Глава 20. Гость 3 page

Мой рот открылся, а затем я посмотрел на сестру осуждающе. Но она и не подумала испугаться. Вместо этого она нахально подняла одну бровь, а затем и вовсе широко улыбнулась:
"Извиняться не буду," - и она с бесстыдством маленького чертенка погрузилась в мечты о своей новорожденной подруге. Казалось, она готова начать прыгать от счастья.

Я отвернулся, дав себе слово, что она ошибается, снова.

"Все равно уже скоро," - хмыкнула она мне в спину, но я проигнорировал это.

Карлайл в это время продолжал говорить:
- Я приготовил документы для Беллы на новое имя, мы с Эсме будем опекунами душевнобольной девочки - это поможет объяснить ее странное поведение, если нам придется находиться среди людей.
- На самом деле есть шанс, что волки позволят нам нарушить договор, - и я рассказал всем о странном настроении Билли. Да и Сэм обошелся без угроз в мой адрес во время инцидента, хотя прекрасно слышал, из-за чего чуть не произошла драка.
- Это интересная новость, - задумчиво произнес Карлайл. - Белла сможет навещать отца, как и хотела. Но нам все равно придется уехать на первое время.
- Джаспер поможет перевезти Беллу в любое место планеты, - Элис с любовью и гордостью посмотрела на мужа.

Я слегка поежился, насколько все спокойно говорят о том, что может случиться. Покопавшись в голове у Элис, я заметил, что она намеренно избегает думать о третьем, самом худшем, варианте развития истории. Мысленно я поблагодарил сестру - мне не придется оправдываться перед всеми и выслушивать сочувствие и советы, раз она никому не сказала об этом. Кроме Джаспера, но он хранил тайну. Еще Карлайл знал, но он слишком верил в меня, чтобы думать об этом.

- Отлично, - невозмутимо говорил он. - Ну, вроде, мы все предусмотрели. Эдвард, ты как? Готов?
- Нормально,- я ощущал нарастающее напряжение от такого пристального внимания к моей персоне. Я чувствовал себя так, будто еду не в романтическое путешествие, а отбывать тяжелую дисциплину, причем экзаменаторы будут внимательно следить за каждым моим шагом. Конечно, иначе было нельзя. Именно так и стоило к этому относиться, ведь на кону стояла жизнь человека и целостность семьи в целом. Этот разговор и все меры предосторожности были необходимы, но раздражение продолжало бурлить во мне.
- Джаспер? - Карлайл искал подтверждение моим словам.

Я с трудом подавил негодование, хотя был неправ.

- Он... в порядке, - нехотя согласился Джаспер и отвернулся. Он солгал. Он вовсе не считал, что я в порядке. Не сейчас, не после моей встречи с Джекобом Блэком, когда он смог прочувствовать весь спектр моих потрясающих сомнений.

Розали фыркнула.

- Роуз? - недовольно спросил Карлайл. - Ты тоже хотела бы высказаться?

Она снова фыркнула, закатив глаза.
- Жена его, ему и решать.

- Э-э, братишка, да тебя тут, смотрю, заклевали совсем, - засмеялся появившийся из ниоткуда Эммет. Он по-хозяйски облокотился на мое плечо и обвел всех насмешливым взглядом: - Эй, у тебя, все-таки, свадьба! Не обращай на них внимания, повеселись хорошенько. Все будет отлично, я верю в тебя, брат!

Его добродушный шутливый тон заставил всех улыбнуться, сняв общее напряжение, и мне тоже сразу полегчало. Элис захихикала, даже вечно недовольная Розали хмыкнула сквозь улыбку. Только Джаспер остался серьезным.

- Как мы узнаем? - неловко поинтересовалась Эсме, тревожно глядя на меня. - Ты позвонишь нам?
- Я вам скажу! - звонко пропела Элис, вскакивая со скамейки, на которой они с Джасом сидели. - Я прослежу за ним, - она лукаво улыбнулась мне.
- Спасибо, Элис,- я был благодарен, что она избавила меня еще и от этой необходимости.

