Глава 25. На Рождество вся семья снова собралась вместе на площади Гриммо

На Рождество вся семья снова собралась вместе на площади Гриммо. Дети приехали на каникулы из Хогвартса, только Роза заупрямилась и заявила, что останется в школе, так как хочет провести этот праздник вдвоем с любимым. Альбус, Джеймс, Лили и Хьюго торжественно молчали, не выдавая имя таинственного возлюбленного сестры, ибо гнев папы Рона легко мог испортить всем праздничное настроение. Гермиона не настаивала, заявив, что это личное дело дочери, и что она сама скажет, когда придет время.
Джеймс все еще находился в больнице святого Мунго, по-прежнему не подавая никаких признаков жизни, вот только аппарат, едва слышно пикающий, говорил о том, что его сердце все еще борется за жизнь, неровно, но бьется. Лили вся извелась, каждый день в страхе ожидая плохих новостей. Она изо всех сил старалась быть оптимисткой, но с каждым днем это становилось все сложнее. На Рождество ей удалось упросить целителя отпустить ее домой. Непробиваемым аргументом в споре стал тот, когда она заявила, что больничная обстановка не приносит ей умиротворения. После этого Гарри настоял, чтобы ее палату сделали по максимуму похожей на ее комнату, но Лили по-прежнему было здесь неуютно даже несмотря на то, что к ней каждый день кто-нибудь приходил в гости. Гарри очень переживал за самочувствие матери, которое к концу года стало ухудшаться. Лили плохо спала, ее мучили кошмары, почти все время тошнило, из-за чего она стала плохо питаться. Словом, было решено забрать ее домой, но для наблюдения за ее здоровьем Поттеры наняли опытного целителя-гинеколога.
- Привет, пап, - утром двадцать четвертого декабря Гарри снова пришел навестить Джеймса, преисполненный надеждой, что на Рождество обязательно свершится чудо. - Я... даже не знаю, что можно сказать. Кажется, за последние полгода я поговорил с тобой обо всем на свете. Сегодня Рождество, и нам бы всем очень хотелось, чтобы ты был с нами... Целители твердят, что все будет хорошо, что улучшение налицо, но за нашими спинами только руками разводят. Ты же борешься, правда?
Тишина. Только раздражающе-успокаивающее пиканье прибора, отсчитывающего неровные удары сердца.
- Джинни решила продолжить традицию своей матери дарить членам семьи на Рождество фирменные свитера Уизли. Но поскольку семья у нас большая, ей помогали Гермиона, Флер, Анджелина и Одри, ну и еще Виктуар совсем немножко... она правда связала только носочки Ромулу, но это уже достижение. Джинни и тебе свитер связала, вот.
Гарри положил на тумбочку небольшой сверток, в котором был красно-желтый теплый свитер.
- А мама напекла пирожков и пирожных, - продолжил Гарри. - В последнее время она чувствует себя немного лучше. Знаешь, никак не хочет открыть тайну, кто же у меня будет - братик или сестренка. Говорит, что имя уже придумала, и что тебе оно понравится...
Прибор запищал чуть быстрее, и сердце Гарри сделало сальто. Ему показалось, что веки Джеймса дрогнули, но уже через пару секунд все стало как и прежде.
- Пап, ты меня слышишь? - Гарри осторожно взял руку отца в свою. - Если ты меня слышишь, подай хоть какой-нибудь знак... я не знаю, пальцем шевельни или моргни... Ну хоть что-нибудь!
Но все было как прежде. Гарри устало опустил голову.
- Счастливого Рождества, пап, - прошептал он, покидая палату.

На праздничный ужин помимо Поттеров и Уизли были приглашены Люпины, Андромеда Тонкс, Северус с Корнелией и Сириус. До наступления двадцать пятого декабря оставалось не более четырех часов, и Римус торопливо собирал документы и складывал их в ящик стола. Гарри, Северус и Сириус давно уже ушли по домам, но Римус заявил, что ему нужно еще немножко поработать, ну а к ужину он будет обязательно.
