Глава 6. Подарки в Рождество и тайное откровение. Часть 2

Драко вот уже несколько часов сидел в своей комнате и никак не мог заставить себя выйти. Свечей он не зажег, и комната мало-помалу погрузилась в мягкий таинственный полумрак. Когда-то давно, в далеком детстве – Драко хорошо это помнил – он боялся странной полутьмы, заполняющей дом в сумерки и ночью.
Маленький Драко не любил свою огромную полупустую комнату, обитую зеленым шелком, с темно-зеленым, почти черным ковром на полу и тяжелыми бархатными портьерами на окнах, поглощающими свет. Эта комната быстрее всех других заполнялась темнотой и сильнее прочих пугала Драко наплывами странных шорохов и скрипов, вздохов и шепота. Драко казалось, что вместе с темнотой в комнату вползают существа, враждебные всему светлому, живому, дышащему; они шипят, чавкают, облизывая голодные оскаленные пасти, и протягивают к маленькому дрожащему мальчику свои длинные когтистые пальцы. Драко пытался укрыться, сжимался в комок под одеялом посреди широкой кровати, старался не слушать и не мог… Он просил домашних эльфов зажечь свечи и спал при свете, но отец, узнав об этом, запретил эльфам зажигать в доме свет по ночам. И снова Драко дрожал в темноте своей спальни, прислушиваясь к шорохам и всхлипам старого особняка. Однажды, в особенно темную и страшную ночь, мальчик не мог уснуть. Ему все казалось, что на кровать взбирается по покрывалу отвратительная скользкая рука, покрытая язвами, трупными пятнами и комьями могильной земли… следом за этой рукой должен был появиться некто настолько жуткий, что одна лишь мысль о нем вызывала панический ужас. Не выдержав такой пытки, Драко в первый раз в жизни ослушался отца и, разрыдавшись, бросился в комнату родителей. Отец был в гневе. Он не только не пожалел напуганного, дрожащего сына, но еще и решил наказать его за «поведение, не подобающее отпрыску рода Малфоев». На другой день Люциус привел сына в обширный зал в подвале Имения и оставил там без каких-либо источников света. При этом он предупредил сына, что где-то в тоннелях подземелья бродит боггарт…
Та ночь навсегда осталась в памяти Драко. С тех пор он перестал бояться темноты, даже в какой-то мере полюбил ее. Полумрак и тишина позволяли ему расслабиться, освободиться от лишних удручающих мыслей. Вот и сейчас, в предрождественский вечер, Драко сидел у письменного стола, всматриваясь в темноту перед собой, и мысли его текли медленно, умиротворенно, и были почти приятными. Драко думал о будущем, о своем триумфе и славе, которая ждет его в новом мире. Думал о том, как будет гордиться его отец, когда он выполнит поручение Темного Лорда и сможет вызволить Люциуса из Азкабана. Думал о многом… Но среди этих приятных мыслей тревожной искоркой проскакивало какое-то неясное воспоминание… что-то далекое, почти забытое, почти нереальное… Драко даже не мог сказать наверняка, с кем или с чем оно связано. Но оно было. Где-то рядом, где-то на периферии сознания…
Тук-тук-тук!
- Мистер Малфой! Миссис Малфой зовет вас. Госпожа просит, чтобы юный господин мистер Малфой спустился в гостиный зал.
Драко бросил взгляд на дверь. В полумраке сверкали глаза-блюдца и колыхались огромные, похожие на крылья летучей мыши, уши домовика.
- Передай миссис Малфой, что я спущусь через пару минут, - неохотно ответил Драко.
- Как прикажет юный господин, - эльф поклонился так низко, что почти коснулся ковра кончиком носа. – Но Слэйви должен предупредить юного господина, что Темный Лорд не любит ждать…
Драко вскочил со стула, как ошпаренный.
- Темный Лорд здесь?! – воскликнул юноша, бледнея. – Который час?
- Почти полночь, мой господин, - снова поклонился эльф.
- Отправляйся к моей матери. Скажи… - Драко кинулся к закрытому чемодану. – Скажи – я иду.
