Комплексы сечь – не жалеть плеч

Андрей

Ни минуты покоя – это про меня. Все чаще задаюсь вопросом, как они тут раньше без психолога в моем лице жили? Но сам же себя одергиваю. Если бы не я, очень многих событий не случилось бы. Поэтому не стоит выставлять себя эдаким мучеником и незаслуженно обделенным. В моем случае, наделенным, потому что Карл наделил меня обязанностью исполнять роль, как у них тут говорится, лекаря душ. Но при этом как-то забыл поставить меня в известность, что лечить тут нужно чуть ли не каждого второго, хотя, по моим скромным наблюдениям, каждого первого. Такие заморочки мне и в страшном сне не предвиделись.

Пока быстрым шагом шли в сторону казарм, я все пытался приготовить вступительную речь, улавливая между делом слова Карунда, который рассказал, что командоры, презрев все мыслимые и немыслимые условности, испокон веков существовавшие между темными и светлыми, провели ночь вместе. Правда, я так и не понял, кто из них к кому пришел и в чьей комнате они там ночевали, но не суть важно. Светлые примчались с претензиями к темным. Или что-то вроде того. Слово за слово, и сейчас оба командора пытаются угомонить разгоряченных бравых ребятушек, которые явно желают выместить друг на друге их же собственный прокол с нападением на университет, которое они все дружно прохлопали своими длиннющими ушами.

Ир шагал рядом со мной, сосредоточенный и серьезный. Выглядел он сейчас не как человек. Он был, как я понял, собой прежним. То есть, типичным светлым эльфом, со светлой, почти прозрачной кожей. Тонкими чертами лица, длинными изящными кистями рук. И камзол на нем был узнаваемый. Такой явно относился к классическому одеянию служащих университета. У меня не было времени расспрашивать его, почему он выбрал именно это мерцание. Хватило того, что, когда у самой двери, он мгновенно, куда быстрее, чем раньше, изменился. Я даже испугался за него. Попытался что-то сказать, но он так на меня зыркнул, что я быстро заткнулся.

Сейчас я тащил на руках приличную такую тушку Бандита и возлагал на рыжего мордоворота большие надежды. Чтобы отвлечь мужиков от потенциальной бойни, надо сделать какой-нибудь неожиданный ход. Логично? Думаю, да. Так чем не неожиданность, необычный подарок на день рожденья, до которого еще семь лет ползти и пресмыкаться? Это я, конечно, образно. У самого, как только перед глазами вставала ошарашенная физиономия Барсика, в животе начинали скапливаться смешинки, и на лицо улыбка наползала.

Ир и Кар торопливо шли чуть впереди меня. Если бы не я, они давно бы уже переместились к месту дислокации университетской охраны, но беда в том, что малые телепорты, как мне объяснили еще на вчерашней прогулке, мне не подходили. А все мой артефакт и общая невосприимчивость к магии. Так что добираться пришлось на своих двоих, что обоих моих провожатых отчетливо раздражало. Только если Кар был подчеркнуто бесстрастен, не решаясь роптать на превратности судьбы вслух, то Ир откровенно бесился. Я чувствовал, как от него чуть ли не пар валил во все стороны. Не удержался и поддел.

– Не кипятись, – бросил я мерцающему в спину. – Прорвемся.

– Придурок, – на чистом русском, как мне показалось, прошипел в мою сторону Ир, но притормозил, чтобы поравняться со мной. – Ты хоть понимаешь, что будет, если они на самом деле передерутся?

– И что же? – заинтересовался я, перехватив удобнее Бандита. Вот до чего же умная зверюга! Этого у него, определенно, не отнять. Понимает же, что проблема у нас, двуногих, поэтом сидит вроде бы смирно, хотя, по моим подсчетам, схвати я его так беспардонно в любой другой момент, давно бы уже остались от меня только рожки да ножки. Насколько острыми и травмоопасными могут быть кошачьи когти, я очень хорошо себе представлял.

– Карла с потрохами сожрут, если на его территории такое случится! – объявил мне Ир.

Я прозрел. Нахмурился и тихо спросил.

– Ты поэтому… – разумеется, мне не понадобилось договаривать, чтобы он понял, о чем я.

– Да. Меня они знают в лицо и, возможно, сумеют услышать.

– Угу-мс, – издав этот нечленораздельный звук, я задумался. Похоже, покоя мне в этом мире не будет никогда.

Ладно. А теперь попробуем подумать, что мы имеем.

Две группировки, можно даже сказать бандитских. Все мы знаем, что так называемые правоохранительные органы, функцию которых тут выполняют коммандос, не далеко от них ушли. Значит, как я себе представляю, серьезные светлые парни, против не менее серьезных темных. Гомофобии у них тут нет, зато есть дроуфобия. Причем, если судить по светлым, местами весьма и весьма прогрессирующая. Но это лишь внешняя сторона медали. А внутренняя состоит в том, что Карл Ви'Хольм, наш небезызвестный ректор, очень тонко подобрал момент для призыва в их мир психолога. Хотя, я до сих пор считаю, что моя кандидатура была скорее криком отчаяния, последним шансом, который себя, хоть частично и оправдал, все равно не позволил решить фундаментальную проблему.

Темные и светлые вынуждены жить бок о бок уже несколько столетий. Прировняем данный период к нашим годам советской власти. На самом деле я абы какой историк, но, если правильно помню школьный курс, развал союза случился в тот момент, когда страна и общество созрели для нового качественного скачка, но его, по тем или иным причинам (да-да, некоторые до сих пор винят ненавистных буржуев) не произошло. Что мы имеем в мире эльфов? Накал страстей между темными и светлыми достиг критической массы. Теперь им либо коллективно пересматривать взгляды на жизнь, либо снова воевать, как в старые и злобные (какие уж тут добрые, правда?) времена.