Заперев дверь кабинета (он, конечно, доверял всем работникам Министерства, но мало ли что, да и просто не очень приятно, когда у тебя в вещах кто-нибудь роется), он неторопливо направился к лифтам, насвистывая какую-то песенку себе под нос. Редкие сотрудники Министерства весело желали ему счастливого Рождества, а на третьем уровне, где располагался отдел магических происшествий и катастроф, сегодня явно состоялся корпоратив, и многие захмелевшие сотрудники отдела сновали по коридорам своего этажа с бутылками медовухи и огненного виски в руках и распевали рождественские песенки.
- Храни тебя Господь, веселый гиппо - ик! - гриф! - немелодично затянул невысокий поджарый сотрудник, размахивая бумажным колпаком, к которому была приклеена белоснежная борода Санты Клауса. Римус лишь фыркнул и поехал дальше.
В атриуме народа почти не было, но у фонтана дружбы магических народов виднелась чья-то одинокая фигурка. Римус пригляделся и узнал Синтию Коннел. Она явно кого-то ждала, скорее всего, своего брата. В воздухе летали заколдованные пучки омелы, и сейчас одна из них случайно-намеренно зависла прямо над головой Синтии.
- Добрый вечер, - поздоровался с девушкой Люпин. Синтия вздрогнула и обернулась, но узнав Римуса, слегка расслабилась и улыбнулась. - Счастливого Рождества, мисс Коннел.
- Счастливого Рождества, мистер Люпин, - смущенно отозвалась она. - Ваше обращение ко мне по фамилии заставляет меня чувствовать себя невообразимой старухой.
- Прошу меня простить, если хотите, я буду звать вас по имени. Как ваше самочувствие, Синтия?
- Намного лучше, спасибо, - улыбнулась она. - У меня больше не трясутся поджилки от одного упоминания о Долохове и том чертовом поместье. Целитель сказал, что все произошедшее никак не повлияло на мою психику, все дело было в том, что я сама себя так настроила, - Синтия вдруг усмехнулась, но усмешка эта вышла у нее скованной. - Мы с ней неплохо поработали над этим и... Словом, сейчас я в полном порядке. Спасибо вам, что помогали мне...
- Я же ничего такого не сделал, - Люпин был крайне обескуражен ее словами.
- Неправда, Римус. Вы заставили меня поверить в себя. Мы с вами общаемся всего несколько месяцев, а у меня такое чувство, будто я знаю вас сто лет...
Люпин смущенно потер переносицу. Последние три месяца он часто виделся с Синтией в больнице, пару раз они виделись у Северуса, когда тот варил на заказ Аконитово зелье для него и Умиротворяющий бальзам для нее. Люпин даже несколько раз специально приходил в больницу, чтобы увидеться с Синтией. Что-то в этой девушке было такое, что заставляло его на какое-то время забывать о своей волчьей сущности. Наверное, все дело было в том, что он впервые в жизни встретил человека, чьи проблемы были тоже довольно серьезными. А может быть, пора было признаться самому себе, что она ему больше чем просто нравилась?
- Простите, сегодня Рождество, а я задерживаю вас, рассуждая о методах моего лечения, - Синтия вдруг слегка порозовела и стала очень красивой. Все-таки бледность еще никому не придавала привлекательности.
- Вы меня вовсе не задерживаете, - возразил Люпин. - Вы, я так понимаю, брата ждете?
Девушка кивнула. Люпин сочувствующе улыбнулся.
- Может быть, мне показалось, но у него сейчас праздник в самом разгаре, - сообщил он, понизив голос. - Весь отдел магических происшествий уже давно в... как бы помягче выразиться...
- В хлам, - невозмутимо подсказала Синтия, и оба прыснули. Отсмеявшись, Люпин серьезно изрек:
- В общем, так оно и есть.
Синтия вдруг отчего-то погрустнела.
