Многоуровневый и целостный характер познания эволюции

С появлением теории Дарвина биология обрела тот единый теоретический базис, на котором была построена и научно обоснована идея саморазвития органического мира. Конкретное знание механизмов этого развития постоянно совершенствуется, но изменение научных представлений о механизмах эволюции тем не менее бази-

руется на устойчивой мировоззренческой платформе дарвинизма, на общепризнанности существования объективных законов эволюции и их все более точного отражения в диалектике научного познания.

Дарвинизм дал биологическому знанию единое, инте-гративное мировоззренческое основание. Конкретные средства познания изменяются, возникают и разрешаются противоречия в трактовке факторов эволюции, ее движущих сил, но неизменным остается философское значение выводов дарвинизма, неопровержимы его идеи об объективном характере саморазвития жизни. Мировоззренческое содержание дарвиновской теории, решительно опровергнувшей все идеалистические домыслы, прежде всего составляет ту долю абсолютного в относительном знании, которая определяет непреходящее значение дарвинизма и его роль в синтезе биологического знания.

Отделить не решенные еще наукой вопросы от фундаментальных исходных принципов теоретического обобщения, имеющих глубокое философское содержание, — таково непременное условие продвижения вперед в познании жизни и ее эволюции. Поэтому единодушие биологов-эволюционистов в отношении мировоззренческих оснований современных исследований эволюции является условием серьезного научного подхода к изменяющемуся характеру биологического познания, неизбежно базирующегося на преемственности идей, на сохранении положительного опыта предшествующих этапов развития науки.

В настоящее время эволюционная теория получает более глубокое, затрагивающее все уровни познания живого обоснование, чем до возникновения генетики популяций, молекулярной биологии, молекулярной генетики, биокибернетики и других разделов биологического знания. Многостороннее воздействие современного эволюционного учения на систему биологических наук позволяет сделать вывод о превращении его в непосредственное методологическое основание не только теоретической биологии, но и всей совокупности эмпирических исследований живого. Идея развития проникла в область молекулярной биологии, молекулярной генетики, казалось бы целиком базирующихся на системе структурно-функциональных методов, далеких от использования принципа историзма. Преимущественно экспериментальный характер этих наук еще недавно порождал представление о том, что уникальная роль нуклеиновых кис-

лот в сохранении наследственной информации связана с их независимостью от воздействия внешней среды. Тем самым возрождение автогенетических тенденций в истолковании новых открытий оказывалось как бы «молекулярным» переизданием известных ошибочных концепций генетики 20-х годов, выдвинутых в противовес дарвинизму. Однако исследование важнейших функций белков — ферментов в процессе биосинтеза макромолекул, в частности явлений репарации, а также общий прогресс в познании механизмов мутагенеза показали необоснованность односторонних преформистских интерпретаций достижений молекулярной биологии, подчеркивающих только предопределенность явлений наследственности. Оказалось, что развитие, осуществляемое в процессе онтогенеза на базе «закодированного» эволюционного опыта, представляет собой сложный процесс взаимодействия внешних и внутренних факторов, особенностей родового и индивидуального в жизнедеятельности.

Противоречия внешнего и внутреннего конкретны в различных системах, на разных уровнях организации живого. Поэтому проблема развития в биологии приобретает все более дифференцированный характер, охватывает широкий спектр исследований, начиная с молекулярных основ эволюции и кончая закономерностями развития биосферы. В методологическом плане дифференциация знаний ведет к признанию многоуровневого характера изучения эволюции, сосуществования не совпадающих друг с другом и не линейно-иерархичных срезов единой проблемы. Так, дальнейшее исследование отбора включает необходимость определения общего и особенного в действии отбора на молекулярном и организмен-ном уровнях, на популяционном и биосферном, а также в различных «эволюционно-биологических формациях» 13. Эволюционная биология, ставшая многодисциплинарной областью исследования, не может удовлетвориться лишь констатацией ведущей роли отбора в эволюции, поскольку каждый раз необходима конкретизация этого понятия в соответствии с избранной научно-исследовательской программой.