С тихим хлопком эльф исчез. Драко почувствовал, как холодеет тело, выступает испарина на лбу, а руки начинают предательски дрожать. «Темный лорд не любит ждать…»
- О, чертов домовик, ты даже не представляешь, насколько ты прав! – прошипел сквозь зубы Драко, лихорадочно перерывая чемодан в поисках волшебной палочки и строгой черной мантии.
Наконец, найдя все необходимое и собравшись с духом, Драко вышел из комнаты и направился в гостиный зал.
В зале было людно и горел яркий свет. После полумрака комнаты и коридоров свет резанул Драко по глазам. Сощурившись, юноша вошел в широкий, шикарно обставленный зал, и направился к матери, которую заметил стоящей недалеко от входа в обществе Беллатрикс Лестрейндж.
- О, Драко, мальчик мой! – вздохнула Нарцисса, увидев сына. Она была бледна, губы ее дрожали. – ОН ждет тебя. Он желает с тобой поговорить… Драко, признайся мне, признайся своей матери, ты ни в чем не провинился?..
- В чем я могу провиниться, мама? – хмуро спросил Драко, при этом почувствовав, как внутренности окатило ледяной волной страха. – Я выполняю волю Темного Лорда и горжусь этим.
- О, да ты вырос, Драко, - сладко протянула тетя Беллатрикс. – Я всегда знала, что Люциус воспитает из тебя настоящего Пожирателя… Хотя в тебе половина крови от Блэков, а это тоже о многом говорит…
Драко скривился в подобие улыбки. Тетя Беллатрикс расхохоталась:
- Истинно Блэковский юмор! Драко, ты меня удивляешь!
- Драко?
Холодный голос. Шипящий голос. Ползущий, проникающий в душу, подчиняющий, страшный…
- Драко здесь? Пусть подойдет ко мне.
Нарцисса вцепилась в руку сына. Глаза ее расширились от невыразимого страха за свое чадо. Казалось, еще секунда, и холодная, как айсберг, и твердая, как скала, Нарцисса Малфой свалится в обморок.
- Успокойся, мама, все в порядке, - пробормотал Драко недовольно. – Мне нужно идти, Он зовет меня.
Вырвавшись из рук матери, Драко прошествовал к центру зала, где на любимом кресле отца восседал Волдеморт. Пожиратели Смерти расступились перед Драко. Половина из них смотрели на сына Люциуса со злостью, другая половина – со злорадством.
- Ну, здравствуй, Драко, - тихо проговорил Темный Лорд. Тут же все разговоры в зале стихли. – Я вижу, ты решил отпраздновать Рождество в кругу семьи…
- Я не могу праздновать, пока не выполню своего задания, - ответил Драко, бросив взгляд на лицо Темного Лорда и тут же отведя глаза.
- Это похвально, Драко, - мягко проговорил Лорд. – Я рад, что ты, в отличие от своего отца, понимаешь всю важность данного тебе поручения. Надеюсь, ты относишься к нему со всей ответственностью.
- Конечно, мой Лорд, - с почтительным полупоклоном ответил Драко.
Лорд Волдеморт улыбнулся. Это была самая ужасная, леденящая кровь улыбка, которую когда-либо кому-либо приходилось видеть.
- Хорошо, - прошипел Темный Лорд. – Однако я до сих пор не вижу результата…
- Я пытался! – воскликнул Драко с волнением. – Я посылал эту Белл с проклятым ожерельем, она должна была принести его, но чертов Поттер…
- Достаточно! – резко прервал Драко Темный Лорд. – Я знаю о твоих попытках. Я был рядом и напоминал тебе…
Драко побледнел, непроизвольно схватив себя за предплечье.
- Напоминал тебе, что существует большая разница между «пытаюсь» и «делаю», - продолжал Темный Лорд все так же мягко, но в каждом произнесенном им слове слышалась угроза. – Вижу, мои напоминания тебя никак не подстегнули.
- У меня есть план, - залепетал Драко. Вся его напускная уверенность мгновенно улетучилась. – Я знаю, как это сделать. Я слышал, Слизнорт собирается подарить ему бутылку медовухи… Я подменю ее на яд. Никто не сможет остановить меня на этот раз! К тому же шкаф уже почти готов, остались только детали…
- Ты молодец, - кивнул Волдеморт. – Я рад, что ты стараешься выполнить поручение. Но достаточно ли усилий ты прикладываешь?
