Познание как субъект-объектное отношение

На первый взгляд все очень просто: в акте познания есть субъект, и есть объект. что такое субъект – это источник активности познавательной деятельности, тот, кто совершает познавательную деятельность. Объект – то, на что направлена познавательная деятельность. а кроме субъекта и объекта существуют еще с-о отношения. чем оно будет характеризоваться? ассиметричностью, что означает, что здесь члены отношения играют не совсем равную роль. активность приписывается субъекту, а объект, это то, что как бы и не участвует в этом акте познания, то, для чего безразлично, познаваем ли он или не познаваем и насколько познаваем – это проблемы для субъекта. и поскольку существует это несимметричное отношение, то можно, естественно задать вопрос: всегда ли действие познания связано с этой ситуацией, где выделяется объект познания, субъект познания и такое их несимметричное отношение? если речь идет именно о познании, то по-видимому это различение необходимо. А как быть с самопознанием? имеет ли здесь место различение субъекта и объекта или они совпадают? если это есть акт самопознания, то даже в нем должно быть это различение, иначе это не самопознание, а какая-то форма проживания субъектом собственной жизни и его отношения к самому себе. Даже если человек действительно познает себя, допустим обращает внимание на какие-то мотивы собственных решений, эмоций – это значит он их делает объектами своих наблюдений, иначе это не было бы познанием. т.е. противопоставление все-таки неизбежно. А какова природа этого противопоставления? это противопоставлениее не является бытийственным, а относительным. скажем, человек изучает природу – он является частью этой природы. психологи изучают человеческую психику, но они так же люди и их исследования так же опираются и на то, что они сами способны переживать те или иные психологические состояния. Итак с-о противопоставление имеет смысл в рамках гнос. проблематики, но за ним не следует видеть некую онтологическую проблематику. но в истории философской мысли с-о противопоставление складывалось именно как онтологическое, что и породило огромное количество проблем. Само понятие субъекта в том смысле как мы его употребляем, сложилось в философии в новое время. Сейчас для нас субъект практически равнозначен с «я». А объект это то, что другое по отношению к «я», тогда как в средневековой мысли субъект – это то, что существовует самостоятельно, а объект, напротив, это то, что существует в моем определении. Представление о субъекте, которыми мы пользуемся до сих пор (с 17 века) включили в себя большое число всяких допущений и предпосылок. И мы не всегда отдаем себе отчет в этих допущениях и предпосылках и так или иначе продолжаем пользоваться понятием субъекта, и получается большое количество всевозможных проблем. Так что нужны какие-то своего рода археологические раскопки, для того чтобы проследить за различными аспектами смыслов, пересекавшихся с понятием субъекта. для того чтобы рассмотреть это, нужно обратиться к Декарту и вспомнить как Декарт задает определенное понимание «я». Декарт приходит к идее «я» в результате процедуры радикального сомнения, когда остается для субъекта одно, что является для субъекта самоочевидным и бесспорным – его собственное «я» и это означает, что уже в «я» мыслится полная противоположность я и все что я не является.

Учение о двух субстанциях. я – это познающая. Материи предназначена роль объекта познания, мышлением она не обладает. Декарт определяет я и материю через взаимоисключающие характиристики. я обладает самосознанием, я явлен самому себе с полной самоочевидностью, интеллектуальной интуицией. материя – наоборот. она дана субъекту и субъект имеет какое-то знание о ней только через посредство рассуждения о боге, который существует и который не может быть обманщиком. это означает, что данность «я» самому себе и данность материи объекту находятся на принципиально разных уровнях. это естественно, т.к. если между субъектом и объектом нет ничего общего, то данность объекта для субъекта всегда будет проблематична. здесь фигура бога необходима. проблематичность данности объекта. со времен Декарта философию преследует проблема солипсизма.действительно ли существует что-то вне меня? в конце концов Декарт утверждает, что что-то существует вне меня только потому что бог не будет меня обманывать. Кант: «нельзя не признать скандалом для философии и общечеловеческого разума необходимость принимать на веру существование вещей и невозможность предоставить удовлетворительное доказательство этого существования». скандал в философии.

