечали в окружающем мире изменений качественного характера. Библия утверждает: «Что было, то и будет, и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем». В античную эпоху люди были убеждены в полном отсутствии прогресса в чем-либо. Все представлялось им вечным и неизменным: звезды, планеты, земля, боги. В космосе нет необратимых изменений, а если что-то и меняется, то это не более чем перестановка одних и тех же элементов. Такое мировоззрение было господствующим.

Тем не менее, зародыш прогрессистских представлений появляется уже в мифологическом сознании, а в эпоху кризиса античного мировоззрения идея прогресса находит свое выражение в христианстве. Здесь возникает представление о необратимости времени человеческого бытия.
В дальнейшем эта идея то исчезала, то возрождалась вновь, как это произошло в эпоху Ренессанса.

Но только в XVIII веке появляются научные гипотезы и философские учения, обосновывающие идею прогресса. Синтез научных достижений предыдущих веков приводит к мысли о существовании естественной истории. Философские обобщения эпохи буржуазных революций содержат
в себе вывод о бесконечном прогрессе общества, основанном на развитии человеческого разума (А. Тюрго, Ж. Кондорсе, Г. Гердер). В XIX веке
в философии Г. Гегеля была разработана концепция всеобщего диалектического восхождения от низшего к высшему, а общественная история была осмыслена как проявление этой всеобщей закономерности. В свою очередь, К. Маркс и Ф. Энгельс, опираясь на принципы исторического материализма, представили наличное состояние общества как результат прогрессивного развития способов практической деятельности людей и пришли к выводу о бесконечном прогрессе общества, основанном на развитии исторически преходящих форм этой деятельности.

В ХХ веке В. И. Вернадский увидел в общественной жизни способ самоорганизации биосферы. Он полагал, что со временем человек станет основным фактором ее эволюции; развитие общества приведет к возникновению ноосферы, в которой человек должен будет выработать стратегию развития биосферы и новые стандарты своего образа жизни, позволяющие обеспечить осуществление этой стратегии. В философских изысканиях этого великого мыслителя впервые появляется идея оптимизации общественного прогресса сообразно критериям развития природных оснований человеческого бытия. Опираясь на идеи В. И. Вернадского, наш современник Н. Н. Моисеев представил ноосферу как высший этап самоорганизации материи, на котором ее развитие происходит с участием человеческого сознания. Созвучны этим воззрениям представления французского мыслителя П. Тейяра де Шардена о теосфере, являющейся высшим состоянием,
к которому стремится в своем развитии вся материя и которое будет создано усилиями всех поколений людей. Здесь осуществятся все человеческие идеалы, реализуются великое единение людей и вселенская любовь.

Наконец, теоретические основания прогрессистских идей содержатся
и в таком современном научном направлении, как синергетика. Она утверждает, что жизнеспособная, устойчивая и развивающаяся система — это сложная динамическая система, состоящая из множества разнообразных элементов, какой является человеческое общество. Такая система, приходя в неравновесное состояние, при определенных условиях способна развиваться по пути самоорганизации и образования все более сложно дифференцированных (диссипативных) структур. По мере развития подобной «нелинейной» системы она приобретает все большую структурную пластичность и способность к самокоррекции.

Наряду с этими научными и философскими подходами сложились
и противоположные взгляды на проблему общественного прогресса.
Особенно активно они стали заявлять о себе в ХХ веке. В частности,
русский философ С. Л. Франк писал: «Вера в прогресс, в неустанное
и непрерывное совершенствование человечества, в неуклонное, без остановок и падений, восхождение его на высоту добра и разума, — эта вера, которая вдохновляла множество людей в продолжение последних двух веков, в настоящее время разоблачена в своей несостоятельности с такой
очевидностью, что нам остается только удивляться наивности поколений,
ее разделявших».

Убежденными противниками идеи прогресса были западные социологи М. Вебер и П. А. Сорокин. Первый утверждал, что все представления
о прогрессе опираются на субъективные предпочтения, которые могут приниматься большинством, приобретать общезначимость, не имея никакого отношения к объективному миру: я предпочитаю блондинок и лимонад, но не считаю возможным канонизировать свою ценностную шкалу, — пояснял он свои взгляды. П. А. Сорокин тоже подчеркивал относительный характер прогресса: для полководца изобретение скорострельного
оружия — прогресс, для гуманиста — регресс.

Другие настаивали на том, что прогресс возможен лишь в отдельных сферах общественной жизни. Так, по мысли Р. Арона, невозможно установить критерий прогресса в сфере социального управления; демократия заключает в себе неразрешимое противоречие — рациональность и ориентация на желание массы. Тем более, говорил он, не может быть критерия прогресса общества как целого: кто будет оценивать? — это все равно,
что попытаться запрыгнуть себе на спину.

В самом деле, кто-то может считать ХХ век веком прогресса,
но он должен быть готов к тому, что всегда найдутся люди, которые возразят: век Освенцима и наркомании не может считаться веком прогресса, — оставьте ваши оценки при себе. Возникает вопрос: можно ли отвлечься от субъективных предпочтений и построить научную, неаксиологическую теорию общественного прогресса? Существуют ли какие-то основания
для того, чтобы говорить о прогрессе общества в целом?