Разумеется, я, как человек мирный, поддерживаю стремление ректора к объединению народов. Впрочем, как Ир и как многие другие. На последнее мне бы очень хотелось надеяться. Хотя, если вспомнить командоров… Да, было определенного рода недопонимание, но ведь разобрались же! И сумели найти общий язык. Но это пока к делу не относится. Я ведь не о первопричине сегодняшних событий, а о высоком.

Эльфов нужно мирить. И начинать лучше с малого. Замахиваться на нечто большое и масштабное у меня не хватит ни наглости, ни сил, ни лет, которые, я чисто теоретически собираюсь прожить на этом свете. Скорей всего, ректор исходит из тех же соображений. А консерваторы все еще крепки лишь задним умом. Будущего они не видят, как класса, и смотрят только назад. Но в такие переломные моменты это категорически не рекомендуется.

Если верить нашей училке по истории, то именно косность советского руководства последних лет союза, когда у власти стояли уже глубокие старики, не способные видеть дальше своего носа, уничтожило когда-то могучую державу. Хочу ли я, чтобы это случилось с миром эльфов? Конечно, нет. Во-первых, чисто шкурный интерес – мне тут еще год, как минимум, работать. Во-вторых, ребят жалко, в войне нет ничего хорошего, как бы не романтизировали в некоторых иностранных фильмах её далеко не светлый образ. И, в-третьих, в лице Карла я просто хочу всеми силами помочь хорошему человеку. Да и командорам, и о ребятах моих не стоит забывать.

Так что на плац, которым тут называли зеленый луг размером со среднестатистический стадион маленького, областного городка и засаженный короткой, неизвестной мне травой, я вышел полным решимости. Чтобы попасть сюда, мы пересекли университетский парк, весьма уютное местечко, если честно. Прошмыгнули мимо двух башен, в каждой из которых, как я понял, располагался один из четырех факультетов университета. Потом обогнули небольшой дворец, который Кар назвал не как-нибудь, а казармами. Да, хотел бы я в таких казармах жить. И только после этого выскочили на этот пустырь, который развернулся перед нами, сразу же за порослью каких-то цветущих кустов наподобие нашей сирени, только цветочные грозди были ярко-желтого, канареечного цвета.

Успели мы вовремя. Войнушка между темными и светлыми еще не разразилась только благодаря командорам, стоящим между двух огней спина к спине и что-то втолковывающим своим подчиненным. Всего, как мне показалось, и темных и светлых было по пятнадцать-двадцать особей. Считать с математической точностью мне было не досуг. Лица у парней были хмурые. Причем, что с одной стороны, что с другой. И я понял, что никакой Ир со своим авторитетом правой руки ректора тут не поможет. Поэтому осталась одна надежда на мое секретное оружие. Что это? Ну, как же, а рыжего кошака с бандинской мордой и зелеными глазюками я зачем все это время на руках тащил?

– Привет всем, – объявил я, подходя ближе и сразу обращая все внимание спорящих на себя, – Барсик, это тебе, – вытянул вперед руки с зажатой в них лохматой рыжей тушкой. Кот возмущенно мявкнул, напружинился, но затих, не подавая явственных признаков возмущения, – Поздравляю с днем рожденья, желаю счастья в личной жизни, – пока говорил, подходил к изумленно воззрившимся на меня командорам все ближе и ближе. Так что на последнем слоге с легкостью впихнул кота в руки светлого эльфа. Тот точно так же поднял его на вытянутых руках и с изумлением уставился на рыжую морду. А я, как приличный даритель, еще и поинтересовался. – Ну как, нравится?

Вот после этого светлый отмер. Прижал кота к груди, не особо слушая его вялые протесты, так и не перешедшие в серьезные отбрыкивания, и глянул куда-то мне за спину. Не иначе, как на Ира.

– Это только у меня регулярно появляется желание придушить его без суда и следствия?

Это он что, про меня?

– Ага. Как же, – насмешливо фыркнул подошедший сзади Ир. – Я даже как-то пытался осуществить его, – имея в виду желание, заявил мерцающий. – Недодушил.

И посмотрел на Мурку. Барсик тоже повернулся к темному. Бандит на руках у эльфа, как ни странно, притих, изображая из себя самую порядочную кису на свете.

– Воздержусь, – прокомментировал Мурка, но по его ухмылке было видно, что в общем и целом он поддерживал обоих светлых (думаю, о том, что Ирирган официально считался светлым эльфом, напоминать не стоит).

– Да ладно вам. Я вообще белый и пушистый.

– Ага. Только болел в детстве много, и вырос в темного и вредного.

– Не завирай, – отмахнулся я от Ира и обратился к командорам. – И что у вас тут? Совместные учения? – не знаю, как я в этот момент выглядел, но очень старался изобразить из себя полного лоха, которого и слушать смешно, и ударить неудобно. Придурка бить – себя не уважать.

– Совместные? – подал голос один из светлых: белобрысый, длиннокосый и высоченный, выше меня на полголовы. И это так называемый лучник?

– Ну, я подумал, – собрав волю в кулак, я продолжил разыгрывать из себя идиота. – Что вы все проштрафились, пропустив открытое нападение на университет, что доказало, насколько прежняя система охраны несовершенна. Поэтому решили пересмотреть её и скооперироваться.

– Скоопе… что? – это пробасил темный, коренастый и широкоплечий. Если бы не длиннющие, как у зайца, уши, я бы в нем эльфа не признал. Короткий ежик волос на обтянутом темной кожей черепе и телосложение этакого крепыша, который поперек себя шире, но не от избытка веса, а от литых, как ствол баобаба, мышц.

– Объединиться, – услужливо пояснил Барсик, который уже, похоже, слышал это слово в земном лексиконе. А потом покровительственно мне улыбнулся и заявил. – Не совсем.

– Да? – притворно удивился я, – А что тогда…

– Темный покусился на нашего командора! – воскликнул один из светлых. Я искренне понадеялся, что этот кто-то с задних рядов был одним из самых молодых в их лагере, иначе мне было бы трудно представить, каким должен быть взрослый и сознательный эльф, чтобы молоть такую чушь.