Драко нервно сглотнул, чувствуя, что в горле немилосердно першит.
- Думаю, да, мой Лорд, - хрипловато и не очень уверенно ответил он.
- Что ж, - снисходительно кивну Волдеморт. – Охотно верю. Ты умный мальчик, Драко. Ты ведь сумел извлечь урок из бесславного провала той миссии, которую я поручал твоему отцу…
Драко словно стегнули раскаленным кнутом. Упоминание об ошибке отца, а на деле – о его никчемности и бесполезности – из уст Темного Лорда звучало тягостнее всего.
- Итак, господа! – вдруг обратился Лорд к Пожирателям, совершенно забыв про Драко, что еще больше разозлило юношу. – Верные мои друзья, соратники! Ужас и дрожь всего магического мира! – Волдеморт встал с кресла и окинул взглядом безмолвствующую толпу Пожирателей. – Сегодня праздник, не так ли? Давайте выпьем в честь нашей будущей победы, в честь великих перемен, что грядут в волшебном мире! Выпьем за новый мир без грязнокровок (Драко едва сдержался, чтобы не вздрогнуть), без маггловских выродков! За мир, в котором место будет только чистокровным магам и их верным подданным!
У каждого Пожирателя в руках оказался золоченый кубок из коллекционного сервиза Малфоев.
- За новый мир! – провозгласил Темный Лорд.
- За новый мир! – хором повторили Пожиратели и осушили кубки.
В углу зала послышалась возня. Пожиратели расступились, пропуская вперед косматого колдуна с оскаленными желтыми зубами и волчьим взглядом. Он тащил за собой связанного подростка – маггла. Мальчишка был почти без сознания от ужаса. Кричать он не мог и только лихорадочно оглядывал окружающих его людей.
- Сегодня будет славная потеха, мой Лорд, - прорычал косматый колдун, сглатывая слюну. – Оставьте мне его живым, обожаю молоденькую кровь!..
- Ты привел к нам гостя, Фенрир, - усмехнулся Темный Лорд. – Замечательно! – Лорд подошел к подростку, схватил его за подбородок и заставил посмотреть в свои змеиные глаза. – Тебя ждет незабываемое Рождество, мальчик! Поистине незабываемое!
Пожиратели захохотали, а мальчишка заскулил от страха.
Драко стоял в стороне, сжимая кулаки и скрипя зубами. Он не мог видеть, как знаменитый особняк, принадлежащий семье магов, на протяжении многих веков гордившихся исключительной чистотой своей крови, превращается в притон для полукровок. Присутствие оборотня в доме само по себе раздражало Драко, но это он еще мог стерпеть до поры до времени. Но еще никогда – никогда за все время существования Малфой-мэнора – его порог не переступал ни один маггл!..
- Мой Лорд, - Драко решительно подошел к Волдеморту и, остановившись в нескольких шагах от него, поклонился. – Могу ли я просить вас выслушать меня?
Темный Лорд обернулся с легким удивлением на змеином лице.
- Я слушаю, Драко. Хотя, признаться, я думал, что ты давно в своей постели, ведь время уже довольно позднее, а ты еще так юн…
Пожиратели бесстыже загоготали. Драко побледнел еще сильнее, на щеках его проступили некрасивые алые пятна.
- Мой Лорд! Как наследник рода Малфоев, чистокровного и одного из самых уважаемых в магическом обществе семейства, как сын вашего преданного соратника, я прошу избавить мой дом от позорящего и попирающего честь Малфоев присутствия маггла… и оборотня.
В зале наступила гробовая тишина. Стало слышно, как тихонько всхлипывает мальчик – маггл.
- Сильно сказано, мой мальчик, - усмехнулся Волдеморт. Повернувшись к Пожирателям, он воскликнул. – Мистер Драко Люциус Малфой считает наше с вами присутствие в доме его отца недопустимым! Честь семейства Малфоев, по его мнению, будет запятнана, если дом сию минуту не покинут все магглы и оборотни!
