Глава 28. Джейми, как и каждую ночь, остановился у спальни жены – привычка, которой он ни разу не изменял со дня свадьбы

Джейми, как и каждую ночь, остановился у спальни жены – привычка, которой он ни разу не изменял со дня свадьбы. Обычно он проверял, не открыта ли она, но на этот раз был так зол, что даже не стал пытаться. Что это на нее нашло последнее время? Она переходит все границы в своем неразумном гневе и даже отказывается объяснить, в чем, собственно, дело. Он же не чертов ясновидящий, в конце концов! И без того уже с ума сходит, пытаясь уладить ссору, помириться с женой, хотя, видит Бог, ни в чем не виноват!

Нет, требуется настоящее чудо, чтобы выпутаться из переплета, в который он попал из-за братца. Эта мысль напомнила о разговоре с Джейсоном, случившимся в ту ночь, когда молодежь прокралась в гостиную, чтобы развернуть Подарок. Прежде чем Энтони нашел Джейми в кабинете брата и они начали свое пьяное бдение, Джейми наткнулся на Джейсона, который тоже топил горе в вине.

– Надеюсь, твои подвалы не пусты и запасы не иссякли, – проворчал он, – мне одному и бутылки не хватит!

Джейсон кивнул:

– Бери бокал и присоединяйся.

Джейми последовал примеру брата и, усевшись напротив, дождался, пока тот не нальет бренди из почти опустевшего графина.

– Я-то знаю, почему пью, – многозначительно заметил он, – а вот что с тобой? Джейсон тяжело вздохнул.

– Джейми, – заметил он вместо ответа, – ты меня поражаешь! Никогда бы не подумал! Ты, обладающий необыкновенно тонким искусством укрощения женщин, ты, и пасуешь?! Куда все ушло? Неужели брак способен так изменить человека?

Джейми откинулся в кресле и сделал первый глоток, ожидая, пока бренди прокатится по внутренностям огненным комом.

– Легче всего справиться с той женщиной, к которой равнодушен, и совсем другое дело, когда влюблен до безумия. Я из кожи вон лез, пытаясь упросить Джорджину хотя бы объяснить, в чем дело, признаться, что тревожит ее, но Джордж есть Джордж. Не смягчится, пока не остынет немного. И, по правде говоря, дело вовсе не в Тони. Это я успел выяснить. Она воспользовалась этим несчастным случаем как предлогом, чтобы выплеснуть на меня всю силу своего гнева. Тут каким-то образом замешан я, но, клянусь, как ни старался, так и не сумел припомнить, чем провинился. Все шло как обычно, ничего из ряда вон выходящего. Черт побери, я просто брожу во тьме и не знаю, как выбраться!

– Похоже, ты еще не нашел пути к ее сердцу, братец, а заодно и подходящего способа ее усмирить. Возможно также, она просто не готова выложить, что у нее на сердце, – предположил Джейсон.

– Джордж? Затрудняется изложить свои мысли? – ахнул Джейми.

– Да, это на нее не похоже, – согласился Джейсон. – Но скорее всего тут не совсем обычный случай, иначе все бы давно выяснилось, не так ли?

– Возможно, – задумчиво протянул Джейми. – Дьявол! Ад и кровь! С меня довольно. Я выдохся и едва не протянул ноги, пытаясь раскусить, в чем тут загвоздка. Любая догадка наводит на мысль, что все это совершенно ни к чему хорошему не приведет. Чем больше размышляю, тем больше захожу в тупик.

– Женщина в гневе совершенно непредсказуема, – хмыкнул Джейсон. – На то она и женщина. Что тут поделаешь! Все они одинаковы.

Джейми согласно кивнул, поскольку сам пришел к тому же выводу несколько лет назад, но никогда не говорил на эту тему со своим братом, считая, что тот его не поймет. Но теперь ему становилось ясно, почему Джейсон нуждается в бренди, чтобы подкрепить силы и решимость. Те же проблемы с женщинами. Поэтому он не постеснялся откровенно спросить:

– И давно ты влюблен в Молли?

