Признание. К Трофиму Михайловичу ввели Цветкова

К Трофиму Михайловичу ввели Цветкова. Он уже не раз бывал на допросах в кабинете полковника, и вызовы не волновали его. Емец предложил Цветкову сесть и, придвинув к себе заключение экспертов, прочитал еще раз заключительную часть:

«…Бурые пятна, обнаруженные на шинели арестованного Цветкова, – кровь человека, по группе совпадающая с кровью женщины, убитой 31 декабря около реки Афипс. Рукавица, найденная в кармане шинели Цветкова, и рукавица, изъятая на месте происшествия, схожи между собой по однородности волокна, по типу вязки, степени изношенности, размеру, химическому составу шерсти…»

Цветков сидел спокойно, развалившись на стуле. Сегодня в камере он отобрал у задержанного за карманную кражу воришки продуктовую передачу, наелся и был в особенно благодушном настроении.

– Что же, гражданин начальник, вызываете меня какой уже раз? – пробасил сытый Цветков. – Надоело. Все же ясно: я признался, вещи добровольно выдал. Чего еще тянуть. Дел больше за мной нет.

– Все, Цветков?

Преступник почувствовал в этом вопросе что‑то неладное и сразу подтянулся, насторожился.

– Хватит ломать комедию, Цветков, – со стальными нотками в голосе проговорил Емец, – рассказывайте: за что вы убили свою сожительницу Силичеву?

– Я не знаю никакой Силичевой, – хватил открытым ртом воздух Цветков.

– Читайте! – Емец подал преступнику заключение экспертизы. Тот впился в него глазами, потом вдруг рванул на части листы.

– Спокойно, Цветков, у нас есть копия этого документа, – встал полковник. – Спокойнее. Рассказывайте.

…Цветков познакомился с Анной Силичевой в Бугульме, куда он приехал сразу же после отбытия срока наказания. О его прошлом Анна хорошо знала. В Бугульме Цветкова дважды судили за кражи. Анна никогда бы не связала свою жизнь с ним, если бы он не дал клятвы, что будет жить честно. В те минуты, когда Цветков обещал Силичевой, он и сам верил в свои слова. Поверила в них и Анна. Поэтому она согласилась поехать с ним в незнакомые для нее места – на Кубань, где когда‑то некоторое время работал Цветков.

– Трудно мне здесь, – убеждал ее Цветков, – люди знают, что я судился, не верят мне. А там мы заживем по‑новому.

В ночь перед отъездом Цветков появился у Анны только на рассвете.

– Прощался с друзьями, – объяснил он свое отсутствие. – Как‑никак, навсегда уезжаем.

Она поверила.

В поезде Цветков вел себя предупредительно. Анну смущало лишь одно: слишком часто он отлучался в ресторан и возвращался всегда навеселе.

Подъезжая к Краснодару, Анна решила уложить в чемодан всякую дорожную мелочь. Совершенно случайно она открыла не свой, а чемодан Цветкова. Открыла и отшатнулась: в чемодане лежало множество часов. Анна все поняла. В эту минуту зашел Цветков. Он сразу отрезвел и начал плакать, умолять Силичеву:

– Пойми, я это сделал в последний раз. Сделал ради нас же обоих: ведь нам трудно придется начинать жизнь на новом месте.

– Выбрось! – потребовала Анна. – Или я заявлю в милицию.

– Хорошо, хорошо, – согласился тот. – Только не здесь, не сейчас. Меня могут поймать. Давай поедем до следующей станции. Я выброшу вещи где‑нибудь в глухом месте. Их, конечно, найдут, и никто не пострадает. Пойми, я делал это не для себя, для нас…

Анна, понимая, что сейчас уже трудно что‑либо изменить, согласилась.

На станции Афипской они вышли из вагона, и Цветков, хорошо знающий эти места, повел Силичеву к реке с явным намерением разделаться с ней.

Когда они подошли к мосту, Цветков еще раз попытался уговорить Анну. Они заспорили. Силичева требовала, чтобы Цветков выбросил чемодан с краденым. В этот момент убийца схватил из кучи булыжника огромный камень. Силичева успела крикнуть только одно слово, как убийца опустил ей на голову свое страшное оружие. Потом, сбросив жертву под обрыв, он подхватил чемоданы, свой и Силичевой, ушел на железнодорожный вокзал поселка Афипского. Цветков вытащил из чемодана Силичевой деньги и документы и бросил его в проходивший товарный состав. Документы Силичевой впоследствии сжег. Из Афипской поездом преступник уехал в Новороссийск, а уже оттуда автобусом в поселок Черноморский, где продал первому встречному шинель, потом добрался до Холмского.

– Все? – спросил полковник, выслушав исповедь Цветкова.

– Все, – прохрипел Цветков, вцепившись в свои волосы пятерней.

– Ну, а шинель зачем ты продал? – поинтересовался Трофим Михайлович.

– Когда я стоял с Силичевой у моста, одет был в эту шинель. Помню, мы начали спорить, и в это время проходила грузовая машина. Я подумал, что нас с Силичевой могли видеть и запомнить мою одежду…

– Ну, что же, Цветков, ты не хотел, чтобы тебя вызывали ко мне. Я исполняю твое желание. Больше я тебя допрашивать не буду.

Емец вызвал конвой, убийцу увели.

Date: 2015-09-18; view: 277; Нарушение авторских прав