Быстро взглянув на часы в гостиной, Элис потянула за собой Джаспера:
- Ну, раз все решено, пойду приготовлю чемоданы на выход. До самолета осталось всего ничего!

И они убежали. От ее слов мое сердце сжалось - немного от страха, немного от предвкушения. Скоро мы с Беллой останемся только вдвоем, одни, подальше от навязчивого внимания родственников.

Эсме подошла, чтобы обнять меня:
- Все будет хорошо, мой мальчик, все будет хорошо, - шептала она.

Карлайл вторил ей мысленно, твердо глядя на меня.

- Ой, да хватит вам! - рассмеялся Эммет. - Ваша забота его только сильнее напрягает. Оставьте его в покое.

Не ожидал такой проницательности от Эммета. И вдруг почувствовал внезапную благодарность к своему безответственному брату. Он пытался оказать мне поддержку, избавив от чрезмерной опеки семьи.

- Все будет нормально, - пообещал я как можно увереннее, и Карлайл, кивнув, вместе с Эсме растворился в танцующей толпе.

Странно, но впервые в такой щекотливой ситуации я был рад, что рядом остался только Эммет (Розали не в счет, она молчала). Его несерьезность и умение все обращать в шутку пришлись кстати, мое раздражение выветрилось, и я с облегчением выдохнул.
- Спасибо, Эммет, - признательно улыбнулся я.
- Всегда пожалуйста, - подмигнул он и одобрительно похлопал по моему плечу.
- С меня причитается, - пообещал я.

Его глаза сверкнули:
- Ловлю на слове, братишка.

Его радость была так очевидна, что я чуть не закатил глаза от картинок поединков со мной, моментально заполнивших его голову. Ему когда-нибудь наскучит это времяпрепровождение? Казалось, Эммет всегда думает только об одном - с кем бы подраться. Он даже был готов воспользоваться моим расположением прямо сейчас.

- Не так быстро, - рассмеялся я над его прытью, и отправился искать Беллу, пока он не начал приводить в исполнение свои мечты.

Я хотел потанцевать со своей женой, насладившись оставшимся нам временем праздника. Благодаря Эммету, сумевшему поднять мне настроение, это стало возможным.

Беллу я нашел, нелепо переминающейся с ноги на ногу с нашим одноклассником, Остином. Он тут же уступил мне танец.

Едва я обнял тонкий стан мой жены, как ко мне вернулись прежние радость и уверенность. Ну почти. Ее тепло, проникающее под мою кожу, благотворно действовало на меня. По телу разлилось если не спокойствие, то, по крайней мере, облегчение. Улыбка, засиявшая на лице Беллы сразу, как только она увидела меня, напомнила мне, ради чего устроен весь этот праздник - ради ее счастья и вот этой самой улыбки. Моя грудь наполнилась теплым чувством: она хотела быть со мной, и только это имело для меня значение.

Приход Джейкоба теперь казался каким-то далеким и ненастоящим, словно насмешкой судьбы, не более. Он ушел и не вернется, и я не собирался тратить время на воспоминания о нем и его боли. У меня были дела посерьезнее. Я смог задвинуть все, связанное с ним, обратно в прошлое, где ему и место, и сосредоточиться на настоящем. Счастливая улыбка Беллы служила мне подтверждением, что это правильно. Если уж она смогла перестать думать о нем, то я и подавно сделаю это.

Я внимательно изучал любимые черты, но на них не было заметно следов беспокойства или сожалений. Наоборот, сердечко Беллы билось ровно и уверенно. Она вздохнула так умиротворенно, как будто мое присутствие тоже действовало на нее успокаивающе. Я был нужен ей, и от этого мне снова хотелось дышать. Жить.

Белла, все еще улыбаясь, опустила голову на мое плечо, и я прижал ее к себе крепко и со значением. Ничто не заставит меня отказаться от нее, пока она испытывает во мне хоть малейшую потребность, пока она любит меня.

Медленно мы двигались по кругу, танцуя. Я вел Беллу легко и аккуратно, а она доверчиво позволяла мне мягко кружить ее, преодолев, похоже, страх перед неловкостью.