Джейсон поднял глаза, ничем не выказывая удивления, в которое его привела неожиданная проницательность брата.

– Еще до рождения Дерека. Джейми, однако, не хватило воли скрыть, как он потрясен. Впервые его осенила самая странная мысль…

– Господи Боже… то есть… черт побери, Джейсон… неужели? Но какого дьявола ты все эти годы молчал? Почему не признался никому из нас?

– Думаешь, я не хотел? Да будь моя воля, я бы кричал об этом на всех углах, только Молли не позволяет. И у нее есть веские причины желать, чтобы правда о нас не вышла на свет, по крайней мере она убедила меня в том, что они веские. Так было всегда, но теперь я разуверился в правоте Молли, и мы постоянно спорим по этому поводу.

– Почему бы тебе просто на ней не жениться и не покончить с этим? – резонно заметил Джейми. Джейсон невесело рассмеялся:

– Знал бы ты, сколько я с ней бьюсь! Каждый день уговариваю, с тех пор как развелся с Фрэнсис, но Молли тверда как скала. Стоит ей представить, какой безобразный скандал разразится, как будут работать злые языки, как она с ужасом отказывается. Не желает навлечь позор на семью.

– На семью? Да лучше скажи, когда эта семейка не была предметом злословия? Уж скандалов нам не занимать!

– Верно, особенно когда дело касается тебя, – наставительно высказался Джейсон. Джейми невозмутимо усмехнулся;

– Давай не будем углубляться. Я остепенился и веду самую примерную жизнь.

– Вот этому трудно поверить, – вырвалось у Джейсона. – Как тебе удалось?

– Любовь, разумеется. Любовь творит самые невероятные чудеса. Кстати, насчет чудес, мне они крайне необходимы, чтобы выпутаться из этой истории с Джорджиной. Если я найду волшебника, обязательно познакомлю с тобой, поскольку, как видно, и ты в нем крайне нуждаешься.

И сейчас, припомнив тот разговор с братом, Джейми невольно улыбнулся. Кажется, благодаря бабушке тот нашел свое волшебство, а вот ему не так повезло. Но и его терпению есть предел, а стойкости – границы, и завтра он все выскажет жене. Сегодня он слишком устал для выяснения отношений и к тому же может сболтнуть то, о чем позже пожалеет, и Джорджина получит полное основание для дальнейших обвинений.

Он было отошел, но, не сделав и трех шагов, неожиданно для себя развернулся и заколотил в дверь. Дьявол с ним, с ожиданием. Да, он измучен, но еще больше ему осточертело спать в одиночестве.

– Не заперто, входите, – послышалось из-за двери.

Джейми свел брови, осторожно повернул ручку. Будь он проклят, если замок действительно не открыт! Гром и молния! Единственный раз, когда он поднял шум, вместо того чтобы сначала проверить! Ну надо же такому случиться!

Он поспешно вошел, захлопнул дверь и выпрямился, скрестив руки на груди. Джорджина сидела на кровати в белом шелковом неглиже и пеньюаре, подаренных мужем на прошлое Рождество, и расчесывала длинные каштановые волосы. Он всегда любил смотреть на нее в такие минуты: еще одна привилегия, которой он был лишен в последнее время.

– Забыла запереться? – сдержанно осведомился Джейми, подозревая неладное.

– Нет, – коротко обронила жена.

– Только не говори, что история любви наших предков так тебя умилила, что ты вознамерилась меня простить! Не знал за тобой подобной сентиментальности.

Громкий вздох Джорджины разнесся по комнате.

– Умилила? Вот уж нет. Просто поняла, что трусливо забиваюсь в угол, прячусь от проблемы, так или иначе требующей решения. Оттого, что я тяну время, она сама собой не исчезнет. Но их история действительно помогла мне увидеть, что нельзя избежать неминуемого. Пора разрубить узел. Поэтому и хочу признаться, что тебя не за что прощать, Джейми.

– Ну, я всегда это знал, но что, черт возьми, ты хочешь этим сказать? Ничего?