Пожиратели неуверенно и недружно захихикали. Темный Лорд повернулся к Драко и, наклонившись к самому уху юноши, прошипел:
- Может быть, ты считаешь, что имя твоей семьи так же позорят присутствующие здесь полукровки?
Пожиратели смолкли. Драко почувствовал, как сердце ухнуло вниз, а ладони мгновенно покрылись липким потом.
- Мой Лорд… - залепетал юноша. – Я не это имел в виду… я хотел сказать… что оборотень… что мы никогда… наша семья никогда… мой отец…
- Твой отец подвел меня, мальчик, - раздраженно перебил Волдеморт. – И сидит в Азкабане, где ему самое место! А его сын, такой же никчемный, как отец, никак не может выполнить простейшего поручения вот уже четыре месяца! Ты возомнил, что можешь просить меня о чем-то, мальчик?! Думаешь, что можешь приказывать мне?!
- Нет, мой Лорд, я только…
- Молчать! – рявкнул Волдеморт. – Я не закончил. Так вот, мальчик, запомни раз и навсегда: и ты, и твое тело, и твои мысли, и твоя душа, и родовая честь, и все, что у тебя есть – все это в моей власти! Только мне решать, когда ты можешь говорить, а когда должен молчать. Мне решать, когда ты должен дышать, есть и пить, а когда тебе лучше просто умереть! Ты пока что не заслужил того, чтобы просить у меня что-то. Ты – мой. Запомни это. А для того, чтобы ты как следует усвоил урок, думаю, не помешает затвердить его. Круцио!
Невыносимая, немыслимая, непередаваемая никакими словами боль охватила все тело Драко. Юноша закричал против собственной воли, упал на колени, а затем – на спину. Он чувствовал, как трещат кости, как выворачиваются суставы, как рвутся сухожилия. Кожа горела огнем, ее кололи тысячи игл, внутри все разрывалось, кровоточило, истлевало… При этом разум был словно отделен от тела. Драко мог поклясться, что наблюдает за своими муками со стороны. «Только не потерять сознание… - стучало в мозгу. – Только не потерять сознание… Только не потерять…»
Мучения кончились так же внезапно, как начались. Драко судорожно вздохнул, хватая ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег. В широко распахнутых глазах его стояли непрошеные слезы.
Склонившись над распростертым на полу юношей, Темный Лорд прошипел:
- Не правда ли, это интересней, чем просто расшалившаяся Метка? Тебе было весело, мальчик? Запомни: ты мой. Ты должен выполнить то, что я поручил тебе, а иначе… Иначе твою любимую, милую мамочку ждут такие мучения, по сравнению с которыми твой сегодняшний урок – лишь одна тысячная доля. Ты все понял, мальчик? Я тебя не слышу!
- Я… Понял… - прохрипел Драко, с трудом сумевший разжать стиснутые челюсти.
- Что ж, на сегодня с тебя хватит. Уберите его отсюда, - громко сказал Лорд и, развернувшись, направился к креслу.
Тут же к Драко кинулась Нарцисса, все это время боявшаяся приблизиться к Лорду.
- О, Драко! – всхлипнула она. – Вставай, сынок! Я помогу тебе…
Драко медленно поднялся с пола, опираясь на руку матери.
- Драко, милый, - дрожащим голосом зашептала Нарцисса, хотя ее никто уже не слышал – Пожиратели дружно гоготали над «шутками» Сивого с несчастным магглом. – Я же просила тебя подождать… Темный Лорд в гневе. Не нужно было говорить ему…
- Я сам знаю, что мне делать, - резко ответил Драко. – Пусти. Я хочу подняться в свою комнату.
- Но, сынок, я только хотела помочь…
- Спасибо, я не нуждаюсь в помощи, - Драко отстранился от матери, пошатываясь, поплелся к лестнице. Едва добравшись до первой ступеньки, Драко рухнул на нее, ухватившись за перила.
Нарцисса прижала к глазам платок, не будучи в силах смотреть на мучения сына, но при этом не осмеливаясь предложить ему помощь. Отдышавшись, Драко поднялся на ноги и заковылял вверх по лестнице в свою комнату. Снизу донесся возглас Нарциссы:
- Я пришлю эльфа с Укрепляющим Зельем!
- Присылай, кого хочешь, - пробормотал Драко почти про себя, продолжая упорно подниматься наверх.
