Теоретический материал

Выше (см. тему 7), пытаясь ответить на вопрос: как в творческом акте соотносятся коллективная психика (коллективное бессознательное) и личность творца (художника, писателя, поэта, композитора, скульптора и просто творческого человека) мы уже кратко определили, что посредством воображения, сознания и конкретного действия он переводит (трансформирует) неясные, смутные, неразвитые содержания коллективной психики в образы, более понятные ему и окружающим. При этом ключевую роль в этом процессе играет символ, в котором отпечатываются, конденсируются и хранятся мощные энергии архетипов. В адаптированном виде посредством сознательной обработки символ встраивается в систему культурных ценностей общества, определяя его динамические и структурные характеристики.

Если вновь обратиться к картине А.А. Иванова «Явление Христа народу», которую он писал в течение 20 лет, то можно предположить, что все это время художник находился под мощным влиянием архетипа Спасителя и/или умирающего и возрождающегося бога. Едва ли он знал о них, скорее, они жили в его душе, а художник переживал их посредством символики библейской традиции, в частности, находясь под впечатлением сюжета Евангелия от Иоанна. В данном случае для выражения соответствующих архетипов художник прибегнул к помощи символов, уже существующих в религиозной культуре, но это не лишает, а, скорее, наоборот, - определяет уникальность и неповторимость этого произведение, поскольку оно родилось, вскормленное уникальностью личности художника. То, что эта картина произвела огромное впечатление на людей, и продолжает это делать в настоящее время, говорит о том, она, будучи уникальным творением, тем не менее, универсальна, поскольку практически в каждом человеке находит отклик, оживляя посредством заключенных в ней символов и значений универсальные бессознательные содержания – архетипы.

Трансформация архетипа спасителя/помощника, а также архетипа умирания/возрождения в законченные культурные символы и образы, творчески обработанные их авторами, может быть обнаружена практически во всех культурах и даже в современном кинематографе, где, например, эти архетипы реализуются в образе героя, вначале фильма страдающего, затем переживающего трансформацию (словно возрождаясь после смерти), а потом всех спасающего и освобождающего. Но как выглядит подобная трансформация внешне неуловимого архетипа в образ или символ?

Рассмотрим это на примере стихотворения А.К. Толстого:^[10]

«Бывают дни, когда злой дух меня тревожит

И шепчет на ухо неясные слова,

И к небу вознестись душа моя не может,

И отягченная склоняется глава.

И он, не ведая ни радости, ни веры,

В меня вдыхает злость - к кому, не знаю сам -

И лживым зеркалом могучие размеры

Лукаво придает ничтожным мелочам.

В кругу моих друзей со мной сидит он рядом,

Веселость им у нас надолго отнята,

И сердце он мое напитывает ядом

И речи горькие влагает мне в уста.

И все, что есть во мне порочного и злого,

Клубится и растет все гуще и мрачней

И застилает тьмой сиянье дня родного,

И неба синеву, и золото полей,

В пустыню грустную и в ночь преобразуя

Все то, что я люблю, чем верю и живу я».

Вполне очевидно, что данное стихотворение есть ценнейший культурный артефакт, это нечто, созданное человеком, рукотворное, наделенное смыслом, имеющее ценность, причем не только личную (только для его автора), но и общественную, разделяемую многими людьми, у которых это стихотворение находит душевный отклик.

Далее мы можем попытаться представить, каким образом А. К. Толстой сочинил это стихотворение. Можно предположить (как это многие и делают), что он его «просто придумал». То есть предполагается, что оно создано посредством рациональной, мыслительной деятельности, посредством работы разума, и, быть может, с помощью разыгравшегося воображения поэта. Что ж, так тоже можно думать.

Но есть и другая, как нам кажется, более правдоподобная версия. Дело в том, что, скорее всего, в этом произведении герой А.К. Толстого (а, вероятнее всего, он сам – автор) посредством специфического образно-символического ряда выражает свое особое душевное состояние или настроение, посещающее его время от времени. Это настроение-состояние характеризуется тем, что в нем актуализируются некоторые негативные качества и характеристики личности самого героя и, прежде всего, злость, лишающая его радости, веры и надежды и разрушающая отношения с близкими людьми. Герой видит мир сквозь призму этого мрачного настроения, где теперь каждая мелочь становится краеугольным камнем, и все пропитано пессимизмом и горечью. Также очевидно, что это состояние-настроение вполне независимо от сознательного «я» героя, оно практически неподвластно ему, по собственной воле вмешивается в его жизнь, нарушает жизнь сознания, его отношения с окружающим миром и близкими людьми. Другими словами, это состояние-настроение обладает довольно большой долей самостоятельности, быть может, собственным «я».