- Жаль, мы с Майком договорились встретить это Рождество вместе. Обычно я оставалась в Хогвартсе, но в этом году нет такой возможности. Хотя я бы с удовольствием поучилась в школе еще годика два. Мне кажется, я очень многое упустила. А столько всего осталось неизведанного...
- Хогвартс полон загадок и тайн, и никому еще не удавалось раскрыть их все.
- Даже вам? - в синих глазах промелькнули искорки смеха.
- Ну... - Люпин пожал плечами, - даже нам. Нам не удалось отыскать ту же Тайную Комнату, хотя мы и пытались. Синтия... - вдруг начал он и осекся.
- Да? - мгновенно откликнулась девушка. - Вы что-то хотели мне сказать?
"Хотел", - Люпин не был большим специалистом в вопросах отношений с девушками и сейчас мучительно соображал, как бы поделикатнее сформулировать свое предложение.
- Я тут подумал... раз вам не с кем встречать Рождество, может быть... вы согласитесь провести его со мной? Ну то есть с нашей компанией... - "Болван", - пронеслось в голове.
- Вы имеете в виду компанию Поттеров? - Синтия, кажется, испугалась. Римус кивнул и осторожно взял ее за руку.
- Не бойтесь. Они не станут задавать вам неудобных вопросов, уверяю вас.
- Да, но вдруг...
- Никаких "вдруг", - твердо произнес Люпин. Может быть, Синтия и сбежит от него в ужасе, когда узнает о его "пушистой проблеме", но до этого он намеревался сделать все для того, чтобы она была более-менее счастлива. К тому же ему самому надоело все время от всех шарахаться. Как говорил Бродяга, "хомо сапиенс нормально отреагирует, так же, как и мы, ну а если решит, что он выше этого, то... ну и пусть катится". Бродяга никогда особенным красноречием не страдал, но эти его слова Лунатик запомнил надолго.
- Тогда у меня есть одно условие, - хитро улыбнулась Синтия. Удостоверившись, что Люпин внимательно ее слушает, она выпалила: - Давайте перейдем на "ты"?
Римус, успевший напридумывать себе всяких не самых приятных моментов, облегченно кивнул.
- С удовольствием.

***
Праздник в Хогвартсе набирал обороты. В этом году вообще многие решили остаться в замке, особенно старшекурсники, которым домашняя суета и материнская забота уже приелись. Не обращая внимания на неодобрительные взгляды слизеринцев, Роза спокойно сидела за их столом рядом со Скорпиусом Малфоем, которого вот уже два с лишним месяца считала своим официальным парнем. Ей было с ним интересно, но все равно это были не те отношения, которые она себе представляла. Очень скоро конфетно-букетный период сменился обыкновенной рутиной, дежурными фразами и походами в Хогсмид, а также редкими уединениями в Выручай-комнате. Розе было страшно, ей казалось, что их отношения обречены, но разрывать их она все равно почему-то не торопилась. Когда она делилась подробностями своей личной жизни с подругой, то неизменно спрашивала: "Неужели меня ждет то же самое и после свадьбы?" На что подруга с глубокомысленным видом изрекла: "После свадьбы жизнь только начинается", но у Розы не было таких розовых очков, как у Линдси Уоррингтон. И порой она страшно жалела об этом. Вот и сегодня ее ожидает очередной такой "обязательный" вечер, который она как-нибудь да переживет, а после вернется к себе в спальню и наглотается успокоительного зелья, ибо истерика с каждым разом грозилась выплеснуться наружу. Она понимала, что Скорпиус не заслуживает подобного к себе отношения, но Роза постепенно отдалялась от него. Не были они созданы друг для друга, не были. Кажется, и сам Малфой стал понимать это, но возможно, он тоже боялся сделать ей больно. Так и мучались они страхом, мучая при этом и друг друга. Словом, внешне у них было все прекрасно, но на самом деле они ощущали себя пятидесятилетними стариками, которые до смерти надоели друг другу. "Мы еще слишком юны, чтобы хотя бы попытаться понять друг друга", - убеждала себя Роза, наблюдая за одинокой светло-серой совой, что кружила под потолком Большого зала. Обычно совы приносили почту по утрам, а сегодня одна из них явно отбилась от графика. Роза фыркнула, но тут же несказанно удивилась, когда птица наконец заметила ту, послание для которой принесла, и спикировала прямо в тарелку с индейкой, что стояла перед Розой. Сунув голову в кубок с тыквенным соком, сова напоследок ухнула в знак прощания и была такова.
