Ирман сел, но глаза не закрыл

- Все, что чувствую, это нарастающее напряжение, - заговорил он, немного подумав. - И еще злость, которую трудно контролировать. Вспышки ярости, от которых темнеет в глазах. Когда куратор моего курса заметил это, то приказал мне вступить в боксерский клуб. С тех пор приступов стало меньше, но злость никуда не делась. Она не отступает ни на мгновение. Даже ночью мне снится один и тот же сон, как я, проламывая каблуком череп того старого ублюдка...

- Ирман, стоп! - Доктору пришлось повысить голос, чтобы остановить его. - Тебя опять занесло. Учитель, которого ты избил, ни в чем не виноват. Он только...

- Этот старый педрила прикасался ко мне! – Выкрикнул парень.

- Он дотронулся до твоего плеча и только. Это еще не сексуальное домогательство.

- Откуда вы знаете? Вас там не было!

- Ирман, тебе нужно успокоиться, - попросил мужчина. – Пожалуйста, нам нужно многое обсудить и многое прояснить. Если ты не будешь держать себя в руках, наша встреча будет напрасной. Упущенное время, выброшенные на ветер деньги, а злость так и не отпустит тебя. Твой куратор в новой школе тоже мужчина, - сменил он тему, зная, как легко у парня меняется настроение. – Что ты чувствуешь, когда остаешься с ним наедине?

Лицо Ирмана в мгновение ока побледнело. Он опустил взгляд на свои стиснутые кулаки и проговорил хриплым шепотом:

- Страх.

- Страх? – Удивился доктор. – Это что-то новенькое. Ты боишься, что он начнет приставать к тебе?

- Нет. Он не такой…

- Тогда в чем дело?

- Он бьет учеников…

- Физических расправ можно избежать, следуя правилам…

- Вы не понимаете! – Выкрикнул Ирман. Встал. Подошел к окну и, приложив к враз запотевшему стеклу ладонь, продолжил, уже более тихо: - Он бьет в самые больные места. Он монстр. Он… он садист! Черт, у него даже имя созвучное!

- Какое же?

- Садис... – Ирман как-то странно съежился. – Вы не представляете, в каком аду я живу и все по вашей милости.

- Оставим учителя, - вновь резко сменил тему доктор, ведь только так можно было держать парня в уравновешенном состоянии. – Нашел ли ты себе друга? Я советовал тебе подружиться с каким-нибудь мальчиком. Ты сумел пересилить себя?

- Да. В моей жизни появился человек, которого я могу назвать другом.

- Он не помогает тебе отвлечься от злости?

- Нет, ему тоже достается. Особенно на ринге. Там он для меня, как отдушина. Иногда меня оттаскивают от него по два-три человека. И не всегда успешно...

- А он что же? - приподнял бровь доктор.

- Терпит, дурак! Еще и насмехается надо мной! Убил бы...

- Еще кто-нибудь особенный появился? - спросил мужчина, теперь глядя на Ирмана более внимательно. Как будто читал на его лице детективный роман. - Быть может... - он выдержал паузу в несколько секунд, -...враг?

- Враг? - Переспросил Ирман и улыбнулся. Но улыбка эта была такой страшной, что доктор невольно повел плечами. Да, парень умеет ненавидеть. Еще бы и любить научился. В этом то и заключалась его главная проблема. Он совершенно не представлял, каково это, чувствовать к кому-нибудь что-то, кроме презрения или злости. Даже к родителям он относился, как к врагам. Хотя мать к себе подпускал. Нехотя, но все же...

- Враг, - повторил мужчина.

- Есть одна тварь, - глаза Ирмана вспыхнули от возбуждения. - Он высасывает из меня остатки жизненных сил, которых и так слишком мало. Если я кого-то и прикончу в ближайшее время, так это его.

- Ирман, послушай меня внимательно, - доктор сделал еще несколько пометок в блокноте и положил его в ящик стола. - Пока будешь на расслабляющих процедурах, подумай о том, почему этот человек так относится к тебе?

- Ни почему. Просто так. Я его даже не замечал, пока он не доеб... простите, не прицепился ко мне.

- Причина есть всегда. Но в вашем возрасте эта причина не всегда кроется в неприязни. Быть может, своим поведением этот человек хочет привлечь твое внимание? Быть может, ты нравишься ему?

Мужчина прекрасно понимал, что поступает не совсем этично по отношению к родителям парня и к обществу в целом, указывая тому прямую дорогу к гомосексуальным отношениям. Но он был новатором и экспериментатором по своей сути, и решил, что, быть может, хотя бы таким способом спасет этого ребенка от тюрьмы и одиночества. Он должен влюбиться, а в кого, это уже не столь важно.

- Нравлюсь?! Тогда ему точно конец! - Взвился Ирман. У него даже глаз задергался. - Если он педик и что-то такое удумал, я ему шею сверну!

- Прежде чем необдуманно наносить кому-либо телесные увечья, тебе стоит спокойно поговорить с этим человеком.

- Это невозможно! Я ему слово, а он мне - пять!

- И это проблема? - Удивился мужчина. - Если я правильно понял, он ни разу не прикоснулся к тебе. А именно этого ты и не терпишь. Мужских прикосновений. Именно они злят тебя. Почему же тогда ты хочешь убить кого-то за разговоры?

- Потому что он говорит о болезненных для меня вещах. Он, как будто знает, что со мной было и играет на нервах!

- Только на твоих?

- Так настойчиво, да. Но, ходили слухи, что ему частенько доставалось за длинный язык от нескольких старшеклассников. Потом они перевелись в другую школу. Говорят, что после того, как они его избили, один из тех парней пытался покончить с собой, закрывшись в хозяйственном чулане и напившись моющих средств. Но, уверен, это пустой треп.

- Ирман, а ты бил его?