ГЛАВА 25. «Если не можешь победить, все равно победи!»

«Если не можешь победить, все равно победи!»

У.‑С. Грант

Нам нужно было заработать несколько очков, а для этого необходимо, чтобы мяч оказался у нас. Эта мысль занимала мой ум, когда мы снова вступили в Игру. Любым способом нам нужно завладеть этим мячом.

Когда прозвучал свисток, я уже был ко всему готов. Мысленно потянувшись, я заставил мяч перелететь ко мне в руки. Однако, прежде чем наша команда успела построиться вокруг меня для атаки, снова раздался свисток, и к нам подбежал размахивающий руками валлет в полосатом мундире.

– Ну что еще? – проворчал Ааз. А затем крикнул, обращаясь к валлету: – Что случилось, судья?

– Был подан протест, – уведомил его он. – Ваши противники говорят, что вы применяете магию.

– Ну и что? – спросил мой наставник. – Правила этого не запрещают.

– Ну, официально – да, – признал судья. – Но на этот счет уже давно заключено джентльменское соглашение.

– Мы не джентльмены, – усмехнулся Ааз. – Поэтому посторонитесь и дайте нам играть.

– Но если вам можно применять магию, значит, можно и вашим соперникам, – настаивал валлет.

– Что это меняет? – зарычал Ааз. – Начинайте Игру!

Внезапно меня осенило.

– Минутку, Ааз, – произнес я. – Судья, мы готовы согласиться, если только ваши маги будут применять свое умение на поле.

– Что? – удивился судья.

– Что слышал, – гаркнул Ааз. – Если ваши маги присоединятся к командам и станут получать все шишки, как наш маг, то тогда они вольны использовать любые свои фокусы, принесенные с собой на поле. В противном случае они могут оставаться на трибунах вместе со зрителями и держать свою магию при себе.

– Это кажется справедливым, – согласился валлет. – Надо уведомить обе команды.

– Слушай, Скив, – обратился ко мне Корреш, когда судья убежал. – Да ты просто гений!

– Действительно превосходно, – кивнул Плохсекир.

– Именно такое командование и побило армию Большого Джули, – гордо добавил Гэс.

Я скромно отмахнулся, но голова моя мгновенно закружилась от похвал.

– Давайте подождем с поздравлениями до конца Игры, а? – предложил мой учитель.

Это замечание было до обидного точным. Нам еще предстояла большая часть битвы, и другие команды уже выставляли против нас своих лучших игроков. В полном молчании мы приступили к делу.

Не буду описывать период за периодом. Многое из случившегося я пытаюсь забыть, хотя иногда, проснувшись среди ночи, резко сажусь в постели, покрытый от воспоминаний холодным потом.

Валлеты знали свое дело. Нас спасли только недюжинная сила и свирепость моих товарищей по команде да кое‑какая вдохновенная магия вашего покорного слуги.

Однако опускать в повествовании некоторые происшествия, случившиеся в кульминационные моменты Игры, было бы непростительной небрежностью.

В тот полдень Глип достиг совершеннолетия. Не знаю, в каком возрасте у драконов это происходит, но к Глипу оно наверняка пришло во втором периоде. Внезапно пропала игривость, приводившая ранее к моим вылетам из седла. Каким‑то уголком своего драконьего мозга Глип обдумал положение и пришел к выводу, что мы заняты серьезным делом.

Я, разумеется, этого не знал.

Когда я в очередной раз левитировал мяч в свои руки, то естественно, рассчитывал на защиту моих товарищей по команде. К несчастью, наши противники предвидели это и разработали соответствующий план действий. На Корреша и Ааза навалились по трое игроков, не позволявших им прийти ко мне на подмогу. А ко мне приближались двое всадников.

Увидев их, я страшно испугался. Ведь кошка бегала быстрее Глипа, а жук казался просто неуязвимым. Я начал лихорадочно оглядываться в поисках пути к отступлению. Но, как оказалось, беспокоился я напрасно.

Вместо того чтобы срочно ретироваться, Глип угрожающе опустил голову. Когда кошка готовилась к прыжку, он выпустил ей в морду струю огня, опалив усы и заставив присесть на задние лапы.

Я был так поражен, что даже забыл о надвигающемся на нас жуке. А Глип не забыл. Его хвост двинулся на перехват бронированной угрозы. Раздался звук, словно зазвонил большой церковный колокол, и жук, прекратив движение вперед, начал бесцельно бродить по кругу.

