Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
Проситель
Отважно прокладывая себе путь в нападавшем за ночь глубоком снегу ирадуясь веселому смеху младшей сестренки, которая двигалась за ним попротоптанному следу, крепенький мальчуган лет восьми - сын именитейшего изжителей Грейвилля - вдруг споткнулся о какой-то предмет, хотя ничто наровной снежной поверхности не указывало, что он под ней лежит. Откуда он тамвзялся, будет объяснено в этом рассказе. Если вам доводилось проезжать Грейвилль днем, вы непременно должны былизаметить большое каменное здание, что стоит на пригорке к северу от вокзалаи справа по ходу поезда, если ехать в сторону Грейт-Мобри. Здание весьмаунылое, построено в стиле раннего упадка, причем архитектор, судя по всему,чурался славы, и хотя ему не удалось вовсе скрыть свое творение от людскихглаз, - более того, он был вынужден поставить его на виду, так что все взорыневольно обращаются к дому, однако он не пожалел трудов и добился-такисвоего: поглядев раз на этот шедевр, вы никогда уже больше не повернетеголовы в его сторону. Итак, внешний вид приюта для престарелых в Грейвиллечрезвычайно непривлекателен и неприветлив. Но размеры его велики, основавшийприют благотворитель вложил в его строительство немалую толику доходов отпродажи чая, шелков и пряностей, грузы которых доставляли из-за океана егокорабли, когда он держал торговлю в Бостоне. Вдобавок он назначил денежныйфонд на содержание приюта. Обрушив на сограждан столь необузданную щедрость,легкомысленный благодетель ограбил своих законных наследников ни много нимало на полмиллиона долларов. Вероятно, не желая, чтобы сей огромный немойсвидетель его расточительности вечно мозолил ему глаза, он в скором временипродал всю оставшуюся у него в Грейвилле собственность, сел на один из своихкораблей и уплыл за море. Впрочем, кумушки, которым всегда все известнолучше, чем самому Господу Богу, объявили, что он отправился на поиски жены,чему, однако, противоречит версия городского остроумца, утверждавшего, чтовсе до единой местные девицы на выданье буквально не давали проходухолостяку-филантропу, потому-то он и оставил сию юдоль, то бишь Грейвилль.Кто из них прав - мы не знаем, однако в город он больше не вернулся, и хотяпорой до жителей долетали обрывочные слухи, что он путешествует по неведомымстранам, ничего достоверного никто не знал, и для следующего поколения этотчеловек стал всего лишь именем. Но имя кричало каменными буквами с фронтонадома для престарелых. Несмотря на негостеприимный вид, дом этот являет собой достаточнонадежное убежище от невзгод, какие выпадают на долю престарелых, когда онибедны. Во времена, к которым относится наша короткая повесть, здесьпроживало около двенадцати стариков, до того сварливых, вздорных инеблагодарных, что неприятностей от них было не меньше, чем от сотни; так вовсяком случае считал директор приюта мистер Сайлас Тилбоди. Мистер Тилбодибыл непоколебимо убежден, что всякий раз, когда кто-то из обитателей домапереселялся в иной, Лучший Дом, и совет попечителей принимает наосвободившееся место нового жильца, это делается с исключительной цельюиспытать его, директорское, терпение и нарушить душевный покой. Еслиговорить правду, то чем дольше мистер Тилбоди стоял во главе богоугодногозаведения, тем тверже укреплялся в мысли, что вообще наличие убогих стариковв его стенах нарушает первоначальный замысел благотворителя. Воображение удиректора было куцее, но по мере сил и возможностей оно рисовало ему вместобогадельни некий сказочный замок, где сам он, в роли смотрителя, радушнопринимает и развлекает богатых лощеных джентльменов средних лет, которыеумеют вести изысканно остроумные беседы и готовы щедро платить за пансион истол. В этом преображенном варианте филантропической идеи попечительскийсовет, которому мистер Тилбоди был обязан своим местом и, естественно,подотчетен, не фигурировал вовсе. Ибо попечители, как утверждал все тот жегородской остроумец, получив в свое распоряжение такой богатый кусок ничьейсобственности, были незаинтересованы его разбазаривать и являли чудесабережливости. На что тут намек - не нашего ума дело; старики же, обитателиприюта, которых это могло бы касаться непосредственно, помалкивали.Аккуратно вписанные в книги богадельни, они доживали в ней остатокотпущенных им дней, исправно сходили один за другим в могилу, и на их местопоступали другие старики, на радость врага рода человеческого ничем неотличавшиеся от предшественников. Если жизнь в приюте была расплатой за грехрасточительства, то упорство, с каким рвались туда старые грешники,свидетельствовало о глубине их раскаяния. Одного из таких кающихся мы ихотим представить вниманию читателя. У тех, кто руководствуется правилом встречать по одежде, нашего героявряд ли ждал сердечный прием. Будь сейчас не разгар зимы, а любое другоевремя года, равнодушный прохожий при виде его вспомнил бы о хитроумныхуловках фермеров, не желающих делиться плодами трудов своих с птицаминебесными, которые не сеют и не пашут, - и вспомнил бы совсем не к месту, нозаблуждение мог рассеять лишь пристальный, внимательный взгляд, какого нашгерой вроде бы и не заслуживал: он и вправду ковылял в сумерках зимнеговечера к приюту для престарелых с быстротой молодого, здорового инеугомонного огородного пугала. Платье его совершенно истрепалось, однако вэтих лохмотьях была своя уместность и соответствие цели, ибо несомненноперед нами был проситель, жаждущий приюта в доме для престарелых, гденепременным условием приема почитается нищета. В армии нищих форма - староерванье, по нему отличают рядовых от вербовщиков. Старик вошел в ворота богадельни и поплелся по широкой аллее, белой отгусто падающего снега; время от времени он слабым движением стряхивал его ссебя, когда скапливалось слишком много; вот он вступил в свет большогокруглого фонаря, который всегда горел ночью в высоком центральном портале.