Для следующей своей реплики мне даже играть особо не пришлось. Я округлил глаза и вполне искренне ужаснулся:

– Это как? – смотрел я в этот момент на светлых.

Вперед шагнул тот самый золотокосый и высокорослый.

– Обманом завлек командора на свою территорию и удерживал там до утра.

Я не знаю, что в этот момент мелькнуло у меня на лице, но светлый нахмурился. Я же посмотрел на командоров.

– Барсик, а в твои обязанности, как командора, входит половое воспитание твоих бойцов?

– Андрей, – голос командора просто-таки сочился вежливостью и политкорректностью по отношению ко мне, убогому. – Половым воспитанием занимаются в школе, иногда, но очень редко, на начальных курсах университета, но все мои бойцы, уверяю тебя, половозрелые особи мужского пола, и в такого рода уроках не нуждаются.

– Разумеется, не нуждаются, – важно покивал я и добавил, глядя уже не на Барсима с рыжим на руках, а на золотокосого. – Ведь как можно не догадаться, чем двое мужчин могут заниматься в одной комнате поздно ночью после дневного свидания.

– Это ложь! – воскликнул светлый, и уши у него, не иначе, как от ярости, покраснели.

– Я так понимаю, именно об этом вам сказали темные, когда вы попытались влезть на их половину? – сам испугался, услышав свой голос. Таким ледяным я его еще никогда не слышал. – И вы не поверили и полезли на рожон. В итоге разбудили командоров, и они уже битый час или даже больше вас тут успокаивают, так?

– Что ты понимаешь… – зашипел на меня светлый, а товарищи его молчаливо поддержали хмурыми, как туча, взглядами. А этот парламентер еще и добавил, – Человек. – конечно же, презрительно и с легкой брезгливостью. Я уже говорил, что терпеть не могу такого отношения? Поэтому ответил эльфу холодным взглядом.

– Лишь то, что вы горстка незрелых идиотов, лелеющих собственные комплексы на почве отсталого полового воспитания.

Со стороны темных в ответ на эту мою фразу раздался одобрительный смешок. Светлые, как по команде дернулись в их сторону и только хмурые взгляды командоров удержали их на месте. А я, тем временем, повернулся к темным.

– А вы что, думаете, лучше? – спросил я их. Лица илитири стали неприветливыми и, можно даже сказать, зверскими.

– В отличие от них, – темнокожий крепыш кивнул на светлых. – С половым воспитанием, как ты изволил выразиться, у нас все в порядке.

– А вот с уважением к Мурке явно полный раздрай.

– К кому?

– Ко мне, – рыкнул на подчиненного темный командор.

– Мы уважаем своего командора! – горячо запротестовал кто-то, кого мне не было видно за спинами других.

– Да? Тогда какого фига лезете не в свое дело? Или, раз вы тут весь из себя элитный боевой отряд, личная жизнь тоже перекочевывает в разряд общественной?

– Наше уважение на светлого не распространяется, – запротестовал темный крепыш.

– Почему? – в лоб спросил я. – Он сражался с вашим командором на равных, хоть, как и все из его отряда, относится к лучникам. Но меч ему, что очевидно, не чужд. Или вы думаете, что он Мурку силком в постель затащил?

– Думай, что говоришь, человек! – и снова эти незабываемые интонации. Что светлые, что темные – один фиг.

– В общем, так, – начал я строго, чувствуя, что скоро банально сорвусь, так как поджилки у меня трясутся так, что выть на одной ноте хочется, – Метелить друг друга этой вашей магией вам тут никто не позволит, что бы вы не думали о своих командорах и как бы всей этой фигней по их поводу не страдали. Да и сами посмотрите, здоровые мужики, а все в войнушку поиграть не терпится. По бабам, что ли, редко ходите? – а, глянув на темных, добавил, – Или по мужикам? – но не стал дожидаться ответа на риторический вопрос. – Поэтому у меня к вам чисто конструктивное предложение. Сегодня я своему классу, – кивнув в сторону стоящего в сторонке Кара, продолжил. – Я показываю немагическую спортивную игру, которая называется футбол. Хотите выяснить, кто у вас тут самый правый, сыграйте. На все про все неделя. На тренировки и создание поля, на пошив формы, в конце концов. В следующие выходные узнаем победителя.

– А если мы откажемся? – спросил кто-то из светлых.

– Прослывете слабаками. Магически не побоялись драться, а без магии, что, полный ноль? – ехидно протянул я и был вознагражден еще более хмурыми взглядами. Разумеется, нулями эти парни точно не были, но надо же мне было их как-то поддеть. – Если согласны, жду вас всех в классной комнате колокольчиков, о которой, я надеюсь, вы уже слышали. Сегодня в пять вечера. Посмотрите матч и решите, стоит ли игра свеч. А Барсика и Мурку я сейчас с собой забираю. Пусть помогут технику установить. Тем более, они с нами все равно играть будут, поддержите вы их или нет.

– С чего это ты так уверен? – не удержался и все-таки спросил Барсик.

Я расплылся в такой улыбке, что не будь позади меня Ир, наверное, всерьез подумал бы о том, чтобы распластаться на земле и прикрыть голову руками. Барсик за такую лыбу легко мог бы меня растерзать.

– Вы оба мои должники. Будете долг возвращать.

– И за что долг? – куда менее приветливо, чем раньше, уточнил Мурка.

– Сказать, или сами догадаетесь? – хитро прищурившись, уточнил я и перевел взгляд с одного на другого и обратно.

– Командор, – ошеломленно выдохнул золотокосый, – Это что же… он вас…

– Свел? – выдавил из себя темный крепыш.

И неожиданно тяжело и почти грустно вздохнул Мурка.

– Знаешь, Андрей, это, конечно, ценно, что ты сделал из себя всеобщего врага, чтобы отвлечь наших парней от насущной проблемы в лице нас с Тарэлем, но, может быть, хоть иногда ты будешь вспоминать об элементарном инстинкте самосохранения?