В живой природе содержанием прогресса считается усложнение биологических структур, которое и является объективным критерием прогресса. Однако содержание прогресса в развитии биологических систем связывают и с возрастанием приспособленности организмов к среде обитания, достигаемое посредством генетического наследования. Здесь прогресс понимается как возрастание многообразия функций системы. Отсюда выводится функциональный критерий прогресса: совершеннее та система, которая, независимо от сложности структуры, лучше, успешнее функционирует. Сообразно этому утверждается, что степень разнообразия свойств
и отношений, обнаруживаемых системой в процессе ее функционирования, можно рассматривать как всеобщий критерий прогресса.

Можно ли считать, что усложнение социальных систем и повышение их функциональности — это критерии общественного прогресса? Каковы основания прогрессистского осмысления истории?

Одно из них заключается в следующем. Существование конечных вещей циклично: небытие — бытие — небытие. Существование же общественной системы не прекращается со смертью отдельных индивидов. Благодаря социальным механизмам наследования в обществе потенциал развития накапливается. «С новых вершин открываются новые дали», — это диалектика прогресса. История в одном из своих важнейших аспектов есть смена поколений людей, каждое из которых наследует производительные силы и формы деятельности предыдущих поколений и изменяет эти условия своей деятельностью. В результате возникает необратимое движение общества к более совершенным формам организации путем разрешения противоречий, присущих каждому этапу общественной жизни.

Это представление можно уточнить следующим образом. В развитии общества действуют как природные («вечные»), так и социальные (конкретно-исторические) факторы. Содержанием общественного прогресса является возрастание способности общества к преобразованию природной среды и структурированию социальных факторов. Эта способность реализуется посредством деятельности различных субъектов, которая заключает в себе внутренние противоречия. К примеру, одни и те же изменения, прогрессивные для одних классов, являются регрессом для других. Поэтому надо из всего многообразия социальных факторов вычленить определяющее звено. Только в этом случае развитие общества в целом можно осмыслить как прогрессивный, восходящий процесс.

Такой подход реализуется в марксистской теории общественно-экономической формации, которая утверждает, что в основе общественного развития лежит прогрессивное изменение способов материального производства. В процессе производства постоянно наращиваются и совершенствуются производительные силы общества, уровень развития которых определяет характер производственных отношений и в целом тип общественного строя в той или иной стране. Поэтому история общества есть закономерный переход его от одной формации к другой. Исторический процесс есть последовательная смена состояний социальной системы, каковыми и являются общественно-экономические формации. При этом каждая новая формация является более высокой ступенью исторического развития по сравнению с предшествующей. Ведущей тенденцией здесь выступает повышение уровня организации системы.

Из формационной теории вытекает, что всякий общественный строй исторически оправдан до тех пор, пока он способствует развитию производительных сил. Как только он становится тормозом их развития, на смену ему приходит новый строй, дающий достаточно простора для развития производительных сил. Следовательно, прогрессивна та общественная форма, которая обеспечивает наиболее широкие возможности проявления трудовой активности членов общества. Состояние производительных сил, подчеркивал В. И. Ленин, — основной критерий общественного прогресса: «Производительность труда — это, в последнем счете, самое важное, самое главное для победы нового общественного строя».

Прогресс производительных сил, выступая основой единства и связи
в мировой истории, обусловливает и наличие «сквозной» линии подъема, восхождения в развитии общества, обеспечивает совершенствование всех форм общественной жизни. В силу этого объективного обстоятельства прогресс выступает объективной закономерностью, ведущей тенденцией развития мировой истории. Таковы следствия формационной теории, позволяющие рассматривать ее как теорию общественного прогресса.

В ХХ веке в западной общественной мысли появились социально-философские и социологические концепции общественного прогресса, опирающиеся на методологию «технологического детерминизма». Среди них теория «стадий экономического роста» У. Ростоу, теория «индустриального общества» Р. Арона. В обеих концепциях в качестве главной детерминанты общественной жизни рассматривается развитие науки и способов ее технического применения, социальные процессы выступают функцией научно-технического прогресса.

Своеобразными модификациями концепций «технологического детерминизма» являются и «новое индустриальное общество» Д. Гэлбрейта, «постцивилизация» К. Боулдинга, «сверхиндустриальная цивилизация»
О. Тоффлера, «постиндустриальное общество» Д. Белла. Здесь развитие общества мыслится как переход от применения науки преимущественно
в материальном производстве к применению ее в других сферах жизни общества. Так, из концепция Д. Белла вытекает, что к концу века индустриально развитые страны совершат скачок в новое общество, где основными видами деятельности будут бытовое обслуживание, организация досуга, научное творчество. Интеллектуальная элита будет осуществлять политическую власть; гуманистические ценности сменят стремление к материальному обогащению; социальные противоречия будут преодолены.

Американский социолог Г. Кан в книге «Следующие 200 лет» пишет:
к 2000 году около четверти человечества будет жить в формирующемся постиндустриальном обществе, которое в обозримом будущем до неузнаваемости изменит образ жизни людей; главный путь к этому — совершенствование технологии.

Насколько оправданы столь оптимистические прогнозы, в основе которых находится убежденность в объективно обусловленной неограниченности общественного прогресса? Есть очень серьезные основания считать, что изложенные трактовки содержания и критериев прогрессивного развития общества не являются бесспорными: за последние десятилетия на передний план общественной жизни властно выдвинулись проблемы, которые пока не находят своего решения. В связи с этим возникли сомнения
в том, что именно прогресс является доминантой исторического развития.