Словно сторонясь его беспощадных лучей, старик свернул влево и, пройдядовольно большое расстояние вдоль фасада, позвонил у двери пониже свеерообразным окном наверху, через которое сочился изнутри тусклыйбезразличный свет. Дверь открыл сам всемогущий мистер Тилбоди. Увидевпосетителя, который тотчас обнажил голову и еще ниже согнул свою и без тогосгорбленную спину, властительная особа не выразила ни малейших признаковудивления или досады. Дело в том, что мистер Тилбоди находился в несвойственном ему превосходном расположении духа, что, несомненно,объяснялось приближением светлого праздника, ибо был канун Рождества, когдадобрые христиане совершают подвиги бескорыстного милосердия и веселятся.Соответственно душа мистера Тилбоди была преисполнена благостью, его толстоелицо и крошечные блекло-голубые глазки, благодаря которым только и можнобыло догадаться, что это лицо, а не перезрелая тыква, сияли наивнымдовольством - так, кажется, и лег бы и нежился в лучах упоения собственнойособой. На нем были шляпа, сапоги, зимнее пальто, в руках зонт, как иприличествует человеку, который приготовился окунуться в ночной мрак иметель ради свершения деяний человеколюбия: мистер Тилбоди только чтопопрощался с женой и детьми и собрался идти в "центр", дабы купить там всенеобходимое для поддержания вранья о пузатом святом, который якобы прилетаетежегодно с подарками через трубу к послушным, а главное - никогда не врущимдетям. Поэтому он не пригласил старика войти, а жизнерадостно поздоровался сним у порога: - Добрый вечер, добрый вечер! Как раз вовремя - еще минута, и вы быменя не застали. Я очень спешу, пройдемтесь немного вместе. - Спасибо, - ответил старик; в свете, падающем из отворенной двери,было видно, что на его бледном, худом, но довольно благородном лицевыразилось некоторое разочарование. - Скажите, а что попечительский совет...что моя просьба? - Попечительский совет, - произнес мистер Тилбоди, закрывая двери в доми в свою душу, так что сразу померк свет рождественского благоволения, -попечительский совет склонился к мнению, что вашу просьбу надлежитотклонить. Есть чувства, для рождественских дней никак не приличествующие, ноирония, подобно смерти, не разбирает приличий. - Боже милосердный! - воззвал старик слабым, надтреснутым и совсемневыразительным голосом, так что из двоих, слышавших его, по крайней мереодин счел этот возглас просто неуместным, ну, а Другой - но тут не нам,простым смертным, судить. - Да, - продолжал мистер Тилбоди, приноравливая свой шаг к походкеспутника, который машинально старался идти по собственному следу, но то идело оступался, - совет решил, что при сложившихся обстоятельствах - весьмаи весьма необычных, вы сами это понимаете, - принять вас было бынецелесообразно. Мой долг как директора приюта для престарелых и секретаряex officio(1) высокочтимого совета (от перечисления столь внушительныхтитулов большое здание за пеленой крутящегося снега словно бы уменьшилось вразмерах), так вот, мой долг указать вам, что, как выразился председательсовета дьякон Байрам, ваше присутствие в доме для престарелых в данныхобстоятельствах привело бы к большой неловкости. Я счел своим долгомсообщить высокочтимому совету все, что вы рассказали мне накануне о вашихзатруднительных обстоятельствах, о пошатнувшемся здоровье, о трудностях,которые вам, по воле Провидения, пришлось преодолеть, чтобы изложить вашупросьбу лично, что, разумеется, можно только одобрить, но послетщательнейшего, я бы даже сказал благоговейнотрепетного ее рассмотрения вдухе милосердия, к коему побуждает нас наступающий великий праздникРождества, совет пришел к выводу, что было бы неправильно нанести уронбогоугодному заведению, вверенному волей Провидения нашему попечительству. ------------------------------ (1) По должности, по положению (лат.). Они вышли из ворот; фонарь слабо светил сквозь завесу снежных хлопьев.Следы старика замело, и он замедлил шаг, словно не зная, куда идти. МистерТилбоди уже значительно его обогнал, однако остановился и обернулся, явножелая исчерпать предмет разговора. - Так что в данных обстоятельствах, - продолжал он свою тираду, -решение совета... Но старик был уже недоступен его велеречивому пустословию; он перешелчерез улицу и, петляя, побрел по пустырю куда глаза глядят, а поскольку идтиему было решительно некуда, в таком его поведении даже была своя логика. Вот как случилось, что утром следующего дня, когда грейвилльскиеколокола заливались особенно весело и звонко в честь великого праздникаРождества, крепенький мальчуган лет восьми, сын дьякона Байрама, прокладываясебе в глубоком снегу путь к церкви, споткнулся об окоченевший труп АмазыАберсаша, благотворителя.
Date: 2015-09-25; view: 234; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА... |