Но может быть вообще все очень просто? есть человек, есть природа, а человек часть природы. Вещь среди прочих вещей природы. И одни вещи в этом мире действуют на другие вещи, оставляя отпечатки. (аналогия с тем представлениями о познании, которые критикует Платон). если у одного человека, при виде одного предмета появляется образ желтого, а у другого – образ белого. и получается, что если рассматривать процесс познания как физический процесс, то никакого общего знания получить нельзя. Знание должно быть интерсубъективным. как получается такое знание?

т.о. понятие субъекта является сложным. с одной стороны в акте познания нужно различить субъект и объект (гносеологически). а онтологически? (Декарт, две субстанции). И в результате чего возможность познания является в высшей степени проблематичной, если они совершенно разные. если мы скажем, что они совершенно одинаковы, мы всех вопросов не разрешим, поэтому нужно вернуться к Декарту.

Декарт должен был доказать, что истина постижима, доступна отдельному человеку. почему это было так важно? потому что в результате человек получал право взбунтоваться против авторитета и традиции. И обосновывая это право, Декарт создает свою концепцию «я – познающий субъект». И таким образом мы пришли вот к чему: что проблема субъекта в философии это не просто проблема того, кто в данной ситуации познает тот или иной объект. проблема субъекта состоит в том, что субъект мыслится, как то, что предназначено для познания, а раз предназначено, то значит и оснащено для познания, содержит в себе то, что обеспечит познание и сделает познание адекватным. вот теперь мы понимаем до какой степени серьезна проблема субъекта философии. что же такое этот субъект, который не просто осуществляет этот акт, но еще несет в себе предпосылки для того, чтобы этот акт был возможен и завершился получением объективного познания.

Какой это субъект? Декарт пытается по-своему ответить на этот вопрос, создавая свое учение о «я» как мыслящей субстанции, наделенной врожденными идеями. вот теперь перед нами выступила по новому эта необходимость противопоставления субъекта и объекта. чем же таким наделен субъект, чтобы гарантировать возможность познания? в чем особая сложность этого вопроса? – в том, что познание имеет некую всеобщую структуру. отсюда интересный вопрос. субъект как я – это что? это то я, которое сидит в каждом из нас.

(…)

как они соотносятся – «Я» и «я»?

они неравнозначны. я с маленькой буквы сидит в каждом из нас. Я с большой буквы – гносеологический субъект. Они не равнозначны.

Я с большой буквы выступает для нас в том смысле, что оно несет для нас необходимое оснащение для адекватного процесса познания. а наше отдельное маленькое человеческое я? чувствует ли каждый из нас, что мы предназначены для процесса познания, обладаем этим оснащением? это все не так очевидно. наше маленькое я не всегда занимается познанием. во-вторых мы прекрасно знаем, как часто это я ошибается, заблуждается, как ограничены его возможности.

Тогда что такое «Я» с большой буквы как гнос. субъект? сложный вопрос. с одной стороны каждый из нас неравнозначен по отношению к познающему субъекту, с другой стороны каждый из нас несет его в себе по крайней мере как некоторую возможность. в классической философской традиции отдельный эмпирический субъект понимает себя как то, что может возвыситься до чистого субъекта познания. Для этого надо подняться над своими пристрастиями, склонностями, «идолами» (Бэкон).

Дальше в философской традиции отношения между субъектом и объектом усложняются, а так же между индивидуальным я и Я.

у Декарта онтологическое противопоставление субъекта и объекта приводит к тому что возможность познания гарантирована только богом. потому что объект познания онтологически по всем параметрам от меня отличается. и необходимость как-то объяснить эту ситуацию приводит к тому, что появляется понятие трансцендентального субъекта это понятие мы находим у Канта.

что же такое трансцендентальный субъект?

т.с. выступает как условие возможности любого акта познания, в том числе условие возможности и эмпирического субъекта и объекта конкретного акта познания.

Что такое этот объект? То, что познается в этом акте – каков его онтологический статус? это реально, совершенно не зависящее от субъекта, совершенно отличное от субъекта. объект – это явление.

Можно ли сказать, что человек носитель отдельный человек?

носителем этих структур является трансцендентальный субъект. оформляет априорные структуры.

Объект не полностью отличное от субъекта, объект то что предназначено для субъекта. Трансцендентальный субъект выступает условием того, что объект выступает таким определенным образом.

Субъект выступающий перед нами в этом акте познания. Может ли человек видеть как работают априорные структуры?