– Я, кажется, привыкаю, - пробормотала она, улыбаясь.
– Больше не стесняешься танцевать? - спросил я с легким сарказмом. - Не может быть!
– Танцевать не так уж и страшно – если с тобой. Но я про другое. – она прижалась к мне крепче. – Исчезает страх, что ты со мной расстанешься.

Расстанешься. Я мысленно прокрутил в голове это слово несколько раз. Нелепо и глупо думать, что я добровольно откажусь от сокровища, находящегося в моих руках. Я нуждался в ее присутствии сильнее, чем она могла себе представить. Она была моим светом, солнцем моей полуночи. Сегодня мы скрепили нашу связь священными узами, и небо не разверзлось над нами, как следовало бы ожидать. Я смел надеяться, что это значит лишь одно - мы действительно созданы друг для друга.

Но я дорого заплатил за свое решение покинуть Беллу - ее доверием. Моя самая большая ошибка, которую я поклялся исправить. И ее слова имели огромное значение. Похоже, только что, мне удалось заслужить часть ее доверия обратно.

– Никогда не расстанусь! — прошептал я, уверенный что на этот раз точно исполню обещание, и в подтверждение нежно прильнул к ее губам.

Я поклялся перед алтарем в вечной любви, и я сделаю для Беллы все, что она хочет, лишь бы она была счастлива. Даже невозможное.

И больше я не собирался сомневаться. Я принял решение. Шагнул вперед.

Мой поцелуй стал смелее и настойчивее. Я не остановлюсь пока она не попросит меня об этом. Наши губы мягко двигались, скользили и сплетались. Руками Белла обвила мою шею и требовательно ласкала мои волосы. Я потерял свет времени, слушая ускоряющийся ритм ее сердца, словно музыку, и ощущая тепло ее тела, от которого разогревался сам. Это мне и было нужно - чувствовать ее бьющееся сердце рядом со своим, сейчас и навсегда. Даже когда оно замолкнет ради вечности со мной, оно всегда будет принадлежать мне, а мое - ей.

Наш танец прервался, мы просто стояли. Ладони Беллы вспотели, она глубоко дышала, но крепко держала меня, будто боялась моего отказа, как всегда. Но я не собирался больше отталкивать ее. Не сегодня. Теперь никогда. Будущее, которое она ждала, наступило.

Гости начали собираться вокруг нас, щелкая фотоаппаратами и изумленно переглядываясь - кто-то улыбался, кто-то подшучивал над молодоженами.

"Эдвард, чемоданы готовы, ваш рейс через два часа. Пора." - голосок Элис прорвался в мою голову.

Она только что вышла из гаража, ужасно довольная своей ролью на празднике и тем, как чудесно ей удалось все тут организовать. Некоторое время она молча наблюдала за нами, а потом беспокойно переглянулась с Карлайлом. Тот пожал плечами.

"Эдвард! - позвала она громче. - Ты что, собираешься сделать ЭТО прямо здесь?!"

Конечно, я не собирался. Но останавливаться тоже. Пока Белла сама не попросит меня.

"Эдвард, в аэропорт опоздаете! - не увидев моей реакции, Элис в недоумении расширила глаза и целенаправленно двинулась через площадку в нашу сторону. - Ты что, сошел с ума?!"

Поняв, что от меня ответа она не дождется, Элис посмотрела на Беллу:
"Нда... - протянула она, отметив состояние невесты как крайне возбужденное, - ничего себе сердцебиение..."

- Белла, пора! - громко сказала она, надеясь на понимание.

Зря. Мы не обратили внимания ни на Элис, ни на начинающих хихикать гостей, зато крепче прижались друг к другу.

- Похоже, мои слова возымели эффект, - Эммет, смеясь, подтолкнул Джаспера локтем.

Тот не отрывал от меня пристального взгляда, удивляясь смене моего настроения. Несомненно, он почувствовал, как несколько минут назад мои сомнения и страхи, которые он отмечал как непреодолимые, сменились непреклонной решимостью.