Джорджина опустила глаза и пролепетала нечто неразборчивое. Пытаясь расслышать, Джейми двумя скачками пересек комнату, встал перед женой и приподнял ее подбородок. Огромные карие очи казались совершенно непроницаемыми. Ничего не скажешь, прекрасная ученица! Быстро переняла все его повадки!

– Давай попробуем с самого начала, – решил он. – Итак, что ты имела в виду, утверждая, будто мне нечего прощать?

– Я с самого начала не сердилась на тебя, и мое поведение не имело с тобой ничего общего… то есть имело, но вовсе не по тем причинам, которые я приводила. Я уже расстроилась и пришла в совершенное отчаяние, когда Джек выпалила это злосчастное ругательство. Пришлось воспользоваться этим предлогом, потому что я не была готова обсудить истинные мотивы своего взрыва. Кроме того, не хотела тебя расстраивать.

– Надеюсь, ты понимаешь, Джордж, что я окончательно сбит с толку. Не хотела меня расстраивать? А как это, по-твоему, называть? Я что, выгляжу довольным жизнью и счастливым?

Достаточно было одного взгляда на темное, как туча, лицо мужа, чтобы Джорджина расплылась в улыбке.

– Дай мне договорить, – попросила она. – Я не хотела расстраивать тебя тем, что по-настоящему меня волнует. Это еще не значит, что я вообще не желала тебя обижать.

Джейми схватился за голову и издал громкий вопль.

– Это типично американская логика, и порядочному англичанину этот бред все равно не понять, где уж нам! Но попытайся хотя бы…

– Чушь, – бесцеремонно перебила жена. – Я все еще просто увиливаю от прямого ответа, потому что боюсь выложить все как есть.

– Прекрасно, дорогая, это мы выяснили. Ну а теперь поведай, почему такая таинственность.

– Сейчас перейду к самой сути, – уклончиво пробормотала она.

– Заметь, я терпеливо жду.

– Терпение – качество, отнюдь не присущее Джейми Мэлори.

– Я неизменно терпелив, а вот ты продолжаешь ходить вокруг да около, – прорычал он. – Джордж, предупреждаю, я дошел до предела. Не испытывай судьбу!

– И что же будет, если ты перейдешь предел? Он испепелил ее взглядом, уничтожившим бы обычного противника. Но только не Джорджину, прекрасно сознававшую, что ей нечего беспокоиться, он и пальцем ее не тронет. Однако она действительно подвергла мужа тяжелому испытанию.

– Я знаю, ты любишь близнецов, – начала она. – Да и как не любить этих ангелочков. Стоит лишь взглянуть на них, и сердце сжимается от счастья. Но в то же время ты был перепуган при одной только мысли, что сможешь стать отцом двойняшек. Когда у Эми и Уоррена родились близнецы, ты сообразил, что в нашей семье такое случается нередко! Помнишь?

– Дорогая, я совсем не боялся, просто чертовски удивился, особенно еще и потому, что среди этого поколения нет никаких двойняшек.

– Трясся от страха, – коротко бросила она. Джейми театрально вздохнул.

– Если настаиваешь, я вынужден согласиться. Разве я могу спорить со своей прекрасной дамой? И какая тут связь?

– Не хочу снова повергать тебя в трепет и вселять ужас.

– Снова?! – И тут до Джейми дошло. – Господи, Джордж, у нас будет ребенок?

На этом месте она залилась слезами, а Джейми, напротив, разразился смехом. Просто не сумел сдержаться. Но Джорджина, вместо того чтобы успокоиться, заплакала еще громче.

Поэтому он подхватил ее, сел на постель, посадил жену к себе на колени и, обняв, прошептал:

– Знаешь, Джордж, нам пора выработать ритуал объявления подобных известий. Вспомни, какими словами ты объявила мне о скором появлении Джек?

Да… какими словами… разве такое забудешь? На корабле, в самый разгар яростной перепалки, когда она только что обозвала его карибским пиратом и чванливым лордишкой!