В принципе, основываясь на этом уже можно заключить, что культурные артефакты, а, значит, и культура вообще (кроме того, что она есть и отражение реалий внешнего мира) суть воплощение, переработка особых психологических состояний личности автора. В данном случае это настроение или психологическое состояние представлено в сознании героя стихотворения в символизированном виде – в образе злого духа или демона. Следует считать, что этот демон – психологический фактор или комплекс, в данном случае, наделенный мощнейшей силой или энергией, восставший из самой Преисподней в качестве неудобного и печального душевного обстоятельства, сующего нос в дела героя/автора. Здесь мы можем уже наблюдать привнесение в динамику и содержание культурного артефакта элементов религиозного мировоззрения. Конечно же, это стихотворение еще не религия, но вполне очевидно, что в нем присутствует определенный религиозный опыт, оно есть специфического проявление религиозности автора.

Но как мы понимаем, основываясь на представленных выше рассуждениях, утверждение, что всякий культурный артефакт есть символическое выражение психологии его автора, коллизии и перипетий внутреннего мира его личности (понимание артефакта как символического отражения событий, явлений и объектов внешнего мира здесь оставим в стороне) является по сути верным, но очень ограниченным, односторонним и неполным. Поэтому нам следует ответить на вопрос: относятся ли психологические содержания и факторы, нашедшие воплощение и новую жизнь в символике данного стихотворения только к личности его героя (автора) или же своими корнями они уходят в глубины коллективной психики? Конечно же, личность автора играет в динамике его творчества ключевую роль. Чувства, эмоции, мысли, образы, представления, переживания, нашедшие в данном стихотворении особую форму воплощения – это жизнь личности автора, динамика его внутреннего мира. Образ злого духа-демона также содержит в себе черты, привнесенные индивидуальностью автора, обусловленные его жизненным опытом. Именно поэтому мы определяем, что демон – это некий психический комплекс или совокупность эмоционально заряженных личностных содержаний, например, всего того, что автор находит в себе в качестве негативного, плохого, отвратительного, неприемлемого (зло, ненависть, гордыня, корысть и прочь). Но, опираясь на принципы аналитической (комплексной) психологии К.Г. Юнга, следует определить, что каждый личностный комплекс имеет в себе архетипическое ядро, т.е. нечто, относящееся к содержаниям коллективного бессознательного, то, что мы можем обозначить в качестве архетипа Злого духа – некой предпосылки, возможности, формальной основы для возникновения образа злого духа в любом индивидуальном сознании. На первом этапе своей трансформации (и сопутствующей трансформации автора произведения) эта древнейшая матрица восприятия и понимания темной стороны жизни и судьбы человека, изначально, будучи невидимой и пустой, была наполнена содержаниями личности и социального окружения А.К. Толстого, тем, что мы обозначили выше в качестве психологического комплекса (комплексов) – все неприемлемое со стороны сознательного Я, осуждаемое в обществе, пугающее, таинственное. На втором этапе эта матрица-доминанта нашла свое выражение в очень неприятных психологических состояниях, таких как, например, смутные тревоги, сновидения, предчувствия, смятение, уныние, апатия и проч. Для того чтобы как-то совладать с этими смутными состояниями, с состояниями холодной душевной ночи А.К. Толстому потребовалось творческая работа сознания, мысли и фантазии, направленная на прояснение и переработку этих состояний. Итогом этой работы и является данное стихотворение. Его можно считать третьим этапом трансформации архетипа в символ, когда содержания личности поэта, уже упорядоченные в формы соответствующего архетипа, предстали перед автором и читателем в образе злого духа/демона, безусловно имеющего общекультурные черты.

Другими словами, необходимо признать, что образ злого духа не есть только достояние личности А.К. Толстого, но он образовался на основе, унаследованной каждым человеком архетипической формы. Это значит, нечто подобное (т.е. образ злого духа, демона) мы можем обнаружить в продуктах творчества других людей. Не без оснований к таковым мы можем причислить, например, образ Мефистофеля из бессметного «Фауста» И. Гёте и книги Т. Манн а «Доктор Фаустуса», образ Воланда из «Мастера и Маргариты» М. А. Булгакова, образ беса Ивана Карамазова из сочинения Ф.М. Достоевского «Братья Карамазовы», к таковым образам мы также можем отнести и О. Ж. Гранта (O. W. Grant), из фильма «Трасса-60» (2002, реж. Боб Гейл).