Далее, содержание понятия отбора должно быть выявлено во взаимосвязях с другими понятиями, соста-

13 См Завадский К М, Копинский Э И Эволюция эволюции Л. 1977

вляющими логические основания эволюционной концепции. Многие биологи указывают на необходимость разработки частных теорий эволюции, отражающих специфичность ее механизмов на различных уровнях организации живого. Против этого возражать не приходится, но при этом нельзя упускать методологическую сторону проблемы. Каким образом представить содержание «сквозных» понятий, общих для этих частных теорий? Удовлетворяет ли критериям общности, например, определение понятия отбора как дифференциального размножения? Какие общебиологические понятия и каким обра-юм связаны с понятием отбора? На эти вопросы нельзя ответить без привлечения философии, без анализа логической структуры современной синтетической теории эволюции.

Следовательно, сам многоуровневый характер исследования эволюции представляет собой непростую проблему как в естественнонаучном, так и в философском плане. Дифференциация знания задает человеку не меньше вопросов, чем интеграция. Так, исследование эволюции на различных уровнях организации живого, необходимое для знания ее конкретных механизмов, приводит порой и к определенному отрицательному результату — к потере концептуального и методологического единства эволюционно-биологического знания. Определение конкретных целей и задач изучения эволюционного процесса, ставшего дифференцированным, подчас сопровождается мало оправданной оптимистической оценкой общего состояния дел в теоретическом осмыслении эволюции, непониманием того факта, что целостное познание исторического развития живого еще не достигнуто.

Поэтому очень важно, чтобы биологи-эволюционисты сами обращались к интегративным процессам, к синтезу не только фактов, но и различных подходов и теоретических обобщений. Так, отмечая необходимость интеграции каузального и описательного направлений в изучении статичных и динамичных аспектов эволюции, К. Л. Паавер подчеркивает, что основное внимание в эволюционной теории должно быть направлено на разработку целостных концепций, более адекватно отражающих системный характер изучаемых явлений. В этом плане он оценивает давно идущую дискуссию по проблеме микро- и макроэволюции. Обоснование положения о взаимосвязанности разных уровней эволюционного

процесса еще не означает решения проблемы. Необходимы также познание и учет закономерностей аккумуляции микроэволюционных событий на более высокие уровнях эволюционного процесса, поскольку хотя события надвидового уровня включают внутривидовые процессы, однако они выходят за рамки последних 14.

При обсуждении проблемы соотношения микро-и макроэволюции выявились противоречивые подходы. Некоторые авторы даже полностью отрицают существование каких-либо специальных механизмов макроэволю-ционных процессов и, следовательно, саму возможность создания концепции макроэволюции. Другие, наоборот, убеждены в существовании «теории микроэволюции» и «теории макроэволюции», хотя это не соответствует реальному положению дел в науке, поскольку последняя еще не создана. Вопрос о том, в силу каких потребностей познания и каким образом возникла соотносительность этих понятий и что это дает для целостного теоретического воспроизведения эволюции, в философском плане остается не выясненным. Более того, этот аспект нередко вообще не выделяется в ходе решения комплекса эмпирических и теоретических задач, встающих при изучении отдельных уровней эволюционного процесса.

Нам представляется целесообразным выделить в проблеме соотношения микро- и макроэволюции историко-биологический, естественнонаучный и собственно методологический аспекты. Конечно, такое деление относительно, условно, поскольку уже при исследовании приходится отмечать ту методологическую роль, которую приобрела концепция микроэволюции сразу же после своего возникновения в качестве перспективного научного направления, основанного на синтезе генетики и эволюционной теории. Как отмечает Н. В. Тимофеев-Ресовский, немалый вклад в экспериментальную генетику в первые десятилетия нашего века внесли эволюционисты, ботаники и зоологи старшего поколения. Они поставили вопрос, «который до сих пор будоражит умы генетиков и биологов разных толков: вопрос о том, можно ли применить хорошо изученные к настоящему времени механизмы микроэволюционных процессов к трактовке и объяснению всех явлений и форм макроэволюции

14 См. Паавер К. Л. Целостный характер изучения эволюции. — Микро- и макроэволюция. Тарту, 1980.