"Не могу в это поверить! - думал он. - Как ему это удалось? Снова?"

Его изумление придало мне еще больше уверенности. Если даже Джаспер перестал сомневаться в моей способности обуздать свои эмоции, какими бы неподвластными они не казались, то, возможно, я действительно сильнее, чем думал о себе.

– На самолет хотите опоздать? – взвизгнула Элис над самым ухом, вызвав во мне вспышку раздражения. – Милое дело – провести медовый месяц в аэропорту, дожидаясь следующего рейса.
- Элис, уйди! – буркнул я, бросив на нее быстрый, полный негодования взгляд, и снова прильнул к горячим, жадно тянущимся ко мне губам. Самолет подождет. Весь мир подождет. Плевать.

Гости снова захихикали, теперь громче. Зависть некоторых смешивалась с восторгом большинства. Прекрасно.

"Эдвард, ну, пожалуйста, оторвись! - с отчаянием взывала Элис. - Я не успею переодеть ее!"

Затем она оставила попытки вразумить меня и переключилась на более слабого:
– Белла, в самолет в свадебном платье полезешь?

Руки моей жены моментально сжали мою шею в кольцо - она не желала отпускать меня. Невероятно, что ее не волновало такое количество лицезреющих нас гостей. Нет сомнений, что она слышала смешки. Ну, раз все равно ей, то мне тем более.

– Да что же это такое? - возмущенно забормотала Элис, оглядываясь на Карлайла и остальных. - Кто нибудь объяснит мне, что происходит? Что с ними делать?

Гости захихикали над ее растерянностью, пока Элис молча ждала поддержки семьи. Но те только плечами пожали - Эммет смеялся, Эсме умилялась, Карлайл и Джаспер недоуменно переглядывались.

- Тогда я сейчас скажу ей, куда вы летите, Эдвард. Вот возьму и скажу! - выкрикнула сестра.

Я замер. Черт возьми, она нашла мое слабое место. Я не мог позволить испортить мой сюрприз. Неохотно отстранившись, я сурово поглядел на свою сестру:
– Такая маленькая на вид – и такая зануда! - процедил я недовольно.
– То есть я, по-твоему, дорожный костюм ей зря готовила? – Элис сжала маленькие кулачки и сверкнула глазами, а потом схватила Беллу за руку. – Пойдем, Белла!

Вместо того, чтобы безропотно послушаться, Белла встала на цыпочки и снова потянулась ко мне губами. Я ответил ей сразу, но Элис нетерпеливо дернула Беллу за руку, уводя за собой. Я с сожалением выпустил талию жены, на которой все еще покоились мои руки.

- Тебе тоже надо бы переодеться, - сказал тут же подошедший ко мне Карлайл и жестом попросил следовать за ним в дом. - Джаспер подгонит машину к крыльцу.

- Все в порядке, отец, все будет хорошо, - ответил я на немой вопрос, который навязчиво крутился в его голове.
- Извини, не могу перестать об этом думать, не обращай на меня внимания, - виновато произнес он, останавливаясь около лестницы внутри дома и глядя на меня с плохо скрываемым беспокойством.

Сочувствие и страх, которые он пытался подавить, читались по его глазам. Он снова боялся потерять сына. Я вдруг осознал, какую ответственность взвалил на свои плечи. Я подвергаю риску не только любовь всей моей жизни, и, соответственно, себя, так как без Беллы жить я не стану. Вся семья вновь развалится на части, если я не оправдаю ожиданий.

И все же, несмотря на внешнюю тревогу, я чувствовал его глубокую внутреннюю убежденность.

Это не было легкомыслием Эммета, который верил в меня с беспечностью ребенка, не думающего о последствиях. Или уверенностью Джаспера, основанной на знании и чувствовании моего характера. Или слепым доверием Беллы, не умеющей правильно оценить опасность и летящей ко мне в объятия, как жалкий мотылек в свет смертельного костра.