Наконец, он добрался до своей спальни и, обессиленный упал на кровать. Уставился в темноту под пологом, попытался выровнять дыхание, прогнать мрачные мысли, успокоиться. Полумрак комнаты благотворно действовал на юношу. Драко почти пришел в себя, как вдруг…
Вдруг из темноты появилось лицо. То лицо, которое он меньше всего ожидал увидеть. Добрые карие глаза, копна мягких, благоухающих ландышем волос… Сердце юноши сделало кульбит, дыхание сбилось.
- Ты?! – хрипло выдавил Драко.
- Тс-с-с! – прошептало странное видение и прижало тонкую теплую ладонь к губам Драко. – Отдохни. Наберись сил. Ты устал, Драко…
- Как ты здесь…
- Помолчи, - видение улыбнулось. – Тебе нужно отдохнуть. Не упрямься. Сейчас это ни к чему, - видение приблизилось. Драко почувствовал на своих щеках легкое покалывание. А затем… затем ощутил ее губы на своих губах… ее вкус, ее запах… она была здесь, хотя ее здесь быть не могло… она была реальна, хотя была чистой воды фантазией… Драко закрыл глаза, отдавшись во власть своего воображения.
В следующую секунду раздался хлопок. В комнате появился маленький домашний эльф с серебряным подносом и пропищал:
- Юный господин! Простите, юный господин, Айви не должен был будить вас… Ваша матушка прислала вам Укрепляющего зелья и велела Айви проследить, чтобы юный господин все выпил до последней капли!
Драко приподнялся на локтях и посмотрел на эльфа, укутанного в старое засаленное полотенце. Юноша еще не совсем осознал, что уснул и только что проснулся. Ему казалось, что она рядом, что она только что вышла и должна вот-вот вернуться. Однако кроме домашнего эльфа в комнате больше никого не было. Драко вздохнул.
- Давай сюда свое зелье, - милостиво согласился он.
Айви с поклоном передал Драко чашу с искрящимся перламутровым зельем. Драко сделал большой глоток и сразу почувствовал, как живительное тепло разливается по телу.
- Зелье поможет юному господину восстановить силы, - пробормотал в благоговейном восторге Айви.
- Мне тут ни к чему твоя болтовня! – скривился Драко. – Убирайся!
- Айви не может, юный господин! Айви должен проследить. Все до последней капли!
Драко заскрипел зубами, но спорить не стал – приказы Нарциссы расценивались эльфами как более значительные, нежели его, Драко.
С очередным глотком зелья в тело вернулась сила и энергия. Вместе с силой вернулась злость. Драко вспомнил хищный оскал Сивого, огромные от ужаса глаза мальчика – маггла и такие же огромные голубые глаза Нарциссы. «Твою любимую, милую мамочку ждут такие мучения, по сравнению с которыми твой сегодняшний урок – лишь одна тысячная доля», - зашипел в голове Драко голос Темного Лорда. Юноша на миг представил лицо матери, искаженное смертной мукой, и чуть не пролил на себя остаток зелья – так затряслись его руки. А потом вместо Нарциссы появилось такое же искаженное, кричащее лицо в обрамлении каштановых кудрей…
- Хватит! – Драко вскочил с кровати, залпом допил зелье и, бросив чашу на поднос, велел эльфу убираться. Тот с поклоном удалился.