– Молодчина, Глип! – закричал я, наклоняясь вперед, чтобы потрепать его по боку.

Это было моей ошибкой. Не успел я выпустить мяч из рук, как один из валлетов подпрыгнул и сорвал мяч со спины дракона, где он балансировал. Я с размаху ударил по нему посохом, но он увернулся… в сторону Корреша.

Длинная рука тролля подцепила завладевшего мячом противника и с силой шмякнула оземь.

– Большой Грызь поймать! – крикнул он, подмигивая мне.

Валлет лежал, не двигаясь, и бригада с носилками быстро рванула на поле. С начала Игры число запасных за боковыми линиями заметно уменьшилось. Я уже отмечал, что на поле действовали весьма грубо.

– Скажи мне, что что ты этого не видел, – прорычал Ааз, подходя к нам.

– Что именно? Как Корреш блокировал противника или как Глип остановил двух всадников? – гордо спросил я.

– Я говорю о мяче. О том, как ты отдал его, – резко произнес мой наставник. – Теперь, когда удача наконец‑то улыбнулась нам, ты начинаешь…

– Ты действительно считаешь, что он действовал неплохо? – обрадовался я. – Я всегда говорил, что у Глипа большие способности.

– Не уходи от вопроса, – проворчал Ааз. – Ты…

– Да бросьте вы, – оборвал нас Гэс. – Игра‑то продолжается.

– Мне пора, – отмахнулся я, направляя своего дракона подальше от брызжущего слюной наставника. – Поговорим после Игры.

Наша защита наконец‑то укрепилась, и мы жестоко наказывали каждого валлета, у которого хватало наглости соваться к нашим воротам с мячом. Мы даже сумели набрать несколько очков, хотя для этого потребовалось применить немного магию.

Первое очко мы заработали в борьбе с вейгасцами, причем наш ход был вариацией плана Ааза «Разделяй и властвуй». Вейгасцы владели мячом и несли его к нашим воротам, когда мы врезались в них посреди поля. Следуя полученным инструкциям, я сначала немного подождал, а потом применил на Гэсе чары личины, изменив его внешность так, что теперь он выглядел одним из та‑хойских игроков. Так как его предупредили заранее, он нисколько не обиделся такой перемене. Гэс запрыгал на месте, размахивая руками.

– Сюда! – закричал он. – Я открыт! Сюда!

Владевший мячом игрок зигзагами удирал от гнавшегося за ним по пятам Ааза. И тут он увидел союзника, способного забить гол, и свечой подал ему мяч, Гэс сгреб мяч и бросился к воротам Вейгаса.

– Обман!

Первым крикнул Корреш, но вейгасцы быстро подхватили этот крик. Горя негодованием, они накинулись на игроков Та‑Хо, бывших минуту назад их союзниками. Тахойцы, понятное дело, удивились, но отреагировали быстро и стали защищаться сами, что помогло нам блокировать вейгасцев.

В начале периода вейгасский «замок» находился далеко в поле, но быстро подобрался, когда Гэс налетел на него. Единственным преследователем, находившимся достаточно близко, чтобы считаться с ним, был Корреш. Он, казалось, собирался напасть на владевшего мячом сзади. Однако в самый критический момент он пронесся мимо горгула и вырубил голкипера. Гэс беспрепятственно забил гол.

Теперь счет стал один‑ноль‑один.

– Прежде чем так ликовать, тебе следовало бы что‑нибудь предпринять по этому поводу, – посоветовал мне Ааз.

Я проследил взглядом в указанном направлении и увидел, что на трибунах вспыхнули драки. Кажется, болельщикам обман понравился ничуть не больше, чем игрокам.

Дабы предотвратить крупное кровопролитие, я снял с Гэса личину, когда он вернулся в центр поля. Через несколько секунд болельщики и команды противников сообразили, что их провели. Боевые действия между соперничающими фракциями сразу же прекратились. Вместо этого они сфокусировали весь свой гнев на нас. Восхитительно.

Прием с переодеванием оказался действенным, но я был уверен, что дважды он не сработает.

Я особенно горжусь вторым нашим голом, так как комбинацию от начала и до конца придумал я, проведя ее без всякой помощи или совета товарищей по команде. Конечно, это создало некоторые затруднения… Но я забегаю вперед.