Эмпирический субъект совсем не тоже самое, что трансцендентальный субъект, но выступает как условие возможности реально эмпирического субъекта в любом реальном акте познания. Кант подчеркивает, что трансцендентальный субъект обладает неким опытом. Субъект познания должен обладать единством. Каждый из нас обладает некоторым единством, но это не то единство, которым обладает трансцендентальный субъект. Отдельны человек не обладал бы этим единством не будь единства трансцендентального субъекта.

Трансцендентальный субъект – это структура не психологического характера, это то что лежит в основе некоторых наших психологических проблем, и в частности процессов познания.

Т.с. как нечто не данное в опыте, но являющееся условием этого возможного опыта.

Сложилось представление об отношении между эмпирическим я и трансцендентальным субъектом. В результате получается то, как возможно познание.

То противопоставление субъекта и объекта как материи и размышления у Декарта теперь имеет другую структуру, потому что каждая материальная вещь несет в себе априорные нашего познания. это решение многих проблем.

За это Канта критикует Гегель. Он хочет восстановить тождество субъекта и объекта. Вещь сама по себе тот же самый субъект (?). Все есть абсолютная идея и познает она самое себя. Познание – акт самопознание.

Гегель говорит что надо преодолеть противопоставление субъекта и объекта. Познание есть исторический процесс, оно развивается в ходе человеческой истории. Познание это процесс, который осуществляется всем человечеством. Процесс познания имеет итог. Когда идея осознала что познает самое себя – конец. Знание сложится в единую систему.

Билет№4Трактовки субъекта познания в философии Нового времени (Р. Декарт, И. Кант, Г.В.Гегель). Понятие о трансцендентальном и об эмпирическом субъектах познания. Индивидуальный и надындивидуальный субъект познания.

На первый взгляд может показаться, что с пониманием субъекта пoзнания дело обстоит намного проще и его можно напрямую отождествить с человеческим индивидом, осуществляющим познавательный акт. Такая позиция близка нашему повседневному наивно-реалистическому опыту и наиболее распространена. Она трактует субъект в качестве так называемого психологического субъекта познания. При всей интуитивной очевидности подобного подхода в нем есть один существеннейший недостаток — он не учитывает активный и конструктивный характер поведения субъекта, то, что последний способен не только отражать, но и формировать объект познания. Более того, знание всеобщего и необходимого характера, что особенно зримо наличествует в логике и математике, нельзя вывести, исходя из теории отражения объекта и представлений о субъекте как психологическом индивиде.

Кант: Во многих индивидуальных психологических субъектах, независимо от их эмпирических особенностей, есть нечто одинаковое и доопытное (априорное), благодаря чему они единообразно формируют объект познания и познают его. Иными словами, существует некое инвариантное и устойчивое ≪познавательное ядро≫ в каждом человеке, которое обеспечивает единство познания в контексте различных эпох и культур и выявление которого составляет подлинную цель теоретико-познавательной деятельности. Такая трактовка субъекта восходит к И. Канту и получила название трансцендентального субъекта познания. Развитие опытных наук, особенно психологии, подтвердило правоту многих кантовских философских интуиции. Действительно, у индивида существует целый комплекс первичных доопытных идей и установок, формирующих его картину мира, более или менее одинаковую с картинами мира у других людей: эталоны восприятия цвета, звука и формы, категориальные структуры мышления, языковая компетенция и т.д. Сам основоположник трансценденталистского взгляда на субъект познания уклонялся от вопроса, каково происхождение этого до опытного познавательного ядра в каждом человеке. По И. Канту, он попросту лишен смысла: структуры трансцендентальной субъективности априорны; а потому все попытки ответить на этот вопрос неизбежно приводят к логическому кругу, когда сама постановка проблемы подразумевает наличие того, о происхождении чего спрашивают. Однако последующая философская и психологическая традиция предложила целый спектр решений проблемы происхождения трансцендентальной субъективности.