Драко зашагал из угла в угол, что-то шепча, сжимая кулаки, скрипя зубами. Через несколько минут, а может быть часов – понятие времени поблекло и растворилось в полумраке спальни – Драко прекратил свои бесцельные метания и сел за письменный стол. Зажег свечу, достал чистый пергамент, перо и чернила. И погрузился в глубокое раздумье, такое же таинственное и необъяснимое, как шорохи и стоны старого печального Имения…

***

Гермиона проснулась от странного предчувствия. Словно за пару секунд до пробуждения кто-то сильно толкнул ее в бок, или где-то громыхнула пушка, или Живоглот скакнул с кресла на кровать… Открыв глаза, Гермиона несколько минут не могла понять, где находится – настолько она отвыкла от домашней обстановки, своей уютной маленькой комнаты с веселыми шторками на окне, креслом-качалкой, застеленным клетчатым пледом, с книжным шкафом и личным письменным столом. Просыпаясь по утрам, Гермиона привыкла видеть над собой теряющийся в полумраке ярко-алый полог кровати в башне Гриффиндора, слышать сонное посапывание подруг и чувствовать утренний холодок замка. Оказавшись вне стен Хогвартса, Гермиона стала сама не своя. Даже Рождество не смогло переменить ее мрачного настроя. Каждую минуту девушка ожидала какого-то подвоха, настороженно прислушивалась и приглядывалась, все время держала под рукой волшебную палочку. Принесенный совой-сипухой странный сверток с гербовой печатью только добавил Гермионе тревог и волнений. Сумочка, вышитая бисером, уже покоилась на дне школьного чемодана Гермионы рядом с запиской неизвестного автора. Гермиона считала, что это мог быть Малфой, поэтому хотела поговорить с ним в школе и выяснить, почему он решил сделать Гермионе подарок и каков скрытый смысл этого презента.
Открыв глаза, Гермиона сладко потянулась и взглянула на часы. Было без четверти восемь. «Ты на каникулах, Гермиона, - сказала сама себе девушка. – Можно поваляться в постели чуть подольше…» Совершить задуманное Гермионе не удалось. Она вдруг услышала тихий стук и поскрипывание, доносившиеся со стороны окна. Видимо, этот звук и разбудил ее в столь ранний час. Девушка встала, осторожно подкралась к окну и приоткрыла шторку. На подоконнике сидел большой, черный, как уголь, филин и скребся в окно когтистой лапой. В клюве он держал аккуратный квадратик письма. Гермиона пожала плечами и приоткрыла окно. Филин бесшумно влетел в комнату. Сделав круг над головой Гермионы, он уронил письмо на письменный стол, презрительно ухнул и стремительно вылетел вон тем же путем, каким прибыл. Замерев, Гермиона наблюдала за перемещениями филина до того мгновения, пока его черный хвост не скрылся в оконном проеме. И только теперь она поняла, что ей прислали письмо из магического мира. Причем тот человек, от которого она меньше всего ожидала писем…
Осторожно, как к притаившейся в засаде гремучей змее, Гермиона подошла к запечатанному письму. На конверте небрежным почерком был написан (а точнее, набросан) адрес Гермионы и имя отправителя: «Драко Малфой». Сомнений не оставалось. Письмо прислал ОН.
Гермиона села за стол и осторожно приподняла письмо двумя пальцами, словно боялась заразиться какой-нибудь экзотической болезнью. С виду конверт был вполне обычным и не таил никаких опасностей. «Все равно мне нельзя пользоваться магией, - с тоской подумала Гермиона. – Так что проверить письмо я не могу. Придется просто прочитать его или выбросить…» Девушка несколько минут сидела в раздумьях, глядя на желтоватый пергаментный конверт. Она почувствовала, как откуда-то изнутри накатывает волна странного теплого чувства. Сердце встрепенулось, забилось чаще. К горлу подступил комок. Гермиону с каждой секундой все сильнее охватывало непонятное волнение, словно в письме от Малфоя лежал выигрышный лотерейный билет на несколько тысяч фунтов. Гермиона все никак не решалась открыть письмо, утешая себя тем, что она вообще имеет полное моральное право сжечь его, не читая. Но что-то большое и сильное не позволяло ей поступить так. Какая-то часть ее жаждала больше всего на свете вскрыть письмо прямо сейчас. Вскрыть и узнать, что там. Что ОН ей написал…
«Зачем он написал, интересно? – подумала Гермиона. – Что такого важного должно было произойти, чтобы великий и ужасный Драко Малфой соизволил лично написать письмо грязнокровке Грейнджер?»
«Есть единственный способ проверить, - тут же ответил внутренний голос. – Вскрой конверт, прочти письмо».
«А если я не стану этого делать?» - заспорила Гермиона.
«Тогда тебя замучает любопытство. А если ты позволишь случиться чему-то нехорошему, что могла бы предотвратить – тогда еще и совесть», - ответил рассудительный внутренний голос.