Это было чистой верой отца, любящего сына. Помня все, через что я прошел, он боялся, что все снова рухнет, если что-то пойдет не так. Малейшая оплошность, и я буду казнить себя. Он знал это и не хотел повторения моих страданий. Он был слишком рад видеть сына счастливым, обрести дочь и покой в семье, чтобы потерять все это вновь.

Моя способность читать мысли была иногда поистине наказанием - слишком уж тяжело бывало находиться в чужом сознании, наполненном такой болью и отчаянием за меня.

- Я справлюсь, - попытался я успокоить его, или себя.
- Я верю в тебя, сын, - кивнул он, не дрогнув.

Я повернулся, чтобы уйти.

"Это будет трудно..." - вырвалось у него.

- Знаю, - и я поспешил скрыться в своей комнате, пока чувство вины перед отцом и всей семьей не поколебало мою решимость.

На моей кровати заботливой рукой Элис были сложены светлые рубашка и штаны, легкие и прекрасно подходящие для погоды в Бразилии. Через минуту я уже был внизу, поджидая мою любовь, которой требовалось гораздо больше времени, чем мне. Элис, Эсме и Рене помогали ей вытащить многочисленные заколки из густых волос. Наконец Белла спустилась по ступеням. На ней был одет темно-синий дорожный костюм, удобный и неброский. И все же она показалась мне невероятно красивой - завитушки волос, оставшиеся от прически, пышно лежали на спине, нежный румянец играл на щеках. Я подал ей руку, и она тихонько сжала ее. Ее глаза тревожно искали кого-то в толпе гостей.

- Где папа?

Я оглянулся, ища приглушенные мысли шерифа. Он... спрятался. Непрошеные слезы застигли его врасплох, и он, не желая никому показывать свою слабость, тихонько стоял позади всех гостей, надеясь остаться незамеченным.

- Вот он, - я потянул Беллу за собой.

Гости расступились, пропуская нас, и спустя секунду Белла уже обнимала отца.

Сердце мое сжалось при виде горьких слез Беллы, прощающейся с Чарли. Они вкладывали в это прощание разное значение, к сожалению.

Рене, тем временем, тоже плача, обняла меня.
- Будьте счастливы, - желала она искренне, - и приезжайте к нам почаще, мы с Филом всегда будем рады принять вас.
- Спасибо, Рене, - ответил я. - Ваша дочь просто замечательная. Я позабочусь о ней, обещаю.
- Да, да, - рыдала она растроганно.

Белла подошла ко мне и, невзирая на слезы, бегущие по щекам, ее лицо озарилось счастливой улыбкой, как только она взяла мою руку.

Чарли смотрел нам вслед, точнее, на меня, и повторял:
"Береги ее... береги..."

Обязательно, ответил я ему мысленно.

Всего несколько минут отделяли нас с Беллой от мгновения, когда мы останемся наедине. Гости расступились, открывая путь в несколько метров, до машины. Я крепко обнял мою жену за талию и заглянул в ее глубокие шоколадные глаза.

- Готова? - я ждал ответа едва ли не с тем же волнением, как перед алтарем, и не ошибся.
- Да!

На несколько секунд я пылко прижался к ее губам, а затем мы бросились к машине, осыпаемые рисовым дождем и подбадриваемые аплодисментами и радостными криками гостей.

Через минуту мы уже ехали по шоссе навстречу нашему долгожданному, многообещающему и столь пугающему уединению.

Глава 21. ОСТРОВ ЭСМИ (Эдвард)

- Мистер и миссис Каллен, - сказала девушка за стойкой в аэропорту, проверив наши билеты, - прошу, проходите на посадку.

Я не мог удержаться от улыбки каждый раз, когда слышал "миссис Каллен" чьими-либо устами.

Я крепко сжал руку Беллы, когда она удивленно произнесла:
- Хьюстон?
- Промежуточная остановка, - пояснил я, не раскрывая тайны.

Перелет до Хьюстона был недолгим. Я внимательно наблюдал за выражением лица Беллы, когда она увидела надпись на следующем табло.