Гегель:Гегель был, вероятно, первым, кто достаточно убедительно показал: индивид, какими бы общими с другими индивидами структурам субъективности он ни обладал, тем не менее познает по-разному в каждую конкретную историческую эпоху в зависимости от господствующих в обществе общекультурных предпосылок, идеалов и норм

познавательной деятельности. Один и тот же объект носители разным познавательных традиций могут даже видеть (а не то, что познаватьн

совершенно по-разному. К примеру, дикарь с острова Борнео и современный ученый-биолог увидят в компьютере разные вещи: один магически мерцающий и загадочно звучащий объект, от которого желательно держаться подальше; второй — вершину достижений человеческого научного гения, существенно облегчающую его научную деятельность.Стало быть, индивидуальная познавательная активность двух субъектов

определяется какими-то надперсональными структурами, имеющими как бы свою собственную жизнь и логику развития. Более того, объем знаний, который существует в социуме на данный момент исторического времени, всегда превосходит объем знаний и навыков, которыми владеет каждый отдельный познающий индивид. Отсюда вытекает

идея существования коллективного (или соборного) субъекта познания,

практически реализующегося посредством усилий многих индивидуальных психологических субъектов, но к ним несводимого и относительно от них автономного. Примером бытия подобного субъекта может служить научный коллектив, группа научно-исследовательских коллективов, профессиональное сообщество (например, сообщество философов-профессионалов) или даже человеческое общество в целом. Здесь индивидуальная познавательная деятельность человека рассматривается как часть деятельности Божественной Премудрости, в которой она укоренена и к слиянию с которой она в идеале стремится. Только в Абсолютном Субъекте познавательной деятельности (илив Абсолютном Сознании) объект и субъект оказываются тождественными, а не противостоят друг другу ни в онтологическом, ни в гносеологическом, ни в аксиологическом плане. Это как бы абсолютное и совершенное смыслобытие, где совпадают знание и существование, нравственный поступок и нравственная мысль. Одновременно наличием такого неявного ≪сверхсубъекта познания≫ объясняются и происхождение трансцендентальных структур субъективности, и тайна имманентной связности субъекта с объектом в многообразных познавательных усилиях человека, и взаимопонимание между самими людьми, и, наконец, идеальная цель когнитивных человеческих стремлений в целом.

Декарт: Имеющееся знание часто может быть подвергнуто какому-либо сомнению. Декарту же кажется, что истинное знание должно быть абсолютно достоверным. И он начинает подвергать сомнению всё. Т. н. «процедура радикального сомнения». Цель его - отнюдь не скептическая. Декарт ищет безусловного и достоверного знания, он убежден, что оно существует. Он как бы пробует все виды знания и смотрит: если оно зашатается, значит, оно не годится. И он ищет ту опору, которая не зашатается.

Первым делом подвергается сомнению знание опытное. Чувства нас могут обманывать (известно еще с Античности). Это источник ненадежный.

Далее – знание внешнего мира. Во сне мы можем переживать определенные события и состояния, думая, что они совершенно реальные.

Далее имеются всевозможные Учения. Это тоже не надёжный источник, так как одни учения запросто могут опровергать другие.

Далее – теоремы математики. Бывает так, что и математикам случается ошибаться при доказательстве теорем.

Осталось ли хоть что-нибудь? Осталось. Если я сомневаюсь во всем, то по крайней мере очевидно, что существует сам сомневающийся (позже этот тезис был подвергнут критике Гуссерлем). Итак, абсолютная истина Декарту представляется тезисом: «Я мыслю, следовательно, я существую». При этом слово «следовательно» не означает, что перед нами какое-то умозаключение. Декарт направляет естественный свет разума на сам процесс мышления. Он нам предъявляет это действие, осуществляя его. И мы осуществляем его вместе с ним. И в какой-то момент мы переключаемся на самих себя, осуществляющих эту мыслительную деятельность. Он нам представляет в акте внутреннего созерцания эту мыслительную деятельность, которая принадлежит к Я. А поскольку мы мыслим и мы созерцаем эту мыслительную деятельность, поэтому мы говорим, что Я мыслю, следовательно, Я сущ-вую. Он нам созерцание представляет это Я которое является процессом мышления. Он как бы конструирует это Я у нас на глазах. Что же такое это Я? Эмпирики возражали: «Я прогуливаюсь, следовательно, я существую – так что ли?» Декарт отвечает – прогуливаться я в конце концов могу и во сне, а Я относится именно к мышлению. Это не человек, обладающий неким телом. Это сам процесс мышления. Заметьте, процесс мышления субъекта (он имеет это Я, которое мыслит) не безличен. Итак, Декарт получил абсолютную истину, в которой нельзя усомниться. Любой скептик вынужден соглашаться с тем, что он сам мыслит и значит существует. (т.е. субъект это мысль "я").