Гермиона тяжело вздохнула. Внутренний голос был прав. Она не смогла бы спокойно спать, зная, что, возможно, случилось что-то важное. Отбросив все сомнения, она вскрыла конверт и вытащила свиток пергамента размером чуть больше обычной тетрадной страницы, исписанный быстрым, четким, почти каллиграфическим почерком. Этот почерк явно отличался от того, которым была написана записка, покоящаяся на дне чемодана Гермионы рядом с бисерной сумочкой. Это слегка обескуражило Гермиону. Однако она решила пока не думать об этом, а для начала прочитать письмо.
«Не знаю, зачем пишу тебе, Грейнджер…»
- Отличное начало! – фыркнула Гермиона. – Просто-таки в духе Малфоя – младшего!
В комнату осторожно проскользнул Живоглот, потерся немного о ножки стула и запрыгнул Гермионе на колени. Она рассеянно потрепала его за ухом, углубившись в чтение.
«Не знаю, зачем пишу тебе, Грейнджер. Но, видимо, мне просто не с кем больше поговорить… Глупо, знаю. Можешь считать, что у меня временное помутнение рассудка.
Хотя, возможно, так и есть. Не хотелось бы об этом говорить, но, похоже, твое проклятье передалось и мне. У меня бывают провалы в памяти и все время такое ощущение, будто есть какой-то другой я, которого я не знаю. Взять хотя бы ту ночь в Выручай-комнате, когда мы с тобой…»
Руки Гермионы задрожали, строчки запрыгали перед глазами. Девушка глубоко вздохнула, стараясь взять себя в руки. «…Взять хотя бы ту ночь в Выручай-комнате, когда мы с тобой были вместе. Я этого почти не помню. Только обрывки фраз, какие-то нечеткие образы, туман… Может, мне не стоит так переживать по этому поводу? Или, все-таки, стоит? Ты, случайно, не насылала на меня никаких заклятий? Нет? Может, по ошибке? Или нарочно? Я потому интересуюсь, что, если это не так, то я всерьез беспокоюсь за свое умственное здоровье… Забудем. Увы, нам так и не удалось пообщаться более-менее мирно в последнее время…»
Гермиона усмехнулась. «…Я не горю желанием, можешь не усмехаться. С тобой вообще очень тяжело мирно общаться, Грейнджер. Ты упертая до ужаса, а самомнение у тебя просто… как у некоторых личностей, прекрасно нам с тобой знакомых. И нечего щуриться, я не о себе говорю!..»
Гермиона с удивлением поняла, что прищурилась. Улыбнувшись, девушка продолжила чтение. «…Словом, мне бы хотелось знать, можно ли как-то избавиться от всего того бреда, который меня сейчас окружает… Честно говоря, я не уверен, что есть какой-то способ, но для очистки совести было бы неплохо. Смеешься? Малфой и совесть – два слова, не совместимые в одном предложении? Нечего ржать, Грейнджер! Не все могут похвастаться таким целомудрием, как ты. Интересный, однако, каламбур, ты не находишь?..»
Гермиона покраснела до корней волос и прошептала в гневе:
- Такое ощущение, что он писал первое, что придет в голову! Идиот! Может, он отправил мне письмо по ошибке?
«…Здесь ужасно скучно, знаешь ли. Пустовато, сыро, холодно. А по ночам нас мучают сквозняки. Ах, да, и крысы. Не знаю даже, откуда их столько берется. Никакие заклинания не способны их выгнать. Подземелье Малфой-мэнора ими кишмя кишит. Это я пытаюсь пошутить. Знаешь, я был бы рад даже крысам… Здесь нет никого более-менее разумного. Никого, с кем можно было бы просто попереругиваться или затеять небольшую дуэль. Ты же понимаешь, о чем я… Ты снишься мне. По-идиотски звучит, знаю. Но у меня просто сносит крышу. Или я окончательно свихнусь, или отправлю тебе это чертово письмо. Может, ты его сожжешь, даже не открыв, мне это все равно. Просто больше нет сил молчать. В жизни порой происходят такие вещи… которые заставляют думать не только о себе. У тебя так бывало? Конечно! У кого я спрашиваю, ты же вечно таскаешься со своим золотым Поттером, а он постоянно попадает во всякие переделки. Вот скажи, зачем? Какой в этом смысл? Есть у всего этого какая-то цель? Или это просто способ провести свободное время?.. Я был бы не прочь провести свободное время, размахивая мечами направо и налево, пуская в магглов заклинания, и при этом выходить сухим из воды. Как у него это получается, не поделишься секретом?