- Рио-де-Жанейро? - ее брови изумленно взлетели вверх.
- Тоже пересадка, - кивнул я, удовлетворенный ее растерянностью.

Наверняка, она тщетно пыталась сообразить, каким образом я собираюсь находиться в одном из самых солнечных мест на планете. Она, конечно, не знала, что там, куда я везу ее, не будет посторонних глаз, совсем. Мне незачем будет скрываться. Время прилета в Рио тоже было подобрано идеально - солнце сядет.

Перелет предстоял долгий - восемь часов. И я надеялся, что Белла сможет поспать, потому что всю предыдущую ночь она не смыкала глаз, пока мы ехали до Сиэтла в моем вольво, пока совершали первый перелет. Я видел, что она устала, под глазами пролегли чуть заметные тени, и мне не нравилось, что она прибудет в место назначения истощенной.

Поэтому, как только мы взлетели, я отстегнул ремни, убрал подлокотник между нашими сидениями и привлек Беллу к себе. Нарочито медленно поглаживая ее плечо и волосы успокаивающими движениями, я тихонько напевал колыбельную. Это всегда действовало безотказно, и в этот раз тоже. Белла даже не заметила, как ее веки сомкнулись. Через 15 минут она уже крепко спала. Все восемь часов я провел неподвижно, чтобы, не дай Бог, не потревожить ее сон, дать ей возможность хорошенько отдохнуть.

Закрыв глаза, я тоже делал вид, что сплю, лишь бы стюардессы не докучали нам. Мне было о чем подумать.

И, прежде всего, о Джейкобе Блэке.

Я усиленно загонял воспоминания о нем в самый дальний уголок своего сознания все время, пока Белла бодрствовала. Но сейчас они вернулись.

Нет сомнений, что она заметила незримое присутствие Джейкоба, когда наша машина проезжала вдоль границы квилетской резервации. Я видел выражение ее лица, когда из леса раздался душераздирающий, полный тоски и боли вой. Но она ничего не спросила у меня. Интересно, что бы она сказала, если бы знала, что ее лучший друг поклялся убить меня по возвращении, если я нарушу договор. Неважно, убью ли я Беллу, либо будет ее обращение случайным или намеренным - в любом случае состоится смертельный поединок, и именно Блэк станет моим палачом.

Призрачная надежда, прочитанная мной в мыслях Билли, о том, что ради Беллы квилеты, возможно, поступятся договором, растаяла, сожженная ненавистью Блэка ко мне. Нам придется уехать. И мы не сможем вернуться. Это значит, что Белла никогда больше не увидит своего отца. Это значит еще и то, что мы не сможем долго жить на одном месте, как привыкли, нам придется часто переезжать, скрываясь. А все потому, что, ко всему прочему, Джейкоб пообещал, что найдет меня в любой части планеты, где бы я ни находился. Сэм мог отдать приказ, и Джейкобу пришлось бы повиноваться, вот только станет ли он это делать? Ситуация слишком вышла из-под контроля, прежнее перемирие потеряло свою устойчивость, и я не знал, что будет ждать нас по возвращении.

Говорить об этом Белле я, конечно, не собирался, по крайней мере, сейчас. В конце концов, пока еще ничего страшного не случилось, и я надеялся, не случится. А потом мы с Карлайлом сможем придумать выход.

И все же, несмотря на угрозу, я не мог заставить себя ненавидеть Блэка в ответ. В моей голове до сих пор раздавался его внутренний крик, полный отчаяния и потерянной надежды. В нем было слишком много боли, чтобы я смог почувствовать к нему что-то, кроме сострадания. Я знал это ощущение утраты, я сам прошел через это, и не раз, и потому сочувствовал ему всей душой, или что там у нас, у вампиров, внутри.

Когда тема Джейкоба Блэка и будущего обращения Беллы исчерпала себя, я предался мечтам о том, что меня ждет впереди.

Я думал, что решимости, которую я ощутил во время нашего последнего поцелуя, хватит на все, но я ошибся.