Таким образом, в данном разделе мы кратко коснулись сущности и ключевых характеристик культуры и религии – объектов изучения данного учебного курса. В итоге, опираясь на некоторые идеи философской антропологии (в частности на образ человека как недостаточного существа), а также на идеи аналитической (комплексной) психологии К.Г. Юнга, мы определили, что:

· культура, с одной стороны, есть способ активной адаптации человека к реалиям объективного и практически независимого от него мира – это практико-опытное определение культуры. С другой стороны, культура, как и религия – это системы активной адаптации к внутреннему миру человека, к его психической реальности, представленной сознанием, личным бессознательным и коллективным бессознательным;

· посредством вырабатываемых на протяжении многих тысячелетий символов культура и религия трансформируют архетипические содержания коллективной психики, адаптирует их формы к уровню сознательного восприятия;

· ключевую роль в процессе трансформации архетипических содержаний в приемлемые для человеческого восприятия образы и символы играет психологическая проекция, а также динамика личности автора, в частности, динамика эмоционально зараженных автономных структур – комплексов, включающих в себя в качестве центра архетипическое ядро;

· наличие доопытных, врожденных психологических структур – архетипов сравнительно легко подтверждается путем сравнение мифов, легенд, религий, культурных традиций, искусства различных народов и времен, посредством чего можно обнаруживаются сходные символы, образы и фигуры, что нельзя объяснить результатом простого взаимодействия и взаимовлияния, отдаленных друг от друга расстоянием и временем культурных традиций.

Таким образом, подводя итог, мы можем определить, что религия и культура – это две сферы бытия человека, нашедшие свое выражение в специфических комбинациях образов, представлений, звуков, слов, символов, смыслов, ценностей, действий, материальных объектов и предметов, то есть в культурных артефактах, понимаемых в качестве трансформированных содержаний внутреннего и внешнего миров человека, а также отношений между ними.

Вопросы для самопроверки:

1. Каков механизм формирования культурных артефактов?

2. Чем отличается культура от религии?

3. Как можно обнаружить динамику архетипов в творческой деятельности?

4. Почему во многих произведениях искусства можно обнаружить повторяемость мотивов и образов?

5. Что такое психологический комплекс и как он проявляет себя в творческой деятельности человека?

Литература по теме:

Основная литература:

1. Астафьева О.Н. Грушевицкая Т.Г., Садохин А.П. Культурология. Теория культуры. Учебное пособие. М.. 2012.

2. Доброхотов А.Л., Калинкин А.Т. Культурология в вопросах и ответах М., 2011.

3. Крюков Д.С. Религия в контексте культуры европейских стран. Учебное пособие. М.: Эдитус, 2012.

4. Крюков Д.С. Религии стран азиатского региона. Учебное пособие. М.: Эдитус, 2012.

Дополнительная литература:

1. Введение в общее религиоведение. Учебник. Под. ред. проф. И.Н. Яблокова. – М.: Университет, 2001.

2. История религии. Под ред. проф. И.Н. Яблокова. 2 т. - М., Высшая школа, 2002.

3. Религиоведение. Хрестоматия. Под ред. А.Н. Красникова. – М.: КДУ, 2000.

4. Тайлор Э.Б. Миф и обряд в первобытной культуре. - Смоленск, Русич, 2000.

5. Толстой А.К. Полное собрание сочинений в одном томе. М.: АЛЬФА-КНИГА, 2011.

6. Топоров В. Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ: Исследования в области мифопоэтического: Избранное. – М.: Издательская группа «Прогресс» - «Культура», 1995. – 624 с.

7. Торчинов Е.А. Религии мира: Опыт запредельного. Психотехника и трансперсональные состояния. – СПб.: «Петербургское Востоковедение», 2000. – 384 с.

8. Фрезер Джеймс. Золотая ветвь. – М.: АСТ МОСКВА, 2009.

9. Эванс-Притчард Э. Теории примитивной религии. – М.: ОГИ, 2004.

10. Элиаде М. Оккультизм, колдовство и моды в культуре. - К., «София», М., ИД «Гелиос», 2002.

11. Элиаде М. Шаманизм: архаические техники экстаза. - К., София, 2000.

12. Элиаде М. Священные тексты народов мира. - М., Крон-Пресс, 1998.

13. Элиаде М. Словарь религий, обрядов и верований. - М., Рудомино, 1997.

14. Юнг К.Г. Психика: структура и динамика. Сб. работ. – М.: АСТ; Мн.: Харвест, 2005.

15. Юнг К.Г. Психология бессознательного. Сб. работ. – М.: ООО «Издательство АСТ; «Канон +», 2001.

16. Юнг К.Г., Нойман Э. Психоанализ и искусство. Серия: Актуальная психология. – М.: REFL-book., Ваклер. 1996.

17. Юнг К.Г. Человек и его символы. Аналитическая психология. Сознание и бессознательное. - СПб., М. Университетская книга-АСТ. 1997.

Практические задания:

Прочтите работу Аниэлы Яффе «Символы в изобразительном искусстве» // Человек и его символы. Под. Ред. К.Г. Юнга. М., 2003.

Подготовите доклад (10-12 мин.) на тему: «Процесс рождения культурного артефакта: символические аспекты».