живых организмов» 15. При ответе на этот вопрос используются не только естественнонаучные данные, но и та или иная интерпретация проблемы редукционизма.

Методологический аспект микро-, и макроэволюцин имеет право на относительно самостоятельное существование, поскольку акцентирует внимание биологов на достаточно завуалированной в естествознании, но четко проявляющейся в философии проблеме объекта и субъекта в научном познании. Уже при обсуждении идеи струк-гурных уровней в различных областях естествознания отмечается, что само их вычленение не может быть произведено независимо от особенностей познавательной деятельности, от характера имеющихся в данный период георетических и экспериментальных средств познания. Конечно, общее согласие с этим положением не освобождает от конкретного рассмотрения ситуации в той или иной науке, от выяснения вопроса, насколько полно осознается учеными ограниченность «чисто онтологического» подхода к структурным уровням, а главное, насколько эффективно используется это понимание в отношении эволюции материи как многоуровневого предмета исследования. Отвлечение от того факта, что современные представления о структурных уровнях живого, а также об уровнях эволюции являются одновременно и определенными уровнями познания, исторически обусловленными и неизбежно относительными, может породить (и порождает) смешение теоретических и философских аспектов науки, которое способствует догматизации добытых знаний.

Эти общие соображения актуальны для биологии в целом и для проблемы соотношения микро- и макроэволюции в особенности. Если по отношению к концепции структурных уровней живого уже признана необходимость рассматривать их в контексте определенной теории, то выделение уровней эволюции, в силу еще большей сложности задачи, должно опираться на общее понимание специфичности теоретического познания в биологии, на гносеологический анализ особенностей отношения между субъектом и объектом при исследовании живого. Уровни познания эволюции формируются под воздействием как объективных факторов (полу-

15 Тимофеев-Ресовский Н. В. О взаимоотношениях микро- и макроэволюции. — Микро- и макроэволюция, с. 52.

ченных научных данных о различиях пространственно-временных масштабов микро- и макроэволюции, несходства предмета и методов исследования), так и субъективных (профессии исследователя, его стиля мышления, воздействия авторитета теории или личности).

Поэтому важным условием плодотворного продолжения дискуссии о микро- и макроэволюции может оказаться готовность ее участников ориентироваться не столько на устоявшиеся каноны, сколько на диалектику абсолютного и относительного в познании, в частности на проявление этой диалектики в синтетической теории эволюции, породившей саму проблему микро- и макроэволюции. Эта проблема может быть по-новому поставлена, наполнена новым содержанием в зависимости от прогресса биологического знания, и было бы недальновидным абсолютизировать сегодня тот уровень познания эволюции, который получил наиболее обоснованное эмпирическое подтверждение.

Такой конкретно-исторический подход важен не только по отношению к концепции микроэволюции, но и к изучению эволюции в целом. Как отмечает Н. Н. Воронцов, синтетическая теория эволюции включена в более широкую теоретическую сферу познания — эволюционную биологию, объединяющую результаты множества научных дисциплин, поэтому принимает лишь ограниченное участие в тех процессах синтеза знания, которые позволяют ожидать от эволюционной биологии в целом принципиально нового приращения знания. Учет этих соображений позволяет более объективно оценивать как достоинства, так и исторически неизбежные ограниченности синтетической теории эволюции 16.