– Я у него уже спрашивал, – пробурчал светлый, стоящий рядом с ним, – И не помню, что он мне ответил, но его глаза отчетливо сказали…

– А что это такое? – поддакнул другу Ир.

Я даже смутился под таким их прессингом.

– Да ладно вам. Получилось же, – я окинул взглядом светлые и темные массы, внимающие нам больше с любопытством к живучести таракана, то есть меня, чем со злостью, как раньше. – Вон, мужики протрезвели и даже, как я посмотрю, вполне способны уже мыслить конструктивно. Или вы боитесь их тут одних оставлять? А я думал, светлые или темные, не так важно, но слово держать должен уметь любой уважающий себя мужчина.

– Только не темный! – крякнул кто-то из светлых.

– А вы что, так хорошо их всех знаете? – заинтересовался я, видя, что темные опять посмурнели.

– Да кто не знает темных!

– А я вот Мурке больше доверяю, чем Барсику.

– Ага, – неожиданно усмехнулся мне Барсим, – Только подарок, – он указал на кота у себя в руках, который издал в ответ на это гордое мяу. – Подарил мне, а не ему.

– Конечно, тебе. Чтобы задобрить и вредность понизить. А то еще кинешься из-за угла с голодухи.

Улыбка сползла с лица светлого командора. Он посмотрел на Ира, стоящего рядом со мной.

– Когда будешь его убивать, меня позвать не забудь.

Не растерявшись, я тут же ткнул Ира локтем в бок.

– Слышь, Барсик хочет свечку подержать, когда мы с тобой в одной постели будем.

– Убью, – одними губами произнес Ир, не глядя на меня. Но, зная об особенностях эльфийских ушей, я так понимаю, услышали все.

– Это наш новый психолог, что ли? – спросил темный крепыш, оценивающе оглядывая меня с ног до головы.

– Не может быть! – воскликнул на это светлокосый.

– Может-может… – разочаровал его Барсик и как-то не успел среагировать, когда один из темных шагнул к нему и полюбопытствовал, указывая на Бандита:

– Это котенок? У нас таких рыжих не бывает.

– Нет, – на удивление покладисто пояснил Барсик. – Это, как я понимаю, уже взрослая особь.

– Котята у них совсем маленькие, – вмешался Мурка и показал размер наших котят на пальцах, – Если пойдете на этот его футбол, увидите, они их в классе держат.

У темного загорелись глаза. Понятно. Диагноз: клинический кошатник. Интересно, как выглядит его собственная киса?

– И кошку свою можешь захватить, – встрял я. – Говорят, они у вас куда крупнее и жутко умные.

– Э… – протянул опешивший темный и бросил вопросительный взгляд на своего командора.

– А почему нет? – пожал плечами Мурка. – Судя по всему, Андрею после колокольчиков даже кошки не страшны.

– Ему эльфы не страшны, это много хуже, – пробурчал темный крепыш и повернулся к светлым. – Мы согласны сыграть в эту их игру, какая бы она не была. Что скажете?

Светлые начали переглядываться, но отвечать за всех пришлось золотокосому.

– И мы согласны. Сегодня в пять.

Темный кивнул, и они, получив разрешение от командоров, пошли в сторону кустов с желтыми, канареечными цветами. Светлые помедлили и ушли туда же, но не по тропе, которую избрали темные, а по той, что проходила чуть правее.

И все бы хорошо, но я сам не понял, как пошатнулся. Подхватил меня Ир.

– Андрей!

– Все нормально, – пробормотал я, выравниваясь. – Просто нервное.

– Опять испугался? – неожиданно подал голос подобравшийся к нам Кар и вставший с другой стороны от меня.

– Есть немного, – слабо улыбнулся я. – Мне бы…

– Прикройте меня, – неожиданно рыкнул в сторону командоров Ир. Я вздрогнул от такого его тона, но те, кажется, послушались, потому что уже через секунду перед нами с мерцающим разверзлась та самая черная дыра, в которую я так отчаянно не хотел лезть вчера в городе.

– Ир, я… – хотел сказать, что не полезу в эту дрянь, но меня туда уже запихнули. Я даже глаза закрыть не успел, поэтому, оказавшись в классе, отчаянно заморгал, все еще видя, как перед глазами наподобие гроздей фейерверка, сыплются серебряные искры и все это на фоне полной темноты.

Потом стало легче. Ир усадил меня за преподавательский стол и налил в пустую чистую кружку воды из-под крана. Я осушил её залпом. Выдохнул.

– Да… – протянул я. – Надо будет молоко себе, что ли, выпросить за вредность.

– Премию в размере оклада, – хмыкнув, поправил меня Ир.

– Премия, это тоже хорошо, – расплывшись в блаженной улыбке, я перевел взгляд с Ира на класс, в котором оказались Машка и Лия. Оба возились с котятами.

– Вы чего это тут так рано? – вопросил я изумленно.

– Кара ждем, – пролепетала светлая эльфийка.

– За тебя волнуемся, – подал голос темный, посмотрел на Ира и добавил. – За вас.

Ир вздохнул и посмотрел на меня. В глазах мерцающего я прочитал – помоги мне. Я уже знал, что значит такая невысказанная просьба. Я потянул его за рукав, он склонился. Обычно я его просто за плечи придерживал или на талию руки клал, но на этот раз приложил ладонь к щеке. Глаза светлого эльфа, темно-карие, глубокие, на секунду расширились, а потом стали меняться. Почти неуловимо, но очень быстро. А я все это время улыбался ему как душевнобольной и то, что нас видят ребята, меня совершенно не смущало. А тебя, Ир?