- Я не стану спрашивать, от кого это, поскольку думаю, что это меня не должно касаться, - Скорпиус все правильно понял, едва щеки Розы покрыл легкий румянец. В конверте обнаружилась сова с глазками-изумрудами на подвеске и записка, содержащая всего несколько слов: "Если захочешь увидеться, воспользуйся ею. На этот раз сработает, я уверен. Счастливого Рождества. С.О.Б."
Роза сжала в кулаке дюймовую совушку. Да, она не сомневалась, что амулет-портал сработает, вот только желания использовать его у нее почему-то не было.

***
Семнадцатого апреля Лили доставили в больницу святого Мунго сразу же после первых схваток. На всех стенах и дверях больницы были наложены заглушающие чары, и никто не знал, как проходят роды. Гарри, который ради такого события даже с работы сорвался, сейчас нервно мерил шагами коридор, словно отцом малыша был именно он. Джинни сидела на диване и наблюдала за мужем, Рон и Гермиона тихо о чем-то беседовали, стоя у окна. Сириус, как и Гарри, изображал из себя маятник, раздражающе цокая языком. Виктория впервые в жизни ассистировала при родах, поэтому слегка волновался и Тед.
- Да хватит вам уже мельтешить, - Северус, казалось, вот-вот выйдет из себя.
- Легко тебе говорить, не твоя жена рожает, - огрызнулся Сириус.
- Слава богу, и не твоя тоже, - отпарировал Снегг. - Мерлин, ну почему так долго-то?
Он единственный из всей компании старательно не показывал волнения, но под конец и у него начали сдавать нервы.
- Роды всегда проходят долго, имейте терпение, мальчики, - авторитетно заявила Гермиона.
- Лили пришлось пережить кучу всего не самого радужного, мало ли, вдруг это как-то отразится на ребенке, - подал голос Тед.
- Все будет хорошо, - строго заявил Гарри. - Там самые лучшие целители, они сказали, что все в порядке, роды в срок, и никаких отклонений не наблюдается. Давайте не будем нагнетать обстановку.
- Тогда лучше присядь, - Джинни схватила его за мантию и потянула на диван. - От того, что ты нарезаешь круги по коридору, легче никому не станет.
Все снова погрузились в молчание. Ожидание было томительным.
- Вы хоть знаете, кто родится? - неловко нарушил тишину Рон. Все синхронно пожали плечами.
- Она никому не говорила, - свистящим шепотом сообщил Сириус. - Сказала, что будет сюрприз.
- Не такой уж и сюрприз - тут одно из двух, - слегка улыбнулся Римус.
- Черт, меня это достало, - еще через десять минут зарычал Бродяга, который органически не переваривал всякие ожидания. - Пойду лучше Сохатого проведаю, заодно и время быстрее пролетит. Луни, идешь?
Тот кивнул, и оба скрылись за поворотом, ведущим на лестницу. Еще через двадцать минут дверь операционной наконец-то распахнулась, и на пороге показался целитель. Все моментально пришли в движение, чуть ли не набросившись на опешившего от такого количества народа акушера.
- Спокойно, господа, - пытался перекричать сотню вопросов "Ну что? Ну как? Кто родился? Как самочувствие?", - все в порядке. Роженица и ребенок чувствуют себя хорошо.
Все облегченно выдохнули, кто-то перекрестился и прошептал: "Слава всем святым и Мерлину".