– Не хотелось бы указывать тебе, ведьма, – отозвался он тогда, – но меня еще и не так величали, поэтому не трудись понапрасну!

– А мне все равно! – взвилась она. – Боже, подумать только, что я хотела родить ему ребенка! Этому извергу!

– Черта с два! – завопил он. – Какой там ребенок! Я больше пальцем к тебе не прикоснусь, так и знай! Уж лучше век не видеть баб, чем спать с такой стервой!

Джорджина повернулась, но, прежде чем уйти, дала прощальный залп из всех орудий.

– Поздно спохватился, болван! – взвизгнула она и гордо удалилась, оставив его в полнейшем оцепенении, пока он не понял, что она уже ждет его дитя.

– А второй раз, если хочешь знать, ты вообще отрицала, что беременна. Все врала, что просто толстеешь, словно я, как последний олух, не могу отличить одно от другого!

Джорджина рассерженно поджала губы.

– Ты еще смеешь осуждать меня, – процедила она, – после того, что наговорил, когда узнал о детишках Эми?! Кто вопил, что не допустит ничего подобного? Разве не ты, трус злосчастный? Ну так вот, они тебя не послушались и появились на свет, а за ними будут еще, еще и еще… пока ты не лопнешь от досады!

– Неужели ты настолько злопамятна, дорогая? – перебил он со смешком. – Милая девочка, нельзя же всю жизнь пилить мужчину за минутное помрачение?

– Шок, – поправила она.

– Помрачение, – упорно настаивал он. – Только и всего, и тебе самой это известно. Честно говоря, буду безмерно рад, если будешь дарить мне близнецов каждый год, и буду всех их обожать одинаково. И знаешь почему?

– Почему? – озабоченно поинтересовалась Джорджина.

– Потому что люблю тебя и, рискуя показаться чересчур самоуверенным и дерзким, позволю себе заметить, что и ты меня любишь, – добавил он с самодовольной улыбкой. – Следовательно, всякий плод этой любви должно лелеять и заботливо растить, независимо от того, появляется он на свет в одиночестве или в компании. Они все мои дети, родные и любимые, и никогда больше не сомневайся во мне, милая.

Джорджина прижалась к нему и положила головку на плечо.

– Я вела себя ужасно глупо, верно? Ты меня простишь?

– Если учесть, где я проводил все эти ночи, – грустно пробормотал он, – лучше уж воздержаться от ответа, если не возражаешь, конечно. Как ты могла? Несчастного, ни в чем не повинного супруга отлучить от супружеского ложа из-за пустого каприза!

Она поцеловала его в шею в знак извинения.

– Мне ужасно жаль. Пожалуйста, не держи на меня обиды.

– Ты и должна жалеть! Противная девчонка! Чего от такой и ожидать?

Снисходительный тон мужа немедленно подвигнул Джорджину на очередной выпад:

– Я когда-нибудь упоминала, что четыре поколения назад в нашем семействе родилась тройня?

– Ожидаешь, что я снова что-нибудь выкину и запрещу тебе рожать сразу троих? Но я тебя разочарую. Не выйдет, детка, тройня так тройня, я ко всему готов. Правда, если бы я не был уверен, что ты втираешь мне очки…

Джорджина засмеялась и покраснела – верное доказательство того, что в самом деле дурачит мужа. Но тут же подняла голову и с любопытством спросила:

– Эми дочитала сегодня до конца?

– Да. Моя бабка обладала поразительным даром. Предпочитаю думать, что с ее стороны это была всего лишь гениальная догадка, но кто может сказать наверняка?

– Боже, я, кажется, все на свете пропустила? Джейми кивнул:

– Обязательно принесу тебе, если сумею стащить его у Джейсона. Правда, у меня определенное предчувствие, что сначала он захочет прочитать его кое-кому еще.

– Молли?

– Значит, и ты заметила? – хмыкнул Джейми.

– Что он мгновенно преображается в совершенно другого человека, стоит ей взглянуть на него? Как же такого не заметить?! И кто?

– Ну, к примеру, почти все Мэлори. Словно ослепли разом, – торжественно сообщил он.