Надоело. Хватит о Поттере. Он мне в школе до чертиков надоел. Впрочем, как и вся его компания. Ну… Всякие там Вислые… И их сестры – братья – дяди – тети… Знаю, тебе это читать неприятно. Но ничего не могу с собой поделать. Я просто воочию вижу твое кислое лицо, когда ты будешь читать это место. Брови нахмурены, губы сжаты, сидишь ссутулившись. Вечно ты сутулишься. Это девушке не идет, знаешь ли. Впрочем, не мне судить. Возможно, Вислому так больше нравится. О, забыл еще у Маклаггена поинтересоваться. Знаешь, Гермиона Маклагген – не звучит. Хотя, твое дурацкое имя не будет звучать с любой другой фамилией.
Не дурацкое. Оно мне нравится… Это я идиот. Я превращаюсь в какой-то бесхребетный комок слизи. Это ужасно! Что ты со мной сделала, Грейнджер?! Я пишу тебе письмо – это ли не доказательство того, что я окончательно свихнулся? Мне, почему-то, кажется, что если тебе все рассказать, то мне станет легче. Чушь, конечно. Ты ведь сразу все выложишь своему ненаглядному Потти. Удивляюсь, как ты до сих пор не рассказала ему про Метку. Думаешь, я буду тебя шантажировать? У меня на это нет времени. Я просто убью тебя в случае чего. Ты же знаешь…»
Гермиона внезапно почувствовала странное облегчение. На губах ее сама собой появилась улыбка, а на глаза навернулись странные слезы.
«Не знаю, как закончить. Перечитывать даже не собираюсь, знаю, что получился бессвязный бред. Но, во всяком случае, я с тобой поговорил. Прекрати преследовать меня. Я хочу спокойно спать. И просыпаться. Когда приедем в школу, обязательно нужно будет поговорить… впрочем, время покажет. Да, и вот еще что: постарайся к тому времени остаться в живых, ладно? Я сильно расстроюсь, если не смогу как всегда подколоть тебя на Арифмантике или пошутить насчет твоей прически утром в Большом зале…»
Гермиона внезапно почувствовала, что смеется и плачет одновременно. Чувства, переполнявшие ее все последние недели, вырвались наружу. Утирая слезы рукавом пижамы, борясь со всхлипами, Гермиона тихонько засмеялась.
«Последнее, что я хотел сказать. Для очистки совести. Ха-ха. Помнишь, я сказал, что давно запланировал нашу с тобой встречу. Нашу ночь в Выручай-комнате. И ты тогда разозлилась. Так вот – я сказал это не для того, чтобы позлить тебя. Я на самом деле все запланировал. Все прошло именно так, как я хотел. За исключением одного… Похоже, я не рассчитал свои силы…
Не важно. До встречи в школе. Жду с нетерпением. Я уже соскучился по нашим встречам в ночных коридорах, по поцелуям и скандалам. По-моему, последовательность верная, я не ошибся? Черт, никогда в жизни не писал таких длинных писем. Уже утро, а я еще не ложился… Все, заканчиваю. Счастливо. Неприятно провести каникулы, Грейнджер. Драко Малфой».
Гермиона опустила дрожащий листик на колени. Конечно, дрожал не листик, а ее руки, держащие письмо. По щекам текли горячие и совершенно необъяснимые слезы. Гермиона улыбалась. Улыбалась загадочно, но от всей души. Улыбалась с облегчением. Она не стала перечитывать письмо. За тем беспорядочным набором слов, что Малфой написал за одну бессонную ночь, Гермиона увидела больше. Много, бесконечно много бессонных ночей. Темных, холодных ночей одиночества. И его – другого. Того, о котором он сам еще не знал или только смутно догадывался…
- Теперь я точно знаю, кто ты, Драко Малфой, - прошептала Гермиона, пряча письмо обратно в конверт. – Точно знаю… И больше не боюсь…