Идея пришла мне в голову после того, как у меня сломался посох. Я бил с размаху по мячу, когда один из атакующих игроков каким‑то образом умудрился подставить под удар свою голову. Его унесло за боковую линию, а я остался с двумя кусками того, что прежде было хорошей дубинкой. Пока мы ожидали возобновления Игры, я снова подивился массивности наших противников и пожелал, чтобы и наши игроки были бы покрупнее. Я подумал, что, когда мы впервые появились на стадионе, я мог бы применить чары личин, заставляющие команду казаться массивнее. Теперь же наши соперники уже знали, какие мы на самом деле, и поэтому мой фокус не сработает.

Я начал уже ругать себя за такой недосмотр, когда меня осенила одна идея. Если личины могли позволить нам выглядеть крупнее, то почему они не могут заставить нас выглядеть меньше? Идея эта была почти прекрасной, но все же не совсем. Если один из нас или все мы «исчезнем», то наши противники это сразу же заметят. Нам нужно нечто иное.

Я задумчиво посмотрел на оба куска сломанного посоха у меня в руках. Однажды я уже проворачивал такой трюк, когда мы дрались с Большим Джули. Тогда это было шагом отчаяния. Конечно, мы и теперь не совсем чтобы развлекались.

– Добудьте мне мяч! – крикнул я товарищам по команде. – У меня есть идея.

– Какая еще идея? – спросил Ааз.

– Быстрее добудьте мне мяч! – ответил я, не намереваясь вступать в объяснения. Чтобы план сработал, мне необходимо полностью сосредоточиться.

Закрыв глаза, я начал накачивать и фокусировать энергию. Одновременно я принялся формировать в уме требуемые образы.

– Очнись, малыш! – закричал на меня Ааз.

Я открыл глаза… Мяч уже был на месте. Подготовился я далеко не так, как хотелось, но времени больше не оставалось, и мне пришлось довольствоваться достигнутым.

То, что произошло потом, я изложу более подробно, чтобы вы по достоинству смогли оценить мои способности.

Бросив две половинки посоха, я поймал мяч рукой, а затем навел два заклинания одновременно (на самом деле четыре, но я не люблю хвастаться).

Первым делом я уменьшил наши размеры, пока мы с Глипом не стали ростом в несколько дюймов. Потом я изменил внешний вид двух половинок посоха, и все увидели репродукции в натуральную величину, изображающие меня верхом на моем зверьке.

Проделав это, я занялся заклинанием переноса меня и Глипа к воротам Та‑Хо. Совершенно верно, я сказал «переноса» вместо «перелета». Даже в теперешнем виде я хотел быть выше уровня глаз наших противников.

Этот процесс потребовал огромных усилий. Фактически столько, что я не мог оживить оставленные на месте образцы. Я сообразил это прежде, чем начал перенос, но рассудил, что в таком виде они помогут мне отвлечь внимание от настоящей атаки.

Это, кажется, сработало. Но никто нам не противостоял, пока мы не добрались до ворот та‑хойской команды. И тут во мне внезапно разыгралось чувство юмора. Остановившись едва ли не на расстоянии вытянутой руки от голкипера, я убрал наши личины.

– Кыш! – крикнул я ему.

Пораженному игроку, должно быть, показалось, что мы возникли из воздуха. Воспитанное долгими тренировками самообладание вдруг покинуло его, и он рухнул в обморок.

Я неторопливо бросил мяч в ворота.

Один‑один‑один! Ничья!

Когда мы с Глипом вернулись на нашу сторону поля, команда встретила нас на удивление тихо.

– Почему такие угрюмые лица? – рассмеялся я. – Теперь мы заставим их побегать.

– Тебе следовало бы предупредить нас о том, что ты проводишь комбинацию, – угрюмо упрекнул Гэс.

– Не было времени, – объяснил я. – Кроме того, никакого вреда от этого нет.

– Это не совсем так, – сказал, показывая на поле, Корреш.

Там, где я оставил куски посоха, валялась куча валлетов. Молодцы с носилками деловито распутывали тела и уносили их с поля.

– Он пытался защитить вас, точнее, то, что принял за вас, – едко заметил Плохсекир.

– Кто?

И тут я понял, о чем они говорят. Среди тел валлетов лежал Ааз. Он не двигался.

Date: 2015-09-20; view: 353; Нарушение авторских прав