Фурор произвел не футбол, хотя игра моим эльфам тоже понравилась, а Бандит. Рыжий кот был вне конкуренции. Все началось еще без свидетелей, ведь Машка, Кар, Лия и Ира, которой стал Ир, и командоры – все свои, так что они не в счет. Разумеется, светлый командор притащил новоявленного любимца с собой. Кот на удивление легко перенес перемещение в пространстве. Его сгрузили на первую парту и отвлеклись, потому что в этот момент Ира начала вынимать из своей чудо сумки наши с Иром покупки.

Пока я бегал за Фаридом, так как нам с разросшимся контингентом моих пациентов в любом случае потребуется больше стульев, а еще я бы не отказался и он пары кресел, лучше тройки. Так вот, умчался я к нему. Прихожу обратно: командоры и Ирка возятся с техникой, Машка и Кар на подхвате, Лия с котятами, а рыжего, который внаглую растянулся на первой парте на полную длину, обходят стороной. Лия так вообще настороженно на этого толстоморда косится. Я не понял. Начал спрашивать, на что мне поведали, что рыжий ударил Лию лапой, когда она попыталась по привычке его потискать точно так же, как котят. Осталось только усмехнуться и объяснить всем, что к этой бандитской харе особый подход нужен – это раз. А два – он, если повезет, выберет себе в хозяева только кого-нибудь одного, остальных будет только терпеть. Барсик сразу отвлекся от всех дел, и задался вопросом, с чего я взял, что кошак выбрал его. И я ответил, что еще не факт, что рыжий кого-то там уже выбрал. Светлый командор ответом остался недоволен. В итоге под благосклонными взглядами Мурки и Кара, отвлекшись от всех дел, мы с Барсиком, Ирой и Машкой попытались выяснить, к кому больше остальных тяготеет этот гад.

Как не странно, повезло именно Барсику. Только к его поглаживанию кот отнесся благосклонно и даже соизволил перекатиться на спину, подставляя брюхо. Я тут же объявил, что сразу видно, чует хозяйскую руку, которой теперь его кормить. Барсик с одной стороны приосанился, такое поведение животинки ему польстило, с другой – задумался. И начал выпытывать у меня, а чем ему теперь новоявленного любимца кормить. Тут я и всучил ему все Бандитское наследство в трех больших пакетах и двойной листочек в клеточку, на котором сердобольная баба Шура написала мне инструкцию, как с её Бантюшей надо обращаться.

После того, как эльф бегло пробежался глазами по списку и ближе к концу начал меняться в лице, я понял, что некоторые пункты требуют прилюдного озвучивания. Вырвал лист из рук несколько дезориентированного командора и принялся зачитывать. На фразе: 'ест все – мясо, рыбу, любит вареные яйца, но выбирает только желток, лучше его еще сметанкой обмазать…', – народ насторожился. Когда пошли описания того, что не рекомендуется оставлять бесхозными на полу квартиры тапочки и в легко доступных местах шелковые шарфики, иначе в первых можно найти на утро небольшую, но очень аккуратную кучку, а со вторыми попрощаться, так как котик, только развлечения ради, может располосовать шелк когтями, занервничал даже Мурка. Причем по взгляду темного командора я понял, ночевать он к Барсику на светлую половину теперь не сразу придет. С такой бомбой замедленного действия в одной комнате я бы тоже, наверное, не сразу согласился бы остаться.

– А чем ему хоть тапочки не угодили? – задался вопросом Машка.

– И что, наши, – Лия указала на Барсюту и Мурзика, которые, наигравшись, спали у нее на коленях. – Тоже такими станут?

– Вряд ли, – проигнорировав почти риторический вопрос темного, ответил я светлой, – Этот экземпляр, – я непочтительно ткнул в рыжего пальцем, – повышенной вредности, – за что и был вознагражден презрительным взглядом и деловитым 'мяу'.

– Я так понимаю, ты мне его специально подобрал? – уточнил Барсик, с определенной долей скепсиса в голосе.

Я усмехнулся.

– Неа. Случайно получилось. Вон, можешь, у Ирки спросить. Но, когда стал счастливым обладателям этого спиногрыза, сразу вспомнил тебя. Решил, что споетесь.

– Жаль, что про меня не вспомнил, – прокомментировал Мурка, откровенно намекая, что раз уж я Барсику такую свинью подложить решил, мог бы его, влюбленного и несчастного, пожалеть. Какая тут личная жизнь, если в спальне кроме ненаглядного светлого эльфа обоснуется еще и это рыжее чудовище.

Потом пришел Фарид. Снова с дочкой. Они там задержались, так как мама-джиния приготовила для своего семейства вкусный обед. У меня от тамошних запахов аж желудок свело. Мне предложили остаться, но я сбежал к своим. Побоялся, что они без меня что-нибудь не так сделают. Зато, наконец, познакомился с женой Фарида, а по совместительству комендантом общежития. Приятная такая, смуглая, черноглазая, пухленькая, как большинство восточных женщин, есть за что ухватиться, и есть на что слюни пустить. Я даже засмотрелся. Похоже, что с женой джину повезло.

Так вот, пришел Фарид, как всегда с Имирой. Девчушка тут же полезла к Бандиту. Как это, новая особь кошачьей наружности и не затискана еще? Если Лию Бант ударил лапой без когтей, то на Имиру мгновенно окрысился. Вскочил, выгнул спину, шерсть распушил и зашипел. Девочка отпрыгнула под защиту папочки. Мне пришлось по новой разъяснять, что большой взрослый кот, это вам не котенок, к нему не на всякой козе подъедешь. В итоге обиженная джиния ушла играть с Лией и знакомыми уже котятами, а я пожаловался парням, что жрать охота. Машка тут же соорудил шушара и отправил к Иле. По-моему, давно было пора остальную нашу компашку в родные пенаты призвать.