- А к ней можно? - осторожно спросил Гарри. Целитель посмотрел на него и медленно кивнул.
- Думаю, что можно, но только вам одному и ненадолго. Мисс Эванс на самом деле еще очень слаба. Роды были тяжелыми.
Гарри кивнул и прошел в палату, столкнувшись по дороге с сияющей Викки. Она улыбнулась ему, заключила дядю в объятия и поспешила удалиться, плотно прикрыв за собой дверь.

Полулежавшая на кровати Лили, не верившая всем своим органам сразу, осторожно держала на руках крохотный сверток, в котором находилась ее новорожденная дочка. Малышка не спала и не капризничала, а только разглядывала маму большими карими, в точности как у Джеймса, глазами. Обычно дети рождались с голубыми глазами, которые впоследствии меняли свой цвет, но у волшебников все было не как у обычных людей, как заметила Викки. Гарри тихо замер у двери, стараясь не потревожить открывшуюся ему трогательную картину. Лили что-то проворковала и дотронулась губами до щечки дочери.
- Ну как ты? - шепотом спросил Гарри. Лили слегка вздрогнула и повернулась к нему. Ее лицо было мокрым от пота, на нем читались отголоски боли, но по большей части оно светилось любовью и счастьем.
- Прекрасно, - также шепотом ответила она и просияла улыбкой. - У тебя сестричка, Гарри.
- Здорово, - он подошел ближе и опустился на стул, стоявший у кровати. - Всегда мечтал о младшей сестричке. Чтобы оберегать ее и защищать от всяких бед.
Малышка что-то агукнула, и Лили тут же перевела на нее взгляд. Гарри попытался рассмотреть девочку.
- Кажется, она будет похожа на папу. Глаза, во всяком случае, его.
- Да, - кивнула Лили. - Как я и хотела.
И замолчала, стараясь сдержать слезы.
- А он даже не знает, что у него родилась дочь, - прошептала она. Гарри пересел на кровать и обнял ее.
- Он поправится, - твердо сказал он. Но Лили всхлипнула.
- Прошло уже почти восемь месяцев, а он до сих пор в коме. Целители ничего не могут сделать, они твердят, что все хорошо, но на самом деле даже отдаленно не представляют, что нужно делать для того, чтобы все действительно стало хорошо.
- Не плачь, - Гарри осторожно погладил ее по голове, - ты напугаешь... ее. Кстати, теперь-то ты скажешь, какое имя для нее придумала?
Лили смущенно зарделась.
- Я хотела дать ей особенное имя. И попыталась соединить имена родителей Джеймса. Карлус плюс Дора. Как думаешь, что может получиться?
Гарри слегка опешил и нахмурил брови. Перебрав в уме всяческие варианты, он наконец решил озвучить самый приемлемый:
- Э-э-э... Кора?
Лили кивнула и усмехнулась.
- Простовато, конечно, но я не люблю слишком заковыристые имена. Как тебе?
- Ничего не простовато. По-моему, очень символичное. И интересное, у меня нет ни одной знакомой с таким именем. Ну а второе?
- В честь моей любимой книжной героини Джейн Эйр.
- Кора Джейн Поттер, - улыбнулся Гарри. - Добро пожаловать в нашу семью.
Кора словно поняла, что отныне это имя принадлежит ей, так как мгновенно загулила, а затем вдруг что-то расстроило ее, и она захныкала. Лили мгновенно смутилась.
- Гарри, прости, но мне кажется, ее пора кормить...
- Все, понял, уже ухожу, - он моментально вскочил и чмокнул мать в лоб. - Принести тебе чего-нибудь? Что ты хочешь? Может быть, фруктов? Да, кстати, тут за дверью целая толпа ожидает новостей, но полагаю, что из Виктории они уже все вытрясли.
- Не все. Имя я пока никому не называла, - прищурилась Лили. Гарри усмехнулся. - Если хотят, то пусть заходят.
- Перебьются, - хмыкнул Гарри. - Отдыхай, мам. Завтра тогда придем тебя навестить все вместе. Хорошо?