Сначала, как только мы отъехали от дома, и я перестал слышать мысли членов моей семьи, я почувствовал облегчение. Сочувствие Карлайла, сопереживание Эсме и навязчивое беспокойство остальных напрягали меня, поэтому, как только мы оказались вне зоны действия моего дара, меня накрыло такое легкое и пьянящее чувство свободы, что моя решимость, благодаря освобождению, даже укрепилась. Я чувствовал себя способным свернуть горы ради девушки, так доверчиво смотрящей на меня прямо сейчас с переднего сидения автомобиля.

- Я люблю тебя, - тут же сказал я, глядя в глаза Беллы и сжимая ее ладонь.
- Поэтому мы здесь, - повторила она мои же слова и положила голову на мое плечо.

Это было невероятное ощущение - только мы вдвоем, одни, никаких свидетелей. А скоро не будет даже посторонних навязчивых мыслей, вечным роем наполняющих мою голову, когда мы окажемся на острове, за много миль от густонаселенных городов. Настоящее, полное уединение. Мне не терпелось насладиться им.

Но чем ближе к Рио, тем мрачнее становились мои мысли. Прежняя уверенность сдавала позиции с каждым часом, приближающим меня к цели поездки.

Белла спала в моих объятиях, и я с особой четкостью ощущал хрупкость и ранимость ее тела. Смертная. Слабая. Беззащитная.

Как же безответственно было согласиться рискнуть этой самой драгоценной для меня жизнью. Стуком ее сердца. Его ритмичное биение отдавалось в моей грудной клетке, я слышал его даже сквозь гул самолета. Мое плечо нагрелось от тепла ее дыхания, и я в который раз поймал себя на мысли, как же мне приятно это ощущать. Чувствовать ее рядом с собой.

Макушка Беллы упиралась в мой подбородок, и волосы приятно щекотали кожу. Моя жена. Я с трудом подавил улыбку, притворяясь, что сплю. Моя. Жена. Эти два слова нравились мне по отдельности и в сочетании тоже.

Когда-то я и помыслить не мог, что все так обернется. Что мои самые невероятные мечты превратятся в реальность. И Белла окажется настолько сильной, что, вопреки моим убеждениям и немалым стараниям, упрямо добьется своей цели. Сделает меня счастливым.

Нежность, которую я к ней испытывал в благодарность за то, что она не побоялась разделить мою жизнь, не описать словами. Вот только мне всегда казалось, что она отдает больше, чем получает взамен. И простить себе этого я не мог, используя любую возможность радовать ее в ответ, отплачивать любовью за любовь. И сегодня у меня был шанс на еще одну попытку.

Это будет трудно, возможно, это самое трудное из всего, что я делал в жизни, но оно того стоило. Фантазии о том, как это будет, и о том, как это могло бы быть, если бы я не был тем, кто я есть, назойливо атаковали мое воображение. Я мечтал.

Белла, такая теплая и мягкая, в моих руках, трепещущая от моих прикосновений, тающая от поцелуев... Улыбающаяся. Счастливая.

Главное - держать свои чувства под контролем, не дать им вырваться на волю и завладеть мной. Не увлечься.

Я вздохнул. О себе я думать не собирался.

Изменение шума двигателя самолета возвестило о том, что Рио уже близко. Странный холодок пробежал от моего затылка вниз и застыл где-то в области желудка. Но подумать об этом я не успел - самолет мигнул лампочками и начал плавное снижение.

Я нежно прижал Беллу руками и стал целовать ее в макушку. Она зашевелилась и подняла на меня затуманенные глаза.

- Прилетели, - прошептал я и, не удержавшись, стал ее целовать. Ее губы были сонными и расслабленными, и от неожиданности не отвечали мне, но стук ее сердца сразу ускорился.
- Мое любимое пробуждение, - удовлетворенно промурлыкала она, пытаясь подлить поцелуй, когда я начал отстраняться.

Я чмокнул ее несколько раз в тянущиеся губы и стал поднимать.
- Пристегнись.

Белла нехотя села, и ее взгляд устремился в окно, пока я защелкивал ее ремни безопасности.