Обед на весь класс и командоров, как не странно, принесли Фа и Алый, под мудрым руководством Или и с моральной поддержкой Гарри. Я тут же заподозрил неладное, и, пока Ира и командоры придумывали, как удобнее будет разместить купленную Иром 'плазму', принялся выпытывать у ребят, куда делись Улька и Том. Мне так и не признались. Зато Алый снова начал цепляться к Машке, тот отвечал ему тем же, пока светлый со злости откровенно не признался, что ему обидно, что Машка и Кар сюда без него ушли. На что темные уставились на него квадратными глазами, и Машка негромко уточнил, как он себе представляет, чтобы они с Каром заявились на светлую половину общежития. Алый резонно возразил, что Лию-то они как-то выцарапать смогли. На что девушка неожиданно покраснела, а Кар отвел глаза. Алый этого не заметил и собрался уже продолжить свои рассуждения на их счет, но я его прервал, откровенно сказав, чтобы не мешал ребятам на свиданки бегать, а то засмущал, вон, совсем. У светлого в первый момент даже челюсть отвисла. И, как не странно, на место её возвращал вовсе не Машка, а Кар. Алый в какой-то момент снова попытался рот открыть, чтобы опровергнуть мое предположение о свидании светлой с темным, но посмотрел на них обоих и так ничего и не сказал. И правильно сделал, я считаю.

Потом, пообедав под шум и гам возбужденного от предстоящего просмотра класса, я, оставив входную дверь открытой настежь, сбежал к себе, чтобы сбросить на новенький ноут все необходимое. В частности, кодеки, проигрыватель и, конечно, сами записи футбольных матчей. Была у меня одна задумка на их счет, которую я горел желанием осуществить. Конечно, к известию о том, что смотреть футбол мы будем не у меня дома, а в классе, ребята отнеслись безрадостно, но, когда Кар поведал им историю моего разговора с коммандос, причем со слов темного это звучало куда внушительнее и серьезнее, чем выглядело на мой взгляд, сразу все подобрались и загорелись. Я ведь им уже сказал, что в футбольной команде, если это не дворовый футбол, в который можно и вчетвером неплохо играть, должно быть одиннадцать игроков. Десять на поле и один вратарь, поэтому ребята быстро смекнули, что одним только нашим классом не обойтись. И вариант играть с мужиками из отрядов командоров их прельщал куда больше, чем мое первичное предложение пригласить кого-нибудь из других классов их факультета.

Когда начали подтягиваться коммандос, у нас все уже было почти готово, но до сих пор не было Ульки и Тома, а ребята молчали, как партизаны. Даже Ира занервничала. О чем сказала мне, когда зашла за мной в квартиру. Хоть я и оставил дверь открытой, так как мы протянули в класс 'пилот' от розетки в моей прихожей, никто из ребят, отчего-то, ко мне так и не сунул свой любопытный нос. Даже Машка, который у меня уже был, правда, зацепил лишь сам коридор и кухню. Оторвавшись от экрана монитора, я рискнул спросить у Иры, почему кроме нее ко мне никто так и не зашел. Староста усмехнулась и объяснила. Оказывается, они все вроде как приглашения ждут. Фамильярничать не хотят. Я сначала засмеялся, но Ирка меня осадила, разъяснив неразумному, что это не что иное, как признак уважения. Я от неожиданности даже присвистнул. А Ирка улыбнулась мне этак покровительственно, и объявила, что меня там уже ждут. Пришлось отлипать от новой игрушки, в частности ноута, на который я в ускоренном режиме пытался 'слить' со своего стационарного компа все, что только мог придумать и что, как мне казалось, могло пригодиться мне в будущем. С легким сожалением отвлекшись от этого во всех смыслах полезного занятия, я схватил ноут и побежал обратно в класс.

Обнаружилось, что первыми пришли, как ни странно темные, светлые только подтягивались. И тот парень, которого я сразу записал в кошатники, воспользовался таки моим приглашениям и притащил с собой кошку. Ну что я могу сказать? Пантера, как есть пантера. Увидев её, я испытал разочарование. Зверь, который, судя по всему, привык, чтобы его боялись, опешил, встретившись со мной взглядом и обернулся на хозяина или друга, я, признаться, так и не понял, в каких отношениях темные состоят с этими своими зверюгами. Темный, кажется, тоже растерялся, когда не увидел в моих глазах священного ужаса. Мурка, заметивший этот наш обмен взглядами, подошел к подчиненному и панибратски хлопнул по плечу. Назвал по имени, которое, как я понял, только раз услышав этот непередаваемый набор звуков, мне никогда не произнести. А командор тем временем заверил, что не стоит удивляться. Я индивид непредсказуемый, но честно отвечу, если честно спросить. Темный помялся и таки задал самый наболевший для него в этот момент вопрос. Почему мне не понравилась… а дальше снова было имя. У меня уши в трубочку свернулись. И я честно признался, что думал, будто их кошки должны быть крупнее, если, как мне говорили, могут на себе среднестатистического темного эльфа унести. А еще, не растерявшись, спросил, можно ли мне звать его самого Филькой, а то от его имени у меня язык свернется в трубочку и уже не развернется никогда. А кошечку его Маркизой. Темный застыл на мгновение, а потом неожиданно расхохотался, игнорируя настороженные взгляды светлых, которые уже успели собраться в нашем классе. Сказал, что раз даже Мурзяс разрешает его Муркой звать, то можно, что же касается Маркизы, то в боевой трансформации она, действительно, способна унести на себе темного эльфа в полной амуниции. Я тут же загорелся посмотреть на эту самую трансформацию. Темный покосился на светлых. Я тоже посмотрел в их сторону. Усмехнулся и сказал так, чтобы слышали все – неужели светлые бояться таких милых котиков? На что мне кто-то из темных сказал, что я еще этих котиков в бою не видел.