- Конечно, родной. Думаю, что скоро меня отсюда выпишут.
- Ты будешь жить у нас, - строго заявил любящий сынок. - Никакие отговоры не принимаются. Все, мам, я ушел.
- Пока, - сказала Лили, но дверь уже закрылась. Она глубоко вздохнула и расстегнула сорочку.
- Ну что, Кора Джейн Поттер, приятного аппетита, - девочка, разумеется, ничего не сказала, только смешно зачмокала пухлыми розовыми губками, глядя маме в глаза. Лили показалось, что дочка отлично поняла, что она сказала ей.

***
Едва Гарри вышел из родильного зала, как на него тут же вихрем налетела Гермиона.
- Ну как она там? Как назовет? - вопросов было явно больше, но Гарри все не запомнил.
- Все хорошо, они сейчас кушают, - улыбнулся он. - Назвать решила Кора Джейн.
- Странное имя, - фыркнул Рон. Джинни ткнула его в бок и улыбнулась.
- Ничего не странное. Производная от имен моих дедушки и бабушки - Карлуса и Доры. А Джейн в честь любимого книжного персонажа, - объяснил Гарри.
- Ладно-ладно, согласен, звучит очень даже неплохо, - согласился Рон, как будто от его мнения зависело то, называть так новорожденную или нет.
- Поздравляю, - это был голос Северуса. Гарри подумал, что ему сейчас наверняка не слишком хорошо, но улыбался он искренне. И тут Гарри вспомнил, что Снегг сам вот-вот станет отцом. Причем Корнелия не делала тайны из того, кто у них будет, и сразу же после первого УЗИ сообщила, что ожидается мальчик. Мелькнула мысль, что Кора и сын Снеггов будут расти вместе и наверняка дружить. О большем пока думать не хотелось. Складывалось впечатление, что за детей уже все решается, едва они появились на свет. Бред какой-то.
- Я к отцу зайду, - сообщил Гарри. - К маме пока лучше не ходить, все-таки она не в самой хорошей форме, роды были тяжелыми. Завтра тогда все вместе навестим ее.
- Тебя подождать? - тихо спросила Джинни, когда остальные направились к выходу.
- Да, наверное, - устало ответил Гарри. - Не думаю, что задержусь у отца надолго.
Сириус и Римус как раз выходили из палаты. Едва завидев Гарри и Джинни, они тут же бросились к ним, забрасывая вопросами.
- Да все в порядке, угомонитесь вы, - усмехнулся Гарри, глядя на горевшее от нетерпения лицо Сириуса. Джинни сообщила последние новости, и Блэк, наплевав на предостережение Гарри, что Лили нужно отдыхать, тут же умчался смотреть на "племянницу". Гарри усмехнулся и зашел в палату, где по-прежнему лежал Джеймс.
- Привет, пап, - он уселся рядом с ним и взял его руку в свою. Этот ритуал стал уже настолько привычным, что Гарри было не по себе. Словно так и должно быть. - А у нас хорошие, нет, даже отличные новости. Мама сегодня девочку родила. Представляешь? Мне даже не верится, что у меня теперь есть родная сестра. Они чувствуют себя хорошо, малышка, кстати, на тебя похожа, у нее твои глаза, хотя все как попугаи твердили, что у нее будут зеленые глаза, как и у меня. Мама решила назвать ее Кора... пап, ты меня слышишь?!
Прибор запищал как сумасшедший, и Гарри был готов поклясться, что рука его отца в его руке едва уловимо дрогнула. Веки Джеймса затрепетали, и наконец он с трудом приподнял их. Гарри казалось, что его собственное сердце сейчас выпрыгнет из груди. Чудо, которое все так долго ждали, наконец свершилось. Он уже хотел было закричать во все горло и позвать целителя, но тут Джеймс произнес надтреснутым шепотом:
- Гарри? Это ты?