Самолет слегка наклонился, меняя курс.

- Солнце? - удивленно и все еще несколько сонно произнесла моя любовь.
- На земле будут сумерки, - пояснил я, внимательно наблюдая за движением самолета. Мы летели еще достаточно высоко, чтобы закатные лучи солнца проникали в иллюминаторы. Быстрым движением я захлопнул жалюзи.

- Хм... - произнесла Белла, когда я повернулся к ней, и ее глаза, переметнувшись с иллюминатора на меня, засветились озорством.
- Хм... - ухмыльнувшись в ответ, я взял ее ладошку.

Мы смотрели друг на друга глазами людей, разделяющих одну тайну. Такие моменты, когда она так естественно принимала мою сущность, по-прежнему казались мне волшебством.

- Я люблю тебя, - склонившись, я поблагодарил ее долгим и бесконечно сладким поцелуем. Мы остановились только когда стюардесса объявила о посадке.

Закинув наши чемоданы в багажник такси, я уселся с Беллой на заднее сидение. Назвав водителю адрес назначения на беглом португальском, за что получил очередной удивленный взгляд от Беллы, я обнял любимую за плечо и смотрел, как мимо проплывают огни ночного Рио. Когда такси свернуло к докам, холодок в области желудка неприятно зашевелился, напоминая о себе. Я перевел взгляд на Беллу, которая смотрела на меня как ни в чем не бывало - доверительно и нежно, - и внезапно смог определить, что я чувствую. Страх. Сглотнув, я вновь уставился в окно, и не поворачивался до самой пристани.

Белла уже ничему не удивлялась и ни о чем не спрашивала. Положившись на меня, она с удивительной терпимостью ждала, когда сюрприз, наконец, раскроется.

Когда мы пошли вдоль ряда изысканных белоснежных яхт, она только немного вскинула брови и безропотно позволила мне помочь ей подняться на борт.

Конечно, яхта Калленов была самой шикарной и самой ухоженной - Карлайл щедро платил за обслуживание, несмотря на то, что они с Эсме появлялись здесь, дай Бог, раз в несколько лет. И, естественно, ЭТА яхта была самой быстроходной.

Я устроил Беллу на корме, где под прикрытием верхней палубы ей не грозили сильный встречный ветер и брызги воды. Поставил шезлонг, разложил на столике немного еды. Фрукты, лимонад, какие-то деликатесы - все, чем по моей просьбе снабдили холодильник перед нашим прибытием. Я надеялся, что Белла поест, потому что в самолете мы пропустили обед. Наконец-то я научился не забывать о ее человеческих потребностях.

Совершив необходимые приготовления, я поднял якорь и с нарастающим восторгом наблюдал, как корма отделилась от пристани. Огни Рио-де-Жанейро начали удаляться, все быстрее по мере того, как яхта набирала ход.

Я взлетел к штурвалу и с упоением вдыхал свежий запах ночного бриза. Скорость судна заворожила меня. На время я забыл обо всем на свете, наслаждаясь стремительным движением. Океанские волны мягко укачивали, принося неожиданное успокоение. Скоро - удивительно скоро, когда Рио растворился в тумане ночи - в моей голове наступила полная, безупречная тишина. Только шепот волн, рев мотора и стук любимого сердца. Ни единой мысли. Идеально.

Оглянувшись на Беллу, я не впервые убедился, что одной из причин моих чувств к ней была тишина ее мыслей. И дело не только в любопытстве. Молчание ее разума дарило мне покой. С тех пор, как я узнал о своем даре, постоянный шум в голове стал моим личным адом, особенно, когда я слышал то, что вовсе не хотел. Прибавить к этому совершенную вампирскую память, и можно представить, насколько иногда чужие мысли раздражали меня. Я чувствовал себя мусорным баком, в которые все оказывающиеся рядом со мной существа сбрасывали ненужный им хлам, навечно остающийся там. Белла была исключением. Единственный в мире человек, рядом с которым мне не приходилось напрягаться, блокируя бесполезные и совершенно ненужные мне знания.