Такие выводы характерны для тех ученых, которые понимают, что конкретное и подробное исследование пусковых механизмов эволюции, сосредоточенных на моле-кулярно-генетическом уровне, не дает всех необходимых и достаточных оснований для характеристики процесса эволюции как целостного феномена, охватывающего все индивидуальные организмы и их сообщества. Даже один из создателей концепции микроэволюции, Н. В. Тимофеев-Ресовский, писал, что «изучение микроэволю-

16 См об этом подробнее Воронцов Н И Синтетическая теория эволюции ее источники, основные постулаты и коренные проблемы — Журнал Всесоюзного химического общества им Д И Менделеева, 1980, т XXV, № 3, с 295-316

ционных популяционных процессов на современном уровне сводится в основном к теоретическим работам математиков, физиков, биофизиков, биохимиков, специалистов в некоторых областях физиологии и меньше всего ими занимаются ботаники и зоологи или хотя бы микробиологи и почвоведы». Он был глубоко убежден в универсальности механизмов микроэволюции, в достаточности их познания для понимания эволюционного процесса в целом и тем не менее подчеркивал, что «биологи, зоологи и ботаники должны играть ведущую роль в описании картины эволюции на Земле»17.

Следует отметить, что на III Всесоюзном совещании по философским вопросам естествознания обсуждался вопрос о роли описательных теорий в биологии, о том, что из них неустранимы классификационные, качественные понятия, проблемы систематики, типологии. Классификационные понятия, определяя границы той или иной предметной области, развиваются, образно говоря, рука об руку с представлениями о систематике органического мира. Поэтому современный интерес к проблемам систематики очень показателен, поскольку в нем выражается растущая теоретизация биологического познания, призванного на методологическом уровне обобщить разные по характеру классификационные понятия биологии. Происходит как бы восстановление в своих правах старой «классической» проблематики биологии, которая получает новую методологическую интерпретацию в соответствии с новым уровнем биологического познания.

Несмотря на разнообразие задач, стоящих перед теоретической биологией, эволюционная проблематика, одно время отодвинутая на второй план блестящими успехами молекулярной биологии и генетики, вновь выдвигается на передний план. Синтез этих, а также других разделов биологии с идеями эволюционизма нельзя считать завершенным. Понимание интеграции знания как процесса выражается в критическом исследовании оснований современной синтетической теории эволюции, сохраняющей господствующее положение среди других эволюционных концепций, в постановке новых естественнонаучных, а также философских проблем, направленных

17 Тимофеев-Ресовский Н В О взаимоотношениях микро- и макроэволюции — Микро- и макроэволюция, с 56 — 57

на разрешение противоречий дифференциации и интегра-ции.

Новые аспекты обсуждаемой проблемы обнаруживаются не только при анализе конкретно-научного мате-риала, но и при более широком подходе к биологическому познанию как социальному явлению18. Такой подход позволяет оценить интегративную функцию эволюцион-но-биологических идей в системе современной культуры в целом, т. е. за пределами задач познания эволюции органического мира. Общее возрастание роли биологии в научной и практической жизни общества расширяет горизонты биологического эволюционизма, ведет к проникновению его идей в различные области знания, начиная с наук о неорганической природе и кончая проблемами человекознания, изучения биосоциальной природы человека. Большой интерес представляет собой и опыт использования эволюционно-биологических понятий при анализе явлений духовной культуры (эволюции научного познания, лингвистики). Рассмотрим один аспект воздействия эволюционной биологии на решение проблем глобального эволюционизма 19.

Характеристика идеи эволюционизма как глобальной означает не что иное, как констатацию того факта, что по мере развития научного познания происходит универсализация понятия эволюции, ставшего одним из ис-;

ходных не только для биологии, но и для химии, геоло- 1 гии, астрономии, космогонии. Глобальный эволюционизм не подменяет философского принципа всеобщности развития, поскольку представляет собой совокупность обобщений естественных наук, изучающих процессы эволюции в том или ином фрагменте объективной реальности. В силу такого характера идея глобального эволюционизма имеет важное мировоззренческое значение: она связана с убеждением естествоиспытателей не только в реальности предмета их исследования, но и в том, что последний включен в общий процесс эволюции материи. Поэтому В. И. Ленин употреблял как синонимы понятия «естественнонаучный материализм» и «естественноисто-рический материализм», когда характеризовал стихийно складывающееся мировоззрение естествоиспытателей. Не

18 См. Баев Л. А. Современная биология как социальное явление. — Вопросы философии, 1981, № 3.