И, правда, когда Маркиза обратилась, я чуть не сел. Черная кошка с ластящимися, глянцевыми боками, черным пантерьим хвостом с тремя костяными шипами на конце, ушами с кисточками, как у рыси и величиной с лошадь, это, доложу вам, не хухры-мухры. Я чуть не сел. Алый где-то за моей спиной изумленно присвистнул. Уж его-то свист я сумел распознать. Филька самодовольно улыбнулся. Его зверюга приосанилась, и тут в нашу милейшую беседу вмешался не кто-нибудь, а Бандит. Вот честно, в этот момент я зауважал наших простых земных кошек, точнее котов бандитской наружности, потому что выгнуть спину и с диким, почти тявкающим звуком попереть на эту кошку-переростка, это еще надо смелость иметь. Не глупость, нет. Как я уже говорил, Бант умнее многих своих хвостатых собратьев. Но, как в тот момент убедились все присутствующие, он еще и отчаянно смел. На самом деле отчаянно.

Маркиза от такого приема тоже слегка ошалела. Думаю, кошка-дроу испытывала в тот момент тоже чувство, что и слон, на которого во всем известной басне тявкала снизу Моська. Но сам поступок рыжего внушал уважение. Какой уж там футбол, когда даже у светлых коммандос глаза загорелись. Ведь Бант вроде как кот их командора, значит, их, светлый. И так решительно себя повел. Правда, я в какой-то момент испугался, что разозленная кошка просто приложит его разок об стенку и не будет у нас больше этого обаятельного рыжика. Но вмешался Барсик. Смело шагнул навстречу Маркизе, подхватил с пола взъерошенного Бандита и строго сказал кошке.

– Не обижай. Свой.

Кошка, которая, судя по всему, действительно была так умна, как мне говорили, моргнула и приняла свои нормальные размеры. Тон светлого командора изумил не её одну. Все темные смотрели на Барсика чуть ли не челюсти на грудь отвесив. Но светлый гордо проигнорировал их, занял свое место в кресле рядом с Муркой и повернулся в сторону экрана. Остальные, как по команде, тоже начали рассаживаться. Я же занял место за ноутом, который мы соединили с 'плазмой', и совершенно не возражал, когда Ирка подтащила ко мне свой стул. Дальше был футбол.

Что я могу сказать. Сначала было тяжело. Приходилось все время объяснять, кто есть кто, рассказывать о правилах, давать пространные объяснения, кто такой комментатор и что такое особый футбольный сленг. И видеть, что заинтересованности на лицах нет и в помине. Но это было ровно половину первого тайма, до первого гола. Я ведь, когда только запись матча запустил, и команды на экране выстроились для приветствия, постановил, чтобы темные выбрали себе команду, за которую будут болеть, и светлые так же. Машка тут же встрял, уточняя, как быть колокольчикам. Тоже делиться, или можно выбрать любую. Я ответил, что им можно все, так как они у меня уже воспитанные и морды бить друг другу при первом же удобном случае не лезут. Коммандос зароптали. Еще бы, взрослых мужиков так при малолетках опустил. Но командоры быстро навели порядок. Как бы там ни было, авторитет их, хоть и пошатнулся этим утром, все же был достаточно высок, чтобы коммандос заткнулись. Так что болели они за разные команды, а я тихо радовался уже тому, что начал осуществляться мой тайный план.

Сначала им было не особо интересно, пока команды без энтузиазма перекатывали мяч по полю, я даже расстроиться успел. Но сонное царство в моем классе наблюдалось ровно до середины периода, потому что именно тогда был забит первый гол в ворота команды, за которую болели темные. Что тогда началось! Я и подумать не мог, что эльфы, которые всегда казались мне слегка отмороженными, причем, что светлые, что темные, могут быть такими азартными болельщиками, особенно, когда на кону чуть ли не честь мундира. Да и футболисты на экране к тому времени разыгрались, стало больше опасных моментов и, к концу периода был забит второй гол, но в ворота команды светлых. Что тут было! И взгляды. И ерзанье на стульях. Фарид, уложивший Имиру спать и вернувшийся к нам, когда застал эту картину, чуть не сел прямо у двери, такой дикой она выглядела на его взгляд. Потом обвыкся и сам затесался в болельщики. Машка с Алым орали и требовали, чтобы эти черепахи кончали маяться дурью и принимались за дело, командоры старались вести себя относительно сдержанно, но по тому, как горели их глаза, было видно, что они тоже живо переживают события на экране. Даже наши девчонки были охвачены всей этой кутерьмой. И тут… под конец первого периода в класс ввалились Улька и Том нагруженные какими-то мешками.

– Так и знал, что опоздаем, – объявил рыжий, и принялся деловито выставлять на мой учительский стол, отодвинутый к стене, бутылки.

– Э? – растерялся я.

– А что, – невинно захлопал бесстыжими глазами Том. – ты же сам сказал про пиво. Вот мы и решили, что раз с командорами пьешь, то и с нами в законный выходной можно.

– Взяли побольше, – прогудел слегка смущенный Улька, которому нарушение правил, с проносом алкоголя в стены учебного корпуса, несколько претило. Но Том его как-то уломал. – Иля шушара прислала, сказала, что не одни будем. Потому и задержались.

– Хо-хо, – обрадовался Филька, который, как я потом узнал, был самым молодым в отряде Мурки. И тут же схватил со стола одну из бутылок темного стекла и со странной верхней частью, предшествующей горлышку, в виде последовательно соединенных друг с другом трех сфер.

Светлые начали неуверенно переглядываться. Но все их сомнения разрешил Барсик. Встал из своего кресла вместе с Бандитом, который, как не странно, все это время провел у него на коленях, бросая в сторону лежащей на полу у ног Фильки Маркизы заносчивые, горделивые взгляды, и взял им с Муркой по бутылочке. Темный командор благодарно кивнул и снова переключил все свое внимание на экран.

Пиво разошлось быстро. Мои колокольчики принялись каждый на свой лад полушепотом пересказывать Ульке и Тому события первого периода, пока в перерыве шло выступление группы поддержки. А я прихлебывал просто божественный напиток, коим показалось мне местное пиво, и размышлял про себя, как же я теперь после него нашу отечественную ослиную мочу пить буду.