Билет№5 Учитывается ли в современной эпистемологии телесная природа субъекта познания? Если да, то каким образом?(паралельный билет№5 ниже)

Факт получения многообразных и жизненно необходимых знаний посредством

органов чувств не вызывает сомнений. К чувственно-сенситивным

источникам наших знаний могут бьпь отнесены следующие

конкретные способности телесно-перцептивной сферы сознания.

1)Внутренние (или органические) ощущения — это самое первичное,

большей частью совершенно неосознаваемое витальное знание о процессах,

происходящих в нашем теле, благодаря которому контролируется

и поддерживается оптимальная жизнедеятельность организма.

Известно, какой сложнейший комплекс бессознательных интероцеп-

тивных ощущений лежит в основе инстинктивных (например, хватательных

и сосательных) движений младенца, не говоря уже о приобретенных

реакциях типа речевой деятельности или прямохождения.

Любопытно, что такие внутренние ощущения, как голод, жажда,

боль, крайне трудно отделить от эмоциональной сферы. В свое время

на это обратил внимание С.Л. Франк, говоря, что невозможно строго

разделить, например, внутреннее ощущение голода и непосредственно,

всем существом переживаемое, ≪чувство голода≫.

При всей невозможности однозначно развести телесные ощущения

и первичные эмоциональные реакции организма между ними, тем не

менее, существуют вполне определенные различия.Приведем ряд

конкретных примеров, подтверждающих правоту Т. Гоббса. Так, можно

испытывать приятные физиологические ощущения при поглощении

вкусной и острой пищи, но при этом ощущать эмоциональный

дискомфорт, памятуя о могущей открыться язве желудка.

2) Система внешних (экстероцептивных) ощущений — это деятельность

внешних органов чувств, обеспечивающая получение сенсорной информации

(тактильной, зрительной, слуховой, вкусовой, обонятельной)

об отдельных свойствах предметов и процессов окружающего мира.

Особенностью внешних ощущений служит, с одной стороны, их

удивительная взаимная скоординированность (нормальный бодрствующий

человек получает внешнюю информацию всегда от разных рецепторов,

но не ощущает в ней никакой рассогласованности), а с другой

— не менее поразительная возможность их взаимной компенсации.

Пожалуй, самый выдающийся пример последней особенности — это

успешная социализация слепоглухонемых детей, связанных с внешним

миром в основном посредством тактильных ощущений, которая была

осуществлена школой Соколянского—Мещерякова.

При всей фрагментарности информации о мире, идущей от ощущений,

одну их важную особенность на примере архаических племен

установил К. Леви-Строс. Он заметил, что в большинстве случаев органы

чувств, обеспечивающие выживаемость организма во внешней

среде, не обманывают нас: громкий хаотический звук и ощущение жара

чаще всего свидетельствуют о реальной опасности; ядовитый гриб

и на вкус горек; отвратительный запах предупреждает о гниении и

опасности заражения. К тому же многие внешние ощущения (особенно

вкусовые и обонятельные) позволяют верно классифицировать

предметы окружающего мира задолго до того, как это подтверждает

экспериментальная наука.

3) Благодаря восприятию человек формирует целостные образы предметов

внешнего мира на основе продуктивного синтеза и отбора сенсорной

информации, поступающей от органов чувств. Огромную

роль играют здесь язык и память. Способность к восприятию и идентификации

объектов образует ≪нижний этаж≫ предметности (или ин-

тенциональности) нашего сознания, поскольку здесь оно впервые отделяет

внешний предмет восприятия от собственных ощущений и

переживаний. Как справедливо пишет К. Ясперс, ≪мы воспринимаем

не совокупность ощущений, как полагают некоторые психологи, а

"вещи". Мы видим не просто чередование ощущений, а связь причины

и следствия, когда один бильярдный шар толкает другой≫.

4) Способность к оперированию конкретными представлениями, которая

одновременно может рассматриваться и как первичная форма

собственно мышления, — это способность к конструктивному манипулированию

обобщенными и рационализированными образами

предметов в отрыве от непосредственного перцептивного опыта. Колоссальную

роль здесь играют ассоциативные процессы, репродуктивное

воображение и, конечно, активная ориентировочная и предметная

деятельность индивида, включенные в контекст социального

взаимодействия.

Date: 2015-09-19; view: 1533; Нарушение авторских прав