19 См. Фролов И. Т. Жизнь и познание.

случайно для иллюстрации этого вида материализма им была использована работа Э. Геккеля «Мировые загадки», явившаяся серьезным вкладом в эволюционные представления своего времени 20.

Практика современной научно-исследовательской дея-гельности выдвигает новые задачи в познании эволюционных процессов. В настоящее время формируется особый комплекс знаний, пока еще не получивший статуса отдельной науки, но составляющий важный компонент культуры мышления ученых. Этот комплекс знания является как бы промежуточным между фи юсофией, диалектикой как всеобщей теорией развития и конкретно-научными эволюционными концепциями, отражающими специфические закономерности эволюции живых организмов, химических систем, земной коры, планет и звезд. Поскольку биология раньше других естественных наук разработала теоретически обоснованную концепцию эволюции, то вполне закономерна универсализация ее основных идей и понятий, что способствует проникновению принципа историзма в науки о неживой природе.

Отмечая роль биологии в обосновании идеи глобального эволюционизма, нельзя не указать на актуальное значение биологического познания в общей гуманизации знания, на все большее приобщение широкой общественности к глобальным проблемам современности, к изучению разнообразных аспектов человеческой деятельности. Новые социальные связи биологии с обществоведением и ее перспективные задачи & области человекознания способствуют изменению положения эволюционной теории в научном познании, активизируя ее роль в формировании научного мировоззрения, научной картины мира. Современная научная картина мира не может уже строиться на базе только физических представлений. Концептуальное значение приобретают данные эволюционной химии, космологии, геологии, эволюционной биологии, медицины, поскольку научная картина мира немыслима вне развернутого теоретического и мировоззренческого обоснования принципа историзма. Растущие контакты между биологическим и гуманитарным знанием плодотворны не только для обеих этих областей, но и для философии. Они подтверждают идею о том, что научная

20 См. Ленин В И. Поли. собр. соч., т. 18, с. 367-372.

картина мира, не включающая проблем человека, не может отвечать запросам современного научного познания.

Генетика человека, генная инженерия, этология, эволюционная экология — все эти разделы биологического знания основываются на такой «биологической реальности», из которой нельзя изъять человека, выступающего одновременно и объектом и субъектом познания. Поэтому результаты исследований в этих областях имеют как познавательное значение, уточняя содержание «биологической реальности», так и мировоззренческое.

Таким образом, диалектика дифференциации и интеграции знания определяется внутринаучными факторами, а также всей системой взаимодействия наук, общими чертами научного познания, сформированными в конкретно-исторических условиях, характером господствующего в обществе мировоззрения. Последний момент особенно важен при выборе правильного направления философского исследования противоречий познания. Единство и многообразие мира осваивается наукой путем постоянной смены представлений о единстве и поисков многообразия. Но каждый из этапов эволюции познания предполагает признание объективного содержания научных представлений о единстве и многообразии, т. е. признания фундаментального значения диалектико-материалистического мировоззрения в изучении природы.

Мировоззренческий нигилизм, распространенный в исследованиях генезиса научного познания буржуазными учеными, не позволяет объяснить наиболее глубокие причины синтетических тенденций, заключенных в природе научного мировоззрения. Поэтому четкая мировоззренческая позиция, подчеркивающая эвристическую роль научного мировоззрения в определении исходных посылок исследования, в его теоретическом обобщении, способствует конкретному пониманию, зарождению и эволюции тех или иных интеграционных процессов, их правильной оценке в плане диалектического взаимодействия интеграции и дифференциации знания.

Date: 2015-09-05; view: 464; Нарушение авторских прав