Голос его был страшно хриплым, словно у курильщика с приличным стажем. Ничего удивительного, у человека, который только что пришел в себя после восьмимесячной комы, другого голоса и быть не может.
- Я. Пап, как ты себя чувствуешь? Ты меня слышишь? Скажи еще что-нибудь!
- У меня дочь?
Гарри ощутил, как в глазах появляются слезы. Он кивнул и заулыбался.
- Да, девочка родилась. Красавица.
- Сколько же я... здесь... провалялся? - слова давались ему с трудом, но он был счастлив. Даже несмотря на тупую боль во всем теле, которая все еще напоминала о проклятии.
- Почти восемь месяцев, да это неважно, главное, что ты пришел в себя, - Гарри тоже вдруг стало отчего-то сложно говорить. Он запрокинул голову вверх, пытаясь вернуть слезы в глаза.
Джеймс слабо улыбнулся и тут же поморщился от боли.
- Дочка... вот это да...
- Оказывается, ты все это время слышал нас, - Гарри раздосадованно шмыгнул носом - как девчонка, ей богу! - Помнишь хоть что-нибудь?
- Не знаю, - Джеймс попытался приподняться, но не больно в этом преуспел, и строгий взгляд Гарри снова приковал его к постели. - Кажется, что-то помню... когда Лили ко мне приходила... и про ребенка рассказывала... потом Лунатик что-то говорил... про девушку по имени... имени... Сильвия, нет... Синтия...
- И ты молчал? Я же столько раз просил тебя подать хоть какой-то знак, - мягко упрекнул его Гарри. - Мы все страшно переволновались.
Джеймс поморщился.
- Да понимаю. Простите... Не хотел я... чтобы все так вышло...
В этот момент в палату вошла молоденькая целительница с журналом в руках. На секунду она остолбенела при виде ожившего пациента, который уже начинал считаться безнадежным, а затем подлетела к нему и принялась осматривать.
- Ох... слава Мерлину! - всплеснула руками она. - Как вы себя чувствуете? Мистер Поттер, давно он пришел в себя?!
- Не больше пяти минут, - ответил Гарри, поднимаясь и отходя подальше, чтобы не мешать целительнице, которая почему-то разозлилась.
- Нужно было сразу звать целителя! Так, а теперь прошу вас покинуть палату! - с этими словами она нажала на какую-то кнопку у изголовья кровати. Через пару минут в палату стремительно вошел пожилой целитель, глаза которого за толстыми стеклами очков словно увеличились раз в пять при виде пришедшего в себя Джеймса. Он тут же склонился над недовольно хмурившимся пациентом, которого столь повышенное внимание явно слегка вывело из себя.
- Не перенапрягайся, - посоветовал ему Гарри с улыбкой - точно такое же страдальческое выражение лица всегда появлялось у Альбуса, когда в еде ему попадалась вареная морковь. Целительница обернулась и возмущенно закудахтала:
- Мистер Поттер! Вы еще здесь?!
- Уже ухожу, - раздосадованно бросил Гарри, но на полпути обернулся и заявил: - Буду ждать отчета о его состоянии ровно через час.
Он никогда не злоупотреблял своими полномочиями, но сейчас было явно не до благородства души. Джинни, ожидавшая его в коридоре, тут же набросилась со словами:
- Что произошло? Целитель Сметвик пролетел как ураган, я даже спросить ничего не успела...
Гарри крепко обнял жену, и на него повеяло сладким цветочным запахом, что исходил от ее волос.
- Все хорошо, солнце, отец пришел в себя!
В тот вечер в доме номер двенадцать на площади Гриммо состоялся двойной, хотя нет, тройной праздник - рождение Коры Джейн Поттер, возвращение Джеймса Поттера почти что с того света и помолвка Римуса Люпина и Синтии Коннел.

_____________________

Уважаемые читатели, работа над фиком приостановлена на неопределенный срок. Но продолжению быть!
Спасибо, что остаетесь со мной.
Ваша Catherine Howard.