Второй период вознес ажиотаж вокруг матча до небывалых высот, за ним последовало дополнительное время. И когда именно на дополнительных минутах счет сравнялся и судья засвидетельствовал ничью, хотя до этого в лидеры вырвалась команда темных, в классе началось такое, что в первый момент у меня возник порыв заныкаться куда-нибудь под парту. Но меня удержала на месте Ирка, сжав ладонью мое колено и тем самым успокоив. Относительной тишины удалось добиться где-то через полчаса, когда светлые и темные перестали наперебой возмущаться и осуждать кто судью, а кто – криворукость вратаря команды светлых. Но уже через секунду класс погрузился в полную тишину, которую, казалось, можно было резать ножом. Потому что, когда голоса спорщиков поутихли, слова Фарида, озвученные задумчивым голосом, прозвучали пугающе четко.

– Только мне кажется, что ты специально выбрал для показа матч, в котором изначально не было победителей и проигравших?

Лица всех присутствующих синхронно повернулись ко мне. Ничего не оставалось, как встать, повернуться спиной к экрану и двери, ведущей в мою квартиру, и развести в сторону руками. А еще улыбнуться, чуть виновато, чтобы сразу не бросались убивать.

– Так и знал, – вдруг бросил Барсик, возмущенный ничьей не меньше, чем его подчиненные. – что где-то тут подвох!

– Конечно, – с достоинством отозвался я и обвел их всех долгим взглядом. – Ну что, согласны сыграть в футбол, чтобы выяснить, кто кого?

– Согласны, – ответил за всех Мурка. Барсик согласно кивнул, почесывая за ушком Бандита, который, не иначе на зависть Маркизе, еще и соизволил мурчать, как трактор.

И тут в очередной раз на этой безумной неделе настал мой звездный час.

– В таком случае расклад нашей с вами футболотерапии будет следующим. Улька и Том будут судьями на поле, думаю, у вас, ребята, это должно получиться. Машка – комментатор, вот уж кому палец в рот не клади, – при этих моих словах у Машки даже уши от удовольствия дернулись, а я продолжил, – Гарри и Фа с их особыми талантами будут следить за тем, чтобы на поле не применялась магия, справитесь? – они переглянулись, и за обоих кивнул Фа. Разумеется, в первую очередь я намекал на способности Гарри видеть энергетические сущности, о которой она рассказала нам в кафе. Но, уверен, ифриту тоже найдется занятие. – Ира и Лия в команде поддержки. Кар – главный судья, то есть со своим острым глазом будет помогать мне на расстоянии отслеживать возможные нарушения и конфликты. И, наконец, самое главное, – на этой фразе я улыбнулся так, что Мурка и Барсик, которые знали меня куда лучше других коммандос, отчетливо напряглись. – Две команды. Светлые с капитаном Илей и тренером Муркой. И темные с капитаном Алым и тренером Барсиком.

Вот на этой моей фразе, точно могу сказать, настала именно та тишина, которую принято называть гробовой. Только урчание довольного Бандита нарушало её.

– Ты хоть думаешь, что предлагаешь? – зашипел на меня Барсик, когда до него и остальных, наконец, дошло, что я не шучу.

И тут для меня настал момент, когда главное было – не переиграть.

Я хмыкнул.

– То есть ты готов подписаться, что, как потенциальный лидер, ты полный ноль?

У светлого командора от ярости побелели щеки. Я поймал на себе предостерегающий взгляд Иры, но проигнорировал его. И рискнул пояснить свое мнение.

– Потому что твой отказ я могу прокомментировать лишь следующим образом. Твои люди, прошу прощения, то есть эльфы. Светлые эльфы, если быть точным, подчиняются тебе лишь потому, что знают о твоем происхождении и знают, что за неподчинение их по головке не погладят. Только поэтому ты в их кругу считаешься признанным лидером. И боишься… Да-да, и нечего во мне дырку взглядом прожигать, именно, что боишься, попасть в круг тех, кто не станет уважать тебя только за твое происхождение, и тебе придется завоевывать себе уважение именно своими достоинствами, а не высоким положением твоей семьи. Или я не прав?

Ярость ушла из взгляда Барсика. Кажется, он начал понимать мою задумку.

– А если мы твоих светленьких с потрохами сожрем, не боишься? – задал вопрос тот самый темный крепыш, который, как мне потом сказали, был правой рукой Мурки. Имени его я так и не запомнил. Каюсь.

– То есть у вас нет желания утереть нос светлым, у которых на почве вашей темности такие тараканы в голове, что мама не горюй?

– О! Про их тараканов мы наслышаны! – раздалось из стана темных.

– Можно подумать, у вас относительно нас нет никаких предубеждений, – не выдержав, встрял Алый. Темные с любопытством на него уставились. А светлый повернулся ко мне, – И да, я почти не представляю, как ты видишь меня… – он запнулся и добавил чуть тише. – Их капитаном.

– И почему это с их стороны, – встрял золотокосый светлый, с которым я тоже еще на плацу успел пообщаться. – Должна быть девушка?

– Потому что, что такое матриархат илитири вам расскажет Мурка, да? – глянув на темного командора, уточнил я с милой улыбкой.

Тот не стал сдерживать тяжелый вздох.

– Да, – сказал он мне. – Когда назначим матч?

– Через неделю.

– Неделя будет трудной, – голос Барсика прозвучал тоскливо.

– А то! – хмыкнув, согласился с ним я. – Комплексы сечь – не жалеть плеч.

– Это что? – растерянно пробормотала Ирка, сидящая за партой, на которую мы мой ноут приладили.

– Пословица.

– Я надеюсь, перефразированная? – с подозрением уточнила староста.

Я же загадочно улыбнулся. Задумка удалась. То есть, начало задумки. Осталось дождаться результатов. Мне почему-то отчаянно верилось, что они будут сногсшибательными в хорошем смысле этого слова. А вот мои эльфы, как я понял, в этом очень